Двойняшки-которые-выжили

*** Гвен бродила по коридору Школы и наткнулась на профессора Люпина. — Простите профессор, я задумалась. — Тебя что-то беспокоит? — Как-будто прочитал мысли Гвен профессор. Гвен снова задумалась. Дементоры… Мерзко на душе и стыдно. Их все боятся, но кто еще при их появлении слышит голоса погибших родителей, а брат падает в обморок? Люпин посмотрел по сторонам и повёл Гвен в свой кабинет. — Ну почему? Почему из-за них Гарри падает в обморок? Почему при виде их я слышу, как Волан-де-Морт убивает маму?— спрашивала Гвен, не называя их имена. Люпин итак понял, о ком речь. — Дементоры — самые отвратительные существа на свете. Они живут там, где тьма и гниль, приносят уныние и гибель. Они отовсюду высасывают счастье, надежду, мир. Даже маглы чувствуют их присутствие, хотя и не видят их. Когда ты рядом с дементором, в тебе исчезают все добрые чувства и счастливые воспоминания. Это их пища. Они съедают все хорошее, что есть в человеке, и тот становится таким же, как они, воплощением зла. В нем остаются только самые страшные воспоминания. Если, конечно, это длится достаточно долго. Так что нет ничего удивительного, Гвен, что Гарри при их виде падает в обморок — страшнее того, что вы испытали, трудно придумать. Любой бы упал. И стыдиться тут нечего. — В Азкабане, должно быть, ужасно, — глухо сказала Гвен. Люпин нахмурился и кивнул. — Да, крепость стоит в море на маленьком островке, но дементорам не нужны ни толстые стены, ни вода, узники и так не сбегут: они заточены в темнице собственных мыслей. Почти все очень скоро сходят с ума. — Но ведь Сириус Блэк сбежал… — Да, сбежал, — ответил он, выпрямившись. — Блэк, похоже, нашел способ с ними бороться. Ни за что бы не поверил… Дементоры высасывают из волшебника магические способности, если он надолго остается в их власти… — А ведь вы прогнали дементора тогда, в поезде, — вспомнила вдруг Гвен. — Есть… особые приемы… Да и потом, в поезде был только один дементор. Чем их больше, тем труднее с ними бороться. — Научите меня и Гарри этим приемам. Пожалуйста. — Ну ладно, — сказал Люпин. — Я вам помогу. Только, боюсь, придется подождать следующего полугодия, у меня очень много дел. И угораздило же меня заболеть в самое неподходящее время! Гвен повеселела: Люпин научит их отгонять дементоров, и, стало быть, она больше не будет слышать маминого предсмертного крика, от которого разрывается сердце. — Знаешь Гвен, — начал Люпин, провожая её до подземелья Слизерина.— Ты очень похожа на Лили. Кроме глаз. Глаза... — Папины, — продолжила Гвен, улыбнувшись. *** За две недели до начала каникул небо прояснилось, стало светло-опаловым, ударил легкий морозец, и, проснувшись как-то утром, студенты увидели на траве кружево инея. Замок окутывал знакомый аромат Рождества. Профессор заклинаний Флитвик украсил свой класс мерцающими огоньками, которые вдруг обернулись настоящими летающими феями. Студенты в предвкушении каникул обсуждали, что будут делать дома. Пэнси и Дафна решили остаться в замке. Дафна клялась, что не вынесет две недели дома с Асторией, а Пэнси уверяла, что ей нужно порыться в библиотеке, но Гвен-то отлично поняла, что они остаются ради неё, и была им за это благодарна. К радости всех, кроме Гарри и Гвен, объявили, что последний выходной семестра можно провести в Хогсмиде. В воскресенье утром Гарри и Гвен проводили друзей до холла, помахали им из дверей и побрели по коридорам. За окнами падали крупные хлопья снега, в замке было все спокойно и тихо. — Гарри, Гвен, — кто-то тихонько позвал их, когда они шли по коридору четвертого этажа. Гвен обернулась и увидела за статуей горбатой одноглазой ведьмы Джорджа и Фреда. — Почему вы здесь? — удивился Гарри. — Я думал, вы ушли со всеми в Хогсмид. — Мы хотим сделать вам праздничный подарок, чтобы вы не скучали, — ответил Фред и лукаво подмигнул. — Идите сюда… — И он кивнул на открытую дверь пустого класса. Гарри и Гвен вошли вслед за близнецами, Джордж тихонько закрыл дверь и