А ты всё не уходишь...

Доктор надеялся, что их совместное путешествие немного успокоит и уравновесит Джека, но потеря капитана была слишком велика. Джек, конечно, успокоился и присмирел, но ненадолго - по меркам таких существ-долгожителей как Доктор и он сам, конечно. Полтора десятка лет капитан странствовал вполне "безвредно", но боль взяла своё, и он в очередной раз пошёл вразнос. Сначала его беснования ограничились его отшельническим домиком. Джек методично убивал себя, доводя свой разум и организм до полного истощения, убивал самыми разными мучительными способами. Эта идея пришла к Джеку внезапно, в виде обрывочных воспоминаний о годе пыток, проведённом на "Валианте". Капитан вспомнил эту постоянную предсмертную агонию, как раз за разом погружаясь в тёмное ничто, там за гранью, он всё больше сходил с ума и становился неспособен воспринимать реальность... Но потом наступил какой-то переломный момент, когда внезапно Джек понял - это конец. Наконец-то он умрёт, по-настоящему и навсегда. Тогда он не дал себе труд понять, отчего это чувство поселилось в нём; по правде говоря, он был просто не в том состоянии, чтобы что-либо анализировать. Но вот теперь капитан вспомнил отчётливо: это случилось не просто так. Тогда в той холодной темноте он вдруг увидел свет - далёкий и неясный, и всё же Джек был уверен, что видел его. "Вот почему и я, и Оуэн думали, что после смерти нет ничего, кроме пустоты. Потому что мы оба были в этой тёмной пустоте слишком мало по меркам вечности. Мне просто нужно задержаться там, пока я не перейду эту грань света. Тогда я смогу умереть насовсем". Так или иначе, пропав из вида Вселенной на какое-то время, Джек мучил и изводил себя бесконечными смертями: стрелялся, вешался, травился... Этот маленький домик пропах смертью, и даже случайные путники старались обходить его стороной, но Джеку было всё мало. В конце концов, едва держась на ногах, он снова отправился в путешествие по задворкам Вселенной с одной-единственной целью: найти самую мучительную смерть, какую только можно себе представить. Конечно, до Доктора не могли не дойти слухи, что творится что-то неладное, но в тот миг он охранял Мисси в её исправительной тюрьме, и отправляться на поиски слетевшего с катушек капитана ему было недосуг. К тому времени, как он умирал на Мондасианском корабле, Джек успел добраться до чёрного рынка Дориума Малдовара. - Добро пожаловать, капитан Джек Харкнесс. Весьма наслышан о вас, - хозяин рынка решил лично встретить гостя, бывшего, к тому же, другом Доктора. - Я не ошибусь, если скажу, что вы ищете самый невероятный товар, раз пришли ко мне. - Да, Малдовар, - не стал лукавить капитан. - Я ищу самую мучительную смерть, какую только можно представить. - Смерть? - поразился синекожий, соединяя кончики пальцев перед своим носом. - Я не торгую смертью. У меня есть самые невероятные виды оружия и весьма устрашающие орудия пыток, а так же могущественные клиенты, но... - Что из перечисленного, по-вашему, может помочь мне? - прервал Джек размеренную речь. Дориум крепко задумался. - Какую цену вы сможете заплатить? - наконец спросил толстяк. - Потому что я могу предложить вам кое-что... Мммм... Интересное. Но для этого мне придётся связаться с весьма недружелюбными клиентами, которых очень сложно и опасно просить о чём-то. И в случае отказа я не верну вам оплату, - сразу предупредил он. - Я могу отдать вам манипулятор временной воронки, - сказал Джек, обнажая запястье. - Оригинал из Агенства Времени. Малдовар выглядел очень довольным, когда капитан снял браслет и передал его в синие руки. - Что ж, капитан Харкнесс... Я приложу максимум усилий, чтобы выполнить вашу просьбу. Джек остановился в гостинице неподалёку от рынка и за сутки ещё пару раз застрелил себя. Воскресая, он шептал: "Янто, я иду к тебе... Я обязательно приду, милый..." Скоро в гостиницу доставили телеграмму от Дориума Малдовара с координатами места и времени встречи. "Я договорился. Ваша просьба будет удовлетворена", - гласил постскриптум. Джек воспользовался телепортом в гостинице и попал в плохо освещённое пространство, в котором царила устрашающая и гнетущая тишина. По периметру одной из стен он разглядел полки, уставленные черепами, которые при появлении капитана в комнате начали со зловещим скрежетом и постукиванием оборачиваться к нему. Из темноты навстречу