[*~*~*~*~*]
Кёя поджал губы, чтобы не заплакать. Как же, будет он ещё плакать, он же мальчик! А мальчики не плачут! Но разбитая коленка назло маленькому Хибари болела, рядом не было почти никого из взрослых, а белочка, за которой он решительно сбежал от мамы, уже давным давно скрылась в кроне высокого дерева. А он так хотел её погладить! Подавив желание всхлипнуть от боли, мальчик огляделся. Никого! Оставалось лишь надеяться, что мама его уже ищет и… — Ты чего тут один? — послышался удивленный девчачий голос и Кёя, украдкой стерев скатившиеся по щеке слезы, повернулся в сторону говорившей. Прямо напротив него, как оказалось, стояла невысокая, хрупкая девочка, с невероятно красивыми глазами, которые маленький Кёя решительно сравнил с драгоценным камнем из шкатулки мамы. Светлые волосы были убраны в красивую замысловатую косу, синее платье с белым бантиком на талии, аккуратные туфельки с белыми гольфами — чем не принцесса? Именно это Хибари и сказал: — Ты — принцесса? Девочка тихо рассмеялась. — Может быть и принцесса. — она задорно улыбнулась и подошла ближе, — А может быть и нет. Но одно я тебе сказать могу точно: твою коленку нужно обработать. Кёя перевёл взгляд на рану. Действительно, стоит. — Могу только промыть перекисью и заклеить пластырем. — все также улыбаясь, шатенка присела прямо на траву, достав из ранее незамеченной сумочки маленький бутылек и пластырь, тисненый звёздочками, — Но когда придёшь домой, тебе нужно все сделать по-другому. Скажи маме обязательно! — Хорошо. — мальчик зашипел, когда на ранку щедро брызнули жидкостью. Девочка поспешно подула на разбитую коленку чтобы облегчить боль. — И как ты так поранился? — прилепив пластырь, она убрала все обратно и встала с травы на ноги. Кёя встал следом за ней, тут же поблагодарив, — Ничего такого, я постоянно падаю. — Увидел белочку. — буркнул он, покраснев как помидор, — Действительно спасибо, не знаю, что бы я делал без тебя. — Сидел здесь? — лукаво улыбнулась девочка и рассмеялась, — Эй, только не смущайся! — Не смущаюсь я! — Ага, так я тебе и поверила. — шатенка показала ему язык и тут же протянула руку, — Давай лучше будем дружить. — Хм, — он кивнул и пожал протянутую руку, — меня зовут Хибари Кёя. Девочка засияла, как рождественская звездочка. — Тсунаеши Савада![*~*~*~*~*]
— А теперь о лучших работах! Выделились многие, но работа Савады Тсунаеши-чан поразила меня до глубины души! Тсунаеши мило улыбнулась, встала со своего места и поклонилась говорившему учителю, выглядевшему необычайно довольно. Наверное, он просто искренне счастлив, что такой талант явно не пропадет зря, уж точно не в его классе. Девочки из класса разочарованно вздохнули, понимая, что Тсуна в очередной раз всех обошла. Когда учитель отвернулся, начиная урок, улыбка с лица Савады слетела, сменяясь скукой и безразличием. Она уже в третьем классе — пару месяцев назад ей исполнилось целых девять лет! — и со своими одногодками ей до безумия скучно. Все они странные — обсуждают детские игры, не любят учиться, разговаривают как-то… неправильно. Шепелявят, проглатывают звуки. Тсуне это решительно не нравится! То ли дело более старшие ребята! Спокойные, рассудительные, не тратящие время на бесполезные занятия. А некоторые — бойкие, подвижные и до безумия интересные! И у них нет глупых игр, нет привычек заниматься ерундой, как у ее одноклассников. Тсуне банально скучно в этом сборище малолеток. — Эй, Принцесса! В дверях показалась темноволосая макушка Хибари Кёи. Он улыбнулся ей, взглядом спросил у учителя разрешения и, получив его, подошел к ее парте. Закончился урок и теперь можно было идти домой, поэтому Тсуна быстро скинула все свои вещи в школьную сумку. — Привет, Кё-тян! — заулыбалась девочка, вставая из-за парты, поднимаясь на цыпочки и обнимая его за шею. Разница в росте даже сейчас была очень значительной. Хибари подставил щеку для поцелуя, улыбнулся в ответ и подхватил собранную сумку, чтобы уйти из этого класса как можно раньше, — Ты сейчас идешь к Ямадо-сенсею? — Ага. — Ну, пошли! Когда они выходили, то спину им жгли завистливые взгляды.[*~*~*~*~*]
