Сингулярность

Молчание затянулось. Учиха не знал, что сказать. Он видел, что Наруто чувствует себя виноватым - это ужасно напрягало. Обоим хотелось объясниться, но подобрать подходящую тему для разговора не удавалось, а если честно, и не пробовалось. Самые мелкие и жалкие рыбки идей, вильнув хвостиком, срывались с крючка. Как назло, ни Киба, ни Гаара, ни Суйгецу так и не соизволили составить им компанию. Первые потеряшки сидели во дворе. В клумбе. И молчали о своем. Гаара вертел головой, наблюдая за бабочкой. Киба вертел глазами, наблюдая за Сабакуно. В том райском уголке царила гармония, и им не было дела до молчаливо-воинственной чайной церемонии. А Суйгецу уже второй час резвился в ванной, видимо, под давлением спермотоксикоза. Скоро тишина стала гнетущей и напряженной. Воздух – плотным… хоть ножом режь. Саске вздрогнул, припомнив недавние развлечения с участием острого предмета и не выдержал. Вскочил на ноги с решительным намерением покинуть кухню, но Наруто прихватил его за плечо. И попытался что-то донести одним взглядом. Кажется, несмотря на недавние события, их особенная способность читать друг друга все еще действовала. Саске все понял. И просьбу остаться, и искреннее сожаление обо всем, и предложение перемирия. Неожиданно мягкое скольжение ладони вниз... взбудоражило. А затем стало очень спокойно и тепло. Умиротворение накрыло шелковым одеялом, кутая в тишине и безразличии. Все же Учиха ничего не мог сделать с проблемами Наруто. Зато мог попробовать наладить отношения. Лишь бы только Узумаки реже провоцировал всех окружающих, включая Саске, гуляя всюду практически без одежды… Наруто закусил губу. Неожиданно жалобно-растерянный взгляд побитой собаки стал внимательным, цепким. Брюнет неосознанно напрягся. - Саске, я... что мне сделать? - Выздороветь, - саркастично ответил Учиха. - Сможешь? - Это вряд ли... хотя хотелось бы, - с явным облегчением фыркнул Узумаки. - Но ведь если бы я был здоров, то мы бы никогда не встретились. Саске застыл, остро чувствуя рядом с локтем чужую согревающую ладонь. Снова негодяй пользовался необычными касаниями - искусно, гипнотически. Просил довериться и успокоиться, при этом сам не понимая, что делает. Да уж... одно дело - поддаваться мошеннику, другое - настоящему колдуну, который не умеет пользоваться своей силой. - Знаешь... - наконец, осмелился высказаться Учиха. - Я тебя не понимаю. Это бесит. Но еще больше меня бесит то, что ты пытаешься понять меня. Зачем? - Потому что... - замялся Наруто. - Ты... Невысказанные слова так и повисли в воздухе. Неожиданно для обоих ситуация резко осложнилась. Подлая рука блондина все еще не давала Учихе сдвинуться с места. И снова тишина стала нагнетать обстановку. Саске со злостью подумал, что либо он сорвется и поцелует, либо сорвется и ударит, либо скопытится прямо здесь и сейчас - от недостатка кислорода и личного пространства. Наруто тоже нервничал, но Саске не мог понять из-за чего. Все еще мучается чувством вины? Боится? Сдерживает злость? В тревожных глазах не было ответа - а объяснить, в чем дело, Узумаки не мог. Сломался аппарат. Совсем. И едва Учиха мысленно послал весь мир и самого себя в далекие дали, дав ощущению чего-то родного до краев затопить сознание… - Развлекаетесь? - ленивый голос Суй-чана вернул «сцепившихся» в недружелюбную реальность. Наруто не сдвинулся ни на миллиметр, продолжая бережно сжимать руку Саске. - Познаем азы общения, - объяснил он. - Странно получается, - с мудрым и умиротворенным видом изрек Суйгецу, - выглядит так, как будто вы собирались поцеловаться. Я не спорю – это тоже вид общения. Но… Саске тут же взбрыкнул. Не хватало еще вмешательства посторонних! Положение спас Какаши. И Учиха был счастлив пойти за ним в гостиную, чтобы оказаться как можно дальше от Наруто и его серьезных глаз. Потому что после появления Суйгецу в них было не то, что ожидалось… А… «Давай познаем странный вид общения?». *** Пятый день. Утро, 9.50. Запись гипнотического сеанса. Пациент: Учиха Саске. - Саске-кун, слушай мой голос. Ты в полной безопасности. Ты можешь наблюдать за маленьким собой со стороны. Видишь? - Да. - Думай о том, что ты видишь. Есть что-то, что тебя