Череда засекреченных катастроф

А потом появилась Лара. Лара была хороша до неприличия — длинноногая блондинка, причём неглупая. То, что у неё определенные проблемы с головой, Харви понял лишь тогда, когда она попыталась его убить. Он подцепил её в каком-то баре неподалеку от фирмы. У Харви было много женщин, но ему нравилось думать, что он их не использует. Он всегда давал понять, что это встреча на одну ночь, а не начало отношений, он предлагает проведённое с интересом время и завтрак, и всё. Казалось, Лара полностью приняла его условия, хотя он и не озвучил их напрямую. Но после завтрака они заговорились о машинах, и Харви упомянул, что принадлежит к одному автомобильному клубу, который предлагал эксклюзивный Феррари, что, очевидно, нравился Ларе. Ну, почему нет? Секс был фантастический (она верхом на нём, чертовски громкая, голова закинута; потом он сделал ей куни, наслаждаясь, как она чувствительно подергивается, как не может больше стонать, потому что едва дышит), так что он не был против второго захода. При условии понимания, что это всё ещё не роман. Просто развлечения ради. Он устроил ей поездку на Феррари, и хоть это были не самые идеальные условия, невозможно было не заехать в темный переулок на окраине города, чтобы немного подурачиться. Поймав такси у автоклуба, они поехали к нему и продолжили веселье. На следующее утро она не хотела выбираться из постели, а тем более уходить из квартиры; ему пришлось быть более настойчивым, чтобы заставить её уйти. Она продолжала названивать ему. Харви не хотелось быть сволочью, но ему пришлось игнорировать её звонки, потому что, да кого он пытается обмануть, он может быть порядочной сволочью и ей пора понять намек. Харви начал подозревать, что с ней действительно что-то не так, когда он, придя домой, обнаружил её на своей кухне, занятой готовкой у плиты. Никто не может находиться в его доме без разрешения. В этом и смысл собственной квартиры. Она принадлежит ему, а не ей. Но… Она готовила ужин. Может он чего-то недопонял, может она (он не отвечал на её звонки, в конце-то концов). Так что он попытался объяснить, что это его дом и нужно сначала спрашивать. Разговор перешел в ссору на повышенных тонах, которая каким-то образом превратилась в секс, Боже, каким же он был идиотом… Он старательно не думал об этом. Воспоминания о следующем утре были милосердно расплывчаты. Он помнил, как говорил ей, что всё кончено, и как она замахнулась на него ножом, и оглушающий всплеск собственной ярости. Как она смеет угрожать ему в его же доме? У Харви нет принципов насчёт драки с женщиной. Его моральные устои вообще не позволяют ударить кого-либо, кроме как на ринге, так что насилие с его стороны шокировало его самого. Он даже не понял, что дал сдачи, пока не очнулся на кухне с кровью на руках. Одну руку он прижимал к ране, другой вызывал полицию. Костяшки наливались синяком от удара в челюсть девушки, Лара лежала на полу. Он не помнил, как звонил Донне из больницы, но вспомнил с унизительным стыдом чувство страха — не зная, где он находится, не зная, поверили ли ему полицейские, нуждаясь хоть в чьей-нибудь помощи. Он был обязан Донне. Вообще-то, он обязан ей за многое, но за этот случай особенно: не надоедая ему, она просто привезла его домой и уложила спать, прибралась на залитой кровью кухне и ушла, когда он попросил. Той ночью он позвонил вниз швейцару и сказал, что уже сменил код для лифта, а его замки должны будут поменять завтра. Он выдал список имен, кому дозволено — и только этим людям — находиться в квартире после проверки документов: Донна, Джессика, Кайл (хоть бы не понадобилось, боже упаси, но он его помощник), его брат, Рэй… – Майк, - добавил он в конце. - Майк Росс. – А, парнишка из Ролло! Без проблем. Но Майк не появлялся. Харви начал волноваться, может, он опять облажался или Майк больше не работал в Ролло или заболел. Он перестал спать и обвинил в этом своё подсознание; четыре ночей из пяти он вскакивал, уверенный, что Лара на его кухне, иногда по несколько раз за ночь. Порой по вечерам он засыпал на диване в офисе, на два-три часа, потому что даже Лара не смогла бы пройти мимо Донны. Мысль о том, что Майк, может быть, заболел, пришла к нему одной ночью, когда он уже поужинал и не планировал что-либо заказывать. Но ему нужно было знать, вдруг он достал Майка просьбами о помощи с документацией. Он скучал по постоянству, коим был Майк. – Это Ролло, Младшенькая слушает, доставка или заказ с собой? - почти сразу ответила она на звонок. – Доставка. На имя Спектера. – О, здрасьте! - повеселела она. - Что закажете? Харви замешкался. – Младшенькая, а Майк заболел? – Насколько я знаю, нет, он сегодня на смене. А что? – Можешь поставить его на мой заказ? Она рассмеялась. – Не обижайте нашего мальчика, мистер Спектер. Харви так долго испуганно не отвечал, что она нерешительно позвала его по имени. Шутка, разумеется, это была просто шутка. – Прости, отвлекся. Но ты же можешь послать Майка? – Конечно. – Убедись в этом, ладно? – Лааадно, - протянула она, очевидно, понемногу выходя из себя. - Что будете? – Маленькую пиццу с пепперони и немного рёбрышек? Половину стандарта. – Картофель фри? – Нет, спасибо. – Принято, - сказала она и повесила трубку. Майк заметно нервничал, появившись у него, но Харви это не волновало; что-то в нём успокоилось от присутствия Майка, будто в его жизнь вернулась нормальность. Он хотел, чтобы Майк перестал волноваться, чтобы Майк хотел быть его разносчиком пиццы… – Твоя девушка, - наконец промямлил Майк, когда Харви спросил, в чём дело. О Боже… – Она вбила себе в голову, что я с тобой сплю, так что я решил не лезть на рожон, потому что она меня пугает и… - прорвало Майка. – Блондинка? Раздражённая, с очень длинными ногтями? Майк кивнул. Харви хотелось сразу ему всё рассказать, острое желание скопилось прямо под грудной клеткой, там, куда нанесла удар Лара. Но у Майка ещё была работа, ему тоже нужно было закончить с делами, так что Харви выдал лишь крохи информации о случившемся и пригласил к себе, когда Майк будет свободен. Реакция Майка оказалась бесценна. Рана почти зажила, но он не смог устоять; он потыкал прямо в шов от ножа и процитировал Монти Пайтон. Все ему жалостливо сочувствовали (кроме Донны, которая избавила его от этой участи), а Майк одним махом превратил эмоциональную травму в шутку культового фильма. Этой ночью он спал так, как не спал уже много ночей подряд.