— Они меня бесят. — Ага. — Жалкие людишки! — Точно. — Ненавижу. — Да. — Совсем обнаглели! — И не говори. — Кё-тян! — Что? Хибари устало оторвался от учебника. Перед ним, усиленно отвлекая его внимание от подготовки к экзаменам, сидела взъерошенная и злая от недостатка внимания Тсунаеши, сверкая глазами. Жилетка школьной формы вместе с бантиком валялась где-то на полу, туфли и гольфы небрежно сложены у двери, а сама девочка, закатав рукава блузки, усиленно тормошила Кёю, тыкая того куда попало. Очередной тычок под ребра, и Кёя толкнул ее на кровать, наваливаясь сверху. Устроившись прямо на хохочущей девчонке, он спокойно взял учебник в руки и продолжил читать. — Вообще-то мне тяжело! — хихикнула Тсуна, перебирая чернильные пряди волос, — Ты не пушинка. — Не нужно было ко мне лезть. — фыркнул как породистый кот Хибари, не собираясь слезать. Это ведь его Принцесса. — Ну, Кё-о-оя! — протянула шатенка, дергая его за волосы. — Я не буду помогать тебе. — Ну, сам-то ты создал себе секту! — обиженно вскинулась Тсуна, — А мне не хочешь помогать! Хибари смерил ее долгим и выразительным взглядом. — Я не буду помогать тебе пробираться в студенческий совет. — Ну, пожа-алуйста! Кёя медленно вздохнул. Тсунаеши смотрела так жалобно, так просяще, что сердце стучало в груди как бешеное. Она поджала губу. Хибари вздохнул. — Считай это подарком на Новый год, травоядное. — Спасибо![*~*~*~*~*]
— Тсу-чан, Нана, с праздником вас! Нана и Аризу обнялись, расцеловались. Досталось и плюющемуся от нежностей Кёе, и хихикающей Тсуне. Новый год в очередной раз праздновали вместе. — Опять завал? — улыбнулась Тсуна, залезая холодными руками под свитер парня. Тот передернулся, но не отошел, прижал ее к себе, согревая. — Жалкие травоядные в очередной раз наглеют. — фыркнул он, — Совсем обленились. — Дисциплинарный комитет как обычно бдит? — засмеялась, потираясь носом о открытую шею друга, Тсуна. Родители, заговорщически улыбаясь, смылись в сторону кухни, оставляя их одних. Хибари насмешливо фыркнул. — Что-то вроде того. — обнял сильнее, укладывая голову на макушку, — А как там студсовет? — М-м, наглеют, но исправно работают. — промычала Тсуна, — Думаю, в средней школе вопросов о моем месте главы не будет. — Учителя «за»? — Также, как и ученики. Кёя хмыкнул, улыбнулся в пушистые волосы. Тут же отстранился, достал маленькую, красиво украшенную лентой коробочку. Тсуна удивленно смотрела, как он достает из нее аккуратное колечко, украшенное россыпью маленьких сверкающих камешков. Украшение было надето на средний палец, а руки оказались в плену чужих. — Когда-нибудь, — словно невзначай начал Кёя, указывая на безымянный пальчик, — я одену тебе кольцо вот на этот палец. Тсунаеши покраснела. Лучшего признания и быть не могло.[*~*~*~*~*]
— Савада-сан, — устало вздохнул психолог, подавая всхлипывающей женщине стакан воды и таблетку успокоительного, — Не поймите меня не правильно, но через подобное каждый из родителей проходит. Просто у некоторых детей это проявляется по-другому. Нана закивала, как китайский болванчик, проглотила таблетку и запила водой. Ну, да, у многих такое случается. Наверное. — Это просто переходный возраст. У подростков её возраста часто случается подобное. Он вновь вздохнул, посмотрел на мирно сидящую рядом с матерью Тсунаеши. Тихая, незаметная, она совершенно не походила на ту заводилу, которая вела дела студсовета. Перестала учиться, стала рассеянной, пугливой. Учителя стали на неё жаловаться. Что делать с когда-то лучшей ученицей никто не знал. — Даже не могу предположить, что с ней случилось. — Влияние одногодок или старших, проблемы в школе или в личной жизни. Может быть, проблемы в семье. — покачал головой мужчина. — Да все хорошо вроде бы. — она обеспокоенно посмотрела на непривычно молчаливую дочку, — Совсем не знаю, что делать. — Только ждать, Савада-сан.***
Тсунаеши вскочила с кровати с резким, порывистым выдохом и отчаянно колотящимся сердцем. Дышать было трудно, грудная клетка ходила ходуном. Медленно оглядев свою комнату расфокусированным взглядом, Тсунаеши схватилась за голову, крепкой хваткой вцепившись в волосы. Словно набатом в черепной коробке бились воспоминания. Было до одури странно — чётко осознавать, что последние несколько лет ты жила другой, отличной от настоящей, жизнью, являлась другим человеком, совершенно не похожим на тебя. Странно понимать, что отталкивала от себя тех, кого любила, бояться родных и близких. Странно видеть перед собой все происходящее, но не иметь возможности вклиниться в процесс, взять бразды правления телом. — Что. За. Дичь.