Вечер. Схватка закончена
За столиком в столовой отдали от всех участников сидели сестры, которые ужинали. Стар ела лапшу и наслаждалась ее вкусом, а вот Амая даже к еде не прикоснулась. Старшая сестра смотрела только на природу из-за окна, оперевшись локтем об подоконник. Девушке не хотелось есть, потому что сочувствовала судьбе в семье Сары, которая являлась их по сути врагом, и она не должна жалеть врага. Но в душе Амая сочувствовала ей. —Амая, почему ты не ешь?– спросила Стар. — Аппетита нет.– сказала старшая сестра, отодвинув от себя блюдце с лапшой. —Думаешь в лапше есть отрава? – спросила с ухмылкой Стар – Не бойся, я съела свою порцию, норм лапша. —Я не по этому, а по другому.– сказала Амая, не отрывая взгляда с природы.— Ты никогда не задумывалась... Сара может быть ... хорошей? —Что!?– прокрикнула Стар, подавившись соком.– Ты совсем!? Я конечно понимаю, но ты не представляешь, кто она такая! Она само зло, в шкурке овечки. —Я понимаю, что она наш враг, но если бы была возможность, ты бы ее спасла?– спросила Амая. — Нет...никогда в жизни..– сказала Стар, продолжив пить сок. — Понятно...Позже
После ужина все расходились по своим комнатам. Сестры, зайдя в свою комнату, принялись собираться спать. Старшая сестра переоделась в свою пижаму, не боясь, что ее кто-нибудь увидит через камеры, так как Стар замазала их, чтобы за ними никто не подглядывал. Стар бесило то, что везде стоят камеры, и она не любила, когда кто-то наблюдает за ними. Это прям выводило ее из себя, особенно если за ними следят парни. Младшая сестра взяла полотенце и зашла в ванну, чтобы помыться. А Амая легла на кровать и начала думать, что случится дальше с ними на завтрашней схватке. Позже из ванны вышла Стар, окутанная в полотенце. Капли с ее каре волос капали на ее плечи, и далее стекали ниже. На лице девушки была раздражённость, точнее беспокойство. В душе она думала над словами своими сестры по поводу Сары. Стар не сказала Амае то,что она в прошлом сталкивалась с этим войном. До того как стать ниндзя Стар была в кругу криминала и ее работой было выслеживать конкурентов своего босса и убирать их в сторону. Как раз ее целью было убрать "Анакондрай", как Сару называл тогда босс девушки. Обе девушки сражались на мосту, и тогда Стар скинула ее с моста, она так думала, но Сара не так уж проста, как кажется. Она выжила, та причем обошлась всего-то ушибами. Когда Стар пришла на остров то обомлела на месте, увидев Сару, та причем живую. Теперь Стар знала, что ей теперь грозит опасность и ее сестре тоже, если они проиграют. Эта мысль не уходила с ее головы несколько дней после приезда. Сняв полотенце и переодев ее на обычную женскую пижаму, шатенка подошла к своей сестре и села напротив ее. Амая сидела на кровать и о чем-то думала. Стар положила на плечи своей сестры свои руки и посмотрела на нее. —Амая, слушай.– сказала Стар– Если со мной что-нибудь, не дай бог, случится, то не останавливайся на пол пути. Иди вперёд и не останавливайся, что бы тебе не мешало. —Стар, о чем ты вообще говоришь?– спросила Амая. —Я имею ввиду, что тут место, в котором каждый сам за себя. Останется только один. Это правило, как "Убей, либо будешь убит". — сказала Стар.– Амая, я хочу лишь защитить тебя. Это обязанность каждой сестры. И ещё. Тут нельзя никому доверять, и если кто-то попросит об помощи из этих, то не помогай, а лучше молча убегай. Хорошо? —...Хорошо, Стар...– тихо ответила Амая. —Спасибо, что поняла.– сказала с улыбкой и облегчением Стар, обняв Амаю– Что ж, сейчас отбой. Девушка встала с кровати сестры и легла на свою, укрывшись одеялом и выключив свет. Амая сделала так же, но сначала распустила свои волосы, а потом уже, укрывшись одеялом, подготовилась спать. — Спокойной ночи– сказала Стар, перевернувшись на другой бок спиной к Амае. — Спокойной– ответила та. Девушка не собиралась спать, а читать блокнот, который временно взяла у Сары. Амая открыла тумбочку, взяв блокнот и открыв его, начала читать вторую запись.Картинки из прошлого
