***
Что бы ни готовила бабуля Финна, Рей всегда съедает по две порции, и сегодняшний вечер не исключение. Конец сентября, пятница, и Рей с Финном тусуются вдвоём в его гостиной. Роуз осталась в доме с кишечным расстройством, и Рей обожает своего лучшего друга, но… — Можешь остаться тут, если хочешь избежать заражения, — шутит Финн, удерживая коленями миску с мороженым и лениво перебирая каналы по телеку. Рей бездумно похлопывает себя по набитому животу и листает некоторые тома «Блича», которые Финн упорно ей навязывает. Она не знает, как признаться ему, что, кроме рисунков, в манге и аниме её ничто не привлекает. Она, правда, питает слабость к «Инуясе», но это только оттого, что у Роуз на ней башню рвёт. — Спасибо, — говорит она, закрывает мангу и откладывает её в сторонку. — Но я посплю в своей комнате, там нормально. — Как хочешь, — бормочет Финн с набитым мороженым ртом. — Рад, что ты зашла сегодня потусить! Ты теперь по пятницам редко приходишь. Рей кивает и натянуто улыбается, стараясь не показать, с какой неохотой она тут на самом деле сидит. Пятницы — всегда для Бена, но его нет в городе; он встречается с потенциальным клиентом, и у неё нет права на это обижаться. Но можно хотя бы надеяться, что новый заказ поднимет Бену настроение. Она стягивает со спинки дивана одеяло и набрасывает его на себя, и спустя час они с Финном погрязают в споре о том, на каких бы факультетах Хогвартса учились. Финн — в Гриффиндоре и утверждает, что и Рей тоже. Они оба соглашаются с тем, что Роуз была бы в Когтевране, а Бабуля — в Пуффендуе. (Рей про себя мучается вопросом, на каком бы факультете числился Бен — в Гриффиндоре или в Слизерине, и отчаивается, понимая, что идеально он бы не вписался ни в тот, ни в другой.) Финн исторгает из себя необыкновенно громкую отрыжку, и спустя миг Рей, собравшись с силами, рыгает в его сторону. Всё это перерастает в гонку «кто громче», прямо как в шестом классе: Рей оказывается быстрее Финна в том, чтобы прорыгать весь алфавит. К концу гонки оба они истерически ржут, а Финн мутузит её диванной подушкой, другой рукой утирая выступившие от смеха слёзы. Затем Финн вздыхает, и атмосфера в комнате меняется. — Рей, — говорит он, глядя в свою давно опустевшую миску из-под мороженого. — Можно… Можно с тобой кое о чём поговорить? Рей как раз стягивает с себя носки, но, услышав его вопрос, останавливается. — Конечно. Она выпрямляется, беспокойно хмурясь. Финн по-прежнему на неё не смотрит. — Ну, помнишь, вы с Роуз всё лето спрашивали, что случилось? Сердце Рей принимается колотиться. Они с Роуз долгие месяцы переживали из-за Финна, из-за того, что бы он там от них ни скрывал. Они перестали спрашивать, когда за неделю до школы он не на шутку на них разъярился, — подумали, сам расскажет, когда будет готов. Видимо, вот это и произошло. Заправив волосы за уши и кивнув, Рей подаётся к нему и коротко сжимает его плечо в знак поддержки. — Ага. Финн наконец смотрит на неё широко раскрытыми глазами, полными страха, и нервно сглатывает. — Ну, ладно. Просто я тогда в каком-то смысле дошёл до точки. — Из-за чего? Финн стонет и закрывает лицо руками. Его следующие слова звучат приглушённо. — Ну, помнишь, бабуля в июне отправила меня волонтёром в церковную Летнюю Библейскую Школу… Не смей ржать, Рей, меня никто не спрашивал! Короче, там был один парень, его звали, э-э, в общем, не важно. Был там парень, в моей же команде волонтёров, и он был реально классный, любил мангу и всё такое, и я подумал, что он, типа… то есть, что он не урод… В сознании Рей что-то щёлкает. Она улыбается, но ничего не говорит, понимая, что Финну нужно выговориться. Она просто ещё раз сжимает его плечо. — … определённо не урод, вообще-то, вот. Короче, под конец нашей смены в лагере он, э-э, он поцеловал меня в кладовке, где нам надо было взять ещё бисера для рукоделия. И мне… Мне понравилось. Да. Думаю, я