***
Сказать оказалось проще, чем сделать. Конечно, сначала Эрен безумно обрадовался такой редкой возможности. Дебют — и такая роль! Одна из ключевых, тысячи страниц сценария, часы экранного времени — и всё для новичка. Дурак бы не обрадовался. Но вскоре Йегер начал понимать, что этот персонаж совершенно не его уровня. Как следует сыграть помощника главного антагониста? Как показать подростка, которого на протяжении всех серий успешно избавляют от человеческих эмоций? Человек с тяжёлым прошлым, объект экспериментов, превращающийся в какого-то робота. Эрена прошибла дрожь, когда он вчитывался в слова своего героя. У него не достаточно опыта для такого сложного персонажа. Моих сил не хватит. Я не смогу. У меня не получится. Парень сминал в руках бумагу с текстом. Он тяжело вздохнул и поднял глаза на площадку: актеров, принимающих участие в первом эпизоде, уже гримировали. Эрен грустно усмехнулся, смотря на идеального Смита. Эрвин даже не нуждался в гриме, чтобы быть похожим на аристократа. Но он переменился сразу же, надев подходящий костюм. Линзы сменили его цвет глаз на серый, а вечно прилизанная прическа вдруг стала неряшливой, но одновременно и строгой. Но самое важное преображение, конечно, в лице актёра. В лице и взгляде, в мимике и голосе. Эрвин уже находился в шаге от образа, казалось, что по щелчку пальцев он уже перестанет говорить от своего лица. Вот только никто не заметил, как Смит на мгновение потерял себя и свою маску. На одно крошечное мгновение он стал уязвим, лишь взглянув на нее. Ханджи, в чёрном кожаном обтягивающем костюме, с бордовой помадой на губах, тёмным и не выделяющимся макияжем, острыми стрелками, в очках прямоугольной формы и в парике, который представлял из себя копну длинных тёмно-каштановых волос, из которых проглядывали бордовые пряди и в чёрных ботинках на высокой подошве. Она вышла совершенно другим человеком. В интервью коллеги часто рассказывали, что Зое даже вне камер держится характера своего персонажа, чтобы играть максимально реалистично. И Смит впервые в этом убедился. Ханджи смотрела с высокомерием и насмешкой абсолютно на всех. Алекс — её героиня — самоуверенная ученая, ищущая идеального для себя соперника. Она считает, что далеко не каждый достоин её внимания и даже пули из её пистолета. Алекс ищет развлечений и перемен. Ей наскучила повседневная нудная жизнь. Актриса встретилась взглядом с Эрвином. И сразу же усмешка. Такая же самоуверенная, гордая, бросающая вызов. — О, Господи... — Нанаба встряхнула головой, подбегая к подруге и осматривая её со всех сторон. Именно так она и представляла Алекс. Абсолютно с этими же взглядом, усмешкой, походкой, резкими движениями. Ханджи будто вытащила образ этой девушки из головы режиссёра, хотя они ни разу не обсуждали свою совместную работу. Только Шульц коснулась плеча актрисы, как та тут же "вылетела" из образа, став самой собой. Эрвин прикрыл половину лица ладонью, отводя взгляд в сторону. С каких пор ты начала меня соблазнять, Зоэ? Смит набрал в лёгкие побольше воздуха и снова натянул свою маску. И взгляд его снова не читаем, как у куклы. Но Майк уловил мимолётное колебание друга, подавляя в себе желание усмехнуться. Эрен с немым восхищением наблюдал за Ханджи. Она ещё не начала играть, однако персонаж уже стал неотъемлемой её частью. А Йегер до сих пор не определился с характером своего основного героя. Парень закрыл сценарий и встал с места. Он должен сказать ей об этом. Актриса взяла за него всю ответственность, и если он не справится, то подставит в первую очередь её и режиссёра, а уже потом самого себя. Эрен набрался смелости и подошёл к Ханджи, обсуждающей что-то с Нанабой. — Ханджи, можем