***
Чарльз тихо замычал, жмурясь от слепящего белого света из окна и переворачиваясь, стараясь скрыться от него. Однако другая преграда не позволила уйти от утреннего света неба. Чарльз уперся руками о грудь супруга, разлепляя глаза, словно маленький котенок. Сознание все еще мутило от выпитого недавно алкоголя. Ксавьер еще не привык, что его состояние не особо то и важно, нежели в городе, где почти каждое утро он в спешке пытается причесать волосы и найти более менее немятую одежду. Эрик все еще спит, чему Чарльз удивлен. Он не понимает, либо он слишком рано просыпается, либо Эрик долго спит. В любом случае, ничто из этого не характерно ни одному из них. Тоскливо вздохнув, Чарльз сел, водя плечами в разные стороны, разминая мышцы и некоторые кости, которые отзывались приятным хрустом. Затем он встал с кровати, вздрогнув от холода в комнате, однако, это никак не повлияло на его нейтральное настроение. «Я просто привык», — спокойно подумал он и поплелся в ванную, стараясь не встречаться взглядом со своим отражением. Он закрыл шаткую дверь, но не на щеколду, прятаться ведь не от кого. Не от кого, пока он или что-нибудь еще не разозлит Эрика. Чарльз бросил взгляд на узкое небольшое окно в углу ванной комнаты. Снег все еще лежит, захватив в холодный плен деревья, кусты, землю и поваленный забор. Чарльз стоит слишком далеко, чтобы разглядеть какие-нибудь новые следы животных, да и особого интереса у него сейчас нет. Он встал босыми ногами на блестящую плитку, кое-где треснувшую, и повернул маленький краник, выпустивший слабый поток холодной воды. Чарльз зажмурился, но терпел, пока струйки воды текли по волосам, плечам, рукам и ногам, смывая следы прошлой ночи. Он сжал руки в кулаки, стараясь отвлечь себя от ледяной воды другими мыслями. И у него почти удалось, когда он вспомнил об отце. Быстро проведя руками по лицу и приглаживая волосы назад, он потер глаза, свистяще выдыхая сквозь зубы. Чарльз развернулся, спешными движениями закручивая кран, и спеша к мягкому полотенцу, брошенному на край раковины. Он завернулся в него так плотно, как только мог. Зубы слегка постукивали друг о друга, пальцы на ногах поджимались, но Чарльз все равно встал перед зеркалом, смотря в глаза своему отражению. И впервые за долгие дни он смог не наигранно улыбнуться.8. Как в воде лицо – к лицу, так сердце человека – к человеку
31 октября 2019 г. в 19:55
Примечания:
Бу!
Глотнув обжигающий горло виски, Чарльз поставил стакан обратно на небольшой столик, сосредоточившись на шахматной доске. Пламя играло в камине, даря тепло библиотеке, отбрасывая движущиеся тени на старые мутные обои и подранные временем книги. Эрик сидел напротив, спокойно положив локти на деревянные лакированные подлокотники. Его лицо невозмутимо, расслаблено, впрочем, как и всегда, когда они проводят партию шахмат. До последнего уверен в победе, пока не проиграет, но проигрыш — это всего лишь новый этап к совершенству.
Заметив, что Эрику возможно поставить мат, Чарльз недовольно нахмурился, сразу же понимая, что супруг поддается.
— Это нечестно, — прокомментировал он, откидываясь на спинку кресла, обитую светло-голубой тканью с узорами цветов.
Легкая ухмылка появилась на лице Леншерра. Он даже не скрывает это.
— Алкоголь притупляет тебя.
Чарльз улыбнулся, важно приподнимая подбородок.
— Алкоголь — это ли не прекрасно?
Ксавьер вновь взял в руку стеклянный стакан, допивая виски. Спиртное приятно давило на голову, заставляя любые мимолетные мысли воспринимать всерьез. Чарльз изящно протянул руку к Эрику, будто бы приглашая его на танец, но на самом деле он приглашает его на что-то более чувственное и близкое. Эрик взял его ладонь в свою и перевернул ее, целуя острые костяшки пальцев. Чарльз улыбнулся шире и встал с кресла, потянув за руку супруга. Они скрылись в темноте коридора, лишь туманный лунный свет тянулся к безобразным половицам, прикрытым пыльным ковром.