веду к тому, что… я немножко гей. Как считаешь? Я ещё не целовался с девушкой, но, думаю, что мне и это понравится. Закусив губу, Финн смотрит на Рей в ожидании реакции, и его щёки пылают. Рей чувствует, как у неё внутри пузырится необъятный восторг, который вырывается из неё в виде широченной ухмылки. — Финн, ты сейчас мне говоришь, что твой первый гомосексуальный опыт случился в церковном лагере? Он съёживается и кивает. Рей разражается смехом, раскрывает объятия и тесно прижимает к себе Финна. — Я думала, ты скажешь мне что-то ужасное — типа, что тебя тянет мучить котят или вроде того. — Она отстраняется и щёлкает его по носу. — А уж как Роуз выдохнет, когда узнает, что дело всего лишь в том, что ты бисексуал. Лицо Финна слегка вытягивается. — Рей, пожалуйста, не говори Роуз. Улыбка исчезает с её лица. — Чего? Почему? Он мнётся, явно смущённый. — Просто… Просто это по-другому с Роуз, не как с тобой. — Да Роуз будет пофиг, что ты… Финн непреклонно качает головой. — Я не поэтому хочу, чтобы она не знала. Рей, прошу, обещай не говорить Роуз. Он оттопыривает мизинец, и Рей, заметив это, прикусывает губу. Финн знает, как серьёзно она относится к клятвам на мизинцах. Она вздыхает и цепляется своим мизинцем за его.***
— Превышаешь. — Да нет же! Мы только отъехали от жилого комплекса! Но Рей всё равно чуть давит на тормоз. Она не может взглянуть на Бена и увидеть выражение его лица, но слышит, как он перелистывает карманы чехла с дисками. Рей не видела его почти две недели и ждала этого самого дня с той минуты, как Бен уехал на встречу с новым заказчиком. Внутри у неё что-то чудесным образом заныло, когда она сегодня его увидела, и у Рей получилось лишь приобнять его одной рукой. Он пах так хорошо, так привычно — Беном, — что Рей ощутила, как густо она покраснела. Если Бен и заметил что-то неладное, то вслух не сказал. — Старенькое или новенькое? — спрашивает Бен. Его рука уже зависает над компакт-диском, но он всё же даёт Рей сделать окончательный выбор. — Старенькое. Она улыбается, когда он тут же вытаскивает тот диск, над которым парила его рука, и вставляет его в магнитолу. Когда начинается мелодия, Рей мурлычет мотив. Ей думается, что под эту музыку хорошо вести машину. — Ну, и как он, этот новый клиент? — спрашивает она, пытаясь не слишком отвлекаться от дороги на то, чтобы поглядывать на Бена. В вождении это определённо самое трудное. — Интересный, — говорит он, и Рей слышит этот интерес в его голосе. — У него необычный взгляд на искусство и есть свежие идеи касательно того, что мне предстоит написать. — Пауза. — А ещё он очень хорошо платит. Они встают на красный, и Рей барабанит пальцами по рулю. — Ох, прикольно! Тогда ты угощаешь. Она хитро улыбается ему и поигрывает бровями. Бен вздыхает. Проходит полчаса, и Рей забрасывает его вопросами о его новом проекте; но её восторг быстро сходит на нет, потому что Бен раз за разом уклоняется от прямых ответов. — Ну, похоже, теперь мне не посмотреть, как ты работаешь в студии! — огрызается она, останавливаясь на красный и прожигая Бена сердитым взглядом. Но, глядя на его лицо, она уже сожалеет, что упомянула студию Люка. Бен смотрит прямо перед собой потемневшими глазами, и по его позе видно, что его настроение подпорчено. Рей чуть оседает в кресле, досадуя на себя за сказанное. Бен узнал о родстве с Вейдером почти месяц назад и с тех пор не появлялся в студии. Даже чтобы забрать свои вещи. Рей полагала, он просто хотел побыть от всего этого подальше, а потом всё снова придёт в норму. Но ничего не приходит в норму; теперь она явственно это видит. Загорается зелёный. Выбитая из колеи, она лупит в середину руля и сигналит машине впереди неё, сетуя, почему та никак не пошевелится. — Осторожней, Рей, — начинает Бен серьёзно. — Следует сдерживать эмоции, когда ты за… Но когда водитель другой машины показывает Рей средний палец, Бен тоже начинает орать.***
