Love me like you mean it

Лекса шла сквозь толпу людей, словно застряв во сне. Она знала, что люди двигаются вокруг, но ее разум все еще был в смятении. Кларк никогда не нарушала своего правила, и она никогда не нарушит его, особенно с братом Октавии. Лекса оцепенела, не зная, что и как чувствовать. Ей хотелось сломаться, кричать на себя, плакать и плакать еще, потому что она все испортила. Она взбесилась и все испортила. Это была ее вина, а не Гриффин. Боль в глазах Кларк, то, как она едва могла стоять, чтобы смотреть на нее, теперь имело весь смысл в этом мире. Это было не чувство вины, а гнев и боль, и она все это заслужила. — Медвежонок, вот ты где, выглядишь потрясающе, — она услышала Костию, почувствовала ее руку на своей руке, но не была уверена, что смотрела на нее. — Лекса? — она услышала, как та спросила чуть громче. — Хм? — она наконец повернулась, все еще глядя на Кларк, которая все еще разговаривала с ее родителями. — Я спросила, все ли с тобой в порядке? Лекса встряхнула головой и попыталась вспомнить, где именно находится. — Да, да, я в порядке. Мне просто нужно поговорить с родителями, пока они не подумали, что я все еще не здесь. — Они снаружи, разговаривают с твоей бывшей, — она услышала горечь в голосе Костии и обычно, вставляла едкие замечания, но не сейчас, не после того, что она только что поняла. — Да, они все близки, хотя ты и сама это знаешь, — Лекса продолжала смотреть, чтобы убедиться, что Кларк все еще разговаривает с ее родителями. — А ты знаешь, что она все еще называет их мамой и папой? Я их даже так не называю. Лекса наконец посмотрела на свою невесту. — Они близки, я не могу это изменить. Мне очень жаль, но они также знали Кларк с тех пор, как она была ребенком. Наши родители всегда были близки. — Но ты и Кларк не были такими? Я имею в виду, когда вы росли. Сейчас у нее действительно не было времени на этот разговор. — У нас просто не было такой же группы друзей, пока мы не начали учиться в выпускном классе. Мы ладили, но обычно не общались, но это не значит, что она не видела моих родителей. Наши родители все вместе ходили в школу. — Твоя мама смотрит на нее, как на вторую дочь. Печаль в голосе Костии на мгновение вывела Лексу из оцепенения. — С тем же успехом она могла бы ею быть, ведь Кларк названа в ее честь* — вот насколько близки наши родители, извини, но позже я тебе все объясню, — с этими словами она прошла мимо шатенки и вышла наружу. — Лекса! А вот и ты! Мы как раз наверстываем упущенное с Кларк, а ты знала, что она заняла первое место в своем классе? Кларк попыталась вздохнуть, услышав, как отец Лексы произнес имя своей дочери. Она не успела уйти вовремя и теперь застряла. — Вообще-то я этого не знала, Кларк, это просто удивительно, — она не хотела поднимать глаза на Лексу, но сделала это из вежливости, и полученная улыбка чуть не сбила ее с ног. Она ненавидела гордую улыбку Лексы, она всегда заставляла ее чувствовать что-то, и она больше не хотела ничего чувствовать, когда дело касалось Лексы. — Извините, что опоздала, страшные пробки, я ненавижу ездить на машине, а не на своем мотоцикле. — Ну, если бы не Кларк, у тебя не было бы ноги! — упрекнула ее мать, покачав головой. Лекса со смехом закатила глаза. — Не возражаете, если я украду Кларк на минутку? — спросила она родителей, не глядя на Кларк. — Если бы она просто не улизнула, тогда, возможно, но, похоже, она перехитрила тебя, обезьянка, — она посмотрела на своего отца, а затем на то место, где стояла Кларк. — И как же она это сделает? — спросила она у своих родителей, даже не почувствовав, как Кларк ушла. Ее мать пожала плечами. — Будь осторожна, Лекса. Ты знаешь, что мы любим тебя, и поддерживаем тебя в любом твоем выборе, но Кларк делает вид, что все в порядке и, надеюсь, что ты это видишь. — Я знаю, и мы поговорим о твоих походах по магазинам в Нью-Йорке позже, — Лекса многозначительно посмотрела на мать, прежде чем улыбнуться и поцеловать ее в щеку. — Тем более, что ты