Simple things

       На данный момент Паркер и подозревать не мог, где находится Уилсон. Но судя по словам, которые Дэдпул обронил на крыше, у Паука в запасе ещё было где-то полторы недели. Уэйд — профессиональный убийца, умеющий заметать следы, хладнокровный, неуловимый. Но при этом иногда он не прятался, а просто расхаживал в костюме с катанами и пистолетами по Манхэттену. Безумец, что уж с него взять.        Пит решил начать именно с этого. Он опрашивал людей, но чаще продавцов мексиканской еды, узнавая у каждого, не видели ли они косплеера в красном костюме. И они видели. Питер, казалось, уже знал каждый мексиканский ресторан в городе, включая небольшие ларьки и забегаловки на окраине. Теперь осталось вычислить, с какой периодичностью Уэйд заглядывает в места, в которых его видели. Это было несложно. Но чем ближе он подбирался к цели, тем тревожнее ему становилось       Это чувство усилилось в разы после встречи с Карлосом. — Ищешь парня в красном костюме с ножиками за спиной? — голос у него был серым и скрипучим. Будто каждое слово роняли на старый паркет. Он небрежно чесал лёгкую щетину, пока сигарета тлела в его зубах. — Да-а. — Мы тоже его ищем. Если вдруг он объявится, – Карлос достал визитку, на которой золотым курсивом было выведено его имя, – набери меня, благодарность будет соответствующей.       Питер принял визитку, с интересом рассматривая переливающийся курсив.        И дурак мог догадаться, что Уилсон выполняет задание, а не просто шляется по Нью-Йорку, распугивая посетителей мексиканских забегаловок. С каждым днём поисков напряжение нарастало, но Питер буквально наступал на пятки наёмнику. И вот в один день: — Моя маленькая бестия Ная! Что такое солнце забыло в нашей гниющей Пенсильвании? Держись подальше от этих вампиров, детка, они могут сгореть от твоего света! Ты же не хочешь быть убийцей? — Уэйд завалился в маленькую кафешку, в которой дежурил Питер так же неожиданно, как официантка схватила его за яйца. С губ Уилсона сорвался многозначительный «Ой». — Ты кусок дерьма, Пул, отец ждёт тебя больше недели, — прошипела девушка, оглядываясь по сторонам, и, судя по расширившимся белым глазницам Уэйда, с каждым словом она сжимала его сокровища ещё сильнее. Никто не счёл это странным: двое стариков сидели, спокойно поедая свои острые порции не понятно чего, а девочка в углу залипала в планшет. Питер сполз так далеко под стол, как только мог, чтобы Уилсон не дай бог не узнал его.       Ная отпустила Пула и резким жестом указала на дверь с вывеской «только для персонала». Уэйд поправил свои узкие супергеройские брюки в зоне паха и выдохнув направился к двери. Питер вжался в диван, уставившись в окно. Он натянул капюшон так низко, что это стало неестественным. Железная дверь хлопнула, и Питер облегчённо вздохнул. Неуверенно он побрёл в сторону туалета, захватывая с собой рюкзак, чтобы переодеться. Он был на сто процентов уверен, что официантка его не запомнила, ну, потому что она не подошла к нему и, видимо, вообще не заметила его присутствия, поэтому, когда из санузла появился парень в обтягивающем трико, она искренне удивилась. — Всё в порядке, мэм, — делая голос более грубым, проговорил Пит. Но видимо это ничуть не успокоило девушку, и она достала пистолет из-за стойки, наводя его на Питера, при этом пришёптывая что-то на своём родном языке. — Ну вот, а я так этого не хотел, — выдохнул Питер и выстрелил паутиной в руку девушки, намертво приклеив её к стене. Она только было хотела открыть рот, чтобы закричать, но Питер и этому не дал свершиться, заклеив рот вторым выстрелом паутины. Посетители неодобрительно уставились на паука, а он просто кивнул и пошёл к двери, в которую десять минут назад вошел Дэдпул.        