Свитки - начало истории

Годы шли. Обгоревший скелет замка у подножия холма оделся в изумрудные одежды молодой поросли, словно сама природа хотела скрыть от взгляда неба печальную картину. По черным от копоти каменным плитам вился плющ, скрывая гибкими стеблями пустые глазницы окон. Трещины в мощеной дороге затягивала нежная поросль барвинка. В траве прятались маленькие ярко-алые маки, похожие на капели крови – еще одно напоминание о горе постигшем прекрасную некогда твердыню. Из дупла высокого дуба, росшего у разрушенной крепостной стены, высунула любопытную мордочку рыжая белка. Она, да еще старый ворон, остались последними обитателями этого богом забытого места. Поведя черным носиком, белка выскочила из своего убежища, проворно вскарабкалась на верхушку дерева. Ласковое солнце купало землю в лучах золотого света, легкий ветерок лениво шевелил листву могучего древа, неизвестно как уцелевшего в племени. Подставляя рыжий бочек нежному прикосновению светила, маленький зверек весело лопотал что-то на своем языке, радуясь чудесному дню. Заслышав тяжелую поступь копыт, животное рассерженно застрекотало: «Кто вы? Зачем вы пришли? Вас сюда звали?». Путники остановили коней у старого дуба. Девчушка лет восьми радостно засмеялась, наблюдая за мечущимся по ветке рыжим зверьком. Спутник ответил на ее смех нежной улыбкой, помогая малышке слезть с лошади. Девчонка, запутавшись ножкой в стремени, буквально рухнула в его объятия. - Извини, Джарод, - сконфуженно пробормотала девочка, моментально краснея. - Ничего, Ангел, - улыбка мальчика стала еще теплее. Поставив малышку на землю, он обратился к другому спутнику. – Эй, Итен, ты там что, уснул? Младший мальчик, спрыгнув с коня, взял животное под уздцы. Ведя лошадей в поводу, компания двинулась вглубь замкового двора, осторожно минуя раскиданные то тут, то там осколки гранита. Ангел с интересом разглядывала обожженные стены, маленькую каменную часовню, оставшуюся почти целой, не считая разбитого витража в окне. Наклонившись, чтобы собрать лежащие в траве осколки цветного стекла, девочка спросила: - Где мы, Джарод? Мальчик с тоской оглядел разрушенный замок. - Это наш дом, Ангел. Мой и Итена. Присев рядом с девочкой, Джарод подобрал маленькое красноватое стеклышко. Грустная улыбка коснулась губ юноши. Это был любимый витраж его матери: Дева Мария, державшая на руках младенца Христа. Он вспоминал, как отец привел его в эту часовню. Доброе, слегка обветренное лицо всегда улыбавшегося мужчины застыло в восковой маске тревоги. - Зачем мы здесь? - тревога отца моментально передалась сыну. - Возьми это, сынок, - лорд Чарльз, пошарив рукой под алтарем, вытащил маленький золотистый предмет, блеснувший в свете оплывших свечей янтарным всполохом. – Это ключ. Храни его, сынок… И присматривай за Итеном. Ребенок непонимающе уставился на отца. Присматривать за Итеном? Папа куда-то собрался? Двери часовни резко распахнулись. В проеме показалась голова воина в кольчужном капюшоне. - Мы готовы, милорд… Договорить воин не успел. Захрипел, оседая на пол, схватившись за пробитый стрелой бок. Лорд Чарльз оттолкнул сына за алтарь, велев спрятаться и ни за что не покидать убежища, выхватил из ножен меч, бросаясь к выходу… Дальнейшее Джарод мог вспомнить с трудом. Звук разбитого стекла, женский крик, брань, звон метала, треск огня… Перед глазами – хоровод ярких пятен и чужих лиц. Напуганный малыш Итен плачет, прижавшись к брату... Человек, закутанный в черное, сажает их на коня… - Джарод? – маленькая ладошка ложится на его руку. Мальчик удивленно смотрит в озадаченное личико Ангела. Девочка неуверенно улыбается, нежные пальчики осторожно касаются его плеча, словно чувствуя боль юноши, стремясь успокоить. Робкая улыбка на красивых тонких губах, блеск небесно-голубых глаз дарят тепло и покой. - Вы только посмотрите на это! – резкий, насмешливый голос был подобен удару плети. – Рыцарь и его дама сердца! Голос принадлежал ровеснику Джарода. Парень, прислонившись плечом к шершавой коре старого дуба, поигрывал кнутом, зажатым в кулаке. Издевательская улыбка исказила красивое лицо юноши, в глазах светился злой, холодный огонек. Рядом, недовольно прядая ушами, замер огромный вороной