***
— Мы на месте, красотулька, — сказала Пеппер, медленно притормаживая на обочине рядом со знаком, о котором говорила Полли. Наверное, рядом с ним. Она вынула ключ и музыка, тихо доносившаяся из магнитолы, тут же стихла. Джаг не разбирался, но, кажется, это были Coldplay. Ну, разумеется, всё как она любит — сопли, романтика, розовые рюшки, пушистые облачка. На ключах висел металлический брелок с божьей коровкой, а на крышке от бардачка была наклейка с логотипом AC/DC. Просто удивительно, как много можно узнать о человеке, просто сев в его машину. Джонс готов был спорить на что угодно — внутри будет десяток серебристых пакетиков, фирменная обёртка Поп’с из-под бургера, может быть, пластинка мятной жвачки, косметичка и несколько штрафов за неправильную парковку. В подстаканнике стояла её розовая термокружка с неясным содержимым, на заднем сидении была спортивная сумка. Блоссом занималась спортом? В багажнике у неё наверняка тихо-мирно лежала монтировка и парочка бейсбольных бит: деревянная и железная, потому что — как она сама говорила — запас карман не тянет. — Вот козёл, — Пеппер пнула машину, которую Джагхед освободил от веток буквально несколько секунд назад. Жёлтый Фольксваген Жук подходил Пеппер, по мнению Джонса, куда больше её обожаемой Барракуды, если бы не отвратительный жёлто-зелёный цвет. — Он хотел спереть Холли! — И ты за почти три месяца не заметила пропажу своей машины? — спросила Бетти, скрещивая руки на груди. — Она на особый случай, — пояснила Блоссом с таким видом, будто это было что-то само собой разумеющееся. — Хотя, вполне логично, что он взял именно её. Пеппер наклонилась к заднему стеклу, рассматривая содержимое машины. — Посветите-ка… — Купер и Джонс переглянулись. С каких пор Пеппер стала главной в их писательском трио? Джагхед цокнул языком, но включил на телефоне фонарик, освещая мутное стекло. Видно было чертовски плохо. — Почему бы нам просто не открыть его? — тихо спросила блондинка и опасливо огляделась по сторонам. Говорить громко на пустынной дороге в окружении тёмного леса казалось минимум неразумным. — Потому что отпечатки, Зефирка, сечёшь? Купер не ответила. Чьи отпечатки они могли тут повредить? Пеппер? Джейсена? Она закатила глаза, в очередной раз понимая, что Блоссом самая настоящая идиотка. Способность к быстрому анализу происходящего вокруг у неё явно отсутствовала. Купер сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Успокойся, Бетти, успокойся. — Надо бы Шерифу звякнуть, что ли, а то нехорошо как-то, — Пеппер отошла от машины на несколько шагов и поджала губы. — Сейчас концерт. Вряд ли он ответит, — Бетти свела брови к переносице. — Надо за ним съездить, — заключила она. Очень категорично, тоном «мисс-я-староста-и-вообще». Блоссом скрестила руки на груди. Джонс решил, что это не к добру. Кажется, сейчас между девушками происходило что-то, чего он решительно не понимал. С каких пор у них появились непримиримые разногласия, и почему вдруг это стало важным именно сейчас? Разумеется, они были очень разными, отрицать бесполезно, но… какого хрена? — С твоей драгоценной Хлои ничего за двадцать минут не случится, Блоссом. — Холли. И я предпочту не рисковать. Можешь взять мою машину, а я, пожалуй, тут останусь, — Пеппер протянула девушке ключи, царапая длинными ногтями по металлическому брелоку. Несколько секунд они сверлили друг друга злыми взглядами, пока, наконец, Купер не решила, что пора было прекращать эту бессмысленную свистопляску. — Отлично, — прошипела Бетти. Она выхватила из рук Блоссом ключи и села в машину так быстро, что Джонс даже моргнуть не успел. — Отлично, — Пеппер хмыкнула. Желание показать удаляющейся машине