пугает? - Немного. Тот день, когда я потерялся. - Расскажи с самого начала. Что ты помнишь? - Я в магазине... с мамой. Не хочу слушать, что она говорит. Хочу быть в другом месте. - Ты хочешь убежать? - Да. - Что дальше? - Я не знаю, где я. Не знаю, как вернуться назад… - Тебе страшно? - Нет. - Как долго ты провел один? - Много... часов. - Что тебя напугало? Было что-то неприятное? - Какие-то люди отводят меня к родителям. Они очень злятся. Итачи тоже злится - сильнее всех остальных. - Итачи это твой старший брат, да? Почему ты думаешь, что он так сильно злится? Пауза. - Он не смотрит мне в глаза. - Что случилось потом? - Мама с папой ругаются. Из-за меня. Итачи тоже кричит. Я хочу быть в другом месте… - Ты не любишь свою семью? - Не знаю. У нас все неправильно. - Это тебя пугает? - Нет, я просто хочу уйти. - Уходишь? - Много раз. Я злюсь, когда Итачи ходит за мной. - Ты убегал? - Да. - Что ты помнишь? - Яркий свет. Больно… Итачи плачет. Потом… потом… - Успокойся, Саске-кун. Все хорошо. Ты в безопасности, помнишь? - Мне плохо. Все болит. Постоянно болит. Я не могу спать. - Что было дальше? - Не помню. Я не помню! - Успокойся! Все хорошо… На счет три ты придёшь в себя! Раз, два… три. Саске-кун? Эй? Тишина. - Голова раскалывается. Что вы узнали? - Можешь рассказать, что случилось после того, как тебя сбила машина? - Нет. Давайте закончим на сегодня? - Ладно. Все в порядке. Конец записи. *** Заметка в блокноте Какаши. Гаара. Тьма. Потрясение: тьма, неспособность увидеть окружение, притупленное воздействие на органы чувств. Первый симптом отклонения: галлюцинация на почве страха. Киба. Избиение. Потрясение: физическое насилие. Первый симптом: потрясение, после попытки разобраться в причине насилия. Суйгецу. Паралич. Потрясение: неспособность двигаться, вынужденное наблюдение статичной картинки на протяжении длинного промежутка времени. Первый симптом: возможно, отчаянное желание увидеть что-то другое. Саске. Потеря. Потрясение: состояние потерянности, отделенности от мира. Возможно, врожденное отклонение. Первый симптом: яростное желание оказаться как можно дальше от родных людей. Наруто - ?.. *** Гаара не понимал Наруто. Совсем. Вот, например, за Саске все так же носились слуги раздражения. Сабакуно рискнул проверить, и ожидаемо обнаружил в комнате Учихи паутину. Сомнения, страхи, размышления о чем-то плохом, во всем своем великолепии – пожалуйста. Суйгецу после сеанса с Какаши бродил странновато спокойным и задумчивым. Слуги отсутствовали, зато проявился неоплаченный долг. Невыносимый груз, причиняющий сильную боль. Гаара всегда видел это по-разному: то неразборчивой дымкой над головой или на плечах, то цепью с камнем, то еще какой-нибудь ерундовиной. Над Суйгецу поселилась вторая тень. Тень мужчины, сложившего руки на худых плечах. Если бы Сабакуно увидел такое впервые, то наверняка испугался бы до смерти. Но он привык к странностям окружающих идиотов, и уже не удивлялся. После разговора Киба стал вести себя немного по-другому. Меньше кривлялся, зато неспособность долго заниматься каким-то делом проявилась во всю силу. Гаара заметил, что он не может самостоятельно готовить, долго читать, даже разговаривать на какие-то сложные темы. Не хватало терпения. Внимание быстро рассеивалось, появлялась раздражительность. Очень скоро он принимал отсутствующий вид и уходил в себя. А Наруто… вокруг Наруто реальность распадалась на кусочки. Сабакуно изо всех сил пытался сложить цельную картинку, но терпел провал за провалом. То золотистые пятна, то чернь, то след боли, то еще черт знает что – его окружали хаотичные расплывчатые пятна. Иногда, как сейчас, он вообще ничем не выделялся. Да, случались дни, когда Сабакуно не видел вообще ничего – мир становился самым обычным, но… не так. Весь, целиком. Не отдельным кусочком. Узумаки как будто защищен от посторонних глаз. Только чем? Даже подумать не получалось. После экстренного вызова Саске Какаши решил проводить с ними больше времени. Оставался на несколько часов. У него тоже были пауки, только маленькие. Что-то мелочное – не более того. И ядовитое пятно обиды. Это тоже не страшно. А вот Наруто… - О чем задумался? – чуть-чуть