Злая шутка

      - Ты меня уважаешь? - стукнув бутылкой из-под яблочного вина, Евгений уставился на белую пони слегка косым взглядом.       - Уважаю, - хмыкнула ученица Луны. - А ты?..       - И я себя уважаю, - хохотнул культурист, затем зажевал кусочек сыра и добавил: - Хотя, иногда, так хочется дать себе по морде за всю ту дичь, которую я творил.       - Девочки, что-то мне не нравится развитие разговора, - вмешалась младшая Женя. - Может быть лучше во что-нибудь сыграем?       - Не-не-не... - выставил перед собой передние хуфы Голубой Котик. - Мне кажется, я на всю жизнь наигрался.       - А я бы сыграла, - потянувшись за новой бутылкой, призналась белая синеглазка. - Только вот во что и на что?       - В карты? - оживилась серая синеглазка.       - На раздевание, - усмехнулся Евгений. - Передай-ка мне вон ту зеленую штуку...       - Тогда уж "на одевание", - хихикнула младшая Женя, правой передней ногой обводя свой торс, избавленный от всякой одежды. - Может... на поцелуи?       - Не знаю как вы, но целуясь с вами, даже победив в партии, я буду ощущать себя проигравшим, - констатировал культурист, присасываясь к горлышку бутылки.       - Ты только что сказала, что мы - некрасивые? - возмутилась белая земная пони. - Да ты - хам!       - Точно-точно, - поддержала старшую родственницу серая синеглазка. - Как можно такое, говорить прямо в мордочку кобыле?       - Эээ?.. - Голубой Котик застыл, пытаясь понять то, что вообще происходит.       Через пару секунд тишины старшая и младшая Жени рассмеялись и подмигнув друг другу, стукнулись передними хуфами. После этого ученица Луны произнесла:       - Расслабься, "бра-атик", мы просто шутим. Раз уж в карты играть никто не хочет, да и нету их у меня, тогда... сыграем в бутылочку?       - Какую именно? - серая синеглазка перевела взгляд на опустевшую стеклотару, выстроившуюся у боковой стены кухни в один ряд.       - Выбирай любую, - милостиво разрешила подопечная покровительницы снов.       - Опять шутите? - подозрительно спросил Евгений, посмотрев на бутылку у себя в правом переднем хуфе, как на предателя родины.       - Дрейфишь? - выгнула бровь белая пони.       - Я? - указал на себя свободной передней ногой культурист.       - Ну не я же, - насмешливо фыркнула старшая синеглазка. - Жмешься как школьница на первом свидании.       - Ты меня на "слабо" не бери, - вскинул голову Голубой Котик. - Я эти трюки не хуже тебя знаю.       - Зассал, - растянула губы в улыбке ученица Луны. - Чего и следовало ожидать.       - Да я... Да ты... - возмущенно раздувая ноздри, Евгений тяжело задышал, но все же сумев взять себя в хуфы заявил: - Играем. Мелкая, давай сюда вашу бутылочку...       ...       Спустя еще десять минут и одну допитую бутылку вина, три кобылы сидели за столом, лениво думая о чем-то своем. Алкоголь в крови туманил голову, срывая "тормоза", но благодаря ментальным техникам, они все же себя контролировали, так что предложение воспользоваться зельем и по очереди сыграть роль жеребца, высказанное младшей Женей, было отвергнуто двумя голосами против одного (одно дело - целоваться со своим двойником, пусть и выглядящим так, что на родство намекает только цвет глаз, но вот трахаться между собой - это был перебор по всем статьям).       - Уууаааууу... - широко зевнув, серая синеглазка потянулась всем телом и причмокнув губами, с улыбкой заявила: - Было здорово. Спасибо за все, девчонки, я была рада с вами повстречаться и узнать, что у вас все хорошо. Надеюсь, что скоро мы снова увидимся, возможно - на моей свадьбе.       - Ммм? - подняла брови белая синеглазка.       - Хм? - проявил интерес Голубой Котик.       - Ну а что тянуть? - развела передними ногами серая кобылка. - Весной, после сезона Охоты, мы с мальчиками ждем вас на ферме.       - Пожалуй... - Евгений потер подбородок сгибом левой передней ноги. - А... черт с ним. Постараюсь приехать.       - Не могу обещать, но тоже постараюсь, - сказала подопечная покровительницы снов. - Не люблю загадывать так далеко, особенно - в этом мире, но отдать замуж свою сестренку по всем правилам - это наш семейный долг.       - Ей! - радостно взвизгнув, младшая Женя сперва сжала в объятьях белую синеглазку, а затем повисла на шее у культуриста, возбужденно размахивая хвостом. - Спасибо вам, сестренки: для меня это действительно много значит.       - Да ладно... - смущенно проворчал Голубой Котик.       - Ну, я побежала, - подпрыгивая, словно бы к ее ногам были прикреплены пружинки, серая синеглазка махнула хвостом и выскользнула из кухни. - Обрадую жеребчиков!       Когда дверь ведущая в коридор захлопнулась, Евгений спросил у белой пони:       - А она знает, как отсюда дойти до торжественного зала?       Ученица Луны только пожала плечами и ответила:       - Язык до Киева доведет.       - В контексте сегодняшних событий, это звучит как-то двусмысленно, - усмехнулся культурист.       - Знаешь... а я, пожалуй, тоже пойду, - поднимаясь на ноги, заявила Женя. - Есть одно дело, которое нужно сделать сейчас, или не возвращаться к нему никогда.       - Даже спрашивать не буду, что это за дело, - махнул правой передней ногой Голубой Котик. - Можешь оказать одну услугу?       - Какую? - белая земная пони удивленно изогнула брови.       - Мне нужно четыре порции зелья смены пола, - решительно заявил Евгений. - Не спрашивай - зачем, все равно не отвечу. Да и на трезвую голову мне такое точно не подумалось бы...                   ***       Гости наконец-то начали расходиться и Баттерфляй, как и остальные Атрибуты Власти, были отпущены с мероприятия по своим делам. Нежно-желтый пегас был раздосадован тем, что так и не смог уделить должного внимания кобылке, которую сопровождал на этом приеме, из-за чего Женя была вынуждена сидеть у тронов императора и принцессы, чтобы не быть затянутой в одну из групп "золотой молодежи". А ведь их отношения только-только сдвинулись с мертвой точки...       "Нужно будет куда-нибудь ее пригласить. На балет? В театр?.. Точно "нет". Может быть на турнир по копытопашному бою среди бойцов-любителей, сохраняющих анонимность личности? Хм... Уже лучше, но все равно, что-то не то".       Заглянув в свои дворцовые покои, Атрибут Милосердия скинул все обмундирование и ополоснулся под душем, высушив себя при помощи магии воздуха. Мельком глянув в зеркало, он хмыкнул отражению, похожему на пушистый желто-розовый одуванчик. Впрочем, как бы забавно это не смотрелось со стороны, публичному жеребцу пришлось потратить некоторое время, приводя шерсть и гриву в порядок.       От данного, несомненно интересного и важного, муторного и однообразного занятия, Баттерфляя отвлек стук в дверь, заставивший удивленно вскинуть уши. Магия уверенно указывала на личность визитера, но вот причины столь позднего посещения крылатый пони никак понять не мог. Однако, мешкать он не стал и преодолев расстояние от ванной комнаты до двери, распахнул створку во всю ширь (не хватало ему еще каких-нибудь подозрений в свой адрес).       - Женя? - мягко улыбнувшись, Атрибут Милосердия произнес: - Приятная неожиданность. У тебя что-то стряслось?       - Чтобы я к тебе заглянула, обязательно должно что-то случиться? - ехидно прищурилась белая кобылка, от которой ощутимо тянуло алкоголем. - Или может быть ты кого-то ждешь, а я мешаю?       "Да она пьяна", - дошло до розовогривого летуна, в памяти коего тут же всплыл отчет медиков, повествующий о лечении двух жеребцов, которые напоив земную пони, через постель хотели добраться до ее состояния (упавшего ей в хуфы на их глазах).       - Что ты, я сам только вернулся с приема и успел душ принять, - поспешил оправдаться Баттерфляй.       - Ну-ну, - покивала головой ученица принцессы Луны, после чего спросила: - Позволишь войти, или?..       - Конечно, - стряхнув с себя легкую заторможенность, крылатый жеребец посторонился, пропуская белую пони в свои покои.       Синеглазка дождалась того момента, когда хозяин спальни закроет дверь и повернется к ней, после чего встав на задние ноги, передними хуфами уперлась ему в грудь, также заставляя встать на дыбы и прижимая спиной к створке.       - Женя, ты... - начал было говорить нежно-желтый пегас, но тут его рот оказался закрыт чужими губами, а по зубам скользнул ловкий влажный язык, тут же нырнувший глубже, начав играть с его собственным языком. На какие-то мгновения Атрибут Милосердия даже усомнился, что перед ним настоящая земная пони, а не какой-нибудь перевертыш, но все чувства твердили о том, что кобылка именно та, кем выглядит.       Тем временем, ученица принцессы Луны разорвала поцелуй и опустилась губами ниже, начав покусывать шею летуна, ощутившего нарастающее напряжение в крыльях и паху. Он мог бы оттолкнуть кобылу, прекрасно понимая ее не совсем адекватное состояние, все же по грубой силе и мастерству синеглазка была намного слабее, но... не хотел.       - Женя, ты не слишком торопишься? - все же спросил крылатый жеребец, стиснув плечи белой кобылы передними хуфами.       - Прости, - смущенно улыбнулась земная пони, своими передними ногами поглаживая его грудь, под ребрами которой дико стучало сердце. - Я буду стараться медленнее...       На последних словах она облизнула губы и подмигнула, снова потянувшись мордочкой к его шее.       "Ты не делаешь ситуацию проще", - мысленно взвыл Атрибут Милосердия.       - Я не об этом, - удержав земную пони, нежно-желтый пегас заглянул ей в глаза. - Я не хочу, чтобы завтра ты об этом жалела.       - Завтра может и не быть, - с непонятной интонацией в голосе произнесла синеглазка, но тут же игривость вернулась в ее взгляд и мордочку украсила хитрая улыбка. - Лучше я сделаю и пожалею, чем не сделаю и не узнаю... А теперь заткнись и получай удовольствие.       Последняя фраза сломала остатки воли розовогривого летуна, снова слившегося в поцелуе со своей (теперь уж точно - своей) кобылой.       "Велика вероятность, что завтра меня будут бить... Но мне об этом волноваться не стоит: ведь это - проблема Баттерфляя из будущего".                   (18+)       Шумно дыша, Женя боролась языком с языком жеребца, стараясь отвоевать себе пару сантиметров территории чужого рта. Всем телом она прижималась к пегасу, ощущая его жар, быстрое биение сердца, прохаживающиеся по бокам хуфы передних ног, каждый раз опускающиеся все ниже и ниже, стремясь к напряженным бедрам. Разорвав поцелуй, она стала опускаться ниже, оставляя дорожку из поцелуев на подбородке, шее, ключицах партнера. Стоило же втянуть носом воздух, как в голову ударил дурман, вызванный запахом возбужденного жеребца.       Пегас в свою очередь не стоял столбом, а опустив передние хуфы на упругие и пышные бедра, стал их массировать круговыми движениями. Когда же земная пони опустилась к середине его груди, вынуждая вернуться к поглаживаниям спины, он наклонился к ее макушке и захватив губами левое ушко, прикусил его кончик зубами, заставив партнершу напрячься всем телом, выгнуть спину и выпятить круп, начав хлестать себя хвостом по бедрам, издавая звуки похожие на мычание и урчание.       Опустившись к животу летуна, ученица Луны ощутила, что ей в грудь упирается нечто длинное, напряженное и горячее. При виде напряженного члена, словно бы указывающего на нее, задние ноги сами собой подкосились, заставляя встать на колени, под языком образовалось целое море слюны, а в паху словно вулкан проснулся. Она сама не осознала, когда перенесла передние хуфы на боковые стороны ствола, а мордочку приблизила к нежной головке, на кончике которой скопилась капля влаги...       Баттерфляй прижался спиной к двери и откинув голову зажмурился, обе передние ноги кладя на голову партнерши. Женя словно дразнила его, хуфами поглаживая боковые стороны члена, а кончиком языка облизывая самый кончик, словно бы это была какая-то конфета. Но вот наконец она открыла рот и медленно погрузила член жеребца внутрь, окружая влажным жаром, чуть прикусывая зубками и активно работая языком. В какой-то момент пегас не выдержал и подался бедрами вперед, одновременно с этим грубо толкая голову кобылы к своему паху, буквально врываясь в ее горло и, ощутив конвульсивное сглатывание, бурно кончил, ощущая волну мурашек прошедшуюся вдоль позвонка и взорвавшуюся ярким огнем в голове (на пару мгновений даже в глазах помутилось).       