Пернатое Высочество 00.23: Договорились с старшим Хибари и наконец-то съебались из вашей паршивой страны. Королевский мусор в ближайшее время скинет кому-нибудь из вашей шарашки все документы. Вы 00.25: Будь добр, не забудь отдать ему приказ, иначе я ничего не дождусь. И говоря об этом. Алкоголь влияет на память? Я действительно волнуюсь. Пернатое Высочество 00.29: Дерзишь, мусор? Скажи спасибо, что я уже за дохуя километров от тебя. Вы 00.30: Пустые угрозы, Занзас. Пернатое Высочество 00.32: Заебала. Не волнуйся, Савада. Клан твоего Облака уже получил то, о чем мы договаривались. Тебе бумажонки тоже придут скоро, так что перестань трепаться по мелочам и вали нахер. Пернатое Высочество 00.33: Хотя стой. Лучше поведай мне, как собираешься облапошить старика и посадить на трон меня. А потом вали. Вы 00.39: Официально, Занзас. Официально на коронации.
Тсуна откинулась на спинку кресла, в котором сидела, наконец убрав руки с несчастного стола. Что ж, бахвалиться она умела всегда — умение лить воду было ее особой техникой, благодаря которой она все еще была жива и не покалечена Кёей. А вот делать такие масштабные вещи приходится не часто, поэтому придется ей поднапрячься. И поднапрячь остальных. Скайрини в ближайшем будущем обязан обзавестись максимальным количеством голосов в Альянсе, чтобы старик Тимотео не смог бы предъявить ему что-либо против. Трех Донов оттуда она уже может гарантировать: братец Дино, Энма и Бьякуран не смогут отказать ей в небольшой услуге, так как и сами будут не в восторге от неизвестно как явившейся наследницы. Сама Тсуна официально будет вне наследования, так как маячащая в ближайшем будущем помолвка с наследником клана Хибари будет ее идеальной защитой перед троном Вонголы. Тимотео и отец не подкопаются — согласие даст понимающая Нана, Глава будет всеми руками «за», а само торжество пройдет по-тихому, чтобы никто из верхушки не догадался, что рыбка с крючка уже сорвалась. Кёя тоже уже был обо все осведомлен и даже успел ей высказать недовольство. Но кто бы его спрашивал-то! Тсуна закусила губу. Все выходило на финишную прямую. Алессия уже полностью утратила лояльность кого-либо из окружения Тсунаеши, отец явно чувствует вину перед дочерью и не станет сопротивляться смене власти, даже если узнает о происходящем за его спиной раньше срока. Реборн ясно дал понять, что занимает нейтральную позицию и поддерживать никого не собирается. Как и противостоять. Рядом неприятным звуком разразился телефон. Тсуна, на секунду скривившись, взяла его в руки. — Слушаю. — Уверена, что хочешь именно таким образом все устроить? — без предисловий скороговоркой пробормотали на том конце. — Против? — заинтересованно протянула Савада. — У меня есть подозрения, что тебе это может аукнуться, но кто бы меня послушал. — Курокава недовольно хмыкнула, но следом послушно отчиталась: — Они готовы, начнут прямо с утра. — Кто-то пытался сопротивляться? Хана задумалась, но, судя по шуршанию волос о динамик, помотала головой. — Девочкам нашей параллели и так она особо не пришлась по душе. Ты же знаешь, — усталый вздох, — В школе не любят чужаков, особенно если этот чужак пытается влезть туда, куда его не просят. — Отлично. — Тсуна? Тсунаеши заправила прядь волос за ухо. — Да? — Ты уверена, что это стоит того? — Не волнуйся по пустякам. — Тсунаеши коснулась зеркала, ухмыльнулась, — Все пройдет по высшему разряду.***
