***
Роджерс медленно вводит пароль на стеклянном дисплее и заходит в мастерскую Старка. На всё помещение играют AC/DC, Тони лежит на своём столе, посапывая под абсолютно не мешающую его сну музыку. На лице Стива расползается улыбка. Он подходит ближе и выключает трек лёгким нажатием пальца. Он смотрит на мужа, который удобно расположился на клавиатуре и куче бумаг: тот хмурится даже во сне, у него лицо всё измазано, волосы, непослушные и чёрные, прилипли к потному лбу, от него тянет кофе и… виски? Стив присаживается рядом с ним и, подперев подбородок ладонью, оглядывает каждую его черту, и вся эта картина даёт почувствовать Капитану, что он дома. Роджерс переводит взгляд на экран компьютера и видит там видео, поставленное на паузу, недолго думая, он делает звук слегка тише и включает его. На экране какой-то парень в сине-красном костюме передаёт связанных чем-то непонятным преступников служителям правопорядка. Слышаться какие-то возгласы со стороны. «Я люблю тебя Человек-паук», — всё, что может разобрать Роджерс, видео заканчивается и появляется ещё несколько подобных. Стив с интересом включает следующее. Оно длится всего-то семь секунд, этот же парень пролетает над головами людей, удерживаясь за странные канаты. — Как тебе? — через сон хрипит Старк. Капитан отшатывается и ставит видео на паузу. — Не самая хорошая идея — так изводить себя работой, Тони, – его голос как всегда тёплый, но до ужаса строгий. Старк хмыкает, и, потягиваясь, поднимает голову на Роджерса. — Чем же мне ещё заниматься, когда мой дорогой муж пропадает где-то во Франции с мальчиками-проститутами, – выдыхает Старк. Стив только закатывает глаза. — Нет, я, конечно, понимаю, что не молодой и вряд ли выгляжу, как мальчики из One Direction в две тысячи четырнадцатом, но задница Америки принадлежит мне, — он устало улыбается. — Господи, просто иди сюда, — Стив притягивает Тони к себе и очень грубо целует, хватаясь сильными руками за талию. Потом неожиданно отрывается и смотрит в полные огня глаза Старка. — А ты, я чувствую, тут облизывал бутылки из-под виски все две недели, пока меня не было? Тони хмыкает, дарит Стиву очень быстрый поцелуй в щёку и поворачивается обратно к компьютеру. Он долго смотрит в экран с плохим изображением «народного мстителя» в сине-красном костюме и плечи его непроизвольно опускаются, вся фигура становится грузной. — Так как тебе? — повторяет свой вопрос Старк, кивая в сторону экрана. — Новый герой — это всегда хорошо, только кто он? — Есть у меня одна догадка, но не думаю, что тебе понравится, — тихо бормочет он в ответ. Стив молчит, очень долго молчит, приглядываясь к изображению, потом приглядываясь к Тони. — Папа в детстве рассказывал мне про парня, который совсем не годился в солдаты, но так упорно старался, хотел быть полезным, что в итоге стал суперсолдатом. Стив улыбается, он в принципе не может не улыбаться, когда он с Тони. Он будто заново этому научился после всего того, что ему уготовила судьба. — Боюсь, что у нашего сына был слишком хороший пример для подражания, — и Тони сам не знает, есть ли грусть в его словах, или же, наоборот, гордость. Тони выключает всё оборудование парой щелчков и командой Джарвису. С экрана пропадает картинка Человека-паука, и он видит в тёмном отражении своё уставшее лицо. — Что ты хочешь от него, Тони? — неожиданно говорит Стив, привлекая внимание мужа к себе. — Он с пелёнок находится в окружении Мстителей. Он грыз молот Тора и играл в юного химика с Брюсом. Его отец — Железный человек, вряд ли он просто хочет пойти в колледж, жениться, перенять твой бизнес и сверкать на обложках Forbes. — Тони молчит, внимательно слушая Стива, и ему совсем не хочется с ним