Добрый доктор

      Приходить в себя было тяжело и неприятно — системы ныли после ускоренного цикла переработки не самого лёгкого топлива, процессор выдавал какие-то глюки.       — Мне привиделся оживший Нокаут, — поделился он с сидящим рядом Шоквейвом. — Ехидный и злющий, как автобот.       Дипломат оторвался от инфопада и качнул шлемом.       — Не привиделся. Он действительно жив и крайне зол.       — Что? — Мегатрон приподнялся, растерянно помотал шлемом. — Постой… ты сказал…       — Ты верно расслышал. Наш маленький медик неведомым чудом вернулся в актив, но сильно изменил характер, — Шоквейв тихо фыркнул. — И я этому не удивлен, встреча с Праймасом меняет…       — Он жив?! — Мегатрон сел, хватаясь за гудящий шлем. — Как… где он? Я должен его увидеть!       — Сперва приди в себя. Не то боюсь, устроит он тебе принудительное промывание систем — грозился вполне серьезно. Вот, выпей легкого энергона, зайди в мойку, успокойся… а потом иди навещать. И это… лучше один не ходи.       — Почему?       Дипломат шевельнул плечами.       — Знаешь… я конечно, понимаю, что он может чувствовать, вернувшись из дезактива… и знаю, что он нам не навредит… но я его боюсь.       На трезвую голову местные десептиконы оказались не так плохи, как показалось вначале. Всё-таки война шла уже давно и кое-чему они научились. К сожалению, на излишней... наивности… это сказалось не так сильно, как хотелось бы. От природы искренним и открытым, им было тяжело сражаться с проржавевшими голодными шарками, какими были местные автоботы. Откуда что взялось и как так повернулось, сказать было решительно невозможно — на память отражения в этом вопросе полагаться было нельзя. В то, что этот мир в прошлом был добрее, светлее и ярче, верилось плохо — Нокаут понимал, что война, в которую вовлеклось все население Кибертрона, не могла произойти только от того, что один меха сошел с ума и захотел власти и чужого энергона. Автоботская пропаганда прежнего мира похоже говорила о Мегатроне, а нынешнее положение фракции сильно напоминало положение «прежних» автоботов…       Впрочем, все это было неважно. Какими бы ни были эти десептиконы, они были его соратниками, и предать их еще раз? Предателей не любят нигде. Поэтому, как бы это ни было трудно, он сделает все, от него зависящее… ведь по сути, он здесь остался единственным бойцом.       — Итого: базу можно брать голыми руками. Я так понимаю, вы все так обрадовались моей смерти, что решили это дело отметить?       — Нокаут...       — Или это была попытка отправиться вслед за мной и догнать в царстве Создателя?       — Ты жив!? — Гением, до которого это наконец дошло, оказался Старскрим. Это что же они пили, что так тормозят?..       — Жив и зол, как Праймас перед Юникроном.       — Но как?..       — Не имею понятия, — медик раздраженно щелкнул суставами пальцев. Он понимал, что с налету ничего не изменить, и быстро до этих десептиконов, да еще с похмелья, ничего не дойдет. Но чирикать с ними и мягко убеждать не было ни времени, ни сил. Свежая заплата над камерой искры хорошо напоминала об этом — и как знать, возможно, сейчас оплавок с желтым визором убивает кого-то из фракции? А не сейчас, так убьет позже. Войну надо заканчивать, а сделать это невозможно иным способом, кроме полной победы одной из сторон — и Нокаут хотел, чтобы это была его сторона. Он работал с собой полцикла, пока соратники отсыпались, перерабатывая сверхзарядку — готовил речь. Нужно было что-то такое, что убедило бы десептиконов измениться… и это должно было быть правдой… громко, правдиво и нецензурно медик охарактеризовал нынешнее состояние сил Сопротивления, которое можно было описать простыми словами «развал и безнадежность», и обрисовал ожидающее фракцию наиболее вероятное будущее — взяв за образец фракцию «прежних» автоботов и сделав поправку на состояние Прайма. Бегство в космос, битвы на других планетах, постепенное рассеивание и уничтожение… а учитывая то, что местный Прайм безумен, пытаться договориться с ним бесполезно — если сразу не пошлет, то после запросто может передумать просто потому, что захотелось послушать, как кричат десептиконы в плавильной яме.       