Алессия не сразу поняла, что в ее обычной жизни что-то пошло не по плану. Обычно довольно приветливые ребята из школы, которые здоровались и смеялись с ней каждое утро, обдали ее такой волной презрения, что даже привычная милая улыбка слетела с ее лица. Она молча проводила взглядом отвернувшихся девчонок, обычно заводивших с ней мало-мальский разговор. Почти испуганно отдернула руку от скривившегося в отвращении парня, который еще пару дней назад признался ей в симпатии. — Ч-что происходит? — попыталась спросить она, но тот только посмотрел на нее долгим взглядом и как можно быстрее скрылся. Стоящая неподалеку компания презрительно усмехнулась. Алессия не могла понять. Еще вчера все было хорошо — никто не пытался ее как-то задеть, не говоря уже об унижении. Она была симпатична парням, с ней хотели бы общаться девочки, но что случилось сейчас? Шепот не смолкал, приходилось как можно более независимо проходить мимо оборачивающихся учеников, чтобы не сорваться. Алессия не могла понять причину по которой на нее так резко все обрушилось! Последней каплей стала Мико. — Какого черта? — Уйди! — шикнула Мико, панически оглядываясь. Спокойная, добрая, отзывчивая Мико. Алессии показалось, что где-то внутри нее что-то с треском оборвалось, когда она увидела ее взгляд. Девушка втолкнула ее в пустующий кабинет. — Не раньше, чем ты мне ответишь! — раздраженная Алессия схватила девушку за запястье, — Что происходит в школе? Мико выдернула руку, потерла. Потом отступила на пару шагов назад. — Будто ты не понимаешь. — прошептала угрюмо Мико. Хмуро смерила взглядом Алессию, не осмеливаясь что-то говорить. Глаза как-то подозрительно бегали от места к месту, не останавливаясь. — Если бы я понимала, то не спрашивала бы. — Савада дерганным движением заправила волосы за ухо, — Ну?! — Загну! — Мико шагнула назад, отвернулась, — Я тебе говорила не лезть к сестре? — Что… — Это было не шуткой. — Мико сложила руки на груди, мотнула головой, — Я говорила, что Тсунаеши-сан не тот человек, кто стерпит подобное. Тем более, что ваши отношения и так были не идеальны, а ты еще и решила себе могилу вырыть. — Так это происки этой суки? — ошарашенно выдохнула блондинка. Она подозревала! Кто еще мог так тонко мстить? — Ты вообще не понимаешь, в какое дерьмо влезла? — ошалело переспросила Мико, дивясь бывшей подруге, — Да мало ли какие у вас терки были когда-то! Главное, что сейчас ты ее вывела настолько, что тебе теперь жить не дадут! Просто одумайся — переведись, плюнь ты на вашу вражду, если она действительно есть. — Мико на эмоциях притопнула ногой, — Здесь тебе уже не место. — И ты мне это говоришь, когда сама же поступаешь как последняя дрянь? — поджала губы девушка, оперлась о стену, скрестила руки. Губы Мико задрожали, она панически завертела головой, а из глаз полились слезы. — Ты не представляешь. — зашептала она, сцепила руки в замок, — Ты не хочешь верить в это? Ты просто сама себе смертный приговор подписываешь. Тсунаеши Савада здесь родилась и здесь же умрет. Но до этого, я уверена, перед ней склонится весь город, если не страна. Что ей какая-то школа? — Мико вскинула взгляд, — Я же говорила тебе, просила не лезть, но ты разве слушала меня? — Это уже тирания! — Алессия поджала губы, зло смотря на собеседницу, — Она вас просто запугала до смерти, а вы и рады плясать под ее дудку. — Да даже если и так, то дела это не меняет. Ей все также благоволит администрация, у нее все также за спиной верные люди. Она умна, хитра и расчетлива. Думаешь, — Мико горько усмехнулась, боязливо отводя взгляд, — Ты первая, кто пытается подняться? Таких, как ты, было много, и как ты думаешь, где они? Алессия поджала губы, а Мико, сведя брови к переносице, учащенно задышала. — Я предупреждала тебя. — она вскинула голову, — Говорила, чтобы ты не смела к ней лезть. И раз уж ты имела глупость меня ослушаться. — Мико отошла на несколько шагов, — Не подходи ко мне больше, Алессия. Не смей тянуть меня за собой.*****