Тёмные коридоры и лестничные пролёты совсем не походили на кухню или гардероб для персонала. Все волосы на теле встали дыбом, по позвоночнику пробегала дрожь, каждым сантиметром своей кожи Питер ощущал приближающуюся опасность. Вдалеке слышались выстрелы, они становились громче с каждым шагом, позже к ним прибавились крики, потом тишина. Крики и снова тишина.        Питер сглотнул, чувствуя, как покрытый железом пол вибрирует под ним. Он встал в стойку, приготовившись к атаке, но это совсем не понадобилось. На него выбежал мужчина с округлёнными, пустыми от страха глазами, скрип его сжатых зубов заелозил Питеру по ушам, как же тяжело было сосредоточиться на происходящем в стрессовых ситуациях.       Он еле дыша бежал в сторону Питера, волоча за собой окровавленную руку и отстреливаясь второй не пострадавшей в темноту. Он выпустил почти всю обойму, расстреливая тёмный угол, будто там и вправду кто-то был. — Человек-паук! — прозвище, данное Питеру, слетело с его губ, уродливо приправленное акцентом и страхом. — П-п-помог-ги! Спаси…        Он схватил Паука за плечо, пальцы со всей силой сжали ткань костюма и кожу под ним. Питер попытался усадить его на пол, тот уж совсем изнемог. Паркер оглядел мужчину: тот бредя водил взглядом по потолку, глаза в тумане, страх из них почти улетучился, остался лишь безликий оттенок, предвещающий скорую отключку. Паук оторвал кусок его дурацкой гавайской рубашки дрожащими руками, чтобы оказать первую помощь, наложив жгут. — От кого спасти? — преодолев дрожь в руках, проговорил Пит. Приближавшиеся выстрелы били по ушам, будто пули летали прямо мимо головы. Питер потряс мужчину за плечо, чтобы услышать ответ. — От него… — он, почти отключаясь, указал рукой в тот съеденный темнотой поворот, из которого появился сам. Оттуда незамедлительно широкими шагами или даже прыжками показался Дэдпул. Питер сжал зубы от злости. — Паукаш! — закричал Уэйд, останавливаясь возле Питера. Его костюм был усыпан дырками от пуль, как рождественская ёлка игрушками. — Твою мать, Уилсон, ты всё мне расскажешь, но сейчас давай убираться отсюда. — Хорошо, булочка, а ты расскажешь мне, что ты тут делаешь, — Уэйд притянул Питера за талию резко и неожиданно так, что Пит только слегка успел упереться ладонями ему в грудь, но как только осознал всю нелепость, оттолкнул его.       Из-за поворота появились несколько одетых, как раненый мужчина, которого только что латал Пит. Они сгруппировались и начали палить по Уэйду, но слишком неумело, будто их руки дрожали.        Уэйд уворачивался от пуль, будто Нео, Питер же по его указанию пытался создать своеобразный щит из паутины, пытаясь замуровать придурков на какое-то время, чтобы они с Дэдпулом сбежали. — Не убивай никого, — процедил Питер. — С чего бы это? — искренне удивился Уэйд, даже не глядя прострелив какому-то парню коленную чашечку. — Пожалуйста, — тихо сказал Питер. Он отвлёкся и даже не заметил, как появились ещё ребята и достали огнемет, топя его паутину, если это правильное обозначение. И вообще, откуда огнемёт в ресторане мексиканской еды? — Вы слышали… — Уэйд перестал стрелять и просто сидел на полу, пули проходились ему по плечам, а он будто их и не чувствовал. Пит спокойно расстреливал паутиной врагов, костюм Тони был полностью пуленепробиваемый. — Он сказал не убивать, да, придурки, он сказал… И что блять, нам