Они съезжают на обочину в часе езды от квартиры Бена. Деревья тут расступаются, и голубеющая линия горизонта уже едва заметно тронута оранжевым. Бен сказал, здесь хорошо писать закат. Рей сидит на капоте, вооружившись блокнотом и цветными карандашами, ошеломлённая видом. Её рука гуляет по бумаге словно сама по себе, взгляд плавно движется туда-сюда, между небом и её работой. Она почти позабыла, что Бен здесь; но вот он откашливается, и она, вздрогнув, выходит из своего транса. Он стоит от неё в нескольких шагах, облокотившись на машину и попивая колу из банки. — Хотел спросить… — Он звучит неуверенно, словно приближается к напуганному животному. — Ты ещё встречаешься с тем парнем? На губах Рей зарождается намёк на улыбку. — Можешь не говорить, если не хочешь, — быстро добавляет Бен, бросая на неё взгляд. — Мне просто любопытно. Она плотно сжимает губы, чтобы он не увидел, насколько весело ей от того, как он засмущался. — Нет, всё нормально! Кажется… он меня бросил. — Тебе кажется, что он тебя бросил? — Ну да. Он кинул меня в чёрный список в «Эйме» и на «Майспейсе», и я звонила ему домой пару раз, но его мама сказала, что он не может подойти к телефону. Рей пожимает плечами. Бен медленно кивает. Он запрокидывает голову и приканчивает остатки газировки. — Ну, не похоже, чтобы тебя это очень-то расстраивало. Хорошо. А то мне пришлось бы его убить. Рей не до конца понятно, шутит он или нет. — Ну, чего уж… — Она не может пересилить себя и сказать, что Джейк, возможно, бросил её из-за того, что она случайно продинамила его, чтобы… Ну, чтобы побыть с Беном. Ну правда, сказать ему такое было бы унизительным. — Честно говоря, он всё равно был скучный. — Она вздыхает. — Но милый. Взглядом Рей тут же находит глаза Бена. Она чуть крепче сжимает карандаш в правой руке и сглатывает. Она не до конца уверена, какой реакции ожидает (или ждёт), но хихикающий Бен Соло — это точно не оно. — Что смешного? — ворчит она. Он трясёт головой, всё ещё посмеиваясь, и Рей кажется, словно вечность прошла с тех пор, как она видела его таким. — Просто это так по-школьному. — О, закройся, — зло цедит Рей. —Единственные мои отношения продлились дольше, чем все твои вместе взятые. Он негодующе сощуривается, но после паузы закатывает глаза. — Справедливо, — смягчается он. Рей до жути охота развивать эту тему и дальше, но она этого не делает. Она просто чуть сдвигается, чтобы вновь сесть поудобнее, и склоняется над блокнотом. Примерно пятнадцать минут они проводят в уютной тишине, и Рей ускоряет движения карандашом, пытаясь обогнать заходящее солнце. — Знаешь, — говорит Бен, прерывая наконец молчание, и его голос нежен, — много времени прошло с тех пор, как я видел, чтобы ты вот так рисовала. — Это потому что тебя больше не бывает в студии. Тебе надо вернуться. Слова вылетают у неё изо рта слишком быстро, и Рей почти морщится. И всё равно, даже теперь она стоит на своём и её не коробит, что Бен резко отводит от неё взгляд. — Не могу. — Конечно, можешь! — Нет, Рей. Не могу. Внутри неё растёт гнев, и она уже чуть было не решается спрыгнуть с машины, встать перед Беном и начать вопить. — Если бы ты только поговорил с Люком… Бен швыряет пустую банку из-под колы на капот и сминает её одним стремительным, яростным движением кулака. Рей подскакивает, окончание предложения замирает у неё на языке. Он зажмуривается. — Извини, — говорит он тихо. — Ничего, — отзывается Рей тоненьким голоском. Мгновение спустя она протягивает руку и шевелит пальцами. Он непонимающе на неё смотрит и безмолвно подаёт ей сплющенную банку. — Я подумала, на обратном пути неплохо было бы поесть пиццы. — Она вертит жестянку в левой руке, немного удивлённая тем, насколько та плоская. Рей слегка наклоняется и прицеливается. — За твой счёт. Затем щелчком пальцев она отправляет банку Бену в лицо. Та попадает ему в подбородок.