***
Идя по узкой винтовой лестнице, я не могу побороть в себе желание поговорить с Рихом. На часах было уже восемь часов вечера, а мы до сих пор находились в ресторане. Все были счастливы, шутили, смеялись, поздравляли Оливера и Марту, только не я. Когда я выходил из дома, настроение ещё закрадывалось где-то в глубине души, но сейчас оно исчезло. Всё из-за этого яда под названием контакт «К», в котором утонули мои мысли и мечты. Мне всё-таки перезвонили… И лучше бы этого не было. Я услышал нежный женский голосок, который на английском языке произнес: «Richard? Is it you?». Этого вполне достаточно, чтобы подтвердить то, что я был прав. Это погибшее начало наших отношений. Это темная и незашитая рана, которая будет расти все больше и вглубь, и вширь, и своей бледной кровью закрывать мне все будущее и все прошлое с Рихом. Возможно, это был глупый поступок и мне не стоило влезать со своими выяснениями. Теперь этот факт острым ножом ковыряет моё сердце. Хотя, о чём я говорю? Нечего уже ковырять… Я вижу, как в углу зала Круспе снова разговаривает по телефону и обреченно гибну. Он долго высказывается на английском, держа одну руку в кармане. Рих сегодня в той же белой рубашке, что была на нём в первый день нашего знакомства. Его прическа очень хорошо уложена — мои утренние старания. Он восхитительный, чего уж там описывать. В один момент Круспе замечает, что я на него смотрю, он так же таращится, а затем отворачивается и ещё что-то договаривает. Я еле сдерживаюсь, чтобы не пустить слезу. Рих идёт ко мне, и я настраиваю себя, собирая всю тяжесть и горесть в ласковой улыбке. — Кто звонил? — начинаю я сам сдирать эту гниющую рану. — Да хозяйка квартиры. Мне надо поехать уладить кое-какие проблемы. В общем, я собираюсь, — он знает, как вонзиться в эту рану, как уязвить самые сокровенные её глубины. Ты же врешь… — Я поеду с тобой, — не собираюсь я, Круспе, верить в твои слова, давай, докажи, что это правда. — Пауль, развлекайся с ребятами, я скоро вернусь, — кладёт Рих руку на моё плечо. Ты вызываешь у меня ненависть и отвращение. — Едь, куда хочешь, — посмотрел я на него подернутыми грустью глазами, в которых тоска уже почти растворилась - на смену ей пришла злоба. — Пауль… , — он принялся меня обнимать, но я резко его оттолкнул, вырываясь подальше от этих бестолковых объятий. — Не прикасайся, — прошипел я сквозь зубы. — Да что с тобой случилось? Что я уже не так сделал? — возмущаешься ты, строя из себя невинного. Тебя уже завалила собственная всеподавляющая ложь к которой ты, наверное, привык. С самого нашего знакомства он врал всем, что Оливер его парень, врал Эле, что он её брат… Сколько же ты мог наврать мне? — Тебе виднее, — я жду, что Рих сам признается, пусть скажет правду, куда он на самом деле едет. Но Круспе стоит в недоумении и не понимает, чего я от него требую. — Так, — выдыхает Круспе, — я спешу, а с тобой мы обязательно договорим, — тычешь ты в меня указательным пальцем и идешь забирать свой пиджак с вешалки. — Если будет о чём говорить, — выпаливаю напоследок я. Не только ты способен жечь и ранить душу. Рих сжимает губы, пытаясь что-то сказать, но в итоге молча смотрит секунд пять. Этот сухой и раздолбанный взгляд не сумеет вызвать у меня и грамма сожаления за сказанные слова. Круспе отводит взгляд и идёт к выходу. — Ну и вали, — тихо бормочу я сам себе под нос, видя, как он переходит улицу и ловит такси.***