POV Сара В этот день в марте, когда снег только начал таять, моя судьба уже была предопределена. Но я потеряла близкого человека и осталась сиротой. Я сидела на кровати, одетая в куртку, и я держала в руках сестру, тоже тепло укутанную. Мама ходила по комнате и собирала в корзину еду, держа в руках свой посох, который она сама сделала, добыв камень из пещеры. Я не понимала, зачем мама собирает нас, и куда мы вообще собирались. Мама надела свою куртку и шарф, потом она подошла к нам, взяв Марлетт и меня за руку. Мы вышли на улицу и шли через густую чащу, где стояли только березы. Мы шли только вперёд, никуда не сворачивая. В лесу было подозрительно тихо, до того момента, как в стороне раздались звуки сражения. Мама ускорила шаг, и мы дошли до определенной березы, под которой была дверка, ведущая в подвал. Подвал находился отдали от дома, можно сказать это не подвал, а убежище. Мама спустила меня, а потом сама, закрыв за собой дверь. В подвале было электричество, плита, кроватка, стол и ящик картошки, которую я так ненавижу. Мама раздела меня, а сама не сняла куртку. Я села на кровать, держа свою сестру в руках. —Мамочка, я зачем мы сюда пришли? – спросила я. —Сара, сейчас не все спокойно. Посидите пока здесь, хорошо? Я скоро приду.– сказала мама. —Нет, мама, стой!–прокричала я, подбежала к маме, и намертво в нее сцепившись.– Не уходи! Мне страшно! —Шшш, Сара, все будет хорошо. Ты же у меня храбрая. Я приду, не бойся. – сказала она, сев на корточки напротив меня и положила свои руки мне на плечи.– Слушай меня внимательно. Сейчас война между мастерами и серпентинами Анакондрай. Я должна в этом участвовать, чтобы спасти Ниндзяго. Слышишь? — Мастера сами справятся! Не уходи!– хныча, сказала я. —Сарачка, так не делается. Я должна идти. – сказала мама – Если через 2 часа я не вернусь, бери еду и Марлетт и идите на пристань, там вас встретит дядя. Хорошо? —Нет, мама, пожалуйста, не уходи! – сказала я сквозь слезы. —Шшш, доченька– сказала она, поцеловав меня в лоб– Я тебя тоже люблю. Она обняла меня, а я сильнее, так как не хотела ее отпускать. Я боялась того, что мама не придет, и мы останемся одни. Я на криво вцепилась в свою мать, не хотя ее отпускать ни на секунду, но она всё-таки встала, открыла дверку и ушла, захватив свой посох. Я с Марлетт остались одни. Прошло 2 часа, а мамы так и нет. Я начала нервничать, тихо плача, а Марлетт спокойной спала. Я боялась, что что-то случилось, поэтому, не одев куртки, я вышли наружу, а когда вышла, плотно закрыла дверь и закопала снегом, как было до нашего прихода, чтобы никто не нашел мою сестру. Встав со снега, я пошла искать маму. Я бродила по лесу, не зная куда иду и куда вообще идти. Лес не казался таким страшным днём. На снегу оставались мои теплые следы, но я не придавала этому значения. Мне было страшно идти одной по кишащему серпентинами лесу, но, по словам мамы, я храбрая, поэтому шла только вперёд, не замечая, что за мной следят. Хруст снега звучал под моими ногами, но более тяжёлый хруст звучал позади меня. Я остановилась, чтобы послушаться к ним, но это мне ничего не дало, тогда я обернулась и увидела перед собой мужчину. У него была бледная кожа, бледное лицо, фиолетового цвета глаза, одет в чёрное, были одеты золотые перчатки, которые доходили до локтей, а пальцы перчаток были, как когти. Незнакомец кровожадно смотрел на меня. —Что ты тут делаешь?– спросил он с ухмылкой. —Маму ищу. А вы ее не видели?– спросила я. —Конечно видел. Пошли со мной, я тебя отведу к ней.– сказал мужчина, протянув руку. Я сначала мешкалась, думала, может не стоит доверять ему. Он выглядил дружелюбно, но в его тоне слышались слова опасности. Но желание найти маму заставило меня поверить ему, и я ответила на его руку своей. —Вот видишь, мышка, я не опасен– с той же ухмылкой сказал незнакомец. —А как ваше имя?– спросила я. —Меня зовут Дайк. Это имя тебе запомнится.