жеребец, яростно раздувающий ноздри. - Тебя сюда не приглашали, - холодно заявил Джарод, приподнимаясь с травы. - О, милорд, прошу прощения, - незваный гость отвесил шутливый поклон. – Я без спроса пересек границы ваших владений… Такая бестактность с моей стороны. Мальчики замерли друг напротив друга. В их лицах читалась неприкрытая ненависть. Итен и Ангел испугано попятились. От сына «черного» советника можно было ожидать чего угодно. Упершись спиной в нагретый камень часовенной стены, дети застыли изваяниями. Ангел попробовала загородить собой малыша Итена, но мальчик, гордо вскинув голову, смело вышел вперед. - Ну надо же, - вовсю насмехался мальчик с кнутом. – Смел как лев. Прям как папаша. И так же глуп! - Ты что-то вякнул о моем отце? – пальцы Джарода сжались в кулаки, на лице заиграли желваки. Воздух ощутимо накалился. Между мальчиками разверзалась непреодолимая пропасть взаимной вражды. С первого дня появления сыновей лорда Чарльза в замке Паркеров эти двое стали непримиримыми врагами. Взаимные тренировки в фехтовании приводили к дракам, сын советника никогда не упускал возможности донести на Джарода и его брата. Ангел, опасаясь неизбежной драки, робко спросила: - Что ты здесь делаешь, Лайл? – голос дрогнул. Она ужасно боялась этого мрачного, неприветливого мальчугана, как и его отца. - Приехал сообщить вам, миледи, что ваша мачеха, наконец, соизволила разродиться, - голос мальчика заметно потеплел, когда он обратился к Ангелу. – Советую вам поторопиться, лорд Паркер в гневе. Ангел, схватив Итена за руку, потянула мальчика к коновязи. Вскочив седло каурой кобылки, Ангел бросила вопросительный взгляд на оставшегося стоять на месте Джарода. - Нет, леди Паркер, - Лайл перехватив ее взгляд, криво ухмыльнулся. – Ваш кузен останется здесь. У меня к нему разговор имеется. Джарод согласно кивнул Ангелу: - Поезжай. Не стоит гневить отца. Я скоро догоню вас. Дождавшись, пока двое всадников скроются за холмом, юноша повернулся к Лайлу. Парень больше не улыбался, красивое, словно у херувима, лицо исказила гримаса злобы. Перехватив поудобнее хлыст Лайл шагнул навстречу Джароду. Воздух взвизгнул, разрываемый тонкой кожей, кованый наконечник кнута просвистел в нескольких сантиметрах от лица Джарода. Юноша даже не дернулся, лишь красные пятна ярости расцвели на его щеках. Новый свист, шаг в сторону – хлыст вспарывает сырую землю, вновь взвивается в верх. И снова визг воздуха, едва заметное движение, ненависть в глазах. - Ты – жалкое отребье! - голос Лайла дрожит от переполняющих его эмоций. – Такое же, как и твой отец. И сдохнешь так же! Джарод вскинул руку, защищая лицо от несущейся к нему змеи кнута. Вскрикнув от боли, мальчик рванул обвившийся вокруг запястья хлыста на себя. Не ожидавший такого поворота событий Лайл, не удержавшись на ногах, рухнул лицом в грязь. Джарод, носком сапога откинув рукоять кнута в траву, присел рядом. - Запомни, - его голос был ровен и спокоен, но в глазах медленно затухало пламя ярости, смешанное с удивлением. – Еще одно плохое слово о моем отце, еще один твой косой взгляд в сторону Итена или Ангела – и я убью тебя! Вскочив в седло, Джарод погнал коня резвым галопом, догоняя уехавших друзей. Лайл, приподнявшись на локтях, долго смотрел ему вслед. - Мы еще посмотрим, кто кого, - злобно прошипел юноша, наконец, вставая с земли и отряхивая вымазанный в грязи камзол. Ангел, обернувшись в очередной раз, заметила фигуру всадника, выезжавшего из леса. Натянув поводья, девочка привстала на стременах, вглядываясь в силуэт. От сердца отлегло, как только цепкий взгляд различил знакомые черты лица старшего кузена. Весело улыбающийся Джарод, пришпорив скакуна, поравнялся с ними. Итен, заметив на руке брата багровую полосу, оставшуюся от хлыста, раскрыл рот, чтобы спросить что-то, но тут всю округу огласил раскатистый звон колокола. Один, второй, третий… - Что это было, - удивленно пробормотал младший из братьев, когда эхо, отыграв последними звуками, стихло. – В замке беда? - Нет, братишка. – Джарод понимающе улыбнулся: Итен плохо помнит вечер гибели их родителей, но звон колоколов до сих пор вызывает у него страх. – Это оповещение. У леди Паркер только что родилась сестра.