соглашаться. — Думаю, стоит дать ему шанс. — Шанс умереть? — Тони скептически подымает бровь. — Тони, — не одобряя скепсиса мужа отрезает Стив. — Ты тоже прекрасный пример для подражания. Ты смог научить его самому главному... — Не смешивать алкоголь? — Желанию помогать другим, — закатывая глаза говорит Стив. — Я хочу защитить его не меньше, чем ты, но закрывать его в этой башне — неправильный способ. Тони вздыхает и поднимается со своего стула, Стив наблюдает за его действиями, тот преодолевает расстояние в один шаг и беспардонно залазит на колени к Роджерсу, крепко, как только может, обнимает его. Так, что, кажется, кости сейчас захрустят, он тяжело дышит Стиву в шею, покрывая её маленькими поцелуями. Капитан также сильно жмёт Тони к себе, запутываясь пальцами в его волосах. Тони, будто раненый и проигравший котёнок после уличной драки, нежится в его объятьях, от него всё также тянет виски, кофе и потом, и Стиву нравится это, Стиву спокойно от этого. — Ненавижу, когда ты прав, — хрипит Старк и кусает, сильно, но терпимо, достаточно для того, чтобы остался след. Стив смеётся и укутывает его всем своим теплом, которое только может отдать. — Я тоже скучал, Тони, — можно слышать улыбку в его голосе. Они сидят так до самого утра, в самой, что есть, неудобной позе. Тони что-то бормочет, какие-то несвязные комплименты про чистоту его глаз и американскую свободу духа, которой пахнет от Стива, ещё вспоминает их свадьбу и то, как они прятались друг от друга, после первого поцелуя. Он всё шепчет и шепчет, так и засыпая в объятьях Роджерса. Стив не спит, он только гладит Тони по спутанным волосам, водит пальцами по спине и смотрит куда-то в пустоту, думая о чём-то своём. О чём мог бы думать только Капитан Америка.***
Пит без особого интереса отвечает на вопросы в тесте. Прошло около двадцати минут от урока, но он успел закончить работу и тяжело вздохнул, вставая, чтобы отдать её учителю. Всё тело пронзила резкая боль. Питер скривился, но тут же взял себя в руки, продолжая идти, скрывая еле заметную хромоту. Быть Человеком-пауком оказалось не так легко, как могло ему сначала показаться. Уже которую неделю Питер после очередного патрулирования города находил на себе синяки, ссадины, ушибы, иногда даже порезы. Всё заживало быстро, но Питер к тому времени уже успевал получить новые боевые ранения. В этот раз грабитель, стрелявший в него, хорошо получил по морде, но смог оцарапать икру паука пулей. Паркер даже не заметил этого, пока не вернулся домой и не увидел испорченный кровью костюм. — Вы закончили, Паркер? — с ноткой недовольства произносит преподаватель по математике. — Как видите, — хмыкает Питер и чувствует заинтересованные взгляды одноклассников, тихие остроты про «ботаника» и прочее перешёптывания. Он подходит обратно к своей парте и собирает вещи. — А куда вы собрались? — раздражённо поправляет свои очки преподаватель. — Ну, я же закончил, мне нет смысла тут сидеть, — пожимает плечами Пит, надевая рюкзак. У него были дела поважнее. — Я буду вынужден позвонить вашему отцу, — строго говорит учитель. Преподавательский состав уже потихоньку начал разносить слух про Старка, и некоторые играли на этом, некоторые же, наоборот, становились услужливыми. Питеру это не нравилось, но он не рассказывал Тони, потому что Старк придет в бешенство, он и так отвалил школе приличную сумму денег, не то, чтобы это не было для него копейками, но Питеру не хотелось лишний раз волновать его. — Валяйте, — безразлично отвечает ученик. Он знает, что преподаватель блефует: никто не будет звонить Энтони Старку по таким пустякам. Директор уже успокоил некоторых желающих. — Или отцам, — слышится голос с последней