теперь подрочить ему на Рождество? Или просто подрочить? Сейчас? Ох ты ж ладно, Паучья Башка! — Уэйд действительно перестал целиться в головы, очень ровно отстреливая по рукам и ногам, чтобы просто обезвредить. Анатомическая точность поражает, ни один выстрел даже не покалечил их врагов. — Заодно… заодно, вы заодно, — слышится шёпот, паучье чутьё Питера работает отлично, он уворачивается от пули, которая пришла к нему от парня, которого он пытался спасти. Люди такие неблагодарные. Уэйд подлетает, чтобы вырубить стрелявшего в Спайди, но Пит его останавливает и мгновенно жалеет. Чей-то выстрел приходится ему в шею, в отдел с микросхемами.        Голос Джарвиса сообщает о потере защитного поля. Блять. — Питти, всё в порядке? — всё-таки вырубив спасённого пауком мужчину, шепчет Уэйд. Слышно, как приближается новая волна нападающих. У них около минуты в запасе. — Моя защита, она не работает, я... — Питер чувствует, как голос стал беспомощным. — Всё оки-доки, — через маску улыбается Дэдпул. Они стоят в ожидании новых врагов, потому что выводить эту драку на улицу — плохой вариант. Уэйд, как и в тот раз в баре, загораживает Пита собой и достаёт пистолет. — Уэйд! — паучье чутьё Питера рвёт его голову на части. Наёмнику прилетает пуля в глаз. — Ебать, какого, святая шевелюра Патрика Суэйзи! — Уэйд корчится, слегка подпрыгивая.       Питер, переполненный злостью, одним резким прыжком сбивает стрелявшего с ног. Уворачиваться от пуль и ударов выходит по инерции, некоторые он пропускает, боль расходится по животу и вискам. Но в какой-то момент нападавшие оказываются на полу, обездвиженные выстрелами. — Так целиться легче, — пожимая плечами, говорит Уэйд, одной рукой прикрывая пострадавший глаз. — Ты мог в меня попасть! — Да за кого ты меня принимаешь! — обиженно скрипит Уэйд. — И я знал, что ты увернёшься. Поднимай свои паучьи трусики с пола и валим отсюда. ***       Сердце Питера отбивало бешеный ритм импровизированной чечётки со сбитым тактом. Он всматривался в такого же уставшего Уэйда, который пытался вытащить пулю из глаза. Он чертыхался и стонал от боли, это было совсем нелегко, достать её требовалось срочно. В отличие от других частей тела, которые просто выплёвывали пули вследствие регенерации, с головой Уэйда всё было не так просто, пуля могла там остаться. Обычно они проходили насквозь либо просто разносили пол-головы, но эта зараза засела там основательно.       Они были в паре кварталов от случившегося. Ветер приятно оглаживал их фигуры, на крыше было спокойно, было слышно только, как полицейские и скорая помощь мчатся к тому самому ресторанчику. Хотя, возможно, и не туда. Это же Нью-Йорк, тут постоянно что-то случается. — Кто, — Питер глубоко вздохнул, — кто они?       Уэйд вскрикнул совсем по-девчачьи, наконец достав пулю. Он стянул с себя маску, половина лица была залита кровью, и Питера пугал не его вид, а факт того, что он начинает привыкать к этой красной субстанции. Уэйд прикрыл раненый глаз, чтобы не травмировать психику парня ещё сильнее. Он, победно усмехаясь, повертел пулей прямо перед носом Пита и стал с интересом её рассматривать. — Мексиканская мафия, — пожал плечами Уилсон. Как будто всё было так просто и очевидно. Он выкинул ошмёток железа в сторону и вытер руками кровь с лица. Его глаз восстановился быстро, и он, отчаянно поморгав, ещё раз попытался стереть уже засохшую кровь.       