ничего не привезла для меня, но мне действительно нужно поговорить с ней. Ее родители кивнули, когда она извинилась, и вернулись в дом. Оглядевшись, она заметила, что Кларк танцует с Беллами и Октавией. Она не знала, как она не видела этого раньше, но, глядя на это сейчас, стало ясно, что Кларк не была влюблена в Беллами, не так, как она думала, по крайней мере. Это все еще не объясняло поцелуй, но это означало, что Кларк не лгала ей. — Потанцуешь со мной? — ее голова медленно отодвинулась от того, на что она смотрела, и повернулась к Костии. Она хотела сказать «нет», хотела уточнить, что должна поговорить с Кларк, но ей нужно было правильно расставить приоритеты. Это изменило прошлое, но не изменило настоящего. Теперь это была ее жизнь, жизнь, которую она сама выбрала, это была ее кровать, и она должна была лежать в ней. — Давай потанцуем, — она улыбнулась, когда Костия взяла ее за руку и повела на танцпол. Через полчаса Лексе пришлось извиниться. В голове начинало стучать, и казалось, что она перегружена. Как бы она ни старалась успокоить свои нервы и очистить свой разум, она не могла этого сделать, так как заметила, что Кларк прощается с ней, извинилась и выбежала на улицу вслед за ней. — Кларк! Кларк, подожди! — наконец блондинка остановилась. — Ты куда так рано? Кларк обернулась с самым раздраженным лицом, которое Лекса когда-либо видела. — На работу. У меня ночная смена. — Спасибо, что пришли, это очень много значило для мамы. Кларк кивнула, ожидая, пока подъедет такси. — Что ты на самом деле хочешь сказать, Лекса? Прежде чем Лекса успела вымолвить хоть слово, к ним подошли пожилой джентльмен и его жена. — Лекса, Кларк. Боже, вы так выросли. — Мистер Ливингстон, рада вас видеть, — Лекса протянула руку прежде, чем Кларк сделала то же самое. — Дорогая, ты ведь помнишь девочек? — спросил он свою жену, которая мило улыбнулась и кивнула. — Да, я много слышала о вас обеих. Кларк, я слышала, ты стала врачом? — поинтересовалась она, глядя на блондинку. Кларк улыбнулась, благодарная за то, что их прервали. — Да, хирургом, если более конкретно. — Это потрясающе, и Лекса здесь, взяла на себя руководство компанией «Каллауэй», и я могу сказать, что ты делаешь замечательную работу. Мы все очень довольны тем, чего ты достигла. — Мы слышали, что ты была в Нью-Йорке, Кларк. Я удивлена, что ты вернулась в Лагуну, Нью-Йорк — волшебное место, — сказала миссис Ливингстон, ее глаза загорелись, очевидно, она была уроженкой Нью-Йорка. — Но с такой красивой девушкой, как твоя невеста, я не могу винить тебя. Ты ведь знаешь, что я жила в Нью-Йорке и переехала в Лос-Анджелес ради Джимми. — Они не хотят слышать эту историю, дорогая, но я бы с удовольствием пригласил тебя на ужин, чтобы поговорить о делах, когда твой график позволяет, возможно, двойное свидание, чтобы мы все могли наверстать упущенное. Мне бы очень хотелось побольше узнать о том, каково это быть хирургом, — он посмотрел на Кларк, которая вежливо улыбнулась, не зная, что сказать. — Звучит замечательно, но… — Отлично, тогда все улажено, я попрошу своего секретаря связаться с твоим. Было приятно снова увидеть вас обеих, — с этими словами Ливингстоны ушли, оставив девушек в потрясении от того, что только что произошло. — Мне очень жаль, он перебил меня. Я не знаю, почему он думает, что мы, я имею в виду, что он встречался… я не понимаю, — бессвязно бормотала Лекса, не закончив полного предложения. — Прости, я постараюсь ему все объяснить. — Все в порядке, это не твоя вина. Желаю хорошо провести вечер, — умудрилась выдохнуть Кларк, когда ее такси остановилось. — Подожди, пожалуйста, — именно это «пожалуйста» заставило Кларк обернуться, что-то изменилось в голосе Лексы, и ей стало немного любопытно, что же это было. — Я встретила Беллами, я не знала, что он был в городе, и не знала, кем он был, когда видела тебя с ним раньше, и не знала также, что он был Беллами, когда я увидела тебя в ресторане. — О чем ты говоришь? В каком