пихнув мрачного парня в бок, спросил Суй-чан. – Жуй давай, а то эти проглоты сейчас все сметут. - Ты сегодня спокойный, - заметил Саске, равнодушно глянув на Ходзуки. - Убойная доза успокоительного, - пожал плечами тот. – Вредно, но хоть какой-то способ. - Хатаке-сан, - Сабакуно взял в руку чашку с быстрорастворимым кофе. – Вас что-то беспокоит? - А? Нет, почему же… - Выглядите напряженным. Какаши рвано усмехнулся. - У вас, ребята, очень непростая ситуация, - он смахнул с лица челку и тоже взялся за кофе. – Честно говоря, я еще не сталкивался с чем-то подобным в своей практике. Не в плане болезней, в плане патологий, которые они вызывают. - Объясните? - Мы поговорим об этом позже, ладно? На тестах. Я уверен, каждому из вас можно помочь. Сделав глоток, Хатаке слабо улыбнулся. Он решил действовать, не придерживаясь первоначального плана. В конце концов, какими ни были цели, ради которых он собрал этих ребят, Какаши оставался врачом. И он действительно хотел помочь тем, кто не потянет тяжесть эспектанты. Всем сердцем. *** К часу ночи в доме стояла почти гробовая тишина. Наруто все никак не мог уснуть. Ближе к двум кое-как провалился в неглубокий, лихорадочный сон. А когда вдруг проснулся через полчаса, то едва не скопытился от страха. Он никак не ожидал увидеть… такое. Саске сидел в центре комнаты, сложив руки на согнутые колени. Просто смотрел – не шевелясь, не двигаясь. Дышал медленно, неучастливо, обреченно. Он не потрудился как-то объяснить свое присутствие даже после пробуждения хозяина комнаты. Наруто осторожно выбрался из-под одеяла. Взгляд Саске скользнул по поджарому телу – медленно, оценивающе. С пресной пепельной горечью. - Саске? – Узумаки не мог сдвинуться с места под давлением взгляда нежданного гостя. – Что ты здесь делаешь? - Не спится, - серьезно ответил Учиха. Так, будто это объясняло абсолютно все. И странное поведение, и его присутствие в комнате, и нежелание объяснять, что к чему. В данный момент Саске ненавидел себя по двум причинам. Во-первых, его тянуло к Наруто. Так сильно, что он ничего не мог с этим поделать. Во-вторых… за то, что он все-таки собирался рискнуть. Встал. Подошел ближе уверенно, будто бы полностью контролируя ситуацию. Наклонился… Шокированный Наруто не успел отстраниться. Через миг Саске целовал уже Каина. Мягкие губы стали требовательными, и тело Учихи отозвалось тяжелой дрожью. - Я знал, что ты придешь ко мне, - чуть-чуть сощурив темные голубые глаза, низко заговорил Каин. Руки потянулись вперед, и брюнет поддался без колебаний. - Если по-другому никак… - выдохнул он. – Так – тоже сойдет. Каин зло хмыкнул ему в ухо и ударом опрокинул на постель. Саске скрипнул зубами, но вытерпел и боль, и триумфальный взгляд. - И чего ты хочешь? Чтобы я тебя трахнул? - Плевать, - таким же едким тоном ответил Учиха. В чем-то Каин был прав – Саске не боялся за свою жизнь только потому, что до сих пор был цел. Только потому, что зачем-то был нужен этому монстру. Печально, что монстр тоже был нужен. Жизненно необходим. - Красивый и грустный Саске… - издевательски заворковал Каин, одной рукой без особого труда отрывая пуговицы белой рубашки и закидывая их куда-то за правое плечо. – Твоя голова истыкана гвоздями. Грубый. Прикосновения - сплошная боль, но Учиха был к этому готов, когда шел сюда. Боль не физическая, нет, в этом плане все не так уж плохо. Каин при желании мог дарить ласку, иначе он не мог бы управлять этой частью жизни Узумаки. - Наверняка тебе интересно, насколько я хорош. Интересно же? Давай… Нежные губы Наруто изогнулись в похотливой, насыщенной злом улыбке. Саске поморщился от неправильности увиденного – этот человек не должен был так улыбаться. Только не он. Не церемонясь, Каин прижал ладонь Учихи к значительной выпуклости между своих ног. Сквозь ткань боксеров прощупывался горячий, возбужденный член. Саске вздрогнул и, немного погодя, осторожно сжал пальцы. Черт возьми, он в самом деле хотел добиться близости любым способом. - Возьмешь в рот. Саске был послушен. Ему ничего не оставалось – от себя не убежишь. Особенно от той части себя, которая смирилась и бежать не собирается. Ей незачем. Саске не чувствовал ничего, кроме желания