Монстр. Наверное, так бы его назвал прохожий. Шрамы так сильно сочетались с красными разводами, Питер рассматривал его слишком внимательно, неприлично внимательно, его вопрос был в том, солидарен ли он с тем прохожим. — Они поставляли химические наркотики детишкам, типа солей и прочего дерьма. Знаешь, что это такое? Так вот лучше бы тебе и не знать, твой розовый носик не предназначен для таких порошков. Разве что для зубного порошка, которым ты случайно испачкаешься, когда будешь чистить свои зубки, Питти-бой. Ты не думал стать лицом рекламы зубной пасты? Мне кажется, это весело. Наверное. И тебе, скорее всего, дадут столько зубной пасты, сколько ты пожелаешь.       Питер плюхнулся на бетон, тоже стягивая маску. Лицо безумно чесалось, волосы прилипли к вспотевшему лбу. Он стянул перчатки и облегчённо вздохнул, помещая голову между коленей. Как ребёнок, самый настоящий Киндер-Питти. Уэйд наблюдал, как Пит водит пальцами по своим волосам, и ему показалось это увлекательным, он бы тоже, скорее всего, провёл по ним. Всего разочек. От этой мысли вдруг резко захотелось обнюхаться некачественной мексиканской наркоты. — Я раскрыл тебе свои карты, Люк, я твой отец и все дела, так что, как насчёт тебя? — Уэйд раскрыл свой рюкзак с Hello Kitty и достал целехонькую маску, кидая окровавленную в рюкзак. Он натянул её на грязное лицо, и совсем не от того, что ему было неловко под внимательным взглядом Питера, он просто не хотел доставлять ему дискомфорт. — Я... — Питер отвёл взгляд, устремляя его себе на руки с такой гладкой кожей, но сбитыми в кровь костяшками. — Я хотел предложить тебе работать вместе.       Удивление Уэйда просочилось даже через плотную маску. — Понимаешь, — более встревожено заговорил Пит. Он поднялся на ноги, надеясь, что так будет выглядеть намного увереннее. — Просто ты, хоть и стреляешь в людей и всё такое, — Уэйд скептично изогнул то место, где должна быть бровь, — я знаю, что ты работал со Мстителями, и теперь я понимаю, что тебе не плевать, кого рубить на кусочки, и… Ты мой единственный знакомый супергерой, мне многому нужно научиться. — Я не супергерой, — усмехается Уэйд, отбрасывая факт того, что произнёс вслух реплики голосов в его голове. — Да, я супер, но точно не герой. Я тебя ничему не научу.       Питер надувается, как воздушный шар. Он хочет, чтобы его возмущение и злость выглядели по-взрослому, но над этим стоит поработать. Зря он снял маску. — Ты редкостный мудак-киллер-извращенец, может, я хочу дать тебе шанс исправиться, ведь ты вроде не такой плохой. — Хочешь поучиться супергеройской херне и чем мазать яйца, чтобы не натирал костюм, спроси у Капитана Америка или у Старка, они тебе помогут. Они же супермужья.       Питера очень сильно одолевает желание спросить, откуда Уилсон знает что-то о личной жизни величайших героев земли, но он сдерживается. — Они меня не любят, — выдаёт Старк-Роджерс, сжимая кулаки. Он врал. Тони и Стив любили его всем сердцем. Они холили и лелеяли его на протяжении всей его жизни, поощряли, дарили дорогие подарки, а сейчас даже разрешили тихо геройствовать. Хотя Питер знает, что Стив теперь хуже спит, а Тони ещё хуже, чем раньше. Если они узнают, что Питер хочет не просто мутузить воришек, а заниматься чем-то посерьезней, они прекратят всё это. У Питера учёба и колледж на носу. Он маленький гений своего отца-гения. Они просто хотят, чтобы тот был обычным ребёнком. Но где-то они прогадали. — О, я тебя понимаю, Питти-пай, — искренне смеясь, говорит Уэйд. Он уже нашёл способ, чтобы спуститься с этой крыши. Только до пожарной лестницы допрыгнуть, а там всё как по маслу. — Меня они тоже не любят, — улыбается Уэйд, рассчитывая силу прыжка. — Так что? — у