Я знаю, что сегодня всё прекратится. Это конец. Его слова не вызовут у меня потрясения, ведь большую часть картины я сложил уже у себя в голове. Я готов к всему. Яснее всего я вижу себя посреди безумства и понимаю, что после этого разговора я превращусь в серую, безжизненную массу гнили… Для меня больше не существует радости и надежды. Я лью себе в глотку уже третий бокал вина и не пьянею. Даже напиться нормально не могу. Я обречен провести свою жизнь в собственных воплях, визгах и криках от одиночества. — Пауль, ты не видел Рихарда? — подошел ко мне Оливер. Решил докопаться? Специально? — Откуда я должен знать, где ошивается этот ублюдок? — выпиваю я ещё один бокал красного полусладкого. — Вы же… вместе, — эти слова для меня - как тяжелый камень, который повис на шее и душит с неимоверной силой. — Нихуя мы не вместе! — вскрикиваю я, не желая больше в жизни и слышать подобных утверждений. — Я видел, как вы разговаривали, — мучает меня дальше Оливер, ожидая нормального ответа — Что ты хочешь? — произнес я с чувством горечи, — Узнать, куда делся этот выродок? Ебанул домой… Сказал, что хозяйка квартиры вызвала, — безразлично пробубнил я, наливая себе ещё вина. Он, кажись, не слишком разобрал, что я ему наговорил, поэтому решил уточнить маленькую деталь: — Катрина? Она уже здесь? — Хуина… Блядина… Откуда мне… — в моей голове проскакивают его слова. Стоп. Если «Катрина» — хозяйка квартиры, то, выходит, что она и есть контакт «К»! Блять… Я завис секунд на десять, осознавая всю хуебень, которою я себе уже надумал. — Олли, она хозяйка квартиры! — выкрикиваю от счастья я, тормоша его за плечи. — Ну, да… Я ей вчера номер Рихарда дал, — смотрит он на меня, как на безнадежно сумасшедшего. — Сукин ты сын! Раньше надо было сказать, — целую я его радостно в лоб. Это её номер был! Это она звонила! Дурацкая, самоубийственная фантазия! Да я чуть с Рихом не расстался! Я принимаюсь бежать к вешалки. — Пауль, ты куда? — кричит, озадаченный моим поведением, Оливер. — Мне надо к нему! — отвечаю я уже на выходе, замечая, что Эля нескрытно улыбается, а Крис с Тиллем переглядываются друг с другом, мол, что здесь происходит… Мне абсолютно пофиг, как они восприняли мой поступок. Эля и Оливер им что-то наплетут. Я выбегаю из ресторана и ловлю такси. На ломанном английском объясняю водителю адрес и мчусь к Рихарду.***
Дорога оказалась для меня очень долгой. Пробки. Светофоры. Всё оттягивало время. Я нервничал, сомневаясь, правильно ли я указал адрес. Лишь когда машина остановилась, я узнал многоэтажный дом и понял, что приехал туда. Я сунул водителю пятьдесят евро, меньше у меня не было. Он пытался объяснить, что я дал слишком много, и у него нет сдачи, но я кивнул, мол, всё в порядке. Я бы и тысячу дал за то, что он довез меня к Рихарду. Множество приятных мыслей пришло мне в голову по дороге сюда. Водитель поблагодарил и дал свою визитку. За несколько секунд я заскочил в подъезд и поднялся по лестнице, не в силах ждать сраного лифта. Я бросился к двери квартиры. Лишь бы он был здесь, вдруг он вернулся в ресторан. Я истерзал звонок своими частыми нажатиями, но никто не открывал. Нервы на пределе. Пожалуйста. Тогда я начал отчаянно стучать. Блять, я вышибу эту ебаную дверь! Я услышал родной голос, который явно матерился. Он здесь! Я отстраняюсь от двери и тревожно жду, пока он откроет. Моё сердце стало биться сильнее. Я слышу приближающиеся шаги Риха, его голос всё ещё звучит. Этот блаженный голосочек освещает тьму передо мной и пьянит мой разум гораздо больше, чем любое вино. Щелчок двери, и я вижу перед собой самого дорого человека в своей жизни. — Пауль? Чего стучишь, как ненормальный? — нахмурил он брови и несколько удивленно спросил, стоя у открытой двери. Я не растерялся и приблизился к Рихарду, обнимая за шею. Его лицо