***
Устало ввалившись в их новый дом, Рафаэль сбросил с плеча полиэтиленовый пакет и огляделся. - Привет, - Донни оторвался от чтения обрывка газеты и поднял на него глаза. – Ты долго. - Угу, - Раф сел и настороженно повел головой. – Пришлось лазить около пиццерии, ждать пока стемнеет совсем. Мелкий заткнулся наконец-то? Спят оба? Донни неуверенно кивнул, потрясенно глядя на брата, и только тут сообразил, что у того покрасневшие, опухшие и слезящиеся глаза. «Он не видит, что Майки и Лео нет». - Что с тобой случилось? – Донни вскочил и бросился к Рафу, но тот сердито отдернул голову, стоило только Донниным пальцам коснуться лица. - Пройдет, - огрызнулся он, отворачиваясь. – Я когда с кухни пиццу стащил, задел что-то, и в меня брызнула эта дрянь уже у самого окна. Наверное, система какая-то охранная там стоит, а я не заметил. Лео бы смог… надо было его с собой позвать. Буди их – давайте жрать уже, голова болит от голода. Донни прикусил губу. - Раф, - тихо сказал он, осторожно отодвинувшись в сторону, чтобы не попасть под горячую руку, если брат сейчас разозлится. – Они ушли… Раф повернулся и уставился на него расфокусированными красными глазами, шаря взглядом по стенам. - Куда? - Майки совсем плохо стало, - зачастил Донни, стараясь как можно скорее все объяснить и как-то разрешить ситуацию. – Мы решили… то есть это я сказал… Лео отведет его домой и сразу вернется. Майки с нами тут плохо… - Ясно, - Раф придвинул на ощупь к себе мешок и начал в нем рыться. – Держи, я тебе картошку печеную достал, а ему пончики… не надо, значит, уже… Пончики полетели в сторону, шмякнувшись на пол у стены. - Раф… - Ешь, - тот потер глаза грязными, замотанными тряпкой ладонями и уронил голову. – Я тут пока посижу. - Раф, он вернется, - Донни рискнул положить руку брату на плечо и даже обнять его, чувствуя, что тот сейчас сорвется. Рафа мелко трясло. – Лео обещал. Ты же знаешь, он всегда… Ответом было довольно долгое молчание, а потом неожиданно сильно сжавшиеся в кулаки руки. - Знаю, бро, - Раф торопливо смазал ладонью по носу и мотнул головой. – Так и знал, что так все закончится. Донни, уже жевавший остывший картофель, икнул и вскинул взгляд. - Раф, он вернется. - Давай есть, - тот выволок надкусанную котлету из гамбургера и сел чуть ближе. – Я знаю, что вернется, он же обещал… просто у Лео температура же.***
Стук. Тенг Шен смотрела в стену, не имея сил закрыть глаза, и считала время по каплям, ползшим по бетону вниз. Одна капля примерно в семь минут. Сползло уже 214 капель, кажется, и еще одна проделала половину пути. Прошло больше суток. Где ее Мива? Где Йоши, который сказал, что отыщет ее?.. Стук. «Возможно, он вернулся наконец-то и сейчас войдет, чтобы сказать мне, что не нашел нашу девочку или ее уже нет в живых…» Склонив голову набок, Шен устало подперла ее рукой, продолжая следить за капелькой. «Нет. Конечно же нет. Такого не может случится. Сейчас они войдут сюда и Мива обнимет меня, чтобы больше уже не исчезать никогда. Боги не могут отнять ее, едва только я обрела свою девочку…» Стук. Тише, но дольше, словно дрожа. С трудом разогнув занемевшие ноги, Шен поднялась и направилась к двери из логова. «Может, у него заняты руки, потому что Мива заснула по дороге, уставшая и измотанная. Надо открыть им… надо было расстелить постель, чтобы сразу уложить ее отдыхать. Бедная моя девочка… хоть ужин хороший для нее есть – я приготовлю, пока она будет отдыхать…» Шен распахнула дверь и замерла. На уровне своих глаз она никого не увидела и сперва испугалась, решив, что ее беспокоят призраки, но потом просто онемела. - Можно я войду, мама? Ясные синие глаза смотрели на нее спокойно, слишком по-взрослому и прямо. Черепашонок в синей маске поддерживал второго – глупого в рыжей, который дрожал и всхлипывал, привалившись к его боку. Шен застыла, глядя на них сверху вниз. «Не Мива… они живы и выжили… не удивительно, учитывая, что канализация для них самое место… пусть и живут там дальше, зачем пришли?.. Она сказала, что они лучше во всем, даже в том, что выжить могут и тут…» Отвернувшись, Шен молча закрыла за собой дверь. «Нет. Не хочу их видеть. Из-за них все это случилось…» Дверь не хлопнула за спиной, вынудив оглянуться. - Я прошу тебя, - черепашонок как-то ухитрился удержать дверь ногой и теперь стоял на пороге, все еще глядя на нее пристально и почти с мольбой. – Это Микеланджело, мама, ему плохо без вас очень… - Микеланджело? – Шен приподняла брови. Память сложила незначительные детали рыжей маски, веселой улыбки и этого