Сказки в Заичьей норе и не только

Чан немного неуклюже забирается на высокий стул у барной стойки и с облегчённым вздохом ослабляет узел на галстуке. Вечер пятницы, впереди два выходных, можно выключить телефон и немного отдохнуть, предварительно расслабившись в баре. Чан приходит сюда каждую пятницу. Иногда просто выпивает шот чего-нибудь крепкого, вызывает такси и едет домой спать, а иногда сидит до самой поздней ночи, потягивая приготовленные умелым барменом коктейли. И то, как он поступит в этот раз, напрямую зависит от того, кто находится по ту сторону стойки. Когда он попадает на смены Ыну или Соён, то посиделки за стойкой заканчиваются очень быстро. Чан может немного задержаться, чтобы посмотреть выступление Лино с его танцевальной командой, или послушать чудесный голос Уджина, аккомпанирующего себе на гитаре или на рояле, или поболтать с неумолкающей ни на секунду Соён, пока та трудится над его вечерним напитком. Но он никогда не задерживается больше, чем на час. Просто вызывает такси и катится в сторону дома, вслушиваясь в шелест шин и тихую музыку из радиоприёмника. До поздней ночи в этом баре он засиживается лишь тогда, когда за стойкой творит своё волшебство Сан. Чан наблюдает за чужими ловкими руками: сильными, жилистыми, с красивыми тонкими запястьями и притягательными пальцами. Шейкер, бутылки, бокалы - всё словно порхает. А ещё Сан улыбается так, что колени подкашиваются. И Чан очень рад, что в такие моменты всегда сидит. В этот раз снова выпала его смена. Уже третью или четвёртую пятницу подряд. И Чан готов расцеловать того, кто составлял барменам расписание, потому что может вновь любоваться чужими отточенными движениями, гибкой фигурой, преступно обтянутой тканью, горящими лисьим огнём глазами, очаровательными ямочками, появляющимися на щеках, когда Сан улыбается. У Чана тоже ямочки, но он никогда не считал, что это делает его облик хоть сколько-нибудь привлекательным - ямочки и ямочки, ничего особенного. Но в этом парне за стойкой особенное всё. И те самые ямочки, и почти незаметные в полумраке бара веснушки, выглядывающие из-за воротничка накрахмаленной рубашки, и выступающие на руках вены, которые Сан демонстрирует, закатывая рукава. И Чан в ничто каждый раз. И совсем не от алкоголя - его он цедит размеренно, перекатывая на языке, чтобы продлить удовольствие и время, проведённое за стойкой. Он мог бы просто заказывать ещё и наблюдать, как Сан смешивает тот или иной коктейль специально для него, но Чан отказывает себе в том - страшно совсем потерять голову и наговорить того, за что потом будет стыдно, что закроет для него возможность появляться в этом уютном местечке и любоваться, любоваться, любоваться... Вот Чан и сидит, смакуя очередное творение завораживающих его рук, слушает умиротворяющий голос Уджина, расположившегося на небольшой сцене с гитарой, и любуется из-под ресниц на своё наваждение. А Сан то и дело поглядывает на постоянного клиента их бара, ради которого выторговал для себя все пятничные смены на ближайшие пару месяцев. Сегодня Сан точно не даст Чану уйти до самого закрытия, чтобы потом отвезти на машине домой, поцеловать, не позволив выйти из салона, и пригласить на свидание.