средний палец было слишком велико, чтобы его сдерживать. Джонс как стоял со включённым фонариком чуть поодаль от девчонок, так там и остался. Какая муха их обеих укусила он не понял. Вроде нормально всё было. Он покачал головой. — Отлично?.. — протянул он, чувствуя себя до крайности неловко. Не понимать происходившее между людьми стало у него чем-то вроде привычки. Ужасно раздражающей привычки, кстати говоря. Социальное взаимодействие между людьми оставалось для него загадкой, а молчаливые разговоры глазами вроде этого и подавно. Почему бы просто не говорить прямо? Блоссом была такой… Блоссом. Непонятная, любопытная. В самом плохом смысле этих слов. Казалось, у нее на уме были только секс, наркотики и рок’н’ролл, но… возможно, она была глубже, чем он предполагал. Чем все они предполагали. — Раз уж Зефирка свалила, думаю, можем глянуть, м? — Блоссом ухмыльнулась. — Осторожненько. Она достала из сумочки кожаные перчатки и дала ему одну из них. Джонс вопросительно поднял правую бровь. Пеппер пожала плечами, в её глазах плясали весёлые искорки и она качнула головой, дескать, почему бы и нет. Он облизал губы, раздумывая над предложением всего секунду — любопытство было слишком сильным. Джонс отразил её ухмылку и надел перчатку. Кажется, между ними произошёл тот самый молчаливый диалог, но смысла сказанного он, конечно же, не понял. Пеппер открыла багажник правой рукой, а левую на всякий случай завела за спину, чтобы не дай боже не коснуться чего-нибудь. Она мотнула головой, приглашая Джонса присоединиться. Медлить он не стал. В голове у него был миллион и пять вопросов к ней, но сейчас явно было не лучшее время и место для этого. В багажнике Джейсена-засранца-Блоссома оказалась тысяча и одна вещь. Подгузники, детское питание, несколько спортивных сумок, набитых одеждой и всякой мелочью вроде туалетных принадлежностей. Самым интересным, разумеется, оказались несколько плотных упаковок явно преступного содержания. Он было потянулся за одной из них, но Пеппер резко перехватила его руку буквально в миллиметре от смертельной ошибки. Да, все верно, он — клинический идиот. Никому не было нужно, чтобы потом отпечатки его прекрасных пальцев нашли на пакете с марихуаной. Джонс быстро сделал несколько фотографий и убрал телефон. На всякий случай. Хватка у Блоссом была почти что железной, что чертовски удивительно, учитывая её… хрупкость. Мелкая, худая и болезненно-бледная, она напоминала старую фарфоровую куклу, которая в ужастиках обычно играла роль антагониста. Он осторожно посмотрел на неё, как бы намекая, что он всё понял и незачем продлевать этот неловкий телесный контакт. Пеппер застыла. Не моргала, не двигалась, и, кажется, даже не дышала. Джонс проследил за её взглядом и порывисто выдохнул. Вот чёрт. На одной из сумок лежала рамка с фотографией. Джейсен и Пеппер, ещё совсем дети — лет восемь, не больше. Они стояли с широкими улыбками на берегу океана, крепко обнявшись. В руках у них были стаканы с лимонадом, из них торчали зонтики. Пеппер, вся в веснушках, морщилась — солнце светило прямо ей в лицо, зелёные глаза искрились счастьем. Джейсен со своей фирменной пренебрежительной ухмылкой, гордым взглядом. В синих плавках и с выпирающими рёбрами он выглядел как мечта Кевина (и эта информация находилась в голове Джагхеда совершенно случайно. Совершенно. Случайно. Не по его воле). Наверное, они были на Гавайях или типа того. Может, Майами или ещё какое модное местечко. — Ну, — выдохнула Пеппер, — теперь мы знаем где он хранил заначку, а? — она сглотнула и усилием воли перевела взгляд на Джонса. Или ему показалось, или в её глазах блеснули слезы. Раньше — он точно знал — её глаза