сияющими глазами взглянул на Гвен. — Вот вам наш подарок на Рождество. — Он вытащил из-под мантии большой квадратный лист старого пергамента и торжественно протянул Гвен. Пергамент был совершенно чист, на нем не было ни единой строчки, и Гвен решила, что это очередная шутка близнецов. — И что же это такое? — спросила она. — Это, Гвен, секрет нашего успеха, — ответил Джордж и нежно погладил пергамент. — Нелегко с ним расстаться, — сказал Фред. — Но мы решили, что вам он нужнее. — Мы-то его наизусть знаем, — прибавил Джордж. — Поэтому и вручаем вам. Нам он больше ни к чему. — И что мы будем делать с куском старого пергамента? — усмехнулся Гарри. — С куском старого пергамента?! — Фред зажмурился и скорчил рожу, как будто Гарри смертельно его обидел. — Объясни ему, Джордж. — Когда мы учились на первом курсе, Гарри, мы тогда были совсем еще зеленые, беззаботные и невинные… Гарри хмыкнул. — Во всяком случае, более невинные, чем сейчас. Ну так вот, мы как-то рассорились с Филчем. — Взорвали в коридоре грязевую бомбу, а Филч почему-то на нас разозлился… — …затащил в свой кабинет и, как водится, стал грозить… — … наказанием… — … четвертованием… — … мы слушали, слушали и вдруг заметили особый ящик с табличкой: «Конфисковано, очень опасно». — Только не говорите… — улыбнулась Гвен. — Ну, а как бы ты поступила на нашем месте? — пожал плечами Фред. — Джордж кинул еще одну бомбу, и, пока Филч суетился, я открыл ящик и взял вот этот кусок пергамента. — Что тут плохого? — прибавил Джордж. — Филч не знал, как с ним обращаться. Хотя, раз отобрал его, наверное, догадывался, что это такое. — И вы знаете, что с ним делать? — спросил Гарри. — Знаем. — Фред самодовольно улыбнулся. — Этот свиток научил нас такому, чему не научит ни один учитель. — Ого! — наигранно удивлённо сказала Гвен — Что, здорово? То-то! Фред достал волшебную палочку, слегка коснулся ею пергамента и произнес: — Торжественно клянусь, что замышляю только шалость. Тотчас на пергаменте, в том месте, которого коснулся Джордж, одна за другой стали появляться тоненькие чернильные линии. Линии соединялись, пересекались, расползались как паутина по краям пергамента, и скоро наверху распустились, как цветы, выведенные зелеными чернилами слова: Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост! Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение — КАРТУ МАРОДЕРОВ. На карте были видны все до единого закоулки замка и территория на много миль вокруг. Но, что самое удивительное, по ней двигались крошечные чернильные точки, каждая была подписана. Гарри и Гвен в восхищении склонились над картой. В левом верхнем углу профессор Дамблдор вышагивал в своем кабинете; миссис Норрис, кошка завхоза, кралась на четвертом этаже, полтергейст Пивз носился в Зале почета. Были там еще закоулки и потайные ходы, где они никогда не были. Некоторые из ходов вели… — Прямо в Хогсмид. — Фред указал один из них. — Таких ходов семь. Филч знает об этих вот четырех, об остальных — только мы. В тот, что за зеркалом на пятом этаже, можешь не ходить. Мы сунулись было прошлой зимой, а там потолок обвалился. И вот сюда тоже лучше не ходить: прямо над выходом Гремучая ива. Зато этот ведет прямо в подвал «Сладкого королевства». Мы этим ходом частенько лазаем, он, кстати, начинается в горбу старой карги за дверью. — Спасибо нашим предшественникам, — вздохнул Джордж и дружески похлопал по названию карты. — Благородные, славные помощники новому поколению проказников, — провозгласил Фред. — Верно. Да, не забывайте стирать карту… — предупредил Джордж. — … а то кто-нибудь еще узнает ее секрет, — закончил за Джорджа Фред. — Дотроньтесь до нее волшебной палочкой и скажите: «Шалость удалась!» — и карта исчезнет. — Ну, дорогие Поттеры, — сказал Фред голосом Перси, — ведите себя хорошо. — Увидимся в «Сладком королевстве», — подмигнул на прощанье Джордж. И близнецы, довольные собой, удалились. Гарри и Гвен с ухмылкой переглянулись. Им и не нужно было еще раз намекать. *** Гарри