мы поговорить? — Йегер сдерживался, чтобы не отпустит взгляд в пол. Она кивнула и, шепнув что-то подруге, повела пацана за руку подальше от суеты. — Что-то случилось? — Я не справлюсь. Этот герой совершенно не моего уровня. У меня не хватит таланта и опыта для него, я не сумею передать его чувства. Я не хотел Вас подводить, но трезво оцениваю свои силы. Простите. Стоит найти другого актёра, пока ещё есть немного времени. Эрен выпалил всё на одном дыхании, не отводя взгляда в сторону. Он смотрел в глаза Ханджи с искренним сожалением. Женщина слушала внимательно, видела всё желание и горесть, которые переполняли парня. — Ты даже не попробовал, а уже сдаешься. Не так начинают свою карьеру актеры, Эрен. Йегер сжал сценарий, держа его за своей спиной, как кто-то вырвал его. Парень обернулся и столкнулся с Леви, листающим столь ценные бумаги. — Струсил? Свалил все на неопытность и бежишь с корабля. За такое в морду бьют... — мужчина поднял серые глаза на пропуск на площадку, висящую на шее юноши, — Йегер. — Я просто не хочу подводить и... — Тогда вали отсюда и ищи себе другую сферу деятельности. Боишься собственного провала — не мешай пытаться другим. Шульц тоже новичок, но от неё никто ещё не слышал нытья. — Я хочу здесь работать, но... — Заткнись. Сделаем так — я дам тебе задание, если не справишься, то скатертью дорога отсюда. Скорбеть по тебе никто не будет. Эрен сжал руки в кулаки и поджал слегка пухлые губы. Он колебался, не знал, как поступить. Что бы на его месте сделал Смит? А Ханджи? Они бы приняли условия и сделали бы всё, чтобы утереть нос музыканту. Йегер нахмурился и кивнул со всей уверенностью, которая у него была. Леви небрежно бросил сценарий обратно в руки пацана. — Сыграй моего младшего брата, если бы он у меня был. Можешь изучить всю мою биографию, дискографию, всё, что угодно, но сделай из себя достойного Аккермана. Меня не колышет, как ты будешь искать свой образ. На подготовку тебе двенадцать часов, уже завтра я должен увидеть здесь своего родственника. Эрен от удивления невольно открыл рот. Сыграть брата человека, которого совсем не знаешь... Как это вообще возможно? Что нужно делать? Он в растерянности. — Не вздумай ему помогать, очкастая. — бросил мужчина, безэмоционально глянув на довольную Ханджи. Женщина улыбнулась шире, кивая. Почему-то она безумно обрадовалась заинтересованности Леви к актёрскому мастерству. Более того, он взялся ей помогать в воспитании восходящей звезды. Аккерман, показавшийся ей равнодушным абсолютно ко всему, проявил интерес к чему-то. Леви буркнул простое: «Свободен», убрал руки в карманы брюк и направился в сторону Эрвина. Эрен посмотрел ему в след, а затем на сценарий в руках. — С ним что-то не так? — обратился парнишка к Ханджи, — Его лицо чересчур бледное. И эти мешки под глазами кажутся нездоровыми. — Я тоже заметила. Но не вздумай спрашивать, получишь только презрительный взгляд. Он скрытный человек, так просто о себе не расскажет. А тебе я бы посоветовала уже начинать готовиться, времени всё же он дал довольно мало. Зоэ ободряюще похлопала его по плечу и вернулась к своим коллегам, оставив Эрена один на один со своими мыслями и размышлениями.***
