Мы посадим дом, мы построим лес / we could plant a house, we could build a tree

Бену следовало бы знать, что, как только он вобьёт «Студия Фалкрум» в Картах Google на телефоне, с чувством собственного достоинства придётся попрощаться. Он Атланту и её окрестности в девяностые и нулевые вдоль и поперёк изъездил без всяких GPS, а теперь только, блядь, посмотрите на него! Слушает, как дамочка из Карт Google, удручающе коверкая названия улиц, сообщает ему, когда пора повернуть. Но он-таки находит то, что искал. Сама студия вовсе не большая и не выглядит впечатляюще, но в ней столько народу, что Бену приходится хорошенько постараться, чтобы найти пустое парковочное место поблизости. Январская суббота, холодно, но светит солнышко, и Бен слегка потеет под мягкой фланелевой рубашкой, наконец припарковавшись через дорогу и вылезая из тачки. Затем, почувствовав себя дураком, он тут же в неё возвращается. Ему всё равно, насколько уверенно звучал голос По по телефону вчера вечером. Застать Рей врасплох на её выставке — плохая, чудовищная затея… Стискивая руль, Бен вздыхает, а затем опять выбирается из машины. Он переходит дорогу и направляется ко входу в студию, где его поджидает новое препятствие. Там он видит Финна, одного из друзей детства Рей, и его зыбкая уверенность снова тает. Он разворачивается, бегом пересекает улицу и с судорожным вздохом опять, во второй раз забирается в тачку. Он не посмеет. Рей не заслуживает того, чтобы он испортил этот, без сомнения, судьбоносный для неё день. Однако его влечёт, призывает к действиям… что-то. Что-то говорит ему, что он должен дать ей знать, что был здесь. Что-то выталкивает из машины. Что-то заставляет шарить по заднему сиденью и перебирать кучку вещей со времён, когда он был подростком, которые Лея вручила ему вчера. Он планировал повесить свой первый нарисованный Рей портрет дома, в кабинете, но… Теперь Бен понимает, что у того иное предназначение. Он, как последний ссыкун, обходит главный вход, шагает вдоль здания и находит сбоку дверь. И она, слава богу, не заперта. Он торопливо заскакивает внутрь, надеясь, что только войдёт и сразу выйдет… И оказывается сражённым тем, что стены увешаны рисунками Рей за много лет. От По он знал, что это тема её выставки и что она хотела при помощи своих старых рисунков вдохновить учеников. Блядь, как же она талантлива, его Рей. Бен протягивает руку и проводит пальцами по краю первого же наброска, который попался на глаза, зачарованный тем, что подступил так близко к чему-то созданному ею. Он стоит в прилегающем коридорчике, и, может, может, если шагнёт за угол, то, может… И вдруг он слышит её смех. Бен узнал бы его из всех звуков на свете. Он прекрасен. Она смеётся весело и беззаботно, и у Бена голова идёт кругом. Он так сильно хочет пойти к ней и этим как бы сказать: «Я здесь, здесь, на самом деле я никогда тебя не покидал…» Но он только хватает незанятый канцелярский гвоздик и трясущейся рукой прикалывает им портрет Рей к стене. Картинка висит не совсем ровно, что, в общем, вписывается в эстетику остальной части выставки. Какой-то мальчик забредает в этот уголок студии, и, как только его глаза находят старый портрет Рей, на котором изображён Бен, парнишка разражается радостным смехом. Он поворачивается, лучась задором, и начинает звать «мисс Рей». И Бен разворачивается и выходит на улицу через ту же дверь, что и зашёл, ибо каким-то образом тут слишком много Рей, это место слишком наполнено ею. И он не в силах больше оставаться в этом здании, зная, что его, собственно говоря, здесь не ждут. И вот он вновь на полпути к машине — пересекает узкую улочку и уже извлекает из кармана ключи, когда слышит… — Бен! Бен Соло с того самого дня в тюрьме не слышал, как Рей произносит его имя. Он встаёт на месте и медленно поворачивается — снова к ней. Всегда — к ней. Она ослепительна — оказывается, воочию она ещё ослепительнее. Раньше мне было жаль, что я не кольцо и ты не можешь надеть меня на палец, чтобы я всегда был с тобой. Рей смотрит на него широко распахнутыми глазами. Но, будь я всего лишь кольцом, как мне тебя рассмешить? Будь я всего лишь кольцом, как мне стереть мазок краски с кончика твоего носа? Её грудь вздымается, словно она только что пробежала стометровку. Раньше мне было жаль, что я не медальон, который ты носила бы каждый день и который держала бы рядом с сердцем. Видно, как она сглатывает. Но, будь я всего лишь медальоном, как мне увидеть твою улыбку? Будь я всего лишь медальоном, как мне тебя обнять? Она неловко поднимает портрет, который только что оставил Бен… Раньше мне было жаль, что я не чья-то выдумка, ведь тогда бы мне ни за что больше не стать причиной твоих страданий. … и говорит что-то, смысл чего Бен никак не уловит, — что-то глупое, милое. Но, будь я выдумкой, разве смог бы я даже просто сказать, как сильно тебя люблю? Поэтому ноги несут его туда, где дом. К ней.