парты. Питера будто бьёт током, но он держит себя в руках и просто быстрым шагом выходит из кабинета. Ему ещё этого не хватало, чтобы слухи в его школе притворяться в хорошенький инфоповод. Какой-нибудь учитель на полставки решит продать новость журналам, и Тони может не успеть выкупить статью или же компанию, ему было неважно. Паркер вообще никогда не забудет, как они с семьёй перед кануном Рождества, решили выйти за покупками и папарацци словили какие-то моменты прикосновений Стива и Тони. Старк выкупил и закрыл всё издательство к хуям. После этого они были осторожней. И самое грустное, что после этого Питер не помнит, чтобы они все вместе куда-то ходили.***
На улице просто мерзопакостная погода. Холодно до жути, мокрый снег неприятно бьёт по лицу. Толстовка ничуточку не греет, только костюм под ней хоть как-то спасает. Питер морщится от очередной снежинки, упавшей ему на щёку, трёт её рукавом и сплёвывает. Он сейчас не в самом приятном районе, поэтому пришлось натянуть на себя старые домашние вещи, чтобы не выделяться. Только вот джинсы жмут, совсем уж они не по размеру, если натягивать их на штаны из спандекса. Паркер видит тот злосчастный паб, который искал какое-то время, оттуда доноситься музыка и мужицкие вопли. Чувство тревоги дополняет атмосферу этого места. Пит идёт к входу, нервно сглатывая и посильнее натягивая капюшон на глаза. — Эй, парень, а ты хоть совершеннолетний? — охранник загораживает дверь собой. Питер растерянно поднимает голову, встречаясь со злым взглядом. — Э-э… да, могу фотку показать, — его голос предательски дрогнул, Пит лезет за телефоном в карман и, находя там нужный фотошоп, показывает его верзиле перед ним. Охранник долго всматривается в дату рождения и переводит глаза на Питера. Он коротко кивает и пропускает школьника внутрь. «Это было проще, чем казалось», – думает Пит. Когда Паркер заходит в помещение. Резко чувствуется запах сигарет и алкоголя, и не такой, который романтично описывают беллетристы, а именно гадкий и неприятный, Питеру хочется зажать нос, но он удерживается от столь соблазнительного действия. В пабе совсем немного теплее, чем на улице, но Пит краем глаза замечает, как мужики в одних майках борются на руках, другие орут, делая ставки, остальные же более тихие потягивают пиво. Один человек со стволом в руке привлекает внимание Питера, мужчина размахивает им, как указкой, и никто даже не обращает на это внимания, он что-то очень энергично рассказывает бармену, тот же, еле улыбаясь, протирает стакан, иногда почёсывая свою грязную голову. Мужчина со стволом смеётся, Питер долго рассматривает шрамы на его лице, до того самого момента, пока чувак в бандане, перекрывавший его, не отходит. Брови Паркера изгибаются в удивлении, когда он видит чёрно-красный костюм на мужчине. — Пацан, ты чего встал? Дай пройти блядь, — Питера больно толкают в плечо отодвигая к столу. — Какого хера, — бормочет Пит. — Что ты там вякнул? — Питер тут же жалеет о своём длинном языке, когда мужик, толкнувший его, разворачивается лицом. У него татуировка на лице, как у Майка Тайсона, и Питеру хочется засмеяться, но вряд ли это хорошая идея. Все вокруг слегка притихают, наблюдая за конфликтом. — Я… — Тебе чё, по роже заехать? — громко говорит этот «Тайсон», и Питеру кажется, что всё идёт совсем не по плану. А ещё его смущает то, что его то самое паучье чутьё совсем не бьёт тревогу даже когда мужик заносит кулак. — Фрэдди, чёртова ты жопа с ручкой, — слышится новый голос. Паркер, оцепенев, наблюдает за тем, как мужчина в красном костюме приставил ствол к голове его возможного противника. – Не лезь к этой крохотной булочке, иначе я из тебя решето сделаю! Так называемый Фрэдди