Алая истина

Солнце светило ярко. Ничто не напоминало о том, что недавно шел дождь, и на то, что он когда-нибудь пойдет снова. Мимо проносились еще не сменившие окраску деревья, сливаясь в одно большое зеленое пятно. От мелькания у меня закружилась голова и я пересела на середину заднего сиденья, чтобы быть поближе тем, кто впереди. — Мистер Майклсон, могу я Вам задать один нескромный вопрос? — Конечно, можешь. И называй меня, пожалуйста, просто Элайджа. А то я чувствую себя старым, — мужчина в строгом черном костюме, оказавшийся еще одним братом Ребекки, белозубо улыбнулся мне в зеркало заднего вида. Я улыбнулась ему в ответ. — Хотела узнать, сколько вам на самом деле лет? — возможно, это не лучший вопрос, который можно задать вампиру, но Ребекка даже с угрозами не хочет говорить! А мне интересно. А еще очень напрягает то, что меня ни капли не пугает вся эта ситуация с вампирами. Ну, пьют они кровь. Ну, вырастают у них клыки. Ну, могут они влиять на сознание человека. И что? Действительно, что тут такого? Ничего страшного, что они с легкостью смогут свернуть мне шею или вонзить клыки прямо в артерию и выпить всю кровь. Совсем ничего... — Довольно сложный вопрос, — протянул Элайджа. — Так и не посчитаешь. Больше тысячи точно. Я уже давно не отмечал свой День рождения. Иногда сложно вспомнить, какой сейчас год. — Больше тысячи... — протянула я и посмотрела на Ребекку. — А ты неплохо сохранилась. Она зарычала, показав свои клыки и вены вокруг глаз, а потом отвернулась к окну. А я погладила её по голове и снова повернулась к золотому источнику информации. Он не побоялся сказать о своём возрасте, значит, ответит на все мои глупые вопросы, на которые Бекка отвечать отказалась. — А я могу ещё задать несколько вопросов? — большими глазами юного исследователя я посмотрела на старшего мужчину. — Сколько хочешь, Луи. Я весь в твоём распоряжении. Спрашивай сколько душе угодно. Всегда рад поговорить, — он подмигнул мне, заставив покраснеть. — Вы боитесь чеснока? — Ни капли. Хотя я не очень люблю его. Предотвращая твой следующий вопрос, святой воды мы тоже не боимся. К церкви мы вообще никакого отношения не имеем, — сказал он, съезжая с дороги и куда-то поворачивая. Наверное, мы скоро приедем. — Вампиры спят или спали в гробах? — Не думаю. Да и зачем? Если только напугать кого-то, — пожал он плечами, чуть замедляя ход машины. — А почему вы не разлагаетесь? Вы же мертвы. — Хмм... Интересный вопрос. Возможно, дело в магии. Созданы мы были именно с помощью заклинания. Хотя кровь тоже влияет. Она является жизненной необходимостью. В теле вампира кровоток замедлен, даже несмотря на высокую регенерацию, тело начинает медленно мумифицироваться, если он долго не питался. — Мумифицироваться? Это как? — Вампиры впадают в состояние, сходное с коматозным. Очень медленный процесс, занимающий много времени. Вампир медленно высыхает и становится похожим на мумию. Хотя разум остается при нём. Он всё прекрасно понимает и всё слышит. — Ужас какой, — я искренне посочувствовала тем, кому пришлось терпеть подобное. Ведь, по сути, чтобы не питаться, вампира нужно изолировать. Просто ужасно — сидеть, голодать, не иметь возможности двинуться и при этом находиться в сознании. Вечная мука. Машина остановилась, и я посмотрела в окно. Мы стояли прямо перед огромным домом. Никак иначе как дворцом его назвать нельзя было. Всего два этажа, хотя дальше виднелся третий, но он не занимал так много места. Стены выкрашены в бежевый. Вокруг дома росли декоративные деревья и кустарники. Прямо напротив входа располагалась лужайка с такими же растениями и ещё не работающим фонтаном, окруженная широкой каменной подъездной дорогой. Вообще, этот дворец, который домом назвать можно лишь с натяжкой, своими колоннами и высокими окнами чем-то напоминал мне Древнюю Грецию. Но я могу ошибаться, это папа у нас специалист. — Ого, — прошептала я, неприлично приоткрыв рот. — Добро пожаловать, — провозгласила Ребекка, выбираясь из машины, заставив нас с Элайджей последовать за ней. — Разрешите ли Вы мне сопроводить Вас, мисс Картер? — он согнул руку в локте, предлагая взяться за неё. — С удовольствием, мистер Майклсон, — улыбнулась я и взяла его за руку. И мы медленно пошли в дом. Внутри он оказался еще больше и прекраснее, хотя создавалось впечатление, что мы попали в музей или на приём к королеве, которая, кстати, носила имя Никлаус и стояла на самом верху лестницы, сложив руки на груди и почему-то хмурясь. Я радостно улыбнулась ему. — Брат, — сказали он и Элайджа одновременно, видимо, приветствуя друг друга. — У нас гости? — спросил Никлаус, оглядывая меня с ног до головы так, будто мы не виделись пару часов назад. А потом он начал спускаться вниз. Медленно так, поглаживая деревянные перила, заставляя моё сердце биться ещё