Тсуна пританцовывала от радости, пока сама же старалась застегнуть мудреную застежку платья. Вообще-то она конечно повела себя, как крыса, но кто будет ее осуждать? Правильно — никто не посмеет! — Хн, меня напрягает то, насколько радостно тебе от осознания разрушенной жизни человека. — задумчиво сказал наблюдающий за ней Хибари. Он вообще-то уже третий час сидел в кресле, ожидая ее готовности, и порядком устал. Впрочем, не то чтобы кто-то конкретный ему сочувствовал. — Ну, то человек, — она крутанулась вокруг себя, разглядывая отражение в зеркале, — А то эта идиотка. Неужели тебе ее жаль? — Тсуна обернулась через плечо, саркастично протянула: — А может ты действительно на нее запал? — Мне больше по вкусу стервы вроде тебя. — Кёя увернулся от пущенной в него плойки и раздраженно глянул на нависшую над ним девушку, — Жить надоело? — Мне стоит спросить это у тебя. Тсуна отвернулась от возмутителя ее хорошего настроения и снова уперлась взглядом в свое отражение. Неплохо, — решила она, довольно улыбаясь, — Очень даже неплохо! — еще более довольно улыбнулась Тсуна. Платье было дорогим. Платье было фирменным. Платье было в единственном экземпляре в их захудалом городке и Тсунаеши едва душу не продала, пока искала его. А еще туфли, но они чертовски неудобные и единственное, что ее удерживало от похода в кроссовках — имидж. Вообще, Тсуна искренне надеялась что отец забудет о своем обещании посетить ресторан «всей семьей» и свалит куда-нибудь подальше по-добру по-здорову. По крайней мере, оставалась надежда хотя бы на то, что сама Савада сможет по тихому избежать участи сидеть с бумажной улыбкой и прямой спиной за столом в заведении, в котором кроме нулей в счетах нет ничего занимательного. Однако кроме всего этого, Иемитсу решил что Кёя, как будущий зять, также должен присутствовать на этом ужине. И Тсунаеши предпочитала не вспоминать эту счастливую улыбку Алессии. Собственно, — Тсунаеши устало выдохнула, расправляя несуществующие складки, — С ней вообще нет проблем. По крайней мере, теперь. Тепличный цветочек, который не может противостоять мне в чем-либо. — Мы опаздываем между прочим. — невзначай проводя по ее талии рукой, Хибари усмехнулся в ответ на ее вздернутую бровь, — Через пол часа мы должны быть там. — Я помню это. — Тсунаеши в последний раз расправила невидимые складки на платье и, круто развернувшись, не обращая внимания на замершего Кёю пошла в сторону выходу, крикнув на последок: — Догоняй! С мрачным смешком Хибари последовал за ней.*****
Было ли красиво? Да, по крайней мере никаких пререканий не нашлось даже у дотошного Кёи. Лениво оглядев убранство ресторана, Хибари подхватил замершую у ресепшена девушку под локоть и повел в сторону столика, где, как уже было видно, собрались все участники сегодняшней комедии. Периодически кивая знакомым, а от того и перекошенным от ужаса лицам, он провел Тсунаеши до столика, галантно отодвинул стул и тут же, едва девушка села, уселся сам рядом с ней, не особо заботясь о правилах приличия. — Тсунаеши-чан! — с улыбкой идиота вскинулся Иемитсу и младшей Саваде пришлось дежурно улыбнуться отцу, который, казалось, даже и не заметил изменившейся атмосферы. Только удивленно глянул на пустившую смешок жену, — Мы уже испугались что вы не придете. — Мы немного опоздали. — все также улыбаясь ответила Тсуна. Смерила взглядом уставившуюся на Кёю Алессию и нервно дернула губой, — Были заняты. — Чем же? — улыбнулась Нана, скрывая смешки в ладони. Но потом перевела взгляд на нахмурившуюся Алессию и ее улыбка