ресторане? — Четыре года назад в Нью-Йорке. Я видела, как ты ужинала с ним, он поцеловал тебя, и я испугавшись, разозлилась, и ушла. Ты сказала, что не изменяла меня, и я не поверила тебе, я причинила тебе боль, потому что мне было больно, но я не слушала. Я видела, как он целовал тебя, и потеряла самообладание, но у тебя существует правило, и ты никогда его не нарушала? — она опять что-то бормотала и не хотела, чтобы это прозвучало как вопрос. Кларк пытался придать смысл тому, что Лекса говорила. Она попыталась вспомнить, почему Беллами вообще поцеловал ее. Она подумала, что не сказать ли Лексе, что нарушила свое правило, просто чтобы досадить ей, но она была выше этого. И тут она все вспомнила. — Он поцеловал меня в щеку, потому что я сказала ему, что собираюсь обручиться с любовью всей своей жизни. Он был с визитом в городе, и я попросила его пойти поужинать, потому что не могла сказать Октавии, что знаю, она была бы слишком расстроена, поэтому я сказала ближайшему человеку, который был в Нью-Йорке. Мы праздновали, потому что я не смогла сдержать своего счастья, и ожидание тебя убивало меня. Мне жаль, что я не могу сделать это прямо сейчас, я не могу смотреть на тебя, потому что ты говоришь мне, что разрушила нас, вырвала мое сердце из-за того, что ты думала, и что видела. Ты должна была доверять мне. Прежде чем Лекса успела что-то сказать, она услышала, как закрылась дверь такси, и снова увидела, как Кларк исчезает вдали. — Между вами все хорошо? — она почувствовала, как Костия обняла ее за плечи и положила голову на плечо. — Да, я только что кое-что выяснила, но мы поговорим об этом позже, — Костия улыбнулась ей и потерла внутреннюю сторону ее руки, когда они вернулись в дом. — Спасибо тебе, что ты понимаешь, как это сложно, и делаешь это для моей мамы. — Не за что. *** Все, что она могла слышать — это вой сирен, все, что она могла видеть — это плач матери, и Эбби, спешащую к ее отцу. У нее кружилась голова, она не знала, что делать, как себя вести. — Иди, я тут обо всем позабочусь, езжай с мамой, — она знала, что, Костия обращается к ней, поэтому ее голова ответила кивком, но она была на автопилоте, наблюдая, как кладут ее отца в машину скорой помощи, а Эбби прыгает за ним. Ее мать плакала, и ей казалось, что она держит ее на руках, но она не была уверена. В какой-то момент она сказала матери, чтобы та поехала с ним в машине скорой помощи и встретила их там. Она хотела сесть на свой мотоцикл, она помнит, как пыталась. Она слышит, как Анья и Костия пытаются отговорить ее от этого. Шатенка даже слышит, как Рейвен и Октавия говорят ей, что она будет глупой, но онемевшей, все равно надевает шлем. Она все время твердит им, что это самый быстрый путь в больницу. Затем девушка слышит, как Октавия что-то говорит, и кивая, отодвигается назад. Она чувствует, как мотоцикл останавливается, и Октавия похлопывает ее по ноге. Тело берет верх, и она слезает с мотоцикла. Она останавливается перед больничными дверями, не в силах идти дальше. — Лекс, давай. Я пойду с тобой. Сделай глубокий вдох, все будет хорошо. Эбби — самая лучшая. Твоя мама нуждается в тебе. — Ты меня не убила, — она сама не знает почему так сказала, но это показалось ей вполне уместным. Октавия издала смешок, это была та девушка, которую она знала. — Не сегодня. Теперь давай.  — Я не могу сделать это снова, — тихо говорит она, когда они входят в больницу и садятся в лифт. — Можешь. Не заставляй меня надрать тебе задницу, Лекса, потому что твоя задница ахерено смотрится в этом платье, — слабая улыбка и ее румянец начал понемногу возвращаться. — Вот это уже больше похоже на правду. Она снова закрыла глаза и глубоко вздохнула. Когда она открыла глаза, ее разум наконец вернулся в реальность. — Мы должны найти мою маму, — Октавия кивнула, когда они направились к посту медсестры. Медсестра указала им правильное направление и Лекса побежала дальше. Как только они вошли в приемную, она заключила мать в объятия. Когда она