Au tour du monde

Полчаса до концерта в Токио. Тридцать минут, три тысячи шестьсот секунд. Ой, уже три тысячи пятьсот пятьдесят девять. Самое время устроить скандал, да, Пак Че Ён? Главные правила артиста просты. Уметь принимать ситуацию такой, какая она есть. Не портить впечатление о себе. Слушать звукорежиссера, оператора, постановщика, гримера. — И ты, Че Ён-а, нарушила сейчас три правила из трех. Квон злится. Руки в карманах джинсов (он даже не успел переодеться в костюм), сжатые в нитку губы. Его взгляд (он уверен) мог бы прожечь огромный кратер в девчонке напротив него. Но он не может, и Чжи Ёну сейчас очень не хватает этой суперспособности. Концерт, видимо, не начнется вовремя, хотя со стороны зала и трибун уже слышится шум и гам — это, наверное, запустили первую партию зрителей. Чжи Ён ненавидит заминки и технические трудности, терпеть не может непунктуальность, как чужую, так и свою. Но одно дело — поломка оборудования или состояние здоровья выступающего. Совсем другое — капризная девица, которая вот-вот доведет его, Квона, до преступления с отягчающими обстоятельствами. Ведь не он же, черт возьми, виноват, что Пак Че Ён не попадает ровным счетом ни в одну ноту в этой сраной песне? Не он же, черт возьми, попал в YG через известный коридор связей и родительских денег? Нет, он догадывался, что его ожидает какой-то не очень приятный «сюрприз», когда Ян Хён Сок утвердил «Without You» в его концертной программе. Зачем? Теперь Чжи Ён знает, зачем. Чтобы лишний раз напомнить ему, во что обходятся мимолетные интрижки с юными стажёрками компании. И чтобы пропиарить любимую «звездочку» директора, конечно. Вот только он ждал здесь совсем не Розэ, хотя и записал когда-то по дурости песню вместе с ней. Звуковик тогда собирал партию Че Ён буквально по буквам. Но тогда Квону казалось, что он на правах парня может облагодетельствовать свою «принцессу», дав ей шанс. Возможность. Он думал, что это будет правильно. А когда время прошло, и оказалось, что он был у нее вовсе не единственным «благодетелем» — просто забил. Как всегда забивал на подобные выходки со стороны людей. — Че Ён-а, ты прекрасно знаешь, что мы с Ли Ха И уже сделали два прогона, — он повторяет это, как попугай, в девятитысячный раз за последние минут двадцать. — Мы все отрепетировали, звук выстроен, у музыкантов есть программа. Я не могу просто взять и заменить исполнителя, потому что ты и левая нога Ян Хён Сок-сонбэннима так захотели, — нет, блять, это надо быть особой сукой, чтобы прилететь в Токио за час до начала концерта и заявить: вот она, я, извините и подвиньтесь, — я буду исполнять эту песню с Ли Ха И. Возвращайся в Сеул. — Чжи Ён-а, — тянет Че Ён, и он заглядывает в ее лицо. Когда-то он верил безоговорочно этим глазам, этому рту. Лживому рту. Когда-то эта девочка была для него всем. Но «когда-то» уже давно превратилось в «никогда». — Чжи Ён-а, это моя песня. — Это, блять, моя песня, — скрежещет зубами Квон. Как же заебал уже этот ёбаный цирк. Он бы тысячу раз уже должен повернуться на каблуках и пойти в свою гримёрку, выпить стакан ледяной воды и хоть немного передохнуть до того, как ему предстоит двухчасовой траходром на огромной сцене. — Это моя песня, и только я решаю, кто будет ее со мной петь. Пошла нахуй отсюда, шлюха. И он делает, наконец, то, о чем мечтал все эти двадцать с лишним минут — демонстрирует девице middle fingers up и исчезает в темном коридоре под сценой, в то время как в спину ему летит отборная брань, визги и крики. Слова слетают с его языка сами, неосознанно и невольно: Чжи Ён обычно не оскорбляет девушек и не помнит плохого. После четвертого, пятого наёба уже привыкаешь к таким вещам. Но почему-то сейчас при одном только взгляде на ее лицо он вспомнил все свои тогдашние чувства. Че Ён, скачущую на члене одного из крупных продюсеров Mnet прямо в их номере в гостинице, пока он (как она думала) был на съемках телешоу. Его самого, бьющего бутылки в баре отеля. Сколько их было, этих бутылок и этих баров. Он закрывается изнутри на ключ в гримёрке, раздевается до белья. Окатывает себя водой из бутылки и растирает кожу полотенцем. Переодевается в брюки, рубашку, набрасывает пиджак — его первый аутфит для этого концерта. Сам накладывает макияж, не обращая внимания на стук в дверь — это, видимо, гримёр. Чжи Ён кричит, что все в порядке, но стучать не перестают. Громко матерясь, он встает с кресла, оставив недокрашенным один глаз, и идёт открывать дверь. Внутрь врывается эта сука, его новый менеджер — и с какого хуя ему вообще сдалась эта дамочка, если все свои проблемы он по-прежнему должен разгребать самостоятельно. Очередная стерва, дочка богатых родителей, которая захотела поиграться в шоу-бизнес? — Чжи Ён, где ты был, я повсюду тебя искала, — запыханная девица закрывает за собой дверь и как-то воровато оглядывается по сторонам. Камеры ищет, что ли? — У нас проблемы, и мне нужно, чтобы… — А мне нужно, чтобы ты сейчас же сию секунду отсюда вышла, — его голос срывается на какое-то по-детски обидное шипение. Почему он, почемусейчаспочемуздесь почему все та ки е дол ба ны е су ки почему. — Я готовлюсь к концерту, и здорово не успеваю — по твоей, между прочим, милости — этого сделать. Где ты была, когда я разбирался с Пак? Я звонил тебе раз двадцать, и на рабочий, и даже блять на твой личный номер, который только для избранных. — Я знаю, Чжи Ён, прости, я знаю, — ты падаешь в кресло и запускаешь пальцы в волосы. Тебе не хватает дыхания, но ты терпеливо выслушиваешь его срывающиеся крики. Сейчас тебе нужно спокойствие. Холодный рассудок. Он продолжает кричать — что-то о твоей некомпетентности и идиотизме, что-то о том, что ты подняла свою жопу и пошла нахуй из его комнаты — как обиженный мальчишка, как ребенок. — Чжи Ён-ши… Он удивлен неожиданному уважительному обращению. Он по крайней мере перестает орать. Отдышавшись, ты встаешь на ноги, достаешь из сумки успокоительное, пьешь таблетку сама, не запивая, просто проглатываешь. Идешь к кулеру, набираешь стакан ледяной воды. Молча подходишь к Чжи Ёну — он как-то рефлекторно открывает рот, ты заталкиваешь туда капсулу, отмечая, какие сухие у него губы, даешь ему стакан воды. Стоит жуткая тишина, прерываемая его злыми вздохами. Ты облизываешь губы. — У нас пиздец. Организаторы оказались полными мудаками — в зале конкретный овербукинг. Пришло в полтора раза больше человек, чем может вместить в себя стадион. Там толпа, все всмятку. Уже подъезжают кареты скорой помощи, я боюсь, что будут пострадавшие. Служба безопасности пытается контролировать людей, но они просто обезумели, поняв, что могут не попасть на твой концерт, — ты говоришь четко, спокойно, хотя внутри — паника и жуткий страх. Ты чувствуешь, как у тебя трясутся руки, но нельзя, чтобы этого увидел Чжи Ён — прячешь их за спину. Он тебе сейчас очень нужен — уравновешенным и взрослым. И ты говоришь ему об этом, потому что знаешь, когда нужно быть честной. — Ты нужен мне, Чжи Ён-ши. Сонбэ. Тебя они услышат. В образовавшемся вакууме тишины особенно не к месту звенит твой телефон. Kiki, do you love me, are you riding… Ты берешь трубку, не разрывая зрительный контакт с Квоном. У тебя умоляющий взгляд, наверное. — Клара-чан, Клара-чан, — орёт тебе в ухо концертный директор YG в Японии Нишикадо Тоугава. — На входе паника, люди внутри пытаются прорваться наружу, один охранник травмирован. Надо что-то делать, иначе… Ты