Хогвартс: Дополнительные материалы

— Ну как она? Джемма приложила палец к губам, тихо закрывая за собой дверь: — Спит. И плачет во сне. Джейкоб и Маркус переглянулись, одинаково хмурясь, и увели девушку к себе. Хоук тут же согрел воду в заварочном чайнике. Идти на завтрак никто из них, разумеется, не собирался… — Лел ведь не пострадала? — Нет, — мрачно сказал Флинт, принимая свою чашку с травяным чаем. — Не иначе как чудом… От декана веяло такой остаточной Тьмой, что я сначала не хотел пускать Лелиану к нему. Но разве ее удержишь?.. — Она бы в порошок тебя стерла, если б ты попытался, — нервно хмыкнула Джемма. — Сам знаешь, как она к нему… всей душой. А в последнее время у них что-то начало наклевываться — и чтобы теперь какая-то остаточная Тьма могла этому помешать? Да ни за что. — Да мы знаем, что с годами Лел становится все больше похожей на тебя, — поддел Джейкоб, садясь между ней и Флинтом на кровать. — Мне начинать ревновать? — слабо усмехнулась девушка. — Брось. Джемма вздохнула, откидываясь спиной на грудь Маркуса, и отхлебнула чая. — Что теперь будет? — спросила она пару минут спустя. — Темный Лорд вернулся… Снова война? Флинт поцеловал ее волосы и ответил: — Да. Глупо надеяться, что пронесет… К тому же, вы не хуже меня видите, что творится сейчас с деканом. Он был в апатии сколько мы его знаем, а тут вдруг — словно очнулся ни с того ни с сего. И через несколько дней — началось… У меня ведь отец такой же: когда все спокойно, он чахнет, но стоит где-нибудь назреть военному конфликту — у него уже вновь горят глаза. — У тебя они сейчас тоже горят, — заметил Хоук, устраивая голову на коленях Джеммы. — Ты хочешь этой войны, я прав? — Меня с детства к этому готовили. Не в Британии, так где-нибудь еще — я все равно бы воевал… — Потому что этого ждет от тебя отец? — Нет, Джем. Просто это у меня в крови. Ты ведь потому и влюбилась в меня, не так ли? — Я влюбилась в красивую прическу, — усмехнулась та, обнимая Маркуса одной рукой за шею и целуя. — Рассказывай… — Сколько времени у нас осталось? — Хоук, поймав пальцы девушки, прижался к ним щекой. — Неделя? Месяц? — Я не знаю. Но готовиться надо уже сейчас, и… Флинт замолчал. Взгляд у него стал вдруг совсем по-взрослому тяжелым, а объятие, которым он прижимал к себе Джемму, на мгновение усилилось так, что она подавилась вдохом. Джейкоб нахмурился, поднимаясь на колени. Приблизившись, он положил ладонь на шею Маркуса — на то место, где бился под кожей пульс. — Ты боишься за нас? — спросил он тихо. — Хочешь, чтоб мы уехали? Глаза Флинта все сказали без слов. Джемма вспыхнула гневным румянцем, вскинулась… Джейкоб повернулся к ней и поцеловал, мягким, но настойчивым касанием заставляя опуститься на место. Девушка затихла, почти жалобно хватаясь за обоих… — Этого не будет, Марк, — сказал парень негромко и твердо. — Мы останемся. Джем прикроет тебе спину в бою — лучше, чем кто-либо, а я обеспечу вам надежный тыл. Вместе мы сильнее, и ты это знаешь. — Я не могу потерять вас, — прошептал Флинт. — Когда я увидел, как Лел бросается к полумертвому декану… когда представил, что вот так же — в крови — будет лежать кто-то из вас… Джемма всхлипнула, утыкаясь лицом ему в грудь: — Мы тоже боимся потерять тебя. Но это не значит, что надо бежать! Это значит, что надо сражаться и, черт возьми, защитить друг друга! Маркус хотел что-то сказать, но не сумел вытолкнуть из себя ни единого звука и лишь обнял своих любимых так крепко, как только мог. Он поклялся себе, что они выживут. Он поклялся себе, целуя их как в последний раз, что станет настолько сильным, насколько потребуется, чтобы размазать по стенке любого, кто попытается навредить Джем и Джейку. Каждый из них в этот момент немного повзрослел… Каждый дал свое собственное обещание. Больше никогда в жизни эти трое не станут прятаться за чужими спинами и избегать ответственности, никогда не будут делать меньше, чем могут, и никогда, никогда не забудут — ради чего все это. Потому что война пришла, не дождавшись, пока они закончат школу, подкралась тихо и подло, как ассасин, пробравшийся ночью в спальню, чтобы одним ударом ножа перечеркнуть безмятежные планы и надежду на безоблачное семейное счастье. Да… Флинт, Фарли и Хоук ведь собирались вступить в брак сразу после выпускного: их триада была давно благословлена как родителями, так и регистрационным отделом Министерства, сотрудники которого пришли в восторг от совершенной магической совместимости юных волшебников. Жесткий и непреклонный Маркус, упрямая, взрывная Джемма и Джейкоб, мягкий и гибкий, — втроем они идеально дополняли и усиливали друг друга… А теперь каждый из них чувствовал, как все вот-вот пойдет прахом. Но они будут драться. Не ради всеобщего блага, не ради победы одной из сторон — а только и исключительно ради себя. Ради своей семьи. И это не потому что они трое — темные, вовсе нет… Подо всеми своими лозунгами и красивыми словами, под всей мишурой благочестивого имиджа Свет — точно так же эгоистичен. Или вернее сказать — человечен?.. Где-то в другой комнате Лелиана спала и плакала во сне. Ее не волновала судьба мира, неумолимо валившегося в пучину новой войны, не волновали философские вопросы противостояния Света и Тьмы… Ей лишь снилось бледное и окровавленное лицо любимого человека, которого она сегодня вырвала из лап самой Смерти и для которого готова стать настолько сильной, насколько, черт побери, потребуется. Чтобы однажды, когда-нибудь, обязательно... все они могли быть вместе.