Ханджи успешно договорилась о временной отставке Эрена. Она объяснила всю ситуацию так, что у других не возникло никаких претензий к начинающему актёру. Йегер же уехал домой и там провёл часы, изучая всю информацию о Леви и «No name», имеющуюся в интернете. Ёе оказалось много, но конкретно про основателя и солиста написано везде одно и то же. Видимо, Леви и правда держал в строжайшем секрете свою жизнь и то, что происходит с ней вне сцены. Он не смог найти ни одного предложения о его семье, что заметно затруднило задачу. Парень не спал всю ночь, вслушивался в тексты песен и пытался найти ещё хоть что-нибудь новое. Каким должен быть младший Аккерман? Таким же угрюмым? Но братья не всегда имеют схожий характер. Эрену и не нужно полностью копировать поведение Аккермана, которым он до этого дня совершенно не интересовался. Лишь ближе к рассвету парню пришло озарение. Схватив сумку, он выбежал из квартиры и со всей скоростью, что у него была, побежал в агентство. Возможно, это совпадение, но ему каким-то чудом удалось пройти отбор в одно из самых лучших агентств этой страны, в котором, к тому же, числились и Смит с Зое. Кстати о Ханджи. Она обещала не помогать Эрену с поиском персонажа, но ничего не говорила об отказе в помощи поиска необходимого материала. Йегер на ходу набрал номер женщины, даже не задумавшись о том, что в пять часов утра нормальные люди ещё спят. Но речь шла о Ханджи, а к нормальным она никогда не относилась. Естественно, она подняла трубку. — Ханджи, мне нужна одежда. Можешь договориться, чтобы мне показали имеющиеся костюмы со старых съёмок? Я все верну! Очень надо, у меня осталось всего чуть больше двух часов. — Иди в агентство, я сейчас обо всём договорюсь. Женщина сбросила, так и не дав Эрену отблагодарить себя. Ее голос казался каким-то уставшим и отдалённым, но её состояние Йегера волновало далеко не в первую очередь. И до встречи с Леви он успел. Подобрал нужную одежду, слегка изменил причёску и нанёс еле заметные тёмные тени на глаза. Эрен даже представить не мог, где встречать Аккермана, ведь на съёмочной площадке он появляться не должен. На целый день Йегер потерял свою фамилию, личность и характер. Сейчас он другой человек. Но именно этот человек способен начать его карьеру. Пацан все же приехал к месту съёмок, но в само здание не заходил. Он топтался у входа, выжидая чудо. Но дождался он не того самого чуда, а уставшего мужчину за тридцать с тяжёлой сумкой на спине. Нет, это не сумка, это чехол, а внутри чехла гитара. Увидев Эрена у самых дверей, Леви оценивающе обвел его взглядом. Выглядел он, конечно, по-другому: дорогие кеды, черные рваные и идеально чистые джинсы, темно-красная теплая клетчатая толстовка, скрывающая черную рубашку под собой, едва заметные тёмно-серые тени на веках, несколько простых браслетов на обеих руках и всё такая же лохматая шевелюра, но с чёлкой на другую сторону. Ах, да, конечно же, ещё и круги под глазами. Пускай это и следствие бессонной ночи, но в образ они вписывались как нельзя кстати. — Пора бы уже научиться приводить себя в порядок, идиот. — бросил Леви вместо приветствия, проходя мимо него в здание. Эрен ухмыльнулся и неторопливо последовал за ним. Их игра началась. Его персональный экзамен, проверка своих способностей. Ну и как ещё не отметить тот факт, что с помощью этой небольшой симуляции Йегер сможет узнать Леви получше. Нет, не Йегер. Аккерман. Эрен Аккерман. — Сначала я отнесу гитару сюда, заберу кое-какие бумаги, а затем поедем в студию. Раз ты сел на мою шею, будешь помогать. Если что-нибудь сломаешь — пеняй на себя. — Леви косо глянул на сзади идущего Эрена. Да, он решил взять первый ход на себя, чтобы хоть как-то помочь пацану сориентироваться. Зачем он это делает? Мужчина понятия не имел, каков ответ на этот вопрос. Просто что-то невидимое нашептало ему на ухо, чтобы он взялся за мальчишку хотя бы сегодня. Леви видит в нем потенциал, нераскрытый талант. Парня нужно учить и развивать, иначе сам он будет продолжать следовать своему «не могу». Если честно, Аккерман сам ни хрена не представлял, как должен выглядеть и вести себя его брат, но не подавал вида. У них с Эрвином есть одна общая