сбрасываешь вызов. Чжи Ён, конечно, слышал эти вопли. И ты надеешься, что понимал, о чем они. — Клара-ши, просто скажи мне, что делать, — говорит он. Доверяет тебе. — У меня в голове пусто. — У нас мало времени, поэтому просто пойдем со мной, — говоришь ты. — Я объясню по дороге. И захвати упаковку влажных салфеток. Вы несетесь по переходам под сценой, чтобы выйти на центральную трибуну. Пробираетесь среди мечущегося во все стороны озадаченного и напуганного стаффа. Над вами, вокруг вас — ужасающий гул и крики людей, чей-то плач. Объясняешь Чжи Ёну, что нужно делать, а он просто молча полубежит за тобой следом. Наконец вы на месте — оператор настраивает камеру, ты даешь Квону в руки микрофон. — Я… Я не знаю, могу ли решать такие вопросы сам, Клара-ши, — вдруг говорит он — хрипло, прокашливаясь, когда ты начинаешь стирать макияж с его лица салфетками. Придерживаешь острый подбородок пальцами. Ресницы, брови. Тушь мажется, кожа краснеет. Нужно, чтобы перед людьми появился Чжи Ён, разочарованный и человечный, а не G-Dragon, которому они заплатили деньги и в итоге попали в неприятности. — Я не знаю, разрешит ли сонбэнним. — Времени нет, хорошо? Беру под свою ответственность, — ты буквально выталкиваешь его вперед, к камере, и отходишь чуть в сторону. Тебе предстоит сейчас переводить его слова. Загорается лампочка софита, свет бьет вам обоим в глаза, только Чжи Ён к этому привычен, а вот ты не особо. Через пять секунд начнется транс четыре ляция на больших три экранах-плазмах два вокруг и внутри один стадиона. Мотор. — Здравствуйте, моё имя Квон Чжи Ён, — осторожно начинает парень, а ты сглатываешь слюну. — Здравствуйте, мое имя — Клара Ким, я менеджер господина Квон Чжи Ёна. Я буду переводить его слова. — Я прошу вас всех прямо сейчас успокоиться, остановиться, прекратить двигаться. — Пожалуйста, прямо сейчас успокойтесь и прекратите двигаться. — Сейчас ваше здоровье и безопасность зависят только от вас. Я не хочу, чтобы кто-то сейчас пострадал из-за меня. — Сейчас ваше здоровье и безопасность зависят только от вас. Мы не хотим, чтобы кто-то сейчас пострадал из-за нас. — Пожалуйста, прекратите движение у выходов из стадиона, — ты слышишь, как он сглатывает слюну, — те, кто находится улице, пожалуйста, отойдите от входа. Те, кто внутри — пожалуйста, отойдите от входа и выпустите людей, которые чувствуют головокружение или панические атаки. — Пожалуйста, прекратите движение у выходов из стадиона. Те, кто находится на улице, пожалуйста, отойдите от входа. Те, кто внутри здания, пожалуйста, отойдите от входа и выпустите людей, которые чувствуют головокружение или панические атаки. — Я прошу у вас прощения за происходящее, но у нас у всех еще есть шанс исправить ситуацию. Мы готовы открыть для рассадки людей дополнительные трибуны. У нас есть дополнительные места. — Мы просим у вас прощения за происходящее, но у нас у всех еще есть шанс исправить ситуацию. Мы готовы открыть для рассадки людей дополнительные трибуны. У нас есть дополнительные места. — Мы компенсируем пятьдесят процентов стоимости билетов всем. — Мы компенсируем пятьдесят процентов стоимости билетов всем. — Пожалуйста, следуйте указаниям службы охраны и занимайте места согласно новому распорядку. — Пожалуйста, следуйте указаниям службы охраны и занимайте места согласно новому распорядку. — Я еще раз прошу у вас прощения. Пожалуйста, простите меня, — Чжи Ён сгибается в низком поклоне. Ты тоже, и даже еще ниже. — Квон Чжи Ён-сан просит прощения за происходящее. Я приношу вам свои извинения от лица команды артиста и организаторов. Мы обязательно найдем и накажем виновных в произошедшем. Пожалуйста, займите свои места и насладитесь