оказалось рядом с моим, глаза окаменело сверкали. Я прикрыл веки и дернулся к нему с жадным поцелуем. Более того, в этот момент, я даже перестал думать, что несколько часов назад в моей душе было мрачно, холодно, серо, безрадостно и безжизненно. Рих не понял, что произошло, но он принялся мне отвечать, и это — самое главное. — Рих… прости меня, — прошептал я, не отрываясь от поцелуя. И каждая секунда с ним наваливается на меня, как бушующий океан, и острейшее ощущение жизни захватывает меня, потому что один его взгляд заставляет моё тело содрогнуться. Этим поцелуем мне хочется загладить свою вину, поэтому я целую напористо, хищно, играя с языком Рихарда, искусывая его губы и прижимая его самого к дверному косяку. Обычно он так делает, но сейчас мой час проявлять инициативу. Поцелуй не показался мне таким уж сумасшедшим (у Рихарда всё равно лучше получается), скорее, он был слегка нервным из-за моих слишком резких движений. — Не понимаю я тебя, Пауль, — отстраняется он с довольным лицом и игриво улыбается, — сначала кричишь, потом целуешь, — закусывает он нижнюю губу. — Я такой дебил, — смотрю ему в глаза и ухмыляюсь, качая головой. — Да, есть немного, — смеётся он и гладит тыльной стороной ладони мою щеку. Я прикрываю глаза и прижимаясь к его груди. Охх, Рих, как приятно снова находиться в твоих объятиях и ощущать твой запах. Я больше никогда в жизни не оторвусь от тебя. Каждая венка моего сердца связана невидимыми цепями с твоим. — Может, зайдём в квартиру? Или так и будем стоять? — и у него достаточно смелости прервать такой лирический момент! Круспе, ты неисправим. — У тебя есть что-то выпить? — взглянул я на него с неимоверным обожанием. Раньше мне казалось, что я такого не испытывал. — Для нас найдется, — улыбнулся Рих, плавно проводя рукой вверх и вниз по моей спине. — Тогда идём, — отклонился я от него.***
Я несомненно был рад, что всё прояснилось, даже Оливер в моих глазах поднялся намного выше. Мы прошли с Рихом на кухню. Он взял табуретку, легко заскочил на неё и достал из одного шкафчика бутылку вина, рассматривая этикетку. Я же смотрел на его упругие ягодицы. Шикарный вид. Я уперся руками о кухонный стол и наслаждался. По-моему, это одна из самых привлекательных частей его тела. Плохо только, что он в этих черных джинсах, и они скрадывают настоящую форму его бедер. Я почувствовал себя избранным за такую возможность разглядывать Рихарда, когда никто не мешает. — Пино нуар… Выдержанное красное сухое, — насупил он брови, зачитывая наклейку на бутылке, — герр Ландерс, вы будете такое пить? — насмешливо обратился Рих ко мне. — А? — отвел я взгляд от его попы, — да, буду, — кивнул головой. Замечтался уж слишком. — У тебя лучше, Пауль, — улыбнулся Круспе, закрывая дверцу шкафчика. — Что? В смысле? Что у меня лучше? — о чём это он? Вино мы с ним не пили вместе, так что точно не о нём. — Я о твоей… — Рих обернулся, готовясь спрыгивать со стула и не успел договорить, как табуретка под ним резко пошатнулась, повизгивая и отклоняясь в сторону. Глаза Круспе вспыхнули диким испугом. Блять, он сейчас наебнется! Моё сердце ёкнуло. Я бросился к нему в надежде, что успею его словить. К моему удивлению, Рих, как капитан Джек Спарроу, повел ногой в другую сторону, балансируя, и выровнял ебаную табуретку, не упав. Я стоял возле него, просто охуевая от этого трюка. — Фухх, блэть… Вся жизнь перед глазами пронеслась, — посмеялся он и выдохнул, слезая, но уже аккуратно, без прыжков. — Не только у тебя, — мои ладошки, кажись, вспотели. Циркач, ей богу… Я отодвинул табуретку куда подальше. Чуть лицо ему не