натянуто улыбается и понимает руки вверх, как бы сдаваясь. — Брось, Уэйд, — это все, что говорит Фрэдди «Тайсон» и выворачивается из-под дула пистолета. Он уходит куда-то за стол к своим дружкам и взгляды зевак возвращаются обратно к борющимся ребятам, шум возобновляется. «В досье не было фото без маски», — думает Питер, когда его план накрывается медным тазом. Хотя, погодите, не было ведь вообще никакого плана. У Уэйда Уинстона Уилсона много шрамов, струпьев, меланом, рубцов, у него совсем нет волос, линия губ стёрта, а ещё у него живые глаза и улыбка. И Питер называет это диссонансом. Уилсон ловит взгляд Питера на своём лице, только тот не испуганный и не жалеющий, обычный такой взгляд. Уэйд хмыкает и пугающе внимательно делает круг вокруг Питера, осматривая его с ног до головы. — Откуда такая задница на нашем прогнившем диком западе? — ухмыляется Уилсон, наклоняясь к собеседнику так, чтобы их никто не слышал. Питер теряется в попытках что-то ответить, только открывает рот, но ни единого звука не произносит, только и думает о том, что Человек-паук запутался в собственных сетях. — Какой же ты очаровашка. — Что? — давится Питер. — Милый, прелестный, чудесный, обаятельный, восхитительный и ещё много всяких «ый». Пошли, я угощу тебя чем-то, тут подают лучший коктейль, он будто слёзы самой девы Марии и шоколадные шарики «Нэсквик» в одном флаконе, чувствуешь себя после него, как в раю. Ладно, на самом деле, там просто семьдесят четыре процента спирта, остальное вода, но можно вставить зонтик, чтобы, знаешь, было миленько. Питер и ответить ничего не успевает, как его хватают за запястье и тянут в сторону барной стойки. Пока бармен занят буйными клиентами, Уэйд пытается угадать имя своего нового знакомого, и Питеру очень сильно хочется улыбнуться. Нервно улыбнуться, потому что ему страшно. Он, на самом деле, ожидал, что придет в этот бар, выследит Уэйда Уилсона, свяжет его паутиной и принесёт папкам к ужину. Но детали он не продумал. — Питер. Меня зовут Питер, — тихо отзывается он. — Питти-пай! — припевает Уэйд, иронично складывая руки на груди, и Питер всё-таки позволяет себе лёгкую улыбку. Уэйд машет бармену, обращая его внимание на них. Тот кивает, наполняет и ставит две стопки на стойку. Паркер испуганным взглядом смотрит на ёмкость с сомнительной жидкостью. По правде говоря, он никогда и не пил вовсе, хоть его сверстники, скорее всего, уже вовсю убивались на вечеринках. Но Питера как-то не пробовали звать на подобные мероприятия, единственный раз в своей жизни, когда Пит пробовал алкоголь, это когда Тони налил ему немного виски в честь какого-то праздника, только вот Стив чуть не сошёл с ума, узнав об этом. Уилсон замечает замешательство своего нового знакомого, и на его лице расползается совсем нездоровая улыбка. Питер чувствует её краем глаза, стараясь долго не засматриваться на Уэйда, потому что долгий зрительный контакт с этим типом заставляет его чувствовать неловкость. — Питти-пай, — вытягивая каждый слог проговаривает Уэйд, — а тебе хоть есть двадцать один год? Питер встречается с огоньком в его глазах и нервно кивает, пытаясь сделать совсем непринуждённый вид. — Ну, меня же сюда пустили, — он пожимает плечами. Уэйд облизывает то, что осталось от его губ и резко цепляет лодыжкой ножку стула, на котором сидит Питер, одним быстрым движением двигая его к себе. Пит отшатывается от неожиданности и еле успевает ухватиться за край барной стойки, чтобы не упасть. — Тогда мне нечего бояться, — шёпотом говорит Уэйд, непозволительно близко наклоняясь к Питеру. — Может, мне просто трахнуть тебя в том туалете без всех этих прелюдий? — и, чёрт возьми, он проводит ладонью по внутренней стороне