***
— Ребята, Маринетт приехала к нам из далекого Китая, — учительница улыбнулась. Новенькая подняла глаза. Дочь Андре Буржуа считала себя первой красавицей Парижа. Обладая ангельски-светлыми локонами, тонкой загорелой кожей и голубыми глазами, она была уверена что никто не сможет превзойти её в обаянии. Появление Маринетт слегка пошатнуло эту уверенность. В отличии от Хлои, её глаза были совсем другие. Глубокие и бездонные, они приковывали к себе столько внимания, что длинные темные ресницы, ровная бледная кожа и роскошные волосы были не замечены моментально. Маринетт скромно кивнула новым одноклассникам, очарованным её взглядом. А сердце блондинки поселилась зависть. Ведь эта девочка, (откуда только взялась?), была прекрасна. А Хлоя нет. — А она вообще умеет говорить? — громко спросила Буржуа. В классе воцарилось молчание. — То, что она приехала из Китая, говорит только об одном — у них отвратительная одежда! Новенькая посмотрела на неё и сказала так, что услышала только она, на отличном французском: — У тебя очень красивая одежда, — она сверкнула своими отвратительно-добрыми глазами. И она возненавидела её. В ту же секунду. Буржуа рассмеялась, тыча пальцем в серое одеяние одноклассницы. — Серая мышка. Маленькая, неинтересная и некрасивая. Учительница не смогла сказать что-либо дочери новоизбранного мэра, и лишь отстраненно встала позади новенькой. Маринетт стыдливо опустила глаза, не предвещая, что поселив в Хлое зависть и ненависть, обрекла себя на долгие страдания.***
— Эй, серая мышка! — окликнула блондинка, — Что, в твоем шкафу нет никакой приличной одежды? Что ты вечно ходишь в одном и том же? За все две недели эта девчонка не сказала и слова, и Хлоя знала, что она не нема. Она не знала, кто её родители, и есть ли они вообще. Наверняка нет, если эта оборванка постоянно ходила в одном и том же. — Эй, убогая, — Буржуа преградила ей дорогу, — Что это ты молчишь и не откликаешься? Такие как ты просто обязаны радоваться тому, что такие как я вообще дышат одним с тобой воздухом. — Такие, как ты? — переспросила Дюпен-Чен, — А разве мы с тобой чем-то отличаемся? Сабрина захихикала. — А ты что, не видишь разницы? — вздёрнула нос светловолосая. — Посмотри на меня, — она коснулась рукой своего темно-синего костюма, — и на себя. Хлоя злорадствовала, видя, что её сопернице нечего на это ответить. — У тебя действительно красивые наряды, — согласилась Маринетт, поднимая глаза, — мне жаль, что у меня нет ничего подобного. Хлоя расхохоталась. — И никогда не будет, — заявила она. — Ты всегда будешь носить эти нищенские лохмотья, Маринетт Дюпен-Чен! Потому что ты серая мышь. Она выхватила бутылку у Сабрины и облила одноклассницу вишневым соком. Навряд ли отстирается. — Убогая, несчастная и страшная. Маринетт — серая мышка! — злорадно пропела Хлоя, под детские смешки.***
Окончив рассказ, она так и сидела, откинувшись на стул с пустым взглядом каких-то бесцветных глаз, глядя не на панораму ночного города… Куда-то в пустоту. Заглядывая в те года. — Так и продолжалось до твоего прихода в школу, — продолжала Хлоя, — только все менялось. Не для меня, конечно же. Об этом случае вроде как-то даже могли позабыть. Она повернула голову в его сторону. Он молчал. — Можешь ненавидеть меня, Адриан. Я сама себя ненавижу. — Я…не знаю, что сказать. — Он судорожно выдохнул, — Зачем, Хло? Что она сделала тебе? Хлоя вперила взгляд на стол. — Ты не понял, да? Даже в этих нищенских лохмотьях она была красива и прекрасна. А я? На мне был наряд от кутюр, но он ничего не стоил, когда был на мне. Меня бесило это. Она была красива и добра. А я? — Её родители были бедны, Хлоя? А как же пекарня? Блондинка окинула его снисходительным взглядом. — Они были очень бедны. Я специально узнала это и доводила её. А потом рассказала об этом всем в классе. Плагг выронил сыр. — Отвратительно, — выплюнул квами, подлетев к хозяину. Блондинка кивнула. — Серая мышь, — произнесла, словно заново пробуя на вкус, — серая мышь. — Заткнись. — Мышонок. Серенький. — Я сказал ЗАТКНИСЬ! Чуть ли не отправив стол в нокаут, Адриан схватил подругу за полы жакета. — Я всегда считал тебя другой, Хлоя, — судорожно прошептал он, — Считал, что в тебе есть потенциал, и был счастлив, когда Ледибаг позволила тебе стать Квин Би. А оказалось, что она всего лишь ошиблась. Хлоя холодно улыбнулась. — Как и в тебе. Во всех нас. Адриан отпустил её. — Проехали. — Сейчас мне стыдно. — Рад, что тебе известно это слово. Её взгляд вновь сделался пустым. — Вспоминая сейчас эти моменты, хочется плакать, — она скосила глаза на него, — она хорошо держалась. — При всех твоих издевках? Она качнула головой. — При такой семье. Буржуа явно знала больше, чем сейчас говорила. Это не имело значения. Он сомневался, что вынесет ещё подобной «правды». Кот Нуар сбежал через террасу на крыше и явно не к себе домой, но ей до этого не было дела. Хранительница Камня Пчелы пребывала в молчании. — Моя Королева? Хлоя с отвращением отодвинула от себя тарелку с красивыми пирожными. А могла ли она тогда себе позволить? Хлоя всегда жила в тепле и достатке. — Её глаза. Эти глаза…какими красивыми они были, Поллен! Притянув колени к груди, она крепко прижалась к плюшевому медведю. Не всем везло, как ей. Однако при всём блеске и золоте, серой мышью оказалась именно она.