Чарльз сдавленно охнул, когда оказался прижатым к стене. Эрик перехватил его нижнюю губу, прикусил и потянул на себя. Он вовлек Чарльза в более глубокий и грязный поцелуй, дыхание становится все тяжелее, телом движет некий животный инстинкт. Чарльз вцепился пальцами в плечи Леншерра, громко вдыхая и выдыхая через нос. Холод старого дома уже давно не чувствуется из-за алкоголя в крови и невероятного тепла между супругами.
Когда Чарльзу стало слишком тяжело дышать, он откинул голову назад, несильно стукнувшись о стену, и приоткрыл рот, вдыхая воздух полными легкими. Эрик прижался носом к его шее, шумно вдыхая давно любимый запах. Он опустился немного ниже, подхватывая Чарльза под коленями и поднимая его, отчего Ксавьер резко обхватил его руками и легко засмеялся. Леншерр проделывал тот же трюк на их свадьбе.
Оказавшись в некогда пугающей — уже интимной — темноте, Эрик опустил Чарльза на кровать, сразу же наклоняясь над ним и целуя в шею, прикусывая бледную кожу.
— Эрик, — сдавленно выдохнул Чарльз, чувствуя, что в одежде слишком жарко и тесно, в особенности в штанах.
Ксавьер выгнулся, подставляясь под губы супруга. Теплые шершавые пальцы уже забрались под свитер, который Чарльз надел утром, чтобы согреться. Но есть еще множество путей согреться в холодном зимнем лесу. Одним из них супруги, между прочим, сейчас и занимаются.
— Чарльз, — вторил партнеру Эрик, быстрыми движениями стягивая с него свитер.
Ксавьер обвил рукой шею супруга, другой рукой упираясь в кровать, сжимая между пальцами плотное покрывало. Прохладный воздух касался плеч, горячее дыхание опаляло грудь. Чарльз с тихим стоном откинул голову назад, растрепав вьющиеся волосы. Губы Эрика касались мягкой кожи груди, целуя в сердце. Эрик плавно передвигается в сторону, обхватывая губами сосок, небольно прикусывая. Чарльз впился ногтями в сильную спину супруга, царапая кожу и отмечая его своим. Он понимает, что может не сдерживаться, в доме они одни, но все равно стискивает зубы, стараясь сильно не шуметь. Стон, переходящий в мычание, завибрировал в груди, Леншерр чувствовал это губами и кончиком носа, соприкасающимся с кожей.
Чарльз прикрыл глаза, даже без них зная, что Эрик самодовольно усмехнулся. Он сжал в пальцах темно-рыжие пряди, потянув на себя, чтобы поцеловать в губы. Чарльзу нравится, когда Леншерр повинуется, так он чувствует себя главным. Однако в сексе никогда ему не быть главным, Эрик дал это понять, когда они только завязали отношения.
Чарльз переместил обе ладони на шею супруга, начиная мять горло водолазки, что означает, что Чарльзу не нравится, что одежда все еще на супруге. Эрик стянул через голову черную водолазку, откинув к лиловому свитеру. Ксавьер прижался голым торсом к телу супруга, касаясь губами уха Леншерра. Чарльз вслушивался в звуки тяжелого дыхания Эрика, пока тот умело справлялся с пуговицами и молнией штанов.
Ксавьер вскрикнул, когда супруг внезапно укусил его за шею, чтобы партнер не расслаблялся. Чарльз обиженно замычал, прикусывая край уха, однако, кусаться так, как это делает Эрик, он не умеет, поэтому после нежно провел губами по маленькому розоватому следу. Прежде чем быстро снять штаны с супруга Леншерр провел руками по подвздошным косточкам, слегка надавливая на кожу. Освободив их обоих от давящих на члены штанов, Эрик вновь вернулся к манящей шее Чарльза, которая постоянно оказывается искусана после их близости.
Эти действия они повторяли множество раз, но Эрику никогда не разонравится заставлять супруга стонать, шептать его имя и слышать свое, чувствовать родные руки на своей спине, где останутся легкие красноватые полосы от недлинных ногтей Ксавьера, ощущать жар сбитого дыхания. Нравится смотреть на лицо Чарльза, когда он прикрывает затуманенные глаза, приоткрывает яркие губы, растрепанные и мокрые от пота волосы прилипают ко лбу.