и очень полезная черта — оба профессионально делают вид, что всё в порядке и что они все контролируют, когда на самом деле ни черта не контролируют и всё катится в тартарары. Эрен убрал руки в карманы толстовки, смотря скучающим взглядом куда-то в сторону. — У меня и свои дела есть, между прочим. — Твои дела идут в задницу. Можешь следовать за ними, если чем-то не доволен. Парнишка закатил глаза. Он видел Леви всего полтора дня, но уже успел подметить, что этот жест является чуть ли не одним из самых любимых у Аккермана. Сам же композитор не увидел действия Эрена, но буквально почувствовал его на себе затылком. Естественно, про небольшой эксперимент знало всего несколько людей, поэтому все остальные работники съёмочной группы немало удивились преображению Эрена, к тому же идущего рядом с самым нелюдимым коллегой. Эрвин не обратил совершенно никакого внимания, лишь единожды поднял глаза, а затем снова углубился в работу, Нанаба предпочла полностью игнорировать новое явление, будто бы это обычное дело, а Ханджи на рабочем месте и вовсе не оказалось. Леви спихнул на Эрена гитару, а сам направился к режиссёру. Но зачем ему гитара? Если Аккерман пришел сюда лишь на пару минут, то, вероятно, гитару захватил с собой для следующей работы. Или её нужно здесь куда-то убрать? Йегер решил не принимать поспешных решений и просто придержал чехол с инструментом. Интересно, а какая эта гитара? Как она выглядит? Новая? Парень всегда мечтал научиться играть на гитаре, но возможности у него, как таковых, не было. Всё время вечно заполнено учёбой и работой, да и денег на хороший инструмент не хватает, а просить у родителей вне его принципов. Только Эрен хотел приоткрыть чехол, как Леви уже вернулся и с недоверием смотрел на руки "брата", тянущиеся к застёжке. — Я ничего не делаю! — тут же выпалил Эрен и поднял руки вверх, не подумав об инструменте. Тот тут же пошатнулся и полетел на пол, однако, в последний момент парень успел его поймать и выпрямиться. Леви смотрел на него, как на конченного придурка. И по взгляду парнишка понял, что если с гитарой случилось бы что-то, то от него остались бы одни шнурки. И выплачивал бы он деньги за неё всю свою оставшуюся жизнь. Аккерман кивнул в сторону выхода и отнял драгоценный чехол, давая понять, что в его руки-крюки больше ни одна ценная вещь не прилетит. Они говорили мало, в основном переглядывались. Эрен улыбался сдержанно, старался вести себя спокойно. Он незаметно смотрел на ноги мужчины и пытался изменить походку, чтобы больше походить на Аккермана. Точнее, сам Йегер думал, что это незаметно, Леви же прекрасно всё видел боковым зрением. Аккерман отвёз себя и "младшего брата" в звукозаписывающую студию на своем чёрном автомобиле. Эрен не задавал лишних вопрос, делая как можно более скучающий вид. Леви в мыслях похвалил его за немногословность, ведь если бы пацан начал нести всякую чепуху и привлекать к себе внимание, сразу бы вылетел из машины, учитывая излишнюю раздражительность композитора. Конечно же, прежде Йегер никогда не был в звукозаписывающих студиях, и уж тем более в таких престижных. Однако Эрен подавлял в себе желание осмотреться, следуя за мужчиной. Леви достал из чехла великолепную красно-чёрную «Gibson ES-335», которую юный актёр видел лишь на картинках и фотографиях. Одна из лучших электрогитар мира, известная своим акустическим оттенком. Из чехла музыкант так же вытащил несколько страниц нот, переговорил со звукооператором и зашёл в комнату для записи. Эрен остался по ту сторону стекла, наблюдая за тем, как Аккерман расставляет ноты и настраивает свою красавицу. Его движения стали куда мягче, невооруженным глазом можно заметить, с какой