Сердце взорвано; нет его

ㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       У них как-то всё так сахарно, что его от этого тошнит нещадно. Буквально выворачивает в ведёрко из-под шампанского, в котором вместо льда теперь только вода и его внутренняя слизь непонимания.       Она губы красит, брови укладывает и ведёт себя как чёртов блядский человек, которым не является, которого, может быть, и презирает даже, пусть и там, где-то в глубине пластиковой души. А тут она строит из себя принцессу из старого рисованного мультика: примеряя каблуки, моча губы и язык в вине, будто вкус может почувствовать.       Её руки ложатся на его плечи по утрам - он давится кофе, ложатся ладонями на колени в ресторане - он выплёвывает пасту обратно в тарелку. Ему хочется её встряхнуть за плечи, сжать так, чтобы больно было, чтобы, если бы человеком была, на коже синие разводы остались. А она называет себя «Ричи», надевает берет и ходит, будто бы пьяная.       У Гэвина сил не хватает, чтобы терпеть, у него сил не хватает, чтобы молчать. Он спрашивает, просит, почти умоляет сказать, почему так. Почему она такая здесь, почему она не бьёт его колкостями и упрёками, почему не подставляет ногу, чтобы тот упал, а натягивает чулки, фиксируя подвязки.       И она, льнущая к нему, только что трущаяся щекой о его плечо, замирает. Глазами хлопает так часто, будто у неё и правда слизистая пересохла. Говорит ему, что хотела лучше. Говорит ему, что по другому быть не может, это же Париж, а он так хотел нормальной жизни, нормальной женщины, он же так часто ей это говорил. Говорил. Говорил!       Гэвин не успевает сказать, не успевает удержать её. Руки легко пропадают с его тела, она делает всего пару шагов в сторону, сгибаясь пополам, пачкая набережную Анатоля Франса тириумом, стирая его остатки с губ.       Он её любит, когда придерживает её волосы, любит её, когда она сминает туфли и зло выкидывает их в ближайшую урну каблуками вниз. Любит её, когда из взгляда пропадает жеманная нежность, отдавая место прохладе спокойствия и отблескам стальных пик интереса. Он любит её, когда она крепко сжимает ладонь на его предплечье, обещая отплатить за это. Он любит её, а свой язык и Париж ненавидит. ㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤㅤ