***
Даже в свитере и пальто Чарльз чувствовал холод, который вцепился в тело. Однако Эрик будто не чувствовал его, будучи одетым в не самую теплую одежду. Идя вдоль каменной стены, они прокладывали себе дорогу через сугробы. Искать место под библиотекой долго не пришлось, черное пятно, которое лежало в снегу, сильно выделялось. Чарльз остановился, пытаясь разглядеть, что там, не желая подходить ближе, но Эрик упорно шел вперед, высоко поднимая ноги, чтобы не потерять обувь в сугробе. Свет светил со второго этажа особняка и падал прямо на снег, дополнительно освещая и небольшую местность. Чарльз поднял взгляд на окно, которое было довольно высоко, и поежился, вспоминая, как спрыгивал оттуда. Эрик сел на корточки перед неизвестным объектом, заявляя: — Ты был прав, это ворона. Чарльз фыркнул и все-таки подошел к супругу, который смело трогал тушку птицы. — Почему она врезалась в окно? — нахмурился Чарльз, слегка отворачиваясь в сторону леса, всматриваясь в темноту между соснами. Он попытался сфокусироваться на деревьях, которые шатались из-за нарастающего ветра. Несмотря на день, небо уже было серым. Новые снежинки все быстрее и быстрее начинали падать. — Мертва, — удивление проскочило в голосе Леншерра. Блестящие глаза и приоткрытый клюв смотрелись как живые, но кровь, которая еще не успела застыть, была на крыльях, а дальше Эрик не стал осматривать, случайно вляпавшись в жидкость. — Может быть… — начал Чарльз, сложив руки на груди, но резко остановился, задумываясь. — Нет, такое невозможно. Эрик повернулся всем телом и вопросительно посмотрел на супруга. — Я просто подумал, что кто-то мог кинуть, но кидать-то некому, — Чарльз пожал плечами. Он нехотя подошел ближе. — Или умерла от удара? — сомнительно предположил Чарльз, сводя уголки бровей. — Не думаю, Чарльз, тут открытая рана. Он открыл и закрыл рот, мотая головой, всем видом показывая, что у него больше нет догадок. Эрик продолжил трогать ворону, отводя крыло, густо покрытое перьями. — Эрик… — возмутился Чарльз, отворачиваясь в сторону леса и хмурясь. Он пытался связать мысли насчет произошедшего, но никак не получалось придумать хоть какое-то простое объяснение. Взгляд бродил по занесенным снегом кустам, растущим около забора, который в этом месте завалился. Верхушки всех столбов развалились, а сами столбы наклонились и оставались в этом положении уже как несколько лет. Эрик встал и осмотрел запачканные руки, тихо выругавшись. Чарльз хотел что-то сказать, но слова вылетели из головы, а грудь пронзил холодный испуг. В голове опустело, в висках начало пульсировать, в ушах зашумело. Два белых блеклых огонька загорелись в гуще леса, но Чарльз знал, что это глаза. Они были неподвижны, иногда чуть-чуть покачивались из-за гуляющего ветра между облепленными снегом соснами. Он хотел позвать супруга, но лишь открыл рот и издал тихое «а», которое оборвалось выдохом. Эрик нахмурился, вставая позади. — Это птица, Чарльз, — ровно сказал Эрик. Он резко повернул голову к Леншерру, его волосы, с запутавшимися в них крупными ледяными кристаллами, растрепались еще больше. Их взгляды столкнулись. Уверенный и немного прохладный — с вечно теплыми, но в данный момент вопрошающим взглядом. Они словно общались не говоря ни слова, только глаза. Чарльз почувствовал легкую неуверенность в предположении о птице, но все же согласился, пытаясь расслабиться, но напряжение в теле не уходило, будто угроза до сих пор нависала. Слегка опустив голову и смотря исподлобья, Чарльз повернулся, вновь встречаясь взглядом с толпой сосен. Один только вид уже пробирал кожу холодом, поэтому ему захотелось поскорее вернуться к теплому огню библиотеки. Горящих огоньков теперь нигде не было видно, и от этого Чарльзу стало еще больше не по себе. — Пошли отсюда, — сказал Эрик, который, удивительно, но начал мерзнуть. Чарльз помедлил, делая шаг назад и внимательно смотря на ворону. На перьях собирались кучки снежинок, будто хотели скорее скрыть труп в снегу. «Хватит, — одернул себя Чарльз. — Всему есть логичное объяснение». Он обвинил во всем разыгравшееся воображение и неприятные воспоминания, которые переплелись в голове. — Чарльз! — эхом оттолкнулся от деревьев голос Эрика. Инстинктивно обернувшись на свое имя, Чарльз никого не увидел, кроме следов супруга. Задумавшись, он забыл что находится посреди сугробов. Он кинул последний взгляд на лес и пошел по небольшой тропинке, которую они протоптали, когда шли.***
Эрик опрокинул голову назад, разминая уставшие мышцы шеи. Библиотека в свете камина казалась уютной и живой, нежели все остальные комнаты, кроме спальни Чарльза. Теперь Эрик понял, почему он проводит много времени именно здесь. — Придется зажигать свечи в коридорах, — сказал Чарльз, только войдя в помещение. — Половина лампочек перегорела, а в особняке ночью темнее, чем в лесу. По-моему, Курту просто плевать на условия, в которых он живет. Самое главное, что со стороны выглядит престижно и дорого. В его голосе отчетливо было слышно раздражение, хотя так было всегда, когда речь шла об отчиме. — Ладно, — выдохнул Чарльз, успокоившись. Он подошел к Эрику, привычно поднимая подбородок, чтобы смотреть ему в глаза. Теплый желтый свет от камина освещал кожу так, что, казалось, она становилась чище и еще мягче. — Мне не дает покоя ворона, — признался Эрик, когда Чарльз обвил руками его шею. Его лицо украсила ухмылка, которая постепенно перешла в улыбку. — Мы здесь не одни. Нет-нет-нет, Эрик, — Чарльз улыбнулся еще шире, касаясь подушечкой указательного пальца губ супруга, который хотел возмутиться. — Отец рассказал Рейвен, а она мне, что все-таки из той деревни ушли не все. Остался один житель, но о нем почти ничего не известно. Чарльз слегка наклонил голову набок, задумываясь. — Рейвен рассказывала, что пару раз видела странного мужчину. Большого и бородатого, сказала, что на шее у него висят военные жетоны. Она утверждала, что это именно он. Даже Кейн пару раз говорил что-то про таинственного незнакомца, но я уже не помню его слов. Эрик поднял брови, у него действительно закралось сомнение, что это место странное. Он обнял супруга, поглаживая его по спине одной рукой. Сам Чарльз чувствовал, что вся обстановка вокруг начинает усыплять его. Цвета один за другим переливаются, в тишине иногда раздается потрескивание дров. Чарльз прикрыл веки. Все краски погасли, чернота тащила за собой разум Чарльза, который забылся. Пока все вокруг не перестало чувствоваться, и он окончательно провалился в сон.