– сказал мужчина. Мы шли через лес в некуда. Чем дальше мы шли, тем темнее становится лес. Березы сменялись на страшные высохшие черные деревья, ветви которых казались когтями монстров. Я с дрожью по телу шла рядом с Дайком, боясь от него отстать. Мы все шли и шли, шли в самую глубь леса. Я боялась идти, а вот у мужщины с каждым шагом появлялась странная, но одновременно страшная улыбка. Когда мы зашли очень глубоко, мы были очень далеко от той берёзовой чащи. Мужщина остановился, и я тоже, хотя я не видела маму, которую обещал привезти к ней мужчина. Дайк странно ухмыльнулся, и повернувшись, на его лице появилась страшная улыбка, что аж по моему телу пробежала дрожь от его клыков, видневшихся в этой улыбке. —Г-где моя мама?– спросила я. —Она скоро придет. – ответил он.— А пока давай поиграем в игру. —И-игру?– дрожа спросила я. — Да, игру.– смеясь, сказал он.– Давай в пятнашки. Я обожаю эту игру. Давай ты будешь убегать? На счёт 30. 1… 2… 3… И вдруг я поняла, что это была всего-лишь ловушка, и я в опасности. Я стояла несколько секунд, а когда наконец-то сдвинулась с места, у меня осталось 15 секунд, чтобы убежать. Я бежала через густую и темную чащу, стараясь убежать как можно дальше. Мне было 10 лет и я не могла убежать быстро и на большое расстояние от мужчины, но я молилась, что он потеряет меня из виду и уйдет. Вдруг я услышала,что он начал меня проследовать,в чем и заключался смысл его "чудесной" игры. Я бежала быстро как могла, но он был быстрее меня. Я могла убежать от него, но я споткнулась об кочку и упала на снег. Дайк меня догнал, и повернув меня на спину, он прижал меня к снегу, одной рукой и прижал мои руки к верху моей головы, чтобы я не смогла сопротивлятся, а когтистыми пальцами другой руки он слегка провел помоей шее, а затем по щеке. Я со страхом смотрела на него, боясь, что произойдет что-то страшное со мной. Дайк смотрел на меня и улыбался своими острыми зубами. —Запятнал...– сказал он, взяв меня за подбородок.– Хм...детка.. У тебя что-то в глаз попало! Не успев среагировать, Дайк сильно и молниеносно провел своими когтями золотой перчатки по моему правому глазу, что я закричала от боли. Я громко закричала, но не могла держаться за свой глаз, чтобы остановить кровотечение. На снег капали капли алой кровь, которык текли из раны на глазу. Я лежала и кричала, а Дайк смотрел и улыбался, как будто это приносило большое удовольствие, так оно и есть. Я плакала от боли, пронизающая по моему глазу, а Дайк улыбался. —А тебе идёт алый цвет. Сейчас я сделаю из тебя красавицу.– сказал он, проведя острым концом указательного пальца через мою грудь. —Перестаньте! Мне больно!– плача прокричала я, а из раны на груди текла кровь. —Больно!? Отлично!– сказал он, сильно укусив меня в плечо. Я пищала во все свое горло, чтобы кто-нибудь пришел и спас меня, но никто меня не слышал. Эта боль шла по всему моему телу, а я плакала и стонала от этого. Никогда я такой боли не ощущала. Дайк сново и сново кусал меня и царапал в каждой части тела, от плеч до ступней. Я ныла, рыдала, кричала, но никто не слышал меня, как я страдаю. Когда Дайк закончил делать мне глубокие раны спереди, перевернув меня на живот, продолжил причинять мне страдания на спине, где тогда у меня ещё не было тату. Алая жидкость текла из меня литрами, и я мучилась в своей же лужи крови, марая свою одежду. Дайк царапал меня через одежду своими когте-перчатками, он улыбался, и мои крики и мучения так забавляли его, что это его заставило злобно смеяться и хохотать. Я ощущала такую боль и в итоге не выдержала и потеряла сознание. Во мне что-то звучало и звало меня, что заставило меня медленно открыть глаза и я оказалась в незнакомой мне комнате и в кровати. Я чувствовала себя очень слабо, что не могла пошевелится. Я медленно хлопала глазами, рассматривая комнату. Рядом со мной на стуле сидел парень, который забинтовывал мне руку, покрытая ранами. Парень был старше меня на 6 лет, глаза карие, черные волосы, тату на лице, одет в рому. Я смотрела на него, и не могла оторваться взгляда, потому что то что он делал, было немного больно, но эту боль нельзя было сравнить с той, которую я ощутила несколько часов назад. Но не только он был в комнате. За столом сидел парень старше первого, возраст 26 лет, черные волосы собранные в хвост, одетый в рому ученика. Парень писал за столом, а рядом стояли несколько использованных ваток и банки с перекисью и спиртом. Я сразу узнала кто сидел за столом. —К-клаус…– тихо промолвила я, пытаясь встать. —Лежи, не вставай– строго сказал он, не поворачиваясь ко мне, и я его послушалась. —Г-где… я?