А на робкий вопрос Старскрима — почему Нокаут думает, что все будет именно так — он ответил просто:       — Я это видел. Я тут немного дезактивировался, как вы заметили… и моя искра, прежде, чем вернуться в этот корпус, попутешествовала по другим реальностям. Вы можете считать, что это бред, но вы также можете спросить наших аналитиков — Онслота, Мотормастера… прижмите их к стенке, и требуйте подробный расклад, а не маловероятные линии будущего, основанные на удаче.       Конечно, Нокаут понимал, что он далеко не Мегатрон — прежний Мегатрон, способный страстной речью всколыхнуть тех, кто давно уже оставил всякую надежду. Сказывалась разница — если перед восстанием Белый Лидер дарил надежду отчаявшимся, он сам хотел отнять ее у тех, кто еще сохранял веру и идеалы…       Нужно было действовать иначе… и для начала хотя бы привести себя в пригодное для боя состояние. Его бирюзовый двойник был хорошим медиком, но навыком «собери из шлака и лома реактор, генератор и энергонный преобразователь» не обладал от слова совсем — даже навыки Нокаута, никак не технического гения, были гораздо выше… конечно, «из шлака и лома» он и сам бы ничего не собрал, но у десептиконов имелась небольшая плавильная печь, станки для изготовления и подгонки деталей, несколько очистных лабораторий и достаточно широкий выбор инструментов.       Его ждал капитальный ремонт. А следом… ремонт ждал и его сознаковцев. И он не собирался спрашивать их мнения для того, чтобы встраивать оружие и укреплять броню. В конце концов, пока пациент в оффлайне, с ним можно сделать почти все, что угодно… Нокаут хмыкнул, припоминая местного Рэтчета. Этому даже оффлайн был не нужен — как говорится, главное — хорошо зафиксировать… в чем-то такой подход был оправдан. Все, кто хоть раз попадал на платформу к зеленому маньяку, впоследствии делали всё, чтобы не оказаться там еще раз — в частности, осваивая навыки саморемонта на довольно приличном уровне. Двойная выгода — и подопечные обучаются без лишних пинков, и медику время для самосовершенствования и личных дел остается…       Нокаут работал быстро и сосредоточенно — замена корпуса самому себе, дело рисковое и сложное, но для умелых рук и при наличии хорошего оборудования и деталей — не непреодолимое, а если знать несколько нелегальных хитростей, все упрощается во много раз… к счастью, активность вражеской фракции в последнее время снизилась, так что, всего десять циклов спустя десептиконский медик вышел из своих владений обновленным.       Первым его увидел Старскрим. После чего невнятно пискнул, и застыл, кажется, не в силах соотнести нынешний образ Нокаута с его прошлым корпусом, чьи детали отправились в переплавку.       Сам Нокаут, дружелюбно кивнув сикеру, отправился дальше. Чужой обалдевший фейсплейт доставил ему изрядное удовольствие — когда-то молодой медик, вступая в ряды десептиконов, подправил себе прошивку, дабы не срываться в истерики от ужасов войны. Негатив, проходя по цепям эмоциональных блоков, встречал на своем пути фиксацию состояния корпуса, и безболезненно трансформировался в позитив при доведении себя до идеального состояния — с тех пор, какие бы ужасы Нокауту не приходилось переживать, мойка и полировка легко возвращали его искре радость и покой. Простое решение, которое, к счастью, оказалось легко перенести в новый корпус.       Алые линзы, алая броня… многие, когда он выходил навстречу, хватались за оружие, а после ругались вслед. Ну, что ж… пусть привыкают к переменам. Он собирался вытащить фракцию из тех органических отходов, в которых она сидела, невзирая на чьи-нибудь хрупкие предохранители.       — Ты изменился, — сказал ему Мегатрон и Нокаут кивнул, отвечая словами его отражения, сказанными после долгого отсутствия.       — Все меняются, если хотят жить, лишь мёртвые остаются на месте.       Лидер тяжко вздохнул, обдав медика парами переработанной сверхзарядки.       — Ты прав. Прошу лишь, не забудь, что выживание не должно становиться смыслом жизни…       — На весь актив — разумеется. Но в данный его отрезок выживание — приоритетная цель. Не надо ничего говорить, ладно? — Нокаут примирительно улыбнулся, видя, что Мегатрон уже готов открыть рот и произнести какую-нибудь речь. — Я понимаю все, что ты хочешь сказать. Но я зол и испуган — мы гибнем слишком легко…       Мегатрон печально кивнул, присмотрелся, и внезапно что-то заметив, спросил:       — Послушай… ты двигаешься иначе. Ты ведь поменял не только цвета?       — Верно, — обрадованный легко сменившейся темой, Нокаут решил не откладывать дело, и тут же предложил лидеру: — Тебе бы, кстати, тоже не помешал ремонт.       — У меня сейчас не слишком много времени, — покачал головой тот. — Да и состояние не настолько плохое. Отложи пока.       — И дождаться, когда ты загремишь в медблок с чем-то серьёзным? — Врач окинул его скептическим взглядом. — Не валяй дурака, Мегатрон. Мне будет спокойнее, если я уверюсь в твоей возможности пережить хотя бы пару выстрелов в упор. И не спорь! — Он махнул рукой, требовательно заставляя лидера молчать. Как хорошо, что в этой реальности, он мог поставить сознаковцев перед фактом и сделать по-своему — те не привыкли спорить со своим медиком. А вот дома такое бы не прокатило.       С другой стороны, дома Мегатрон не имел привычки игнорировать потребности корпуса в ремонте и апгрейдах. Лорд Мегатрон его мира никогда не недооценивал врага. Это автоботам почему-то просто неприлично везло… почти как десептиконам сейчас.       Так вот и поверишь в волю Праймуса — или кто тут вместо него, Юникрон? Особенно, если учесть переселение искры Нокаута… конечно, не слишком-то приятно чувствовать себя фишкой в игре, но это же и дарит надежду — вдруг здесь, в этой реальности, нереальная везучесть снизойдет теперь на десептиконов? Хотелось бы надеяться…       Однако, тем не менее, как говорили белковые — надейся на Создателя, но работы не оставляй…

***

      Клик, два… активация систем… предупреждения о повреждениях…       Захрипев вентиляцией, некрупный черно-алый корпус зашевелился, подобрал под себя конечности, поднялся, и пошатываясь, побрел по направлению к своей кварте, на автопилоте огибая препятствия в виде предметов и крупных деталей. В услугах медика Рикошет никогда не нуждался — крупные повреждения он умел латать сам, мелкие просто игнорировал, оставляя их на саморемонт. Нынешнее состояние им оценивалось как «терпимо-шлаковое», как, впрочем, всегда после того, как господину хотелось размяться, а кроме телохранителя под рукой никого не оказывалось. Конечно, он был во много раз слабее повелителя, и мог его, разве что, слегка развлечь — поэтому, несмотря на повреждения и боль, Рикошет был благодарен господину, который тратил на него свое время. И налить, что некоторые идиоты втихую зовут его болванкой для битья — кар запросто пропускал мимо аудиосенсоров болтовню всякого шлака, слишком трусливого и слабого, чтобы оценить великодушие повелителя, берущего на себя труд лично потренировать своего слугу!       Поэтому в данный момент Рикошет был доволен и почти счастлив. А как только доберется до кварты и выпьет энергона, станет счастливым полностью! Эх, вот бы еще поймать красивую гаечку, например, такую, как тот бессмысленно дезактивировавшийся на дне провала бирюзовый кон…       Как же всё-таки глупо получилось.       Чокнутый шлак. Не мог, что ли, нормально в плен попасть? Что ему сделалось бы от интерфейса? Ну, помял бы он его, поцарапал, может ещё чего… Рикошет бы даже о нём позаботился, не стал бы особо пытать и подарил бы лёгкий дезактив. Или вообще, оставил бы где-нибудь, чтобы свои отыскали. Нет, память бы обязательно взломал и сбэкапил — во время интерфейса это сделать не сложно, но живым бы оставить мог. С таким коном можно было бы развлекаться долго. Поймал, поиграл, отпустил. Вон, Повелитель ведь развлекается с тем шикарным белым коном. Рикошет бы тоже себе такого завёл… эх-х-х…       Доплетясь, наконец, до кварты, автобот последними усилиями сознания выхлебал куб энергона и повалился на платформу, уходя в оффлайн.