аккуратностью он относится к своему инструменту. На гитаре нельзя найти ни одной царапинки, пятна или лопнувшей струны. Такое ощущение, что Леви купил её за несколько минут до начала рабочего дня. А затем Аккерман надел наушники, пододвинул к себе микрофон и начал играть. И петь. Эрен затаил дыхание, смотря на мужчину через стекло. Его хриплый голос внезапно стал таким чистым, словно и не его вовсе. Лицо Леви стало спокойнее и даже будто морщинки у глаз слегка разгладились. Создалось ощущение, что только в музыке Леви обрёл спокойствие, потому и выглядел таким раскрепощенным и свободным. Йегер мог вечно слушать эту игру, это волшебное пение. В реальности Аккерман пел куда чувственнее, чем на записях, которые парень слушал практически всю ночь. Казалось, что музыкант своей музыкой мог остановить время, если бы того захотел. Не в силах актёришки оказалось отвести взгляд от Леви, ставшего в разы очаровательнее, взяв гитару в руки. На ноты музыкант почти не смотрел, он закрыл глаза, полностью отдавая себя своему занятию, музыке, которую любил всем сердцем. Да, единственное, к чему Леви не скрывал свою любовь — музыка. Он не говорил о ней, но его страсть понять довольно легко, стоит лишь чуть внимательнее приглядеться. Аккерман никогда не проходит мимо магазинов с музыкальными инструментами, не оценив взглядом ценники и сами товары на витринах. Он со всей бережностью относится к нотам, дискам, пластинкам и даже чехлам. Леви уважает абсолютно каждый музыкальный жанр, в его плейлисте можно найти всё существующее разнообразие. Да, каких-то жанров меньше, таких как поп и хип-хоп, но он любит слушать всё. Для него музыка воплощение свободы, то, что способно спасти жизнь и помочь Аккерману не загубить себя. Если бы не музыка, Леви бы уже как три года лежал в гробу, если не больше. Он души не чает в своей работе и загнется, если кто-то сумеет её отнять. Эрен почувствовал весь его трепет к музыке за такие короткие минуты. Когда Леви перестал петь, тот даже не сразу смог выйти из своеобразного транса, с немым восхищением смотря на музыканта. Да, он полностью вышел из образа, но контролировать себя не смог. Да и какая разница? Йегер готов бросить работу, отдать всё, что у него есть, лишь бы ещё раз услышать игру и пение. Если честно, он даже не вслушивался в смысл текста. Просто наслаждался тембром, нотами, чувственным голосом. От этого замирало сердце и леденели ладони, как от дешёвого наркотика. А Леви впервые нашёл такое немое восхищение в чужих глазах. Конечно, он видел множество фанатов и ценителей его творчества, но конкретно такого взгляда не было ни у кого. Разве что, мать как-то похоже смотрела когда-то давно. Когда Эрен вернулся в реальность и понял, что звуки прекратились, он не отвел взгляд. Парень улыбнулся, чуть-чуть закусывая нижнюю губу. И его улыбка почему-то излучала неземное счастье, будто бы Леви сделал что-то сверхъестественное, невозможное, что-то, что изменило жизнь Эрена. Леви записывал и песни, и обычные мелодии. Это дело заняло несколько часов, а Йегер всё это время слушал и наслаждался. Он ни секунду не скучал во время работы Аккермана. Иногда Леви заставлял его относить и приносить большие папки с нотами, а когда он уронил одну из них, то тут же получил ей же по своей растрёпанной макушке. Посмотрев на наручные часы, Аккерман подал оператору знак о том, что на сегодня всё закончено. Всё горло пересохло, а пальцы приятно болели от слишком частого контакта со струнами. Ноты Леви убрал в одну из принесенных Эреном папок, выпил несколько бутылок воды и вышел из комнаты звукозаписи. Горло болело, однако и эта боль для Аккермана более чем приятна. — Ты хорошо потрудился. Но