– хрипло и тихо спросила я. —На острове Чена.– ответил Клаус.– Ты пострадала, лучше лежи, а то станет хуже, отдыхай. И да, ты не покинешь остров. —П-почему?– спросила я.– Где мама? —Чен тебе все расскажет, а ты пока лежи и не смей вставать.– сказал Клаус. —А где Марлетт?– спросила я сново. —Я же сказал, Чен сам тебе все расскажет.– сказал он строго.– Кто тебя так? —Я… я не помню. – ответила я. —Точно?– спросил Клаус. —Да, точно.– уверенно, но хрипло сказала я. Вдруг парень встал со стула и поклонился, тому кто вошёл в комнату. Я не могла посмотреть, кто пришел, так как была слишком слаба, даже чтобы говорить мне приносило труда. Некто подошёл ко мне и, сев на стул, смотрел на меня. Это был мужчина с красными волосами, скулами и голубыми глазами. Он смотрела на меня холодным, но одновременно спокойным лицом, отчего кровь по моим жилам текла как бешеная. Я медленно через силу сглотнула слюну и смотрела на мужчину. —Как она?– спросил он. —Очень плохо, мастер.– сказал Клаус– Потеряла много крови, некоторые раны могли стать для нее смертельными, я даже удивлен, что она выжила. — Где мама? Где Марлетт?– уже плача и немного громко, спросила я. —Сара…– сказал красноволосый мужчина – Твоя мама никогда больше не вернётся... Эти слова повергли меня в большой шок, а мои слезы все больше и больше наворачивались на моих глазах, стекая по щекам. Слезы, сквозь бинт на правом глазу, тек как и остальные. Я кусала губу и повесила голову, смотря только в одеяло. Весь мой внутренний мир взял и раскололся на миллион кусочков, перестав существовать в моем теле, наполняя ее только странными грустным и истерическими чувствами, которые говорили мне разнести все, что я увижу перед своими глазами, но к сожелению я не могла это сделать, потому что была слишком слабой. Перед глазами все потемнело, и я никого и ничего не желала видеть и слышать, только остаться одной и рыдать в подушку, пока слезы не кончатся навсегда, чтобы в будущем не могла плакать. Мои слезы капали на одеяло, и я начала ныть сильнее. Я стала сиротой. Отец бросил нас, а мать погибла. Кому я нужна с ребенком, которому не больше месяца от рождения. Завернувшись комочком в одеяло и повернувшись лицом к стенке, со стонами начала ныть. Чен и Клаус не могли меня никак успокоить, поэтому они всего-лишь посмотрели на меня, а потом ушли вместе с подростком. Я ныла под одеялом и весь мир был для меня противен. За окном была поздняя ночь. Звёзды мерцали на черном фоне неба, а немного облаков заслоняли эту красоту. Я лежала в своей кровати, а рядом на стульчике стоял поднос с едой, но я не ела, потому что была очень сильно подавлена. Мне не хотелось ничего в этой жизни. Отец ушел, мать погибла, я осталась сиротой, и теперь никому в этом мире не нужна. Я утратила смысл жизнь и подумала, что лучше уйти из нее, чтобы было легче. Я стала уродиной. Как спросите меня? Вечером я ходила по комнате, потому что мне нечего было делать, и у меня хватило сил встал с кровати. Я сняла повязку с глаза, а когда увидела на свое отражение в зеркале, то ужаснулась. Мой глаз был красным, а белок был вовсе не белым, а жёлтым. Я превратилась в уродку, которая никому была не нужна. На полу лежали осколки зеркала, которое я в истерике разбила, когда увидела свой глаз. Я решила для себя, что лучше умереть, чем тебя начнут дразнить или унижать, обзывая тебя монстром или ошибкой жизни. Я сидела на кровати и держала в руке осколок разбитого зеркала. Я решила закончить все самоубийством. Я медленно поднесла остриё осколка к своей руке, уже приготовившись вырезать себе вены, но тут чья-то рука