***
Сначала к нему вернулся слух. Адриан приходит в себя медленно. Он слышит несколько голосов — все мужские, среди них пару тонких и писклявых. Он узнает Плагга и напарника Нино, слышит и самого встревоженного лучшего друга. Кажется, он требует ответов на свои вопросы, а Мастер Фу доходчиво объясняет. Ему хочется вскочить и закричать так громко и отчаянно, чтобы она пришла и успокоила его. Но ее нет с ним уже настолько долго, что это заставляет его разум сходить с ума. Шаг за шагом. Старческий голос Хранителя убаюкивает, и он вновь засыпает. Когда он снова просыпается, тело начинает слушаться. С трудом разлепив веки, он тут же щурится от яркого света и желтой блузки сидящей рядом девушки. Он окидывает взглядом довольно темную спальню, огромное окно с темными портьерами и вазу на столе. С розовыми бутонами роз. Ее любимым цветом. Правда или ложь? Интересно, почему розовый? На широкой кровати сидит Хлоя. Девушка мягко поглаживает его по плечу. В глазах Хлои — он видит это впервые! — сострадание. — Как ты? — тихо спрашивает она, без тени высокомерия и надменности. Адриан сглатывает ком в горле. — Не знаю, — честно отвечает, — так странно это всё. Буржуа смотрит в сторону. — Ты проспал целые сутки, Адриан. Ты нас очень напугал. К счастью, Мастер Фу сказал, что ты чист. — Что значит «чист»? Ответить ему не успели. — Наконец-то! — ворчит Алья, бесцеремонно ворвавшись в комнату, но в ее глазах читается облегчение. — Посмотрите, кто восстал из мертвых. Ты просто кретин, Агрест! — Обычно я всегда защищаю тебя перед ней, — заявляет Нино, подходя ближе, — но в этот раз полностью согласен с Альей. Хлоя поднимается с места. — Я позову Хранителя и мсье Чена, — она осуждающе смотрит на друзей. — И перестаньте кричать, он только что пришел в себя. Адриан провожает подругу взглядом и, когда дверь закрывается, спрашивает: — Где мы? И что со мной случилось? Алья неопределенно качает головой. — Честно признаться, мы и сами мало что понимаем. Мы еле вытащили тебя с чердака. Дверь никак не поддавалась, и мы были напуганы, что ты мог оказаться под действием сил Бражника. — Ты угодил в ловушку негативной энергии, чувак, — Нино садится рядом. — Она почти поглотила тебя, но ты каким-то образом смог высвободиться. Хранитель провел ритуал очищения и ты проспал сутки. Но теперь все хорошо. Ловушка? Негативной энергии? Адриан отбрасывает одеяло и вскакивает с постели. — Я ничего не понял, — быстро шнурует оранжевые кеды, — но я знаю, что нужно делать. Алья и Нино смотрят непонимающе. Они еще не знают, как глубоко продвинулся Кот Нуар, чтобы добраться до истины. Кольцо блеснуло при свете лампы. — Настало время услышать всю правду о Камнях Чудес, которую мы должны знать.***
Габриэль ощущает себя полным придурком, когда копается в кучке чертежей, выкроек в поисках эскиза с нужными заметками. Костюмы, заготовленные Маринетт, были аккуратно упаковано в непроницаемую ткань. Ему хватило пары минут, чтобы оценить качество пошива (в тканях и фурнитуре он не сомневался, сам же выбирал!), заметить аккуратные швы и чуть подкорректировать подол платья, которое девушка в спешке не закончила. Он еще не знал, явится ли она на показ, ведь непосильный вклад внесла именно она. Если музой модного дома был Адриан, то Маринетт — это еще одна рука, создающее подобные творения. Правда или ложь? Разумеется, она знала цену своему таланту. Габриэль осознавал, что она с легкостью поступит в университет (ну, он-то точно руку к этому приложит) и уже тогда сможет раскрутится настолько, что у бренда Агрестов появится конкурентка. Он себя не обманывал. Со временем, она потеснит его, и в этом нет ничего плохого. Прошло то время, когда он смотрел на эту маленькую девчонку свысока. Маринетт Дюпен-Чен доказала, что её талант обязаны увидеть многие и заставила его, Габриэля, признать поражение. Со временем, ее свежий взгляд на некоторые вещи ему пригодился. Она кривила нос при виде геометрии на женском платье и аккуратно вставляла широкую клетку. В брюки — заклепки. В кожу — вшитые цветы. В костюмы — вставки ручной работы из самого разного материала; любая аппликация — ленты, шелк, пуговицы и множество змеек. И конечно же, больше розового. Габриэль ненавидел розовый. Но позже он все же признал — хрупким и нежным брюнетках он очень даже идет. Правда или ложь? Поэтому акцентом новой коллекции будет именно этот цвет. Издав победный клич, он вытащил из стопки нужный эскиз, выполненный своей рукой около полугода назад. Это было длинное женское платье со струящимся низом и акцентом на ключицы и плечи. И, конечно же, оно было… — Розовое? — капризно и наигранно протянул женский голосок. Ледибаг широко усмехнулась, довольно любуясь вытянутым лицом модельера. — Давно не виделись, Бражник. Помнишь меня? А взгляд полон жажды, голода и безумия. Это уже не девчонка и не герой. Миг, и она бросается на него, сдавливая шею в стальном захвате.