этого маленького засранца столько надежды в голосе, что Уэйд действительно не в силах ему отказать. — Я подумаю, — небрежно опрокидывает он, прежде чем скрыться в шуме мегаполиса. ***       Кисточка скользит по бумаге, аккуратно очерчивая первый эскиз. Всё освещение направлено на мольберт. Стив трёт лицо, пачкая его зелёным акрилом, голова болит от долгого пребывания в мастерской. Его даже не спасают кисти. В голове только прошлое, которому уже давно пора стереться, на столе валяется папка, присланная Сэмом. Капитан — не любитель электронных писем. Он кидает на неё быстрый расфокусированный взгляд, между бровей сразу образовывается складка, такая привычная для его образа, что мало кто знает улыбку Кэпа в лицо. Роджерс, не выдерживая, кидает её в угол комнаты, пара листов вылетает, и он возвращается к рисунку, думая над тем, что только, когда он сожжёт эти листы, они перестанут давить на его голову. Но тихо признаётся себе, что это маловероятно.       Дверь едва слышно скрипит. — Пап, ты сильно занят?       Стив выдыхает, его плечи падают в расслабленном движении, и он, натянув улыбку и с большим усилием разгладив знаменитую складку между бровей, поворачивается к сыну. — Что случилось Питер? — он откладывает палитру и кисть. Руки все в краске, он трёт их о рабочее полотенце, смотря на Питера исподлобья. Пит мнётся, оглядывая мастерскую, он делает два неуверенных шага и упирается поясницей в подоконник. Молчит. Один раз приоткрыв губы для вопроса, но тут же передумав, поджимает их, закрываясь от отца скрещенными руками. Он снова мечется взглядом по углам просторной светлой комнаты, замечая папку с разбросанными листами. — Что-то серьёзное? — кивает Пит в сторону папки. Стив оборачивается и лишь пожимает плечами. — Работа надоедает, нервишки сдают, — улыбается Роджерс. — Что случилось, сынок? Ты очень странный, — Стив присаживается на стул, почему-то сразу готовясь к сложному и долгому разговору. — У тебя бывало когда-нибудь, — Питер обрывает себя на секунду задумавшись, — такое… Вот знаешь ты, что человек плохой. Абсолютно все и всё об этом говорит, даже он сам. Но потом ты осознаёшь, что это только верхний слой и… тебя начинают терзать противоречия.       Питер наконец заканчивает свою невнятную загадочную речь, устремляя полные надежд глаза на Роджерса. Стив смотрит исподлобья в своей привычной манере так, будто действительно всё понимает. Руки его всё так же сжимают грязную тряпку, фигура расслабленная и уставшая. Питер всё ждёт ответа, и ему становится неловко от столь затяжной паузы. — Таким мне казался твой отец, — говорит Стив. — Сейчас будет история любви? — Она самая, — смеётся Кэп. — С самой первой нашей встречи он казался мне надменным, эгоистичным, пафосным показушником, который сражается только за себя. Было время, когда его изобретение, столь самоуверенное и напыщенное, как он сам, чуть не уничтожило всё живое. — Стив рассказывал, и перед его глазами мерцали картины происходящего. — Но только позже я понял, что он пытался лишь всех спасти. Что за всей этой мишурой скрывалось разбитое, потрёпанное, но доброе сердце. — Это настолько мило, что я либо восторженно завизжу, либо проблююсь, — смеётся Питер. Стив тоже улыбается и встаёт со стула, подходя обратно к картине. Там еле заметно вырисовывался пока что незаконченный портрет Тони. — Каждому даётся шанс сынок, — заканчивает Стив, еле развернувшись к сыну.       