Едва же Атрибут Милосердия пришел в себя, как в его голове столкнулись противоречивые мысли и он посмотрел вниз, встречаясь взглядом с синими глазами белой кобылы, все еще держащей его член в своем рту, не выпустив из губ ни капли семени, отправившегося прямиком в желудок. В ее взгляде не было отвращения, страха или злости, лишь туман похоти, игривость, ожидание и намек на... разочарование?       "Ах так? Ну сейчас я тебе покажу!", - ущемленная гордость взяла свое и розовогривый летун, одним рывком сняв голову земной пони со своего члена, сел на задних ногах и передними хуфами подхватил синеглазку за бедра, при помощи магического усиления легко поднимая ее над полом.       Несколько шагов и взвизгнувшая от неожиданности Женя упала спиной на кровать, тут же ощутив настойчивое прикосновение к внутренним сторонам ее бедер. Баттерфляй раздвинул ее задние ноги и, придерживая их за колени, начал азартно облизывать, постепенно приближаясь к влажной щелке влагалища. Хвост партнерши метался из стороны в сторону, так что его пришлось прижать задней ногой, наступив на кончик подметающий пол.       Когда морда жеребца уткнулась ей в пах, обжигая дыханием и заставляя извиваться от ощущений, проходящих словно бы через все тело, ученица Луны выгнула спину и заложив передние ноги за голову, зажмурив глаза громко застонала. Ощущения губ, прихватывающих половые губки, языка, двигающегося то вверх-вниз, то спиралью, хуфов, переместившихся на живот и теперь поглаживающих область вокруг сосков, доводили до иступления, заставляя забыть абсолютно обо всем. Когда же пегас переключился на бугорок клитора, синеглазка не выдержала и бурно кончила, сотрясаясь всем телом и ощущая, как ее удерживают за бедра, буквально выпивая вырывающиеся соки...       - Это было... волшебно, - мурлыкнула земная пони, когда розовогривый летун оторвался от ее лона и поставив передние ноги по бокам от партнерши, навис над ней, красуясь мокрой шерстью и буквально излучая превосходство.       - Я только начал, - усмехнулся Атрибут Милосердия, а затем велел: - Перевернись.       На секунду Женя замешкалась, но затем осознание дошло до ее затуманенного разума и она извернулась под Баттерфляем, устраиваясь животом на простыне, задние ноги опустив на пол и отведя хвост в сторону. Ее грудь и передние ноги лежали на ложе, придавая устойчивости всему телу, все еще вздрагивающему от наслаждения.       - Спрошу в последний раз... - начал было говорить пегас.       - Просто сделай это, - нетерпеливо рыкнула земная пони, ощущая тяжесть самца у себя на спине, его стальную хватку, похожую на захлопнувшийся капкан на боках, и кончик члена, уткнувшийся в половые губки, послушно раздвинувшиеся перед вторженцем.       - Тогда... - розовогривый летун слегка прикусил загривок партнерши. - Не проси пощады.       Вопреки словам, Баттерфляй вводил свой член медленно, сантиметр за сантиметром погружаясь в истекающее влагалище, заставляя белую кобылу буквально изнывать от нетерпения, в бессильных попытках двинуться навстречу. Когда же бедра пегаса прижались к крупу земной пони, на секунду она сравнила его с Грандом Шоу, ствол которого был и толще, и длиннее... пусть ей и доводилось его ощущать только в заднем проходе. Впрочем, эти мысли буквально вымело из ее головы, когда розовогривый летун стиснул зубы на загривке и начал плавно двигаться назад.       Выйдя из партнерши почти полностью, Атрибут Милосердия стал вновь погружаться в жаркое лоно, но войдя на две трети, совершил резкий рывок вперед, заставив синеглазку вскрикнуть от неожиданности, когда импульс от толчка словно бы прошиб ее насквозь, вышибая воздух из груди, заставляя зрение помутиться от выступивших на глазах слез.       