Чарльз согнул ноги в коленях, Эрик огладил его бедра, нависая над супругом. Облизав ладонь, Леншерр, едва касаясь, провел холодными пальцами по коже живота, а затем и члена. Чарльз, судорожно вдохнув, с надеждой посмотрел на него, однако, Эрик разочаровал его, дотрагиваясь до ягодиц.
— Прошу, — жалобно выдохнул Ксавьер, сводя брови.
Леншерр наклонился ниже, соприкасаясь кончиками носов. Ему нравится знать, что только он может заставить Чарльза так жалобно шептать. Только он и больше никто, иначе этому кому-то грозит нечто страшнее, чем простая смерть.
Леншерр ввел кончик указательного пальца, улыбаясь одним уголком губ. Небыстро массируя отверстие, он клацнул крепкими зубами у самого носа Чарльза, перемещая свое внимание на губы супруга.
Подготовив супруга, Эрик подхватил его под коленями, но Чарльз, уперевшись руками о кровать, крепко обхватил супруга ногами. Эрик подозрительно сощурился, и Ксавьер повалил его в бок и на спину, оседлав бедра. Никогда раньше он подобного не проделывал.
Сердце бешено стучалось в грудную клетку, Чарльз уже предвкушал то, что они оба обычно долго оттягивают ласками. Некий животный инстинкт заставил его беспрерывно целовать супруга в губы, шею подбородок и скулу, пока Эрик садился, придерживая Чарльза за поясницу. Ксавьер чувствовал ягодицами возбужденный член, впиваясь сильнее ногтями в плечи при каждом соприкосновении.
Эрик мужественно терпел боль от царапин. По спине пробежалась сладкая дрожь, когда рот Чарльза оказался у самого его уха. Он вслушивался в шумное дыхание, такое близкое, держал его тело, бледное во мраке спальни. Уже ничто не страшно: ни непонятные обитатели леса, ни сам гниющий старый дом. Важно лишь одно, понял Эрик, что через все это они проходят вместе, связанные любовью и важными клятвами.
Ксавьер аккуратно, хотя так хотелось сделать побыстрее, насадился на член супруга, соприкасаясь с ним грудью. Осторожное пошатывание вперед, он пытается привыкнуть и поймать собственный темп. Удивительно, что Эрик позволял ему брать на себя инициативу, однако, Чарльз никогда раньше не пытался ее перехватить. Он постарался покачнуться вперед смелее, пытаясь не доставить себе дискомфорта от резких движений. И Эрик помог ему, мягко подаваясь навстречу, заставив супруга издать непонятный звук между охом и стоном.
Наблюдая за реакцией Ксавьера, Эрик ускорял темп, и Чарльз уже сам привставал и подавался навстречу Леншерру без помощи его рук, которые все равно придерживали его за пояс. Тяжелые и сбивчивые вдохи и выдохи Эрик чувствовал ухом, слышал любой звук, издаваемый супругом, что заставляло его сердце мгновенно болезненно сжаться от мысли, что делает ему больно. Но, судя по действиям самого Чарльза, это всего лишь его паранойя.
Чувствуя, что Эрик близок к разрядке, Чарльз через силу замер, стараясь остаться в одном положений. Леншерр, стиснув зубы, кончил, уткнувшись лицом в плечо супруга, крепко обняв его. Чарльз расслабленно начал водить рукой по окаменевшим мышцам спины Эрика, стараясь выровнять дыхание, иначе он ни слова спокойно сказать не сможет. Ксавьер чувствует грудью точно такое же бешеное дыхание у супруга, который слегка начал покачиваться из стороны в сторону. Сердце замедляло свой темп, холод леса бессовестно проникал в комнату, проходясь по оголенной коже супругов.
Эрик потянул покрывало и лег на мягкое одеяло, накрывая их обоих тяжелой темной тканью. Чарльз даже не собирался перемещаться, укладываясь на Эрика, положив голову на руки на груди супруга. Леншерр видит, что его глаза прикрыты, потому что ему хочется спать, но он продолжает изучать лицо Эрика, которое он изучил еще давным-давно. Однако сам Эрик, невесомо коснувшись встрепанных волос Ксавьера, положил руку на его спину и, глубоко вздохнув, закрыл глаза, засыпая и чувствуя приятную тяжесть любимого тела сверху.
Чарльз хотел что-то сказать, но отвел взгляд в сторону, улыбнулся уголком губ, вслушиваясь в тишину дома и леса.