мог бы лучше. — ухмыльнулся Эрен, выходя вместе с Леви на улицу. Мужчина только фыркнул в ответ. Конечно, ему требуется отдых после стольких часов работы. В студию они приехали в девять утра, а сейчас уже четыре часа дня, и при том Леви ни разу не отлучился на перерыв. Играл и пел до последнего, изредка прерываясь на бутылку прохладной воды. На удивление Эрена, они прошли мимо чёрного автомобиля. — А мы разве не домой? — Мы весь день не жрали. — напомнил Аккерман, кивая в сторону ближайшего кафе. Леви ел мало, чертовски мало, да и аппетита особого у него не было. Но он в какой-то степени сейчас ответственен за парнишку, а у того явно нет никаких проблем с питанием. Конечно, Аккерман не покажет, что они идут в кафе только ради него, так что и ему придётся что-то съесть. Мужчина почувствовал небольшое головокружение. Тихо ругнувшись, он достал из кармана пачку дешёвых сигарет и зажигалку. Леви неприятно поморщился, почувствовав во рту никотиновую палочку. От неё Аккерману стало чуть лучше, однако руки всё же задрожали. Эрен не стал спрашивать, предпочёл проигнорировать все это. Леви же не ответит, так зачем? Получит либо тишину, либо короткое: «Не твоё дело, сопляк». Да и не стоит забывать, что Эрен всё ещё временно Аккерманских кровей, а родственник знал бы намного больше и не стал бы спрашивать. — Леви Аккерман! — послышался девичий крик где-то со стороны. Две девочки, видимо, подростки, робко подошли к Леви, не веря своим глазам. Хоть после распада группы Аккермана всё меньше узнавали на улицах, иногда попадались такие вот верные фанаты, не забывавшие его заслуг, либо же по сей день следившие за его деятельностью. Леви остановился и поднял на них голову. Девочки на несколько сантиметров оказались выше него, да и плюс ещё каблуки прибавляли им роста. Аккерман никогда не любил встречи с фанатами, но время от времени давал автографы, если на то было настроение. Поэтому сейчас он вытянул руку, ожидая от них какую-нибудь бумажку или фотографию. Все ещё не веря своему счастью, девушки достали из своих сумочек фотографии распавшейся группы. Леви достал из кармана чёрную гелиевую ручку и расписался, пропуская мимо ушей все их восхищенные возгласы и благодарности. Отдав им фото, Аккерман продолжил свой путь, не проронив ни слова. — Извините, а кто это с Вами? — спросила одна, когда мимо них прошел Эрен. Леви двумя пальцами вытащил сигарету, наполовину развернулся и поднял глаза на Эрена, который тут же остановился, чтобы случайно не сбить с ног композитора. Усмехнувшись, Аккерман одарил взглядом и фанаток. — Мой брат. По просьбе Эрена Леви отвёз его к агентству. На улице уже стемнело и заметно похолодало, поэтому Йегер не сразу решился выйти из тёплого и уютного автомобиля. Но когда он вышел и направился в здание агентства, Леви последовал за ним, остановившись у крыльца. — Поздравляю, ты справился. Теперь наматывай сопли на кулак и дуй работать над персонажем. Эрен резко развернулся, чуть не упав со ступеньки. — Но я же выходил из образа, сам того не замечая. — Без разницы. Я доволен результатом, так что дуй за своими бумажками, и чтобы завтра я не слышал с твоей стороны никакого нытья. Йегер улыбнулся настолько широко, насколько только мог. Любой другой на месте Аккермана сказал бы простое: «Ты способный», но смысл остался тем же. Леви развернулся обратно к своему автомобилю, лишь подняв руку в качестве прощания. Эрен поспешил в тепло, прячась от холодного осеннего ветра, столкнувшись на входе с Ханджи, но даже не заметив её. Леви же перед тем, как сесть в машину, что-то достал из кармана, а затем уехал. Зоэ подошла к тому месту и подняла выпавшую из кармана музыканта синюю таблетку.