почти светились в темноте, а сейчас… сейчас они были тусклыми и безжизненными. Джонс не ответил, только сжал её руку в ответ. Кажется, она скучала. Нет, это естественно, но Джаг никогда всерьёз не думал о том, что Пеппер-шлюха-Блоссом и правда любила брата. Или, хотя бы, испытывала родственную привязанность. Она же не… не такая. Он так думал. Долгие и долгие годы. Вместо сердца у неё должна была быть чёрная дыра, а вместо мозгов вата. Просто, понятно и очевидно — всё как он любил. Идеально сложенный в его голове пазл дал первую трещину. Одна деталь с громким треском отлетела в сторону. Из самого центра. Долго думать не надо, за ней посыпятся и остальные. И как скоро это произойдёт он не знал. Пеппер втянула холодный вечерний воздух через нос и на секунду прикрыла глаза. Джейсен взял их фотографию с собой. Кажется, он ничего милее этого по отношению к ней не делал. Вот так вот просто держаться за руки с Джагги-Джагом было приятно. Тёмный лес, холодная осень и его тщедушное тельце рядом — лучший день за последнюю неделю. Очевидно, ей для счастья не было нужно очень уж много. Ещё бы её любимая машина не была напичкана наркотой и вообще была бы сказка. — Итак… — начал Джонс спустя полминуты молчания. Наедине с Блоссом он чувствовал себя не очень-то уверенно. — Можем поговорить об этом, если хочешь. Он не знал зачем сказал это. Говорить о смерти Джейсена как о травмирующем событии… странно и невероятно. Он не был уверен в том, что это хорошее предложение, но, кажется, ей это было нужно. — Нет, — она покачала головой, отпуская его руку. Джагхед уже и забыл об этом. Тёплые ладони и холодные кончики её пальцев совсем ему не мешали. — Совсем нет. Пеппер хмыкнула, растирая замёрзшие руки. — По правде говоря, он был козлом. — Мне сделать вид, что я удивлён? — его губы дрогнули в улыбке. Так легко и непринуждённо, словно они — старые друзья, собравшиеся наконец после долгих лет разлуки выпить пива в их любимом баре, а не Джагхед-фрик-Джонс и Пеппер-шлюха-Блоссом — двое совершенно несовместимых, противоположных и вообще не имеющих ничего общего между собой людей. Ну, он так думал. До поры до времени. — Мы оба знаем, что у тебя всё равно не получится, Джагги-Джаг. Блоссом покачала головой и поджала губы. Он решил, что она пыталась изобразить улыбку. Из вечно весёлой и расслабленной она вдруг превратилась в грустную и напряженную, будто перед встречей с электрическим стулом. — Какова вероятность того, что кому-то вечером понадобиться съездить в Гриндейл? — спросила Пеппер, кидая на него настороженный взгляд. Во-первых: что? Во-вторых: ЧТО? — Мотор не моей машины, — пояснила она. Выражение лица Джонса очень красноречиво говорило, что он все еще не понимает о чём идёт речь. — Слышишь? — он прислушался. На пустынной дороге вечером было не так шумно, максимум — ветер или оголтелые ночные птицы. Где-то далеко, может в миле от них, ехала машина. — Полицейские сильно шумят, и на байк не похоже. Так что это не Зефирка, не Шеф и не кто-то из банды, так что, какова вероятность того, что кому-то на ночь глядя очень срочно понадобилось ехать в Гриндейл и какова вероятность того, что этот кто-то не следил за нами, не нашёл машину и не хочет избавиться от неё вместе с нашими тщедушными тельцами? — Из банды? — он поднял брови. Умозаключения были вполне… логичными. По всей видимости, в голове Пеппер Блоссом была не вата и даже не мармелад, что значило, что он снова ошибся. Если бы он был Шерлоком с BBC, она несомненно была бы его Ирэн. — Боже, Джагги-Джаг! — прошипела она. — Ты что, только это услышал? Предлагаю спрятаться за деревьями. На всякий случай, для спокойствия. Она не дожидаясь его ответа