Семья - это святое. Часть 2

Новость о том, что у Клауса Майклсона родился сын должна была сохранится в тайне и именно поэтому на следующий же день весь Квартал был в курсе о произошедшем, гадая, как теперь будет вести себя их Регент. Кристина уже несколько дней не появлялась на собраниях ведьм, приходя в себя после родов и среди ее подданных ходили самые разные слухи — один страшнее другого. Одни говорили, что ведьма стала чем-то вроде гибрида, другие — что Крис потеряла силу, а кто-то и вовсе утверждал, что она умерла, дав жизнь сыну. Появившаяся в Квартале Тори, которая только пополнила запас трав, не дала никаких комментариев, но судя по тому, как искрилось от радости лицо рыжеволосой ведьмы и с Кристиной и с ее племянником было все в порядке. Так оно и было. По крайней мере, жизни и здоровью наследника Первородных ничего не угрожало, и чувствовал он себя отлично. Чего нельзя было сказать о его матери, которая серьезно растратила свои силы, давая новую жизнь, но о том, что Регент почти лишилась магии, знать посторонним было совсем не обязательно. Единственным, кого посвятили в то, что происходило за стенами дома Майклсонов был Винсент. Ему Виктория доверила все секреты, зная, что ведьмак не подведет, к тому же ей необходим был партнер для ритуалов по восстановлению Кристины после магических родов, и Гриффин без лишних вопросов согласился помочь. Виктория проводила рядом с ведьмаком большую часть времени, стараясь максимально ускорить процесс и невольно девушка заметила, что их привычные разговоры про совместную работу становятся все более и более личными. Винсент рассказывал ей про жизнь в Квартале, про свою бывшую жену, о том, как тяжело ему пришлось после ее смерти. Тори слушала его внимательно, сочувствовала, по возможности давала советы и довольно скоро она заметила, что дружеская симпатия со стороны ведьмака сменилась на эмоции другого рода. Хотя Гриффин и скрывал свои чувства, они не долго оставались секретом для Виктории, которой эта ситуация совсем не нравилась. Она хорошо относилась к Винсенту, но совсем не воспринимала его как мужчину. Вот только как это было объяснить Колу, который приходил в ярость каждый раз когда видел рядом с женой ведьмака, не сводящего с нее влюбленных глаз? Последнее, чего хотелось Тори — выслушивать необоснованные претензии после утомительных обрядов и первый же разговор, что попытался завести с ней младший Майклсон превратился в ссору, после которой Виктория не могла сомкнуть глаз всю ночь, а Кол провел ее в компании бурбона. Утром следующего дня и Клаус и Кристина заметили, что супруги пребывают не в лучшем настроении. — Что за черная кошка между вами пробежала? — склонив голову поинтересовалась Крис, глядя на надувшую губки Тори. — Скорее кот, — хмыкнул в ответ Кол, салютуя ведьме бокалом с бурбоном, — ваш дружок Гриффит надумал увести у меня жену. А она и не против. — Мы просто работаем вместе, — проговорила Тори, обреченно закатывая глаза, — и я не давала тебе не единого повода для ревности! — Их дает ведьмак, что пожирает тебя глазами! — не стал слушать жену Первородный, — и еще неизвестно какие заклинания он использует. Может это какая-то любовная магия! — Это магия, которая должна вернуть мне силу, — перебила Кол Кристина, недовольно хмурясь, — Тори и Винсент помогают мне! — И Гриффит вовсю пользуется этим, — не унимался тот, вновь и вновь прикладываясь к бокалу с бурбоном. — Не говори ерунды! — взвилась Виктория, теряя терпение, — твои сцены ревности совершенно не к месту! И вместо того, чтобы заливаться бурбоном, лучше бы помог нам! — А что, ведьмак не справляется? — скривил губы Кол, — так и знал, что он слабак! Лицо Тори стало совсем алым от злости и не желая больше слушать упреки мужа, она устремилась в свою комнату, с грохотом закрывая за собой дверь. Девушка подошла к окну, стараясь успокоится, но прежде чем ведьме удалось совладать с эмоциями, на пороге появилась Кристина. — Можно войти? — осторожно поинтересовалась она, окидывая Викторию быстрым взглядом. — Конечно, Крис, — выдохнула в ответ та, опуская мутный взор, — прости за эту сцену. Кол вывел меня из себя. — Это было забавно, — едва сдерживая улыбку, отозвалась черноволосая ведьма, — он явно не привык к соперникам в борьбе за твое внимание. — Никаких соперников нет, — закатила глаза Тори. — Уверена? — вскинула бровь Крис, — мы все заметили, что Винсент немного… Девушка многозначительно умолкла, глядя на сестру, щеки которой залились румянцем. — Он — может быть, — не сразу отозвалась она, — но я… И вообще у нас сейчас столько проблем — Элайджа, Хелен, твоя магия, малыш… А Кол решил устроить брачные игры! Будто ребенок! — Ну так ему и есть семнадцать лет, — пожала плечами Кристина. — Ему тысяча лет! — тут же ответила Тори, качая головой, — а ведет себя как мальчишка. — Он любит тебя, — просто сказала Крис, — а для Майклсонов это карт-бланш на любое поведение. Уж поверь мне. — Знаю, — вздохнула рыжеволосая ведьма и на ее лице мелькнула тень улыбки, — оставим эту тему. Как ты себя чувствуешь? И как там мой племянник? Лицо Кристины тут же озарилось счастливой улыбкой. Он сыне она могла говорить бесконечно. Обсудив его сон, прекрасный аппетит и ангельское личико, сестры невольно перешли к теме, которая волновала всех жителей дома — имя новорожденного, к которому третий день обращались «малыш» (Тори и Кол), «любовь моя» (Кристина) и «маленький король Нового Орлеана» (Клаус), продолжая спорить о том, какое имя должен носить наследник Майклсонов. — Знаешь, у меня есть один вариант, но не уверена, понравится ли он Клаусу, — прочистив горло проговорила Крис, глядя на Викторию. — Ты ведь веревки из него вьешь, — усмехнулась та, — уверена, что и с этим проблем не будет. Ну если только ты конечно не хочешь назвать этого маленького ангела в честь отца. Второго Никлауса Майклсона Новому Орлеану будет многовато. — Хуже, — не сразу ответила ей Кристина, прикусывая губу. — А что может быть… Тори умолкла и ее лицо вытянулось от удивления. — Не хочешь же ты сказать, что… — Да, именно, — решительно кивнула Крис, — Клаусу пора оставить в прошлом все старые обиды и принять свою семью. Полностью. В том числе и отца.