оказаться ближе к Наруто, поэтому брал, брал столько, сколько мог, забыв обо всем на свете, кроме тепла. Да, личность была фальшивой. Но тепло - настоящим. Горло сводило спазмами. Каин не собирался превращать их близость в приятное занятие. Он мучил, терзал, ранил… руками, которые должны были приносить ласку. В какой-то момент ему надоело наблюдать за расслабленным и смирившимся Учихой. Игра только начиналась, а противник уже собирался сдаться. Блондин толкнул его обратно на кровать. И ударил наотмашь. Учиха ненадолго провалился в мутное облако страха, цепляясь белыми от напряжения пальцами за предплечья Каина. Жестокие губы коснулись его лица. Язык зацепил прядь волос и соленую каплю. Саске кидало как в лихорадке – поймать ладонь пальцами, прижаться, поцеловать запястье, ощутить ярость, оттолкнуть. И снова, и снова, как в замкнутом цикле. У них не было цели. Для чего человек отдается другому? Явно не для того, что происходило в комнате Узумаки. Хотя, она уже перестала быть простой комнатой – превратилась в изощренно пыточную, допросную и карцер. Саске хотел здесь остаться. Пес, который с самого рождения искал свой дом, свое место. Нашел. На бойне. Сел среди других тел с остывшими сердцами. И стал ждать своей гибели. Неясно для чего Каин соизволил его подготовить. Погладил по шерстке, дал кусок мяса, прежде чем ударить железом по живому. Учиха почти почувствовал, как хрустит уязвимая шея под тяжелым сминающим ударом. Да, было больно. Саске не хотел расслабляться и изгибался, стискивая зубы. Пока Каин не придавил его к постели, нажав рукой так, что захрустели ребра, ему даже удавалось. Подчиняющий взгляд темно-голубых глаз обжег, заставил замереть и затаить дыхание. Хотя нормально дышать Учиха не мог при всем желании – только коротко выдирать для себя жалкие клочки воздуха. Клочки-объедки. - Ты мой, - улыбнулся Каин. Учиха кивнул, сморгнув влагу, скопившуюся в уголках глаз. А потом начались глубокие, злые толчки. Воздуха не хватало, ярости – тоже. Саске старался не думать, о том, зачем он вообще пошел на это. Получалось хреново. Чтобы получить свое? Чтобы почувствовать, каково это? Чтобы обжечься и навсегда забыть об Узумаки? Не действовало. Саске снова злился на себя, только теперь за излишне правильное мышление, за четкие границы, которые установил его мозг: вот это – Наруто, вот это – Каин. И даже эта ночь не могла заставить его возненавидеть чокнутого блондина… Точнее, настоящую его часть. - Приспособишься, Саске? – с каждым движением наращивая темп, с угрозой спросил Каин. – Приспособишься к боли ради привязанности? Учиха завороженно наблюдал за тем, как отрывисто дергается смуглая грудь. Смех. Тихий и низкий. Красивый… Тело выворачивало наизнанку. А мысли плыли спокойно и ровно, как кучевые облака. Может быть, приспособление – не так уж и плохо? Может быть, стоит просто плыть по течению? Может быть… Наконец-то ему позволили дышать полной грудью. Ничего похожего на удовольствие Учиха не испытывал, но все равно воспринимал происходящее очень остро. Может быть, из-за взгляда Каина, глубокого и пронзительного, совсем как у Наруто несколько часов назад. Что объединяет их – неясно. Призрачная, тонкая нить. Не тело, нет. Связь была… односторонняя. Каин кончил молча. Ни звука – даже дыхание почти не сбилось. Он не умел выглядеть уязвимым, и даже в экстазе вздрагивал словно какой-то элементаль. Волшебный и бесчувственный. Саске нашел в себе силы выскользнуть из его объятий. По всему телу вместе с болью разносилось мерзкое ощущение, будто грязь с пиявками скользили по коже. Краем сознания он понимал, что должен уйти как можно скорее – иначе Наруто придет в себя и… И правда, что случится? Узнавать не хотелось. Разбросанные порванные вещи Учиха собрал рывками, напрочь забыв о разбросанных по полу пуговицах. Он сам не помнил, как покидал комнату Наруто, как шел в душ, прячась от теней и собственных мыслей. В голове звучало лишь хриплое «вернешься», равнодушно брошенное в спину. Только встав под холодные струи, Саске слегка пришел в себя. И тут же пожелал вернуться обратно в забытье… Потому что его предательски влюблённое сердце ныло и шептало: «Обязательно вернусь».