Хогвартс: Дополнительные материалы

В разрушенном кабинете пахло гарью. Повсюду валялись обугленные обломки и обрывки, куски полок, люстры, кресел; битое стекло… Приглушенно ворча в бороду, директор Дамблдор копался в своем столе. Чувствовал он себя, без преувеличения, погано. Альбус старался не подавать виду, но сейчас у него едва хватало сил держаться на ногах: он давно уже не сражался в полную мощь, и теперь, после того как пришлось отражать полновесный удар чистой Тьмы, а потом еще и проводить ритуал кровной клятвы, старый волшебник ощущал себя совершенно выжатым. — Нет, — послышалось откуда-то сбоку. — Нет, Ал, я не верю, что ты этого не предусмотрел. Дамблдор промолчал, не желая ввязываться в очередной спор. Он слишком устал. Еще и футляр со старой, олливандеровской, эбеновой палочкой запропастился неизвестно куда… На стол с противоположной стороны легли бледные пальцы. — Ну уж нет, Ал. Не смей меня игнорировать! За сорок шесть чертовых лет ты не удосужился даже сову мне прислать, но теперь — не отвертишься! — Ты бы правда сбросил на нас атомную бомбу? Геллерт выпрямился, выдерживая взгляд: — Да. Альбус кивнул и вновь опустил голову, вернувшись к своему занятию. Гриндевальд несколько мгновений щурился, что-то напряженно обдумывая, а потом стукнул кулаком по столу: — Ах ты старый хрыч! Никак на это не отреагировав, Дамблдор облегченно вздохнул: палочка наконец-то нашлась. Он взмахнул ею на пробу, полюбовался золотистыми искрами, затолкал в рукав и снова вынул. Эта палочка тоже была длинной и узловатой, но все равно лежала в руке совершенно не так, как Бузинная. Придется привыкать к ней заново. Решив, что начать стоит со сложного, Дамблдор взялся за витраж. Поначалу цветные осколки двигались медленно и неуверенно, однако уже через минуту эбеновая палочка разогрелась, и дело пошло на лад. «Хорошо, что Северус просто разбил окно, а не превратил его в пыль вместе с частью стены. В таком состоянии он мог…» Геллерт молча стоял у него за спиной, сверля взглядом затылок. Это мешало сосредоточиться. Альбусу требовались определенные усилия, чтобы не оборачиваться. Нельзя было отвлекаться, иначе витраж склеится неправильно и все придется начинать сначала… В конце концов Геллерту, видимо, надоело отсутствие внимания к своей прекрасной персоне, и он ушел в другую часть кабинета. Судя по отголоску чар, он взялся чинить шкафы. — Если ты так и будешь молчать, — произнес Гриндевальд после долгой паузы, — я закончу делать свои выводы, основываясь на той информации, что у меня есть. И тебе придется с этим жить. — Ты мне угрожаешь? — тяжело вздохнул Альбус. Он уже разобрался с витражом и теперь осматривал свои приборы, раздумывая, какие из них еще можно реанимировать, а какие разобрать на детали. Геллерт поднял с пола закопченную раму с пустым холстом и потер пальцем табличку: — Да, угрожаю. Дамблдор в ответ только пожал плечами. Вой Баньши сломался, но если найти подходящий кристалл… — За полвека у тебя основательно испортился характер. Может, дело в бороде? — проворчал Гриндевальд и чихнул, после чего одним взмахом палочки уничтожил всю пыль в кабинете. — Будь она рыжей — еще куда ни шло, но с этим седым колтуном до колен ты похож на Мерлина в его четыреста! — Зато я не пользуюсь гламарией*, чтобы скрыть свои морщины и старческие пятна, — ядовито обронил Альбус, продолжая возиться с приборами. Геллерт только фыркнул: — И очень зря! На какое-то время в кабинете вновь повисло молчание. Оба волшебника занимались каждый своим делом: Альбус чистил то, что еще можно было отчистить, и уничтожал бесповоротно испорченное, а Геллерт что-то шаманил с книжными полками. — Я все-таки изложу тебе ход своих мыслей, — наконец проворчал Гриндевальд, сосредоточенно расставляя в ряд какие-то книги, взявшиеся непонятно откуда. — А ты меня выслушаешь, хочешь ты этого или нет. Дамблдор тяжело вздохнул, всем своим видом выражая мученическое смирение. За сорок шесть чертовых лет он не удосужился отправить в Нурменгард ни одной совы потому, что совершенно не скучал по этому настырному, ужасному, невыносимому типусу… — Итак. — Геллерт пристроил на полке пустую раму и отошел, любуясь результатом своих трудов. — Я допускаю, что Северус и сам мог прийти к мысли навестить меня в тюрьме… однако вероятность того, что именно ты подвел его к этому решению, куда выше. И потом, кто-то же должен был дать ему координаты и ключ от защитных чар… Рассмотрим два варианта. Дамблдор закатил глаза. — Первый. Северус в последнее время вышел из подчинения. Он поднялся в силе, обзавелся новыми союзниками, приобрел немалое влияние на