сильнее. Я глубоко вздохнула. Это он специально? — Девушки, вы не могли бы покинуть нас на время? — попросил Элайджа. Я кивнула и отпустила его, направляясь к Ребекке. — Мы продолжим наш разговор позже, Луи. — Конечно, Элайджа, — я улыбнулась ему, и Ребекка утащила меня куда-то, захлопнув за нами двустворчатые двери. Но прежде мы услышали голос Никлауса: — Элайджа?! Я обернулась на двери. — Чего это он? — Да кто его знает, — махнула рукой подруга и потащила меня по просторному коридору. Через несколько минут мы оказались на кухне, огромной кухне. Мама бы умерла, если бы оказалась тут. Тут есть всё, о чём только может мечтать женщина, если она любит готовить. — Ого, — снова протянула я, оглядываясь. — Да, Ник не любит экономить, — Бекка подошла к холодильнику и чуть ли не полностью залезла в него. Я заглянула к ней за спину и обомлела. Внутри холодильника находилась не еда, как мы, люди, привыкли, а пакеты с кровью. Сверху донизу. Всё забито этими пакетами. Бекка достала один, проткнула его чем-то и начала пить, словно коктейль, чуть щурясь от удовольствия. Вокруг глаз выступили венки, но сразу же исчезли. А я всё стояла с открытым ртом. — Рот-то закрой, а то паучки там паутину сплетут. Я сразу же захлопнула его. Ненавижу пауков. — Вопрос. — Валяй. — А вампиры могут поправиться? — Ребекка подняла брови, а я начала объяснять. — Ну, от крови, в которой много холестерина, к примеру. — Никогда не замечала за собой такого, — пожала она плечами, продолжая потягивать кровь из пакетика, очень быстро его опустошая. — А опьянеть, если человек до этого пил? — Не можем, но от такой крови тошнить начинает. Гадость полная. Хотя выпить я люблю. — А почему у вас холодильник этим забит? Я думала, вы охотитесь. — Охотимся, конечно, и даже очень любим это. Ты не представляешь, какое это блаженство — настигнуть жертву, напугать её, впиться в горло, слышать её крики и чувствовать, как горячая кровь стекает по горлу и отдает пряностью на языке, — она блаженно закрыла глаза. — А это так, — рука с пакетом махнула сторону холодильника. — Перекус. — Давай ты больше не будешь перечислять все прелести жизни вампира, — я сглотнула ком в горле. — А то мне как-то нехорошо. Ребекка пожала плечами и продолжила пить. — Возьми в том ящике всё, что тебе понравится. Я посмотрела на кухонный шкаф и открыла его. На полках лежали всевозможные вредные продукты, которые мама бы не одобрила. От чипсов до леденцов. А на самой верхней полке лежал мой самый любимый шоколад. Я встала на цыпочки и попыталась дотянуться до него. — Может, поможешь мне? — возмутилась, когда услышала за спиной смешок подруги. — А зачем? Ты такая милая, когда беспомощная. Стул возьми, а я пока выпить нам принесу. — Ну, спасибо, — замерла, понимая, что Ребекка-то права. Хотя, судя по виду этих самых стульев, на них даже сидеть дорого. А я тут еще ногами встать хочу. И вообще, не нужна мне никакая шоколадка. Обойдусь. И тут чья-то очень длинная рука с не менее длинными пальцами с легкостью дотянулась до желаемой полки и достала мне вожделенное. Я повернула голову, чтобы увидеть где-то наверху небесно-голубые глаза. — Ой, спасибо, мистер Майклсон, — попыталась взять у него шоколад, но рука взметнулась высоко над головой вместе со сладостью и оказалась вне зоны моей досягаемости. — Что ты сказала, моя хорошая? — он сощурился и наклонился так, что мы почти касались носами. — С-спасибо, — промямлила я, снова краснея. Сердце стучало где-то в висках и, видимо, дралось с мозгом. — Как ты назвала меня? — чуть ли не прорычал мужчина. В глазах что-то блеснуло, но исчезло так же быстро, как и появилось, и я не успела приглядеться внимательнее. Но с этим отблеском заныло где-то под лопаткой. — Ми-мист... — Неверно! — Мис... — Тщщщ... — он провел по моим губам большим пальцем. — Повторяй за мной, милая. Спасибо... — Спасибо... — Тебе... — Тебе... — Ник. — Ник. — Умница, девочка, — ласково пропел он. — А теперь скажи эту фразу полностью. — Спасибо тебе, Ник. — Теперь нужно закрепить её, — он повернул голову и показал пальцем себе на щёку. Я недоуменно посмотрела на него. Никлаус тяжко вздохнул. — Подари мне поцелуй, котёнок. И я, попеременно то краснея, то бледнея, дотронулась губами до высокой скулы. Руки мелко задрожали, в голове вдруг стало тяжело. — Ну, что же ты? Не волнуйся, милая, привыкнешь, — он протянул мне давно забытую шоколадку. — И впредь благодари меня именно так. Поняла? — Д-да, ми-мист... — запнулась, когда увидела нахмуренные брови и предупреждающий взгляд. — Ник. — Отлично. Интересно, сколько времени уйдет на этот этап? — пробурчал он себе под нос, но я прекрасно всё услышала. — Какой этап? Но ответа не последовало, а виновник бабочек в моём животе скрылся за дверью. Я дотронулась кончиками пальцев до губ и внутренне закричала.