расхерачила! Ебаная! — Ты бы не успел словить, — хмыкнул, улыбаясь, Рих и потянулся за бокалами. — А может быть и успел бы, откуда ты знаешь… — смущенно посмеялся я. Нет, ну, я хотя бы постарался, не стоял же, как вкопанный. Повезло просто, что удержался. — Ты перепугался больше, чем я… и был дезориентирован, — открывал он бутылку, хмуря брови от напряжения. Пробка засела крепко. — Почему это я был дезориентирован? — ухмыльнулся я и подошел к нему ближе. Тут у меня проскочила мысль, что Рих сейчас потянет за штопор и мне прилетит в глаз… Черезчур сильно он тянет. Я скривил лицо и немного отклонился. Чпок! Бутылка открыта. Я не пострадал. — Да потому что ты на задницу мою пялился, — довольно произнёс Рих, кладя штопор на стол и наливая вино в бокалы. — Всё-то ты замечаешь, — закусил я губу и уперся подбородком о его плечо. Мне нравится даже ткань его рубашки. Я обнял Рихарда сзади, как он меня когда-то, поглаживая его под ребрами. — Да, — улыбнулся он, продолжая наполнять бокалы, — и я знаю, что у тебя задница лучше, — его рука начала заметно подрагивать, неужто от моих прикосновений. — Так вот что ты хотел сказать перед падением, — с улыбкой дышал я ему на ухо, — но ты не можешь знать, какая она у меня, — я придвинулся к его шее, сначала просто принюхиваясь к дивному запаху Рихарда, а затем оставляя на ней несколько легких поцелуев. — Ну, у меня богатое воображение, — хихикнул он, — Держи, — поднес Рих сбоку бокал, размыкая мои руки. Вино мне сейчас стало абсолютно ненужным, по-моему, три бокала из ресторана начали действовать именно в этот момент… Хотя я уверен, что это не алкоголь будоражит моё сознание. Я принял бокал автоматически, не глядя на него. Мы чокнулись. Рих, обернувшись, выпивал залпом своё вино. А я, покручивая бокал в своих руках и раздумывая, поставил его, в конце концов, на стол. — Пфаааааа, — весьма эротично выдохнул он и причмокнул губами, опустошив бокал, — хорошее вино… Блять, Рих… Зачем ты так выдыхаешь? Я будто только что услышал отрывок из порнофильма… Ещё и твой голос… — А ты чего не пьешь? — взглянул он улыбчиво на мой бокал и облизал губы, оборачиваясь ко мне. Я всё ещё слышал его выдох, но к нему теперь добавились и соблазнительные уста, которые я видел перед собой уж слишком близко… — Я буду пить только из твоих губ, — приблизился я смущенно к Риху и уткнулся лбом в его грудь, запуская свои пальцы под его рубашку. — Пикантное… Предложение, — тяжело сглотнул он, запрокидывая голову назад и вытаскивая мои руки. Достав их, Круспе сжал мои ладони своими, блокируя движения. Я поднимаю голову, замечая, что верхняя пуговица рубашки расстегнута, и мне свободен путь к его ключице. Ты не удержишь меня. Я принимаюсь осыпать поцелуями эту часть тела… Нежно… хрупко… Его кожа для меня как тысячи невинных лепестков, которые рассыпались с бутонов и повисли на его шее. Я даже не понимаю, кому из нас двоих приятней. — Пауль, если ты хочешь извиниться таким образом, то… Не надо… Я не злюсь… , — произносит Рих, разжимая мои ладони. — Нет, Риш, я хочу тебя… — продолжаю я его целовать. Мои слова становятся плотью, а душа немедленно требует Рихарда. Я чувствую не просто физическое влечение, я чувствую желание слиться с ним в одно целое, ощутить его полностью - умом, телом… Рих приподнимает мой подбородок, перехватывая на себя инициативу. Он не долго думая, обхватывает мою поясницу и мягко прижимает к себе. В принципе, я сам подаюсь к нему. Мы сливаемся в поцелуе. С каждым соприкосновением наших языков, я чувствую, как Рих начинает всё больше меня сжимать, сдавливая пальцами мою талию. Сквозь одежду я ощущаю