молодежь, в том числе на твоего бесценного Гарри Поттера… Кроме того, Северус — бывший шпион — слишком много знает. И о прошлых твоих делах, и о нынешних. В конце концов, он попытался забрать у тебя… пардон, у Церкви Трифорс. Выходит, по всем признакам настала пора его убрать… Альбус продолжал хранить молчание, с равнодушным выражением лица латая трещины в потолке. Геллерт закончил восстанавливать одно из кресел и устроился в нем, задумчиво соединив кончики пальцев. — Вариант второй… Северус поднялся в силе и так далее. Он сделался неуправляем, однако многие его действия все-таки можно просчитать, поскольку ты точно знаешь его главный мотив: стремление защитить семью. Как только у Северуса проявились деформации, ты просто обязан был выяснить все, что только известно о вампирах и их психологии… Думаю, именно поэтому ты не рискнул прямо отказать ему в требовании спрятать Лелиану Найтингейл. Но ты также не мог не понимать, что когда обман вскроется, Северус будет в бешенстве… — Гриндевальд усмехнулся неизвестно чему, потом опять посерьезнел. — Впрочем, это уже другой вопрос. Ты подтолкнул его к визиту в Нурменгард — зачем? Ты ведь практически подарил мне, фигурально выражаясь, напильник, чтобы перепилить прутья клетки! Ведь я не смог бы сам справиться с лириумной ловушкой, она была очень хороша, но вот вдвоем… — По-твоему, значит, я послал Северуса в Нурменгард, чтобы освободить тебя, и неважно, выжил бы он при этом или нет? — раздраженно фыркнул Альбус. — Геллерт, ты сама скромность. Тот широко улыбнулся: — Ох, Ал… Ты использовал тонкую манипуляцию, чтобы привести в мою камеру темного мага второй категории силы, который отчаянно нуждался в помощи и с которым я мог договориться без особого труда! Что же я должен подумать? — «Без особого труда»? — Ну конечно, — невозмутимо кивнул Геллерт. — Вычислить его болевые точки проще простого, а контракт… мне он не менее выгоден, чем Северусу. И не пытайся заговорить мне зубы, Ал! Если снять всю эту закулисную шелуху, останется лишь голый факт: я на свободе благодаря тебе. Дамблдор не ответил, и Гриндевальд, досадливо дернув щекой, поднялся из кресла. — Спустя сорок шесть лет, — произнес он, медленно подходя ближе. — Когда меня уже перестали бояться. Когда появилось новое пугало, и благодаря газетчикам волшебное сообщество считает меня чуть ли не милым котенком по сравнению с Волдемортом. Когда нависшая над миром угроза столь велика, что Церковь готова принять практически любую помощь… Будь у Геллерта вампирский слух, он бы давно заметил, как участился пульс у его собеседника. Но, к сожалению или к счастью, он видел лишь прямую спину и отточенные движения не дрожащих рук. — Тебе представилась идеальная возможность, — почти прошипел Гриндевальд, подходя вплотную. — И ты ее использовал. Обставил все так, что при любом раскладе ты сможешь оправдаться перед Церковью. Даже если у Джустинии возникнут подозрения, она ничего не докажет. К тому же, очень скоро Джустиния сложит с себя сан, и Солнечный трон займет та, кто уж точно тебя не осудит… Ты разыграл все как по нотам, Ал. Я… восхищен. Несколько долгих секунд Альбус продолжал стоять неподвижно. Ему нужно было заставить себя дышать ровнее. Наконец он повернулся к Геллерту лицом и прямо посмотрел в прищуренные, блестящие от сдерживаемых эмоций глаза. — Мы сами сделали все за тебя, — негромко произнес Гриндевальд, словно не в состоянии был молчать ни минуты. — Северус помог мне выбраться. Мы заключили контракт, согласно которому я прекращаю быть Темным Лордом в традиционном смысле этого слова и становлюсь вашим союзником. Я шантажом и угрозами вынудил тебя дать клятву на крови, которая больше не позволит нам с тобой враждовать… А вынудил ли? Ал? — Ты научил меня играть по-крупному. Геллерт замер. Одно дело — всеми силами пытаться выбить признание, и совсем другое — наконец его получить… — Любой результат был бы мне выгоден. В той или иной мере, — тихо сказал Альбус, не отводя взгляда. — Но на руках у Судьбы оказался стрит против моего флэш-рояля, и в этом раунде я победил с разгромным счетом. «И даже если за эту победу придется платить с процентами…» — Я ни о чем не жалею, Гел. Примечание: * Гламария — магическая мазь, подчеркивающая красоту и делающая менее заметными имеющиеся несовершенства. Для получения желаемого эффекта мазь необходимо втирать под глаза. В состав мази входит мандрагора. (Ведьмак Вики) «...чародейки, кроме того, изготовляют из поскрипа мазь, гламария называется. Намазавшаяся такой мазью чародейка становится такой красивой и чарующей, что прям глаза на лоб вылазят» ("Крещение огнём")