пошла к ближайшему дереву — широкому клену. Листья на нем все ещё были зелёными, а ветки тонкими, изящными и раскидистыми. Её дерево. Весь Эверсгрин — лес, окружающий город — состоял из смеси клёнов, ясеней и дубов. Когда-то давно, папа водил их с Джей Би в однодневные походы туда. Они жарили сосиски с зефиром на костре и пили очень крепкий и очень сладкий чёрный чай с лимоном. Отвратительный, кстати говоря. Он цокнул языком и последовал за ней. Тень соседнего клёна скрыла его как раз в тот момент, когда к обочине, к месту, где стоял Жук, подъехала машина. Пеппер поморщилась, тормоза скрипели. Ну как так можно было издеваться над бедняжкой, м? Уму непостижимо! Вот зачем покупать машину, если не собираешься за ней ухаживать? Она достала телефон и включила видео. Так, на всякий случай. «Глаза Пеппер-шлюхи-Блоссом искрились страхом. Что-то новое неизведанное. Она, словно загнанный зверь, жалась к массивному стволу клёна и, кажется, еле слышимо читала молитву. То ли за упокой, то ли за правильный покрой.» Со стороны дороги послышалось шевеление. Хлопнула дверца, вторая, щебень шуршал под ногами, кто-то что-то пролил. Пеппер чуть было не выбежала. Если они поливают её бедную Холли бензином… пусть молятся, и даже это их не спасёт. Щелчок. Она медленно взглянула из-за дерева, еле-еле держа телефон, руки из-за нервов и холода тряслись. В темноте мало что было видно. Свет давал только маленький огонёк зажигалки и бледный свет фар машины. Наверняка, какая-нибудь развалюха вроде пикапа пьяницы Ли. Джаг тоже выглянул. Два человека в тёмной одежде. Всё. Никакого анализа, никакого вывода. Как они узнали где искать машину? За ними следили? Разговоры сестёр Купер подслушивали? Вопросы всё копились, а ответов всё никак не прибавлялось. На секунду он подумал, что нужно попытаться им помешать, но… они убили шестерых человек за три месяца, что на шесть человек больше нормы, так что… Джаг решил, что в этом случае это не трусость, а разумное распределение жизненных ресурсов. Вот красный огонёк зажигалки делает в воздухе мёртвую петлю и приземляется на крышу Холли. Жаль. Джагхед даже успел немного привязаться к ней. Он готов был спорить на все деньги, которые у него были (это, конечно, не слишком большая сумма, но для него — целое состояние), что Пеппер сейчас просто рыдала внутри. Пламя трещало и быстро захватывало машину. Заднее стекло лопнуло. Высокая фигура качнула головой в сторону машины. Мелкая захватила пустые канистры и направилась следом. Хлопок, второй, третий, движок, выхлоп, скрип, старт. — Звони Зефирке, Джагги-Джаг! Немедленно! Или шерифу, плевать! — её голос сорвался. Пеппер выбежала из-за дерева, и схватилась руками за голову. — Твою мать, твою мать! Она остановила видео, надеясь, что хоть что-то там будет видно, и набрала девять-один-один-что-у-вас-случилось.***
«Полицейский участок — место не самое дружелюбное. Стены серые, для полноты картины на окнах не хватало решёток. «Сестры тихого милосердия» лайт версия, как назвала это место Блоссом. Помощник шерифа Бакли — хмурый мужчина с густыми чёрными усами был так любезен, что посадил нас с ней в одну допросную. Не уверен, законно ли это, но… закон здесь они.» — Итак, — Пеппер устало протерла глаза. — Если шерифа нет пятнадцать минут, нам можно уходить? Она честно пыталась разрядить обстановку, но если публика тяжёлая, какая тут её вина, не так ли? Шериф не торопился. Может пил чай, может, думал как свалить вину на них, а может, случайно задремал в своём уютном кабинете. Джонс предположил, что он так долго пытался дозвониться до его отца. Пеппер хмыкнула. Если Шериф делал это с её телефона, то её мать и отца можно было не ждать. По