концертом. Я лично гарантирую вам компенсацию половинной стоимости билетов и полную компенсацию в случае если вы решите не посещать выступление. Пожалуйста, следуйте указаниям службы охраны. Простите нас. Лампочка выключается. Чжи Ён оседает на пол и обнимает руками колени. Ты выпрямляешься и звонишь начальнику службы охраны стадиона. Тебе сообщают, что люди успокоились, а стафф, спешно организованный и наученный тобой и Тоугавой, начинает рассаживать людей по закрытым секторам зала, которые предполагалось изначально оставить пустыми. Видимо, организаторы не учли этот момент, когда выбрасывали билеты на рынок — ну или кто-то конкретный захотел навариться на продаже. Еще бы, первое шоу Квон Чжи Ёна — билеты расходились как горячие пирожки. Как же любят его. Как же любят. Управлять толпой — дело практически невозможное. Люди в панике — звери. А ему верят. Слава всем богам, верят. И ты выдыхаешь. Теперь надо отвести Квона обратно в гримёрку, да так, чтобы не попасться на глаза и диктофон кому-нибудь из прессы с пропуском priority pass. Подходишь к парню и кладешь руку ему на плечо. — Ты был хорош, Чжи Ён-ши. Все сработало, — он кивает, но как-то отстраненно. Собирает себя в кучу, видимо. Ну еще бы. Если бы ситуация вышла из-под контроля… Ты боишься представить, что бы произошло тогда. Если бы были травмы? Если бы кто-то погиб? Тогда Квон был бы вынужден снова приостановить карьеру, что фактически означало бы его конец как исполнителя. — Пойдем? Тебе нужно готовиться к концерту. И вы встаете и идёте обратно по этим радражающе тёмным коридорам. Где-то спустя пять минут наконец включаешься в происходящее обратно и понимаешь, что вам стоя аплодируют технические работники, стафф… и журналисты, которых вы встречаете по пути. Конечно, они здесь, конечно, они в погоне за новой сенсацией, они хотят чернухи, признания вины, хотят обвинить и все испортить — но они аплодируют. Вы спасли ситуацию. Ты спасла ситуацию. Чжи Ён её спас. — No comments, — то и дело говоришь ты налево-направо с легкими вежливыми поклонами, чуть ли не бежишь, еле поспевая рядом с Чжи Ёном. — Все комментарии после концерта. Без комментариев. Наконец буквально впихиваешь парня в гримерку и проскальзываешь следом за ним, захлопнув дверь. Поворачиваешь в замке ключ два раза, садишься рядом с дверью, подпираешь ее собой. — Сгинь, сгинь, сила нечистая, — шепчешь в каком-то абсолютном помутнении — видимо, и ты иногда даешь слабину. Квон закуривает сигарету — здесь, слава богу, отключены дымовые датчики. Он открывает окно. Просматриваешь сообщения от Тоугавы: все хорошо, люди рассажены, ни одного пострадавшего или госпитализированного, кроме нескольких охранников, мужественно сдерживавших толпу у главного входа. Помечаешь в чек-листе: необходимо обсудить вопрос компенсации для них с бухгалтерией агентства-организатора. Эти уроды здорово провинились, и лучше бы им раскошелиться. — Чжи Ён, ориентировочно концерт начнется через двадцать минут, будь, пожалуйста, готов к этому времени. Нужно обязательно общаться с аудиторией, говорить, что ты извиняешься, и… и хорошо, что ты сейчас в строгом костюме, пожалуйста, останься в нем. — Клара-ши, — осторожно прерывает он твой довольно-таки сумбурный речевой поток. — Да, Чжи Ён-ши? — ты вскакиваешь на ноги, отряхиваешь джинсы и поправляешь толстовку. — Тебе пригласить гримера? Надо будет сказать ей, что… — Клара-ши, — Чжи Ён перебивает тебя довольно резко. Идет к кулеру, наливает стакан воды и протягивает его тебе — совсем как ты ему каких-то пятнадцать минут назад. — Я благодарен тебе за смелость и ценю твои способности. Спасибо, Клара-ши. Пожалуйста, позаботься обо мне. Спина Квона сгибается в легком поклоне.