чуть померкла. То, о чем думает ее младшая дочь, было написано черным по белому. — Тсунаеши излишне тщательно собиралась. — едко прокомментировал Хибари, — Излишне даже для столь… важной встречи. — Хибари-сан, девушка должна всегда быть красивой. — рассмеялась Алессия, стараясь поймать его взгляд. А когда поймала, то постаралась не вздрогнуть от удушающего льда в глазах. И продолжила улыбаться. — Моя девушка всегда красива. — снисходительно продолжил Хибари, внимательно наблюдая за нервно дернувшейся рукой Алессии. Он скривился, чувствуя липкое ощущения от ее взгляда, — Ей не нужно столько бесполезных усилий. — Ха-ах, бесполезных значит.! — Вот, — хлопнул в ладоши Иемитсу, несколько нервный и встревоженный встречей, — Правильно Хибари-кун сказал. Ты всегда красива, Тсуночка. Глаз Савады дернулся. Она кашлянула, скрывая свое раздражение. — Конечно, пап. — она послала угрожающий взгляд Кёе, но тот лишь вяло ковырял стол ногтем, — Вы с Кёей очень схоже мыслите. — Для каждого мужчины его женщина всегда лучшая. — благосклонно покивала Нана, — Даже если для других это не так. — Вот поэтому я всегда говорю что моя жена лучшая из лучших. — Иемитсу взял руку жены, с трепетом целуя каждый пальчик. Нана счастливо рассмеялась, раскрасневшись, — Лучше тебя нет никого, милая! На лице Тсуны проступило странное выражение отвращения. Алессия повторила его. Это было впервые когда они были согласны в своих мыслях. — На самом деле, — прокашлялся Иемитсу, глядя на скривившихся дочерей и рассматривающего ногти Хибари, — Я просто хотел кое-что обсудить. Ну, и конечно насладиться вечером в семейном кругу, куда без этого. — И то, и другое такое себе… — тихо ухмыльнулся Кёя. Тсуна толкнула его локтем. — Хибари-сан, да ладно вам! — хихикнула Алессия, поправляя локон и заправляя его за ухо. Тсуне нестерпимо захотелось выдрать этот локон. И выколоть глаза, которыми она так умилительно хлопала, — Вы же почти семья, так что это нормально! Подтекст в принципе ощущали все. И недовольство причиной, по которой он стал частью семьи тоже. — Об этом я бы тоже хотел поговорить. — улыбнулся доброжелательно Иемитсу. Отвлекся на пару секунд, чтобы щелкнуть кивнувшему официанту и снова повернулся к Хибари, — Разве год назад вы с Тсуночкой были вместе? Когда мы с Реборном приезжали… Тсуна поджала губы, чтобы не рассмеяться. Так папочка решил наконец-то вспомнить про свою роль родителя… — Иемитсу. — обвинительно обратилась к нему Нана, тем не менее еле скрывая свою усмешку. Вот ведь жук! — Я просто хочу знать как так получилось! — оправдался он, смотря исключительно на Хибари. На недовольного подобными вопросами Хибари. — Мы знакомы с раннего детства, Иемитсу-сан, и происходящее сейчас не является чем-то из ряда вон выходящим, учитывая то, сколько мы прошли вместе и степень нашего доверия друг другу. — довольно-таки спокойно сказал Хибари и лишь его прикрытые глаза говорили о степени бешенства, — Более того, если бы вы проводили чуть больше времени в родном городе… — Хибари! — шикнула Тсуна. — …то конечно бы застали все это лично, а не из слухов и докладов. — невозмутимо закончил Кёя, — Что касается происходящего год назад, то могу лишь сказать что рад что это все закончилось. Тсунаеши прокашлялась, скрывая неловкость. Камень в свой огород она в принципе смогла уловить. — Ох. — Иемитсу выдохнул, посмотрел на смеющуюся жену, на недовольную младшую дочь. И прочистил горло, борясь с нервозностью, возникшей так внезапно от этого разговора, — Ох. Кхм, да, ты прав. Атмосфера была до ужаса неловкой. И единственный, кто чувствовал себя хозяином положения в ней — несравненный Хибари.