несчастливому стечение обстоятельств в виде её рождения её номер был записан как «не отвечать НИКОГДА и НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ», или, что более вероятнее, находился у них в чёрном списке. День был длинным. Очень-очень длинным. Сначала неугомонное семейство Куперов со своими разборками, потом выяснилось, что она будет тётей, потому что Полли настолько идиотка, что не додумалась сделать аборт, её брат оказался не только небольшим наркоторговцем, но ещё и вором, а её любимую Холли подожгли. Ночь она, скорее всего, проведёт в допросной вместе с любовью всей её жизни (что никак не скрашивало этот печальный факт), а родители даже не заметят, что она не будет ночевать дома. Опять. Пеппер мысленно поклялась на коллекционной пластинке «Abbey Road», что она во что бы то ни стало найдёт этих мерзавцев и будет с ними очень, очень жестока. Дверь скрипнула, Джонс поднял голову. Шериф наконец снизошел до них. — Вы свободны, — мужчина развёл руками. — На ваше счастье, видео — идеальное алиби, — он поджал губы. — Но… не уезжаете из города, — Келлер сделал приглашающий жест рукой, отходя от двери. — И… Это всё? — Пеппер прищурилась. Нет, она не жаловалась, но… Они сидели в этой унылой комнате не меньше полутора часов и это всё? Никакого допроса, никакого что-заметили-что-не-заметили, как-сильно-им-было-страшно и всё в таком духе? Может быть, шериф тоже устал, но… какого блин? Или он всё-таки дозвонился до её родителей? Вряд ли. — Да, — просто кивнул шериф. — Вот, — он протянул Блоссом её телефон. — Мы изъяли из него видео, так что… — она кивнула. Замечательно. Замечательно же, да? Она открыла диалог с Тонс и быстро напечатала сообщение.22:23 от: Пери кому: Тонс «ты не поверишь» »!!!»
— Ну что? — спросила Пеппер, выходя из участка. Холодный воздух тут же опалил её щеки. — Ты в… — она замялась. — Прости, не знаю, где ты сейчас живёшь. Джонс внимательно посмотрел на неё. Он жил в школе в коморке под лестницей, и ему совсем не хотелось чтобы об этом кто-то знал. Тем более Блоссом. Её взгляд выражал беспокойство (или он совсем не разбирался в человеческих эмоциях), щёки чуть покраснели, губы от постоянного покусывания припухли. Она нервно теребила кулон-сердечко на шее, смотря на него из-под тяжёлых век. — Ладно, можешь не отвечать, — она качнула головой. С чего Пеппер вообще решила, что он ей скажет хоть пару слов просто так, — у меня дела, так что… — она махнула рукой в сторону Поп’с. Джонс честное слово хотел сказать ей что-нибудь. Что угодно. Но он просто остался стоять на крыльце полицейского участка, словно громом поражённый (так ведь говорят, да?). Единственное, что он смог из себя выдавить — тихое и очень жалкое «пока», но она вряд ли услышала. 22:27 от: Тонс кому: Пери «что случилось?»22:28 от: Пери кому: Тонс «копы»
22:30 от: Тонс кому: Пери «приедешь?»22:30 от: Пери кому: Тонс «уже в пути» «но» «я без тачки»
22:31 от: Тонс кому: Пери «это как?»22:32 от: Пери кому: Тонс «хуёво»
22:32 от: Тонс кому: Пери «🙄🙄🙄» «жду»***
Она облизала обветренные губы, чувствуя на них приятный привкус крови. Она закатила глаза и выгнула спину, из её рта вылетели рваные выдохи, а ногти царапали смуглую кожу брата. Он чуть всё не испортил, а она не терпела всего три вещи: перемен в плане, грёбаную импровизацию и когда первые два пункта каким-то чудесным образом пересекались в точности как сегодня. Ни одному придурку в мире не пришло бы в голову менять план буквально во время его идеального исполнения кроме её недоумка брата. В руках скопилась тяжесть. Она замахнулась и со всей силы ударила его по щеке. Та мгновенно покраснела. Она улыбнулась, чувствуя своё превосходство.