и Гвен протиснулись сквозь толпу шестикурсников. В дальнем углу магазина под надписью: «О вкусах не спорят!» — стояли Рон, Дафна, Пэнси и Драко и разглядывали леденцы. Гарри и Гвен незаметно подкрались и встали позади. — Фу, — поморщилась Дафна, — гадость какая! Гарри и Гвен уж точно не понравятся. И цвет, и вкус скорее для упырей, чем для людей — А может, возьмем вот это? — Рон сунул под нос Дафне банку с тараканами. — Еще чего! — возмутилась Гвен. Рон чуть не выронил банку. — Гарри! Гвен! — Дафна вздрогнула от неожиданности. — Вы что тут делаете? Как вы сюда… — Вот это да! — Рон раскрыл от удивления рот. — Вы что, научились трансгрессировать? — Нет, конечно, — ответил Гарри и шепотом — рядом стояли шестикурсники — рассказал друзьям о Карте Мародеров. — Надо же, мне Джордж с Фредом ни разу ее не показали! — обиделся Рон. — А я им, все-таки, брат. — Какая разница? — пожала плечами Пэнси. — Гарри и Гвен все равно не оставят карту у себя, они отдадут ее профессору МакГонагалл. Верно? — Ага, вместе с мантией-неведимкой. — усмехнулся Драко. — Ну нет! — ответил Гарри. — Ты что, спятил? — выпучил глаза Рон. — Отдать такую ценность! — Если ее отдать, придется объяснить, откуда она у нас, — сказала Гвен. — И Фреду с Джорджем влетит от Филча. — А вдруг Сириус Блэк знает тайные ходы в замок? — не унималась Пэнси. — Нужно предупредить учителей! — Никого предупреждать не нужно, — возразил Гарри. — На карте семь тайных ходов. По словам Фреда и Джорджа, Филч знает четыре. Из трех других один завален, у входа во второй Гремучая ива. А тот, через который пришли мы, он… откуда Блэку знать, что вход в него в подсобке магазина? Гвен подумала: «А что, если Блэк все же знает о потайном ходе?» Драко важно кашлянул и указал на объявление на двери магазина: ПО УКАЗУ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ Сообщаем покупателям, что дементорам приказано каждую ночь после заката солнца обходить улицы Хогсмида. Эту временную меру предосторожности отменят после поимки Сириуса Блэка. Советуем покупателям после захода солнца оставаться дома. Счастливого Рождества! — Хотел бы я поглядеть, как Блэк проникнет в «Сладкое королевство», ведь в деревне дементоры кишмя кишат. Да и хозяева услышат шум, попробуй он сюда вломиться. Они живут во втором этаже. — Но ведь… Но ведь… — Дафна подыскивала возражение, которое воззвало бы к благоразумию друзей. — Гарри и Гвен не дали разрешения ходить в Хогсмид. Если кто-нибудь узнает, что они здесь, их могут даже исключить. И солнце еще не село, вдруг Блэк нагрянет в Хогсмид сегодня? Прямо сейчас? — Да он в такую метель их и не разглядит. — Рон кивнул в сторону улицы, за окнами магазина валил густой снег. — Будет тебе, Дафна. Рождество на носу, что, Гарри и Гвен хуже других, что ли? *** Гарри и Гвен обрадовались: дул пронизывающий ветер, и у них совсем закоченели руки, было бы очень кстати посидеть в тепле. Друзья перешли на другую сторону улицы и вошли в уютный паб — первый этаж крохотной гостиницы. В пабе было людно, шумно и дымно. За стойкой расположилась компания весельчаков, они смеялись и громко разговаривали, полная миловидная женщина едва успевала наполнять бокалы. — Это мадам Розмерта, — сообщил Рон. — Пойду принесу нам всем по кружке, — прибавил он и слегка покраснел. Гарри, Гвен, Драко, Пэнси и Дафна уселись за большой столик в дальнем углу между окном и нарядной рождественской елкой. Рядом потрескивал камин, было очень тепло и празднично. Рон принес шесть кружек пива. Оно было горячее и дымилось. — Счастливого Рождества! — весело пожелал Рон и поднял кружку. Гарри пил большими глотками: чудесный напиток согревал все тело до кончиков пальцев. Вдруг входная дверь отворилась, и сквозняк взъерошил волосы на голове Гарри. Гвен же поморщилась и не захотела это пить. Она глянула в сторону двери и чуть не упала со стула. В бар вошли Макгонагалл и Флитвик, за ними — Хагрид с министром магии Корнелиусом Фаджем, толстячком в темно-зеленом котелке и полосатой