его крепкое и теплое тело. Он легонько проводит ладонью несколько раз по моему паху, то ли проверяя, что там происходит, то ли попросту откровенно меня лаская. Но от этого я теряюсь, чувствую внутри приятную дрожь, которая волной пронзает все мои органы. Сердце стучит где-то под горлом. Голова идет кругом. Ноги и руки немеют… Я не был готов к такой отдаче от Круспе. — Ну и что мне с тобой делать? — улыбается он, оттягивая мою нижнюю губу, — идём в спальню? Мне кажется, что мое сознание находится где-то снаружи, вне меня. Сон или безумие? — Идём, — тяжело выдыхаю я и киваю Рихарду, не осознавая того, что сейчас произойдет. Просто-напросто не верю в это. Он берет мою руку и спешно ведет в нашу комнату… Неужели нам и вправду никто не помешает? В комнату я захожу вторым, но дверь за нами прикрывает Рихард. Непривычная тьма придала всей ситуации новый, какой-то романтический оттенок. Он плотно прижимает меня к стене и начинает расстегивать верхние пуговицы моей рубашки, чётко перебирая в полумраке каждую из них. Открепляя одну за другой, он целует незнакомые ему участки бархатной кожи. Я ощущаю его горячее дыхание, когда он останавливается где-то на четвертой или пятой пуговице и впивается в мои затвердевшие соски. Рих проводит языком, и я чувствую обжигающую влагу его слюны, которая вызывает у меня скулеж. — Риииих, — тягостно протягиваю я и зарываюсь пальцами в его волосы. Он прокручивает их, оттягивает зубами… Я закатываю глаза и пытаюсь сглотнуть накопившиеся порывы эмоций. Рих, не отвлекаясь от подобного ублажения, взламывает пуговичку за пуговичкой и запускает свою теплую ладонь гулять по моему торсу, а сам переключается на мои губы. Я млею и готов кончить прямо сейчас… Скользящими движением по плечу он сбрасывает рукава рубашки и я окончательно выпутываюсь с ненужной одежды. Теперь ему открыта дорога и ниже. Но Рих испытывает мои нервы, начиная целовать ямочки между ключицами, а пальцами исследовать оголенную поясницу. Не выдержав этих мучительных поцелуев, я принимаюсь также за его рубашку, протягивая руки к груди и нащупывая первую пуговицу. Мои руки в смятении. Они лихорадочно дрожат и не могут отыскать все пуговицы рубашки Рихарда, а когда находят — не в состоянии их расстегнуть. — Тише… Давай я сам, — расплылся Круспе в улыбке и взялся за ткань. Его рубашка смело летит в сторону. Я вижу перед собой блестящие глаза Рихарда, он прижимается всё ближе и ближе, целуя меня с необузданным напором. Я прикладываю пальцы к обнаженному торсу Рихарда, будто боясь к нему прикоснуться. Его дыхание явно стало учащеннее и тяжелее. Трепет, зародившийся в глубине живота, растекся по всему телу и теперь я чувствую, как у меня стучит в висках. Я хватаюсь за мягкий ремень его джинс и обнаруживаю, что у него уже стоит. Меня это чуточку пугает. Я неловкими движениями перебираю пряжку и всё же расстегиваю ремень, вытаскивая его полностью из джинсов. Слышу, как он зазвенел, упав на пол. Рих изворотливо улыбается, не отрываясь от поцелуя, и подхватывает моё правое бедро, немного приподнимая. — Цепляйся за меня, — прошептал он в мои полуоткрытые губы. Я послушно отталкиваюсь от пола и обхватываю ногами его талию. Он поднимает меня выше, поддерживая где-то под ягодицами, и несёт в постель. Рих мягко опускает меня на кровать, затем выпрямляется и берется за мои штаны, стягивая их вместе с бельем. Не хотел я, конечно, оказаться голышом первый. Рих наклоняется и начинает целовать меня от места солнечного сплетения, спускаясь всё ниже. — Ты очень красивый… — шепчет он, устраиваясь между моих бедер. Рих расстегивает свои назойливые