отстранилась, и они сели, ее мать вытерла слезы и посмотрела на свою дочь. — Скажи мне, что ты не ездила на нем! Лекса покачала головой. — Нет, за рулем сидела Октавия. Я не знаю, как она заставила меня послушаться, но она это сделала. Элизабет подняла голову. — Спасибо, Октавия. — Не за что, мама Кей. *** Прошло уже три часа с тех пор, как они приехали в больницу. Три часа — и никаких новостей. Октавия пыталась найти Кларк, но медсестры понятия не имели, где она, и та не отвечала на звонки. Анья и Густус прибыли через полчаса после Лексы и Октавии. Они сказали ей, что, Костия позаботится о гостях на вечеринке и что будет тут, как только все уйдут. Лекса начала мерить шагами комнату, и Анья была почти уверена, что она изнашивает плиточный пол. — Кларк! — услышав голос матери, Лекса подняла голову. Кларк шла им навстречу в своем халате, и все еще с надетой шапочкой, выглядя так, словно только что вышла из операционной. Лекса была уверена, что никогда еще она не двигалась так быстро. — Мне жаль, что я не вышла раньше, но нам было очень важно взять кровотечение под контроль. Лекса покачала головой, когда они с матерью стояли перед блондинкой. — Мы? — Да, я знаю, что не должна была этого делать, и, если ты хочешь, чтобы я нашла другого врача, я найду, но я была единственной свободной, когда его привезли. Я обещаю тебе, что знаю, что делаю, и моя мать — лучшая. Не говоря больше ни слова, Элизабет обняла Кларк и крепко прижалась к ней. Однако Кларк не сводила глаз с Лексы, и это было самое безопасное чувство с тех пор как все это случилось. — Я бы не хотела, чтобы там был кто-то еще, Кларк, — произнесла Элизабет сквозь слезы. — Садись, и я сообщу тебе последние новости, — Кларк почувствовала, как Элизабет кивнула, когда та отстранилась и села. Она опустилась на колени перед обеими женщинами Каллауэй и взяла Элизабет за руки. Она объяснила, что произошло и что они делают, чтобы это исправить. Она постаралась рассказать им как можно больше, прежде чем поцеловать Элизабет в лоб и нежно улыбнуться Лексе. — Я пришлю кого-нибудь, чтобы проинформировать вас, как только смогу. — Ты сделаешь это? — спросила Элизабет. — Ты сообщишь нам? Кларк кивнула. — Я могу это сделать, — она пошла мимо и была уже на полпути по коридору, когда почувствовала, как чьи-то пальцы коснулись ее руки. Обернувшись, она почувствовала, как Лекса обхватила ее руками, и не смогла удержаться, чтобы не сделать то же самое в ответ. — Все будет хорошо, я здесь, и обещаю тебе, что все будет хорошо. Ты одна из самых сильных людей, которых я знаю. Так что используй свое упрямство и продолжай твердить себе, что все будет хорошо, потому что так оно и есть, — Лекса кивнула, когда Кларк держала ее на расстоянии вытянутых рук. — Я скоро вернусь. Лекса покачала головой. — Тебе обязательно идти? Ты можешь остаться и поговорить со мной так, чтобы это имело смысл, потому что это не имеет смысла. Мне нужно, чтобы это имело смысл. Это заняло целую минуту, но Кларк все же кивнула. — Конечно, — она знала, как работает мозг Лексы, и она также знала, что ее матери будет хорошо без нее некоторое время. — Давай, все-таки сядем, потому что мне уже нужно заменить плитки с того места, где ты ходила, — Лекса вопросительно посмотрела на нее. — Как ты узнала, что я слонялась? Кларк тихонько хихикнула, приобнимая Лексу за плечи, пока они шли, и нежно поглаживая ее по спине. — Ты расхаживаешь по комнате, когда волнуешься и не знаешь, что делать, — Лекса кивнула, когда они завернули за угол и сели в пустой коридор. — Это не зал ожидания. — Ты же не хотела быть в зале ожидания. Так что мы посидим здесь, я объясню тебе, что происходит, а потом провожу тебя обратно. Ты можешь объяснить это маме Кей, а я пойду закончу помогать своей маме. Лекса кивнула и, не задумываясь, положила голову на плечо Кларк. — Ты настоящий врач. Кларк тихо рассмеялась. — Я настоящий врач. Она подождала, пока дыхание Лексы выровняется, прежде чем в точности описать, что происходит