***

— Значит, Элайджа, да? — сильные руки сжали мою талию, прижимая к твердому телу. Я откинула голову, чтобы увидеть льдистые глаза самого Дьявола. — Да, — пожала плечами. — Он сам попросил называть себя так. Очень милый мужчина. — Родная, он милый лишь до определенного момента, а затем с легкостью и без всяких сожалений вырвет твое сердечко, — наглая рука легла на то место, где по её мнению должно было находиться сердце, за что и получила. — И почему это ты так просто вдруг решила называть его по имени, а моё из тебя и клещами не вытянешь? — Ну, он сам попросил меня... — Я тебя тоже просил! — Ты просил это во сне! В моём сне! Как я буду называть взрослого мужчину по имени, основываясь на том, что он сказал у меня в голове? Как ты себе это представляешь? И вообще, когда эти сны уже прекратятся?! Меня резко развернули, впиваясь свирепым взглядом. Его некогда голубые глаза пожелтели, а венки вокруг почернели и теперь пульсировали. — Считаешь, что это я тебе спать не даю? Ошибаешься, милая. Именно ты приходишь ко мне каждую ночь, именно ты залезаешь в мою голову. Эти сны не прекращаются, потому что ты не хочешь этого, потому что ты всё время думаешь обо мне. Правда думаешь, что мне нужно лезть в голову такой, как ты? И тут мне так грустно и обидно стало, что на глазах навернулись слёзы, а в горле застрял ком. Я всхлипнула. Вечно я людям досаждаю... И что вообще значит «такой, как ты»? — Прос-стите меня, мистер Майклсон, я не хотела навязываться, — утерла слёзы рукавом платья. — Я постараюсь не думать о Вас больше. П-простите. Я не хотела... Опять шмыгнула носом и отвернулась от растерянного мужчины. — Боги, как же с вами, женщинами, сложно, — вздохнул он и прижал меня к себе. — Вот скажи мне, на что ты обиделась? — А чего Вы вообще обнимаете такую, как я? — попыталась вывернуться из крепких объятий, но взамен оказалась лежащей на мягкой кровати с черным балдахином. Я удивленно посмотрела на забирающегося на меня мужчину. — Вы чего?! — Сколько же нервов я на тебя еще потрачу, — прошептал он, утыкаясь носом мне в шею. Я дернулась и оказалась прижата еще сильнее. — Мистер Май... — Что-что ты сказала? — легкий, но весьма ощутимый укус над ключицей. — Ник. — Да, котёнок? — протянул он и лизнул место укуса, заставив меня дернуться. — Слезь с меня, пожалуйста, — поёрзала и попыталась вылезть из-под крепкого тела. — Нет. Мужчина подмял меня под себя и лёг, удобно пристроив голову у меня на груди. А я же зарылась пальцами в мягкие кудряшки, вызывая стон из горла вампира. — Так что же делать со снами? Не хочу больше приходить к тебе. В долю секунды он снова навис надо мной и посмотрел в глаза. — Не забивай свою милую головку такими глупостями. Ты хочешь прийти ко мне снова. И ты придешь. Будешь искать встречи всегда. Ничего кроме меня не должно тебя занимать. Выкинь из головы всех остальных. Для тебя существую только я. Поняла? Я завороженно кивнула, всматриваясь в бездну его глаз. — А мы встретимся утром? — обняла его всеми своими руками-ногами и прижалась крепче. — Конечно, милая. Но запомни одну вещь. — Какую? — Не стоит бояться сновидений, котёнок. Реальность гораздо хуже и опаснее. Никогда не забывай, где ты находишься, и кто тебя окружает.