схватила мою, в которой я держала осколок. Это рука взяла осколок и выкинула в дальний угл комнаты, а затем владелец руки встал перёдо мной. Это был тот парень, который перебинтовывал меня, и он смотрел на меня немного злобно. —Ты что творишь!? – воскрикнул он – Тебе жить надоело!? —Да! – ответил с криком я– Надоело! Я никому не нужна такой! Папа бросил! Ты видишь меня!? Видишь, кем я стала!? Я уродина! Лучше умереть, чем страдать! Никому я не нужна! В сторонке кто-то начал плакать, как младенец. Так оно и было. В сторонке на диванчике лежал сверточек розовой ткани, и я сразу узнала, кто это. Я уже потеряла надежду, что моя младшая сестрёнка выжила, но они обе остались одни в этом мире. Парень взял сверточек и отдал его мне, а потом сел на кровать рядом со мной. Маленькое личико показалось из ткани и плакало, а я тоже начала рыдать, и мои слезы подали на пухлые розовые щёчки сестры. Я так переживала, что сестру не найдут в нашей кладовке, и она там намертво замёрзнет или умрет с голоду, но ее нашли и принесли. Я больше не хотела ее отпускать, потому что она единственное, что осталось у меня и ее я буду защищать. —Ты ей нужна.– сказал парень.– Если ты уйдешь, то твоя сестра станет сиротой и будет страдать всю жизнь. Ты этого хочешь? —Нет…– ответила я. —Вот. Не думай об страшном. Я сочувствую, что твоей мамы больше не нет, но нельзя убивать себя. Твоя мать хотела бы, чтобы ты жила дальше,и позаботилась вместо нее об ребенке. Не вздумай покончить с собой. Надо жить. —Хорошо... —Хорошо...– сказал он и взял из платка, который принес, несколько юэбинов. Один он мне дал. – Ешь. А то ты целый день не ела. Он протянул мне ладонь с юэбином, но я мешкалась взять пряность. Но взяв себя в руки, я тихонько взяла юэбин и, поднеся его к своему рту, откусила маленький кусочек и начала жевать. Распробовав пряность, я продолжила его есть, но теперь уверенными и чуть большими кусками. Эти юэбины такие вкусные, а конечно ела юэбины, но они были не очень вкусны. Моя мама готовила юэбины, и они были самыми вкусными, потому что были приготовленные с любовью и заботой. Вспомнив маму, мои слезы пошли по щекам, и я сново начала убиваться от смерти матери. Парень начал меня успокаивать. —Шшш, не убивайся. – сказал он, преобняв меня.– Со мной не пропадешь. Я позабочусь об вас. На, возьми второй. —Правда?– сквозь слезы спросила, взяв ещё один пряник.– Обещаешь? —Обещаю– ответил парень.– А теперь ешь. Я продолжила есть пряник, а когда его съела, взяла ещё один, когда и этот съела, взяла ещё и ещё, пока ни одной не осталось. Я ела медленно, но немного быстро. Через 16 минут в платке остались только крошки от пряностей. После того, как я все съела мои веки начали слабеть, глаза начали сами по себе закрываться, а я почувствовала усталость и мне хотелось спать. Зевнув, я плюхнулась головой на мягкую подушку, обнимая свою сестру, которая уже давно успокоилась и уснула, и как она я уснула, начав тихо сопеть. —Хех, обжорка– ласково и с ухмылкой сказал парень, и взяв свой платок, и укрыв меня одеялом, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Конец POV Сара7 утра.
На кровати спала Амая, держа в руке открытый черный блокнот, который она читала ночью, но потом от печали и слез уснула. Она уснула очень поздно, что даже не встала с рассветом. Девушка сладко спала, но не сон потревожили. — Вставай!– прокричала Стар, толкнув со всей силы свою сестру с кровати– Новый день начинай! Про турнир не забывай! Вставай! —Ауч!– прокричала Амая, упав с кровати. Девушка встала и стала тереть свой бок– Стар, чего так рано? —Рано!? Уже 7 часов утра!– прокричала Стар –Чего ты так долго спишь!? Обычно ты посыпалась с рассветом, а сегодня. Что случилось? Ты больна? —Та все со мной хорошо, Стар.– сказала Амая, быстро взяв блокнот и закинув его под кровать, пока ее сестра не увидела. —Короче. Одевайся, а я пока пойду в столовую и возьму тебе завтрак. Та поторопись, а то участники турнира любят шутить над своими конкурентами.– с ухмылкой сказала Стар, выйдя из комнаты.