имени. - Я жду Миву, Рафаэль. Она убежала из-за вас, а ты просишь, чтобы я приняла вас обратно в этот дом, где ее нет. - Я Леонардо, - он сделал к ней еще шаг. – Майки не виноват в этом. Пожалуйста, разреши ему остаться. Он же… он очень хороший, он любит тебя и Мастера… и Миву тоже… и она его… Шен дернула уголками губ, продолжая рассматривать их. - Как она может любить тех, кто так жестоко с ней обходился, кто смеялся постоянно, показывая свое мнимое превосходство над ней… - Он этого не делал… - Мама! – Микеланджело вдруг оттолкнул второго и бросился к ней, крепко обняв. – Мама, я больше не буду… я хочу домой!.. Пожалуйста! Шен потрясенно шатнулась и невольно опустила руку ему на голову, стараясь успокоить. Второй стиснул зубы и отступил к двери, пристально глядя на них. - Аригато, - он коротко поклонился ей, совсем по-взрослому, как в ее прошлом кланялись ей воины-ниндзя из клана Хамато, когда она входила в старое додзе своего жениха. Чувствуя под ладонью дрожь безобразной лысой головы, едва уловимое тепло трехпалых рук, что обнимали ее, Шен вздрогнула, всем телом, всматриваясь в синие глаза. - Они лучше, мама! Лучше меня во всем! – Мива, рыдая, склубочивается на кровати, выдирая волосы с корнем, и хрипит, хрипит, хрипит эти слова, как ножи швыряя в стену. – Они – лучше! Мне никогда… мне как до звезд… отец прав оказался – я слабая и никчемная! А я не верила… - Девочка моя, - Шен пробует обнять ее, но Мива отталкивает ее руки. – Ну, о чем ты говоришь вообще? Ну они же безобразные рептилии, воняющие сточной водой с плоскими недолицами. Никогда им не стать такими изящными и такими красивыми, как ты… -Пропади оно пропадом все! – Мива резко садится и смотрит ей в лицо горящими глазами. – Это они принесли мне пряники! Они нам с тобой чашки мыли!! Мама! Мама, это они… они благородны и чисты духом, как настоящие воины! Они, а не я! Да лучше бы мне такой образиной родиться, но с таким же внутренним светом! Далась мне твоя красота, мама! И прежде чем Шен успевает остановить ее, Мива вцепляется ногтями себе в лицо, словно хочет содрать кожу. - Пусть бы я черепахой была бы, но только такой же!.. Леонардо такой… мама, он самый лучший на свете!.. «Лучший…» Шен едва нашла в себе силы оторвать взгляд от синей-синей радужки, светлевшей к ободку. Если не видеть лица… если не знать, какое оно… такие глаза могли бы быть у человеческого мальчика, только старше восьми лет, который вырос бы в благородного сильного и мудрого воина. Она опустила взгляд на Микеланджело, который, вытирая слезы, старался заглянуть ей в лицо из-под ее ладони. Голубые, чистые… простые глаза. Он никогда не был лучше ее девочки. Слабее братьев, не так хорош в бою и не столь блестяще одарен умом, не так благороден и самоотвержен. «Почему она не сравнивала себя с ним? Почему именно вот с этим вот?.. Если бы только их вообще на свете не было… Мива бы никогда не убежала от меня и не плакала так горько. Она вернется. Она поймет, что они не лучше, и успокоится… моя девочка слишком умна, чтобы не заметить очевидного». - Хорошо, Леонардо, - Шен разомкнула руки и слегка отстранила Микеланджело. – Но у меня тоже есть просьба тогда.***
Глаза давно опухли до того, что едва открывались, горя, как будто в них угли насыпали, и немилосердно щиплясь от соленых слез. - Давай завяжу их? – голос Донни прозвучал совсем рядом, чуть справа, и Раф слепо перехватил его руку, чтобы не трогал. – Тебе станет лучше. Я читал, что в темноте любая глазная боль быстрее проходит… - Нет, - Раф еле качнул головой, чтобы не добавлять себе нового огня в глазницы. – Засну. Лео не вернулся еще? - Нет, - Донни сел рядом и положил руку ему на плечо. – Но он вернется, Раф. Он обещал. «Вернется. Конечно, вернется. Иначе не может быть, потому что я так загадал. Каждый из них так или иначе получил же то, что загадывал. У Майки была игрушка –заяц. Мы сами ему его сделали. А Донни получил маму. Он не уточнял, какую именно. Что получил, то получил. Но получил же. А Лео хотел счастливого Мастера. Что ж, полагаю, он счастлив там со своей Мивой и этой мамой… А я хочу, чтобы мы были вместе. Я не хочу один оставаться… и я тоже получу это. Это – честно». Тяжелые воспаленные веки упали. Не имея сил поднять их, Раф начал тереть глаза, стараясь заставить их открыться, но боль вынудила зашипеть и прекратить это… - Поспи, - долетело до него как из бочки. – Поспи, бро, все образуется. Лео обещал. Он вернется. И я с тобой рядом. Я никогда не уйду… «Лео обещал… обещал… обещал… И ты не уйдешь… даже если захочешь…»