в операционной и что она будет делать, когда вернется. — Я знаю, что ты ненавидишь меня, черт возьми, я ненавижу себя прямо сейчас, но спасибо тебе за то, что ты здесь, за то, что поговорила со мной. — Я никогда не смогу ненавидеть тебя, Лекса, и ты не должна благодарить меня за то, что я делаю свою работу. *** Пять с половиной лет назад Кларк проснулась от звука включенного будильника. Она застонала, когда он продолжил пищать. — Детка, выключи его, — проворчала она в шею Лексы. — М-м-м, — это было все, что Лекса смогла выдавить из себя, когда ее рука потянулась и нажала кнопку повтора будильника. Она чувствовала, что Кларк становится ближе к ней, если это вообще было возможно. Их конечности были спутаны в беспорядке под взъерошенными одеялами, но каким-то образом Кларк удалось подобраться ближе. — Мне нужно вставать. — Нет, — Кларк заскулила, когда почувствовала, как Лекса начала водить кончиками пальцев по ее обнаженной спине. — Я же сказала тебе, что я здесь по делу, значит, я должна заниматься бизнесом. — Дела могут подождать до тех пор, пока мы не займемся утренним сексом, — Лекса подняла бровь, ее глаза все еще были закрыты, и пальцы Кларк нежно пробежались по обнаженному животу Лексы, притягивая ее ближе. — Утренний секс? — она усмехнулась и поцеловала девушку в макушку. Кларк кивнула и провела кончиками пальцев по бедру Лексы. — М-м-м. — Агх, мне правда пора вставать. Кларк покачала головой. — А что, если я скажу тебе, что у тебя еще есть два часа, прежде чем ты даже подумаешь о том, чтобы встать? — Что ты имеешь в виду? — Лекса подняла голову с подушки и посмотрела на часы. — Возможно, я изменила время на часах, чтобы этим утром ты была полностью в моем распоряжении. Лекса ухмыльнулась и перевернула свою девушку так, что теперь та сидела на ней верхом. — Хитрая ты, Гриффин. — Но оно того стоит, — Кларк усмехнулась, открыв глаза и посмотрев на Лексу. Ее руки скользнули вниз, чтобы схватить Лексу сзади за бедра. — Это тебе дорого обойдется. Кларк усмехнулась. — Я надеялась, что так и будет. Через два часа, раздался второй сигнал будильника. Выключив его так быстро, как только могла, Лекса выскользнула из-под одеяла, когда утреннее солнце пробилось сквозь жалюзи. Она оглянулась на свою девушку, и начала переодеваться. Ей хотелось рисовать так же, как и Кларк, потому что она хотела вспомнить, как выглядела блондинка в этот момент. Мирно спящая, светлые волосы разметались по подушке, руки раскинуты поперек кровати, где несколько минут назад лежала шатенка. Лекса понимала, что даже если бы и попыталась, то не смогла бы влюбиться сильнее. Разлука с Кларк научила ее одной очень важной вещи: она никогда не хотела расставаться с ней снова, как только они обе закончили школу. Неважно, где они были, главное, чтобы они были вместе. Вернувшись из душа, она улыбнулась все еще спящей Кларк. Она надела темно-синюю юбку-карандаш, белую майку и огляделась в поисках подходящего пиджака. Лекса пыталась еще немного высушить волосы, когда услышала, что Кларк начала шевелиться. Улыбаясь, она оглянулась и увидела, что та улыбается ей в ответ самой милой сонной улыбкой, которую она когда-либо видела. Наклонившись, девушка нежно чмокнула ее в губы, прежде чем поцеловать в кончик носа, а затем в лоб. — Я ненавижу, что ты должна идти, тебе обязательно уходить? Лекса глупо ухмыльнулась. — К сожалению, я знаю, что быть взрослой — отстой. Я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться, и завтра мы сможем провести весь день в постели. Я люблю тебя, красавица. — Люблю тебя, — пробормотала Кларк в подушку Лексы, притягивая ее к себе. *** Через два часа Кларк снова вышла в зал ожидания. Костия сидела рядом с Элизабет, Аньей и Октавией, а Лекса стояла у задней стены. Лекса отошла от стены сразу же после того, как увидела Кларк. Она смотрела, как та снимает свою чистую шапочку, и ждала, когда она заговорит, хотя ей и не нужно было говорить ни слова, Лекса уже знала, что девушка скажет.