джинсы и склоняется надо мной, пылко целуя. Его дыхание обжигает мне лицо. Я ногами помогаю ему избавиться от джинсов и нижнего белья. Он упирается одной рукой возле моей головы, а другой ласкает талию. — Мы с тобой договоримся. Если будет очень больно — ты говоришь мне. Окей? — произносит Рих, смачивая пальцы во рту. — Да, хорошо, — киваю я, готовясь к новым ощущениям. Рих прижимает меня максимально близко и вводит первый палец. Ахх, сука. Это очень неприятно. Я откидываюсь в подушку, сжимая простынь. Рих целует мой торс, отвлекая от этих ощущений. Нет, я не произнесу и слова, ни при каких обстоятельствах. Чувствую второй палец. Блять! Давай, вперед, без сожаления, без сострадания, не щади… Он прокручивает палец, и я просто сглатываю эти муки. Третий палец. Я слышу, что думаю, слышу невыносимую боль в анусе и что-то тревожно жду… Изо всех сил я старался сдержаться, боролся, как мог, но все эти усилия бесполезны… — Ришш, — чуть не со слезами зову я его… Нет, не могу… Не могу вот так всё прекратить на полпути, — не останавливайся, — добавляю я. Рих дергается ко мне с поцелуем. Его губы успокаивают мое дрожащее тело. Наконец, я впадаю в какое-то полубессознательное состояние, уравновешенное чувством покоя. Мне кажется, что во мне озеро, переливающееся всеми цветами радуги. Да, он вошёл в меня… Я чувствую горячую плоть внутри. Боль растворилась, уступая место сладострастию. Рих понемногу наращивает темп. Теперь я ощущаю, как он пылает. Слышу толчки и подаюсь бедрами к нему. Чувствую давящий воздух комнаты и ускоренное дыхание Рихарда. У меня и самого перехватывает дыхание от возбуждения. Он крепко сжал мои бедра, впиваясь в них пальцами. Затем его руки скользнули под ягодицы, и он начал жестко, с силой вталкивать в меня член. Ритмичные движения гнали волны наслаждения по всему телу. Моя голова вновь закружилась. Пульс участился, готов взорваться. В глазах плыло. Звезды звенели у меня в ушах. — Рихааард, — простонал я, сжимая его плечи… Я вцепился в спину, царапая кожу Круспе где-то между лопаток. Он, не выходя, приподнял меня, создавая пространство между своих ног, и усадил к себе на колени. Его тело стало очень липким из-за пота. Рих накидывает кольцо пальцев на мой член и проводит несколько противоположных движений. Я дико стону, понимая, что очень близок к оргазму. Рих, сжав губы, с удвоенной силой возобновляет толчки. Я прогибаюсь в спине, чувствую, как моё тело напряглось. Рих не отстаёт от меня и вскрикивает, издавая перехватывающие стоны. — Давай, солнце, — воскликнул он. При этом он содрогнулся всем телом, делая последний толчок, с такой силой, что плотину прорвало, и все было кончено. Я извергся ему на живот, а он в меня… Мы довольные уткнулись друг в друга, скрещивая наши ладони. — Я… сильно… орал? — с отдышкой улыбнулся я Рихарду. Он посмеялся. — Не громче, чем я… Это было круто… Я ждал этого давно, — ответил он, перехватывая воздух. Его щеки были очень разгорячены, волосы взмокли. Я обнял его за шею, повалив на кровать. — Я люблю тебя, Рих, — поцеловал я его в губы и приютился у него на груди, — ты довел меня до такого состояния, — посмеялся я. — Посмотри на меня, это ещё кто кого довел…— радостно возмутился Рих, — ходишь, возбуждаешь постоянно, — потянулся он за сигаретами. — И мне, — выхватил я одну сигарету из пачки. Мы лежим так мирно и спокойно, будто лежали здесь всегда, и внезапно мне начинает казаться, что мы и вправду здесь уже давно, и что все это — сон, в котором мы застыли; сон, который может прервать любая мелочь, даже простое движение век. Но, в нашем случае, это был звонок в дверь.