У Питера внутри селится тяжёлый камень. Он причиняет боль лёгким, и от этого чувства он сам для себя незаметно хмурится. Он говорит еле слышное «спасибо» и направляется вон из комнаты, от краски нелегко дышать, да и не только от неё. «Нужно проветриться», думает Питер.       Дверь в мастерскую с огромным грохотом распахивается. Стив в недоумении роняет палитру на пол.       Пит удивлённо смотрит на Старка, всего на мгновение застрявшего в проёме. Он делает резкий шаг к Питеру и дарит ему пощёчину, лязг которой раздаётся эхом по комнате. — Тони! — кричит Стив, устремляясь к мужу. — Что, блять Тони, ты вообще знаешь, что сделал этот маленький засранец?! — Тони нервно дышит, сильно сжимая в руке планшет. Питер держится за ушибленное место, не совсем понимая, что происходит.       Роджерс закрывает сына собой, рукой отодвигая его в сторону. Он забирает у Старка гаджет и тут же начинает вчитываться в статью на экране. С каждым прочитанным вслух словом выражение его лица меняется. — «Ная Коблиш в специальном интервью для Дэйли Бьюгл с прискорбием сообщила, что вчера вечером её отец Марио Коблиш, известный владелец ресторанов и фонда помощи мексиканским эмигрантам, был убит. Дочь погибшего сообщает, что виновником страшной гибели её отца является не кто иной, как недавно влюбивший в себя горожан народный мститель Человек-паук.» — Стив дочитывает до точки и переводит взгляд на Старка. — Это ещё не конец, давай, читай дальше! — Тони наматывает круги по комнате, до крови закусывая большой палец. Стив продолжает. — «Одни из очевидцев смогли сделать фото убийцы, сбегающего с места преступления. Как вы можете заметить, Человек-паук на этом фото не один, а вместе со своим подельником…» — Стив не читает дальше, как только кидает взгляд на прикреплённое фото. — Эта статья уже вышла? — Нет, я только что выкупил её, ещё и доплатив сверху за молчание о том, почему это Тони Старка интересует преступник Человек-паук. Эта Ная — никто без своего папаши, деньги все на счетах его братьев, а кроме такой паршивой газетёнки, как Дэйли Бьюгл, никто её и слушать не станет. — Сколько? — тихо шепчет Питер, всё ещё держась за ушибленную щёку. Он сейчас был в такой растерянности, что мысли кипели и метались, как рой пчёл в голове. Он был готов взорваться, закричать, сделать хоть что-то, но всё, что осталось — это только лёгкое пощипывание в районе правой щеки. — Да плевать сколько, — через зубы цедит Старк. Он приближается к сыну, но рука Стива касается его груди, не позволяя подойти ближе. — Да знаю я, — убирая руку Стива, цедит Тони. Он нервно трёт щетину, пытаясь хоть как-то усмирить свою злость. — Только, блять, это было дело грёбаного Уилсона! Он бы сделал всё без шума и таких огромных последствий, — Тони через плечо Стива прожигает Питера взглядом, тот перепуган до чёртиков. — Какого хрена, Питер, ты ошиваешься с Дэдпулом?! — Стив останавливает крик Старка и поворачивается к Питеру. Взгляд у него холодный, можно даже сказать ледяной, будто и не было никогда ни эмоции в этих глазах. — Питер, ты вообще знаешь, кто он? — Да, я знаю, но всё не так, это случайность, и Уэйд… — правильных слов не находится. — Ты ведь сам сказал, что каждому нужен шанс, — Пит со всей надеждой смотрит на папу, но не видит абсолютно ничего и чувствует себя глупо, до жути глупо. — Каждому, кроме Уилсона, — отрезает Старк. — И свой, сынок, ты тоже потерял.       Пит просто решает сбежать, быстрым шагом он отправляется к выходу, но его тормозит голос отца: — Чтобы костюм был на месте к тому моменту, как я вернусь в лабораторию.       В горле стоит ком, который мешает выдохнуть хоть крупицу воздуха. Питер скрывается на лестничном пролёте.