выступили три высоких фигуры в балахонах с огромными капюшонами, скрывавшими их лица. - Ты будешь посвящён в безголовые монахи, - сказал холодный голос, исходивший, казалось, от самих стен... Когда Джек очнулся, первое, что он испытал — это жесточайшее разочарование. Он снова жив. Снова. Потом он открыл глаза и увидел вокруг себя помещение, окутанное приглушённым золотистым светом. В поле зрения никого не было, но капитан отчётливо услышал, что кто-то плакал. - Эй, - попытался позвать Джек. Голос у него был севшим, тела своего он не чувствовал совсем. Всхлипы тут же прекратились, и рядом возникла растрёпанная блондинка в сером плаще и высоких ботинках. - О, привет. Карие глаза женщины были полны слёз, но на лице было написано крайнее возмущение. - Ты с ума сошёл, капитан Джек Харкнесс! - в отчаянии воскликнула она. - Прости, я опоздала... Уже ничего не исправить... Кой чёрт тебя дёрнул очутиться в самом логове безголовых монахов?! Джек! Она опустилась рядом с ним на корточки и тон её сменился на сочувственный: - Как ты себя чувствуешь? - Для начала - кто ты? - Джек не чувствовал опасности рядом с ней, но всё же не был готов принимать помощь от первого встречного. - Ой, извини, - женщина с немного сумасшедше округлившимися глазами одной рукой вцепилась в светлые волосы. - Меня сложно узнать, да? Я понимаю, что снова изменилась... - Доктор?! Оу. - Да, да, это я! Джек... О, небеса Галлифрея... Мне так жаль... Что последнее ты помнишь? Джек глубоко задумался. - Боль... Действительно, самую мучительную боль, какую только испытывал в жизни. Но вместе с тем - надежду и облегчение. Я верил, что наконец-то умру. - О, нет. Ты специально туда пошёл? - в ужасе вскрикнула Доктор. - Зачем, Джек?! Зачем? - Ты и вправду не понимаешь?.. Воцарилась тишина. - Потому что я люблю его, Доктор. - Я понимаю, Джек, - с готовностью отозвалась та. - Но жизнь продолжается. Нельзя сдаваться. - Знаешь ли ты, что значит эта любовь для меня? Любить Янто Джонса — это как будто все самые прекрасные звёзды, какие ты видел, сияют внутри тебя. Любить Янто Джонса — это видеть одновременно все самые незабываемые миры... Это как будто все, перед кем ты виноват, простили тебя разом... В глазах Доктора стояли восхищённые слёзы. - О, Доктор, как ты справляешься со своими потерями? - Когда я регенерирую... Психика тоже обновляется. Нет, я не забыла ни одного из тех, кого потеряла. Но боль уходит. Остаются только шрамы. А у тебя до сих пор открытая рана на сердце, Джек... - Внезапно она горько усмехнулась. - Если, конечно, учитывать, что у тебя теперь нет сердца. - В каком смысле? - В анатомическом. Смотри, - Доктор аккуратно обхватила его лицо руками и закружила по комнате, которая, как теперь догадался Джек, была консольной ТАРДИС. - От тебя осталась одна голова. - Она снова поставила его на что-то мягкое. - Именно поэтому при посвящении в безголовые монахи ты испытывал такую адскую боль. Они отделяют голову от тела не только физически, но и энергетически. Тело становится подневольным, оружием монахов, оно больше не принадлежит тебе, и да, оно стало смертно. Думаю, его уже убили в Логове Демона. - А голова? Мой мозг? - Ну, головы обычно тоже умирают. - Черепа в той комнате двигались, как живые. - Чепуха! - махнула рукой Доктор. — Это просто монахи используют их для устрашения. Есть, конечно, если можно так выразиться, и VIP-клиенты, они могут немного отсрочить гибель своего мозга в специальных энергетически изолированных коробках. Но в конце концов, и они гниют. - А я? Что будет со мной? - О... Я уже думала над этим. Честно - не знаю. Могу только предложить несколько гипотез, и все они ужасны. Первая: вся энергия временного вихря, предназначавшаяся твоему телу, теперь заперта внутри одной только головы. Она будет распирать тебя изнутри и, возможно, повлечёт за собой неконтролируемые мутации. Второе - ты будешь умирать и оживать бесчисленное количество раз на протяжении вечности, и это будет тоже весьма мучительно. Я могу немного облегчить твои будущие мучения, подключив тебя к системе жизнеобеспечения, которая заменит для твоей головы функции твоего тела. Джек несколько мгновений молчал, а потом выдал: - Зато теперь я не смогу изменить ему ни с кем. Доктор засмеялась и стала крутить рычажки на консоли управления. Они летели за системой жизнеобеспечения для Джека.