бедра направляясь к паху. Питер, совсем опешив, откидывает его руку и неровно дышит, уставившись распахнутыми карими глазами на Уэйда. — Да что ты… — Так я и думал, — хмыкает Уэйд и забирает себе обе стопки, опрокидывая их одним махом. — От тебя ещё молоком пахнет. Нет, серьёзно, тебе пятнадцать? — он даже не кривится от выпитого алкоголя. Обычно, когда он не был уверен в возрасте людей, он проворачивал подобный трюк. Неопытные и малолетки, чаще всего, пугались и удивлялись, а те, кто, наоборот, поопытнее и постарше, сразу заезжали ему по роже, злились или были возмущены. «ой, да брось, тебе просто хотелось его потрогать» «он испугался скорее твоей страшной рожи» «ебанутый, по нему, блядь, видно, что ему не больше, чем двенадцать» — Да заткнитесь, блядь! — кричит Уэйд, и на это никто не обращает внимания, кроме ещё более испуганного Питера. Голоса замолкают, и Уэйд сосредоточено смотрит в своё отражение в стекле шкафчика для бутылок, а точнее, наблюдая за копошением за своей спиной. — Что ты тут забыл, малыш? А ещё в нас сейчас будут стрелять. Питер ничего не понимает, но в ту же секунду по его позвоночнику пробегает уже знакомая дрожь, он совсем не привык к ней и среагировать не успевает. Только ему и не нужно, потому что Уэйд хватает его и тянет со стула, закрывая собой. Мимо них летит пуля в тот самый шкафчик с бутылками, треск стекла и вскрик какой-то проститутки в углу бьют по ушам сразу после выстрела. Уэйд поворачивается на стрелявшего, становясь впереди Питера. — Ну, Фрэдди, какого хуя!? — разочарованно говорит Уэйд, — Мамочка не учила свою принцессу хорошим манерам? — всё в баре замолкает. У Питера сейчас случится нервный срыв прямо посреди гадюшника, наполненного кучей мужиков с оружием. Паркер слышит, как достаётся ещё парочка стволов, он выглядывает из-за широкой спины Уилсона и видит целую толпу с пистолетами в руках, которые, как это не странно, направлены на них. — Нельзя переходить дорогу тиграм, Уилсон, — грозно говорит Фрэдди, перезаряжая свой ствол. — И у тигров, как у вонючих крыс, принято стрелять в спину?! — недовольно пищит Уэйд, при этом притопывая ногами, как маленькая девочка. Выглядит это достаточно комично, но совсем не уместно. — Стой, погоди, «тигры»? Ты серьёзно, Фрэдди, серьёзно? В них летит ещё пара пуль, одна попадают прямо Уэйду в плечо, вторая оцарапывает край торса, остальные же промахиваются. У Питера дрожат руки, он закатывает рукава, чтобы быть в состоянии воспользоваться вебшутерами. — Видимо, серьёзно, — выдыхает Уэйд, осматривая новую рану. Он косится на Питера за своей спиной и практически неуловимым движением достаёт пистолет из кобуры, точными выстрелами попадая паре человек прямо в головы. Он хватает Питера — тот совсем податливый и испуганный. Уилсон опрокидывает стол ногой и перед тем, как швырнуть за него Паркера, чувствует, как на него летит огромная туша, предположительно с ножом, он не успевает увернуться. Верзилу настигает кара небесная, но Уилсон, скорее, назвал бы её «паучьей», потому что в руку с ножом попадает плотная паутина, потом она летит в лицо нападавшему и тот, не удержав равновесие, падает на спину. В голове Уэйда резко всё проясняется. — Я твой фанат! — кричит Уилсон, обхватывая Паркера руками в очень сильных объятиях. Питер не может понять, когда тот успел натянуть на себя маску, Уэйд убирает одну руку и кидает небольшой предмет в сторону толпы. — Закрой глаза Питти-пай, будет щипать, — и Питер слушается, потому что видит, как всю комнату затягивает едким дымом. Уэйд тянет его к запасному выходу, в переулок, и последнее, что видит Питер, это несколько трупов с простреленной головой, и они надолго остаются у него в сознании.