Баттерфляй снова и снова повторял неспешные обратно-поступательные движения, в определенный момент совершая резкие рывки, ломающие всю медлительность и прошибающие кобылу до самых глубин, вызывая вскрики и хриплое дыхание. Параллельно с этим он покусывал загривок белой кобылы, слизывал пот с ее шеи и шептал какие-то ласковые, малопонятные слова...       Наконец, ощущая приближение к пику, розовогривый летун начал ускоряться и, тверже встав на задние ноги, передними хуфами смял нежные и упругие бедра синеглазки, запрокинул голову и зарычал, все яростнее вдалбливаясь в желанную самку. Женя же приподнялась на передних ногах, выгнула спину и старательно подмахивала крупом, непрерывно хрипло дыша и ощущая слезы текущие по мордочке.       Жеребец кончил первым, на всю длину вонзившись в земную пони, ощущая как мир вокруг него пошел кругом и только благодаря самке под ним, он все еще не рухнул словно срубленное дерево. Ощутившая извержение горячего семени внутри себя, белая кобыла кончила, отстав лишь на какую-то долю секунды...       Когда их обоих перестало потряхивать, ученица Луны обнаружила себя вновь прижатой к кровати, в то время как ей в шею дышал Атрибут милосердия, передними ногами стискивая ее бока.       - Баттерфляй? - слабым голосом позвала земная пони.       - Да, милая? - вполне довольным жизнью тоном отозвался пегас.       - Может быть отпустишь меня? - повернув голову и скосив взгляд себе за спину, с легкой ехидцей спросила ученица Луны.       - Позже, дорогая, - лизнул ее в щеку розовогривый летун. - Ночь еще только началась... И я не зря говорил "Не проси пощады".             (Конец 18+)                   ***       Завалившись в комнату, выделенную ему и его спутникам, Евгений застал Голубых Котиков за вполне ожидаемым занятием: расстелив на полу одеяла, трое жеребцов... заплетали друг другу косички, наносили на морды какие-то маски, приводили в порядок хуфы и сплетничали обо всем, что сумели увидеть на приеме.       - Пляшите, девоньки, - усмехнулся культурист, поставив на пол перед собой батарею из четырех бутылочек с зельями. - Зацените, чего я раздобыла.       - Вы думаете о том же, о чем и я? - прочитав инструкцию, переданную вместе с флакончиками, спросил один из жеребцов.       - Женька, ну ты и шалунишка, - захихикал второй пони.       - Секс по дружбе! - вскинул правый передний хуф третий Голубой Котик. - Всегда хотел почувствовать себя кобылкой...                   ***       Барабанный стук в дверь разрушил утреннюю умиротворенную тишину, нарушаемую только сопением двух пони, плотно прижимающихся друг к другу под тонким одеялом.       - Кто бы ты ни был... - высунув голову из-под края одеяла, нежно-желтый, сонный пегас повысил голос: - Катись к Дискорду.       Вопреки чаяниям розовогривого летуна, гость не успокоился и продолжил барабанить, а затем и вовсе ввалился в комнату, оказавшись узнаваемым голубым пегасом с радужной гривой.       - И ты здравствуй, Баттерфляй, - оскалился в усмешке Рэйнбоу Флеш. - У нас ЧС, так что даю тебе пять минут, чтобы привести себя в порядок и прибыть в зал совещаний.       - Гррр, - раздалось раздраженное рычание из-под одеяла, откуда секундами ранее вылез Атрибут Милосердия.       - Оу, ты не один, - слегка стушевался Атрибут Доблести. - И тебе, доброе утро, Женя...       - Ррр, - рычание усилилось, так что второй жеребец поспешил попятиться к двери.       - М... - уже на пороге Рэйнбоу остановился и заявил: - У вас десять минут. Ждем обоих.       Дверь захлопнулась раньше, нежели брошенная кобыльей ножкой подушка успела врезаться в самодовольную морду гонца. Белая пони же, вытянувшись на спине, широко зевнула и пару секунд поизучав потолок, перевела фокус внимания на напряженного нежно-желтого пегаса.       - Странное ощущение, - совершенно спокойным голосом призналась ученица Луны.       - Какое именно? - уточнил розовогривый летун.       - Впервые после ночи проведенной с жеребцом, я не хочу его придушить, - усмехнулась синеглазка и снова потянувшись, недовольно скривила мордочку. - Хотя... вспоминая твое "Не проси...", чувствую, что желание надрать кое-кому круп, все же возвращается. Но... Это пока терпит.