мантии. Все четверо увлеченно о чем-то беседовали. В мгновение ока Гвен нажала ладонями на макушку Гарри. Гарри соскользнул со стула и очутился под столом, вылив на себя остатки пива. Гвен потихоньку спряталась с ним. Гарри, сжимая в руках кружку, видел ноги вошедшей компании: вот они подошли к стойке бара, постояли немного и, развернувшись, двинулись прямо к ним. Драко над их головами прошептал: — Мобилиарбус! Рождественская елка оторвалась от пола и, плавно покачиваясь, полетела. С глухим стуком приземлилась возле их столика и загородила его пушистыми ветками. Сквозь ее нижние лапы Гвен видела, как к соседнему столику придвинулись восемь пар ножек четырех стульев, и на стулья — кто крякнув, кто вздохнув — сели учителя и лесничий с Фаджем. К ним сейчас же приблизились лаковые туфли бирюзового цвета на высоком каблуке. — Маленькая кружка минеральной… — спросил женский голос. — Это мне, — ответила профессор МакГонагалл. — Горячий грог… — Спасибо, Розмерта, — пробасил Хагрид. — Содовая с вишневым сиропом и зонтиком… — М-м-м… — чмокнул губами профессор Флитвик и протянул руку за бокалом. — Стало быть, вам, господин министр, смородиновый ром. — Спасибо, Розмерта. Рад вас видеть! Посидите с нами? — Благодарю, господин министр, с удовольствием. Блестящие каблуки ушли и снова вернулись. У Гвен сердце ушло в пятки: как это она забыла, что у учителей сегодня тоже выходной? Они еще, чего доброго, здесь дотемна засидятся. А ведь им еще надо вернуться в «Сладкое королевство», а то и в школу не попадешь… Дафна думала о том же и нервно постукивала ногой. — Каким ветром вас сюда занесло, господин министр? — спросила мадам Розмерта. Гарри и Гвен увидели, как задвигалась нижняя часть упитанного туловища. Фадж, похоже, обернулся посмотреть, не подслушивает ли кто. — Ясно каким. Сириуса Блэка, дорогая моя, ищем. Вы ведь слышали, что он учинил в школе на Хэллоуин? — Слышала, слышала. — Вы, Хагрид, всем успели рассказать, всему пабу? — с укоризной спросила МакГонагалл. — Думаете, Блэк все еще поблизости? — тревожно спросила хозяйка гостиницы. — Уверен. — Дементоры уже дважды обыскивали мой паб, распугали всех клиентов, одни убытки… — Розмерта, дорогая, мне и самому дементоры не по душе. Но что ж поделать? Как иначе прикажете вас охранять? Раз ваша гостиница стоит именно здесь, значит, дементоры еще не раз к вам зайдут. Я только что с ними встречался, они в бешенстве: Дамблдор не пускает их в школу. — И правильно делает, — вступилась за директора школы МакГонагалл. — Как мы стали бы преподавать в присутствии таких чудовищ? — Верно, верно, — тоненьким голоском поддержал коллегу малыш Флитвик, не достававший ногами до пола. — Что поделаешь… — сдержанно заметил Фадж. — Они охраняют вас от злодея. Блэк способен на все… — А мне как-то не верится, что Сириус Блэк мог переметнуться на сторону Темного Лорда. Это на него не похоже… — задумчиво сказала мадам Розмерта. — Помню его студентом Хогвартса… Скажи мне тогда кто-нибудь, что из него выйдет черный маг, я бы подумала, что этот человек выпил слишком много медовухи. — Вы, Розмерта, и половины всего не знаете, — угрюмо ответил министр. — Люди не знают самых страшных его дел. — Что может быть страшнее убийства невинных людей? — удивилась хозяйка. — Кое-что может. — Сомневаюсь. — Вы, Розмерта, говорите, что помните его студентом, — заметила профессор МакГонагалл. — А помните, кто был его лучший друг? — Ну, как же? — Розмерта усмехнулась. — Два неразлучных приятеля. Они часто бывали здесь. Столько от них было веселья! Друзья — не разлей вода. Так и стоят перед глазами — Сириус Блэк и Джеймс Поттер. Гарри выронил кружку, и она грохнулась на пол. Гвен ткнула его ногой. — Верно, — подтвердила МакГонагалл. — Блэк и Поттер. Зачинщики всевозможных проказ. Оба блестящие ученики, на редкость блестящие, но отчаянные сорвиголовы! Таких ни раньше, ни позже не было! Профессор угрюмо добавила: — Но самое ужасное то, что Сириус Блэк — крёстный отец Гарри и Гвен. ***