***
Заспанными глазами я осмотрела нашу комнату. Всё такая же, та же кровать и стены, но что-то всё-таки изменилось. Незримо, неосязаемо, как-то расплывчато. Я вновь огляделась и поставила кулаки на талию. За окном непроглядная темень. На улице тихо шуршит дождь, мягко стуча по крыше. И тут что-то щёлкнуло у меня в голове, заставив повернуться. И я увидела себя, но только лежащую на кровати. Лицо бледное и осунувшееся, впалые щёки и острые скулы. Я открыла рот в удивлении. Да у меня никогда таких скул не было! Щёки только. А ещё мне никогда не удавалось настолько похудеть. Взглянула на грудь. Ну, тут стало печальнее, но тоже в принципе нормально. Подошла ближе к самой себе и потыкала полупрозрачным пальцем в щёку, который впрочем прошёл сквозь голову. Я взвизгнула и отскочила. Другая я всё ещё лежала неподвижно и еле-еле дышала. Слева раздалось противное пищание — рядом с кроватью стоял большой аппарат с множеством проводов, а правее стояла капельница с полупустым пакетом с лекарством. Кардиомонитор неярко светился, показывая мне линии биения сердца. И почему-то билось оно медленнее, чем нужно. А может и нет. Ну, не врач же я. Тихо открылась дверь в комнату и в проём тихо прошмыгнула Ребекка. Она постоянно оглядывалась и чуть ли не кралась на носочках. Остановилась рядом с моим недвижным телом, тихо села на краешек кровати и взяла бледную руку с иглой в вене.По миловидному личику потекли слёзы. Вампирша всхлипнула и закусила губу. Я обалдело смотрела на подругу. — Прости меня, — она вновь всхлипнула, вытирая щёки рукавом свободной руки. — Прости, прости, прости. Я... я думала... вернее... не думала, что всё так обернётся. Мы знали, что это было опасно, но вроде бы защитили тебя. Я напортачила. Прости, прости меня, — я подошла ближе к Бекке и почти положила руку ей на плечо, как она резко нагнулась и прижалась ко мне. — Это ведь не только твоя связь с Ником. Мы все связаны. И ты стала мне дороже, чем я предполагала. Прошу, вернись. Нам плохо без тебя. — Что ты тут делаешь? — раздался грозный голос Ника из дверного проёма. Мы с Ребеккой, как по команде, посмотрели на него. Мой мужчина был не в лучшем виде — весь осунулся, на губах запёкшаяся кровь, рубашка порвана и полурасстёгнута, а в руках сжата бутылка с чем-то прозрачным. Очень сомневаюсь, что там вода. Миг, и он оказался рядом с сестрой. — Я же сказал тебе не приближаться к неё. Разве не так? Спрашиваю ещё раз: что ты тут забыла? — несчастная бутылка полетела в окно и, не выдержав столкновения, вместе с не-водой осколками осыпалась на деревянный пол, а по окну пошли трещины, паутинками разрастаясь по всей поверхности. Злой Никлаус схватил сестру за шею и вздёрнул её вверх, заставив меня прыгнуть на гибрида его, но рука, как и всё остальное тело, снова прошла насквозь. — Я позволил тебе остаться в этом доме. На большее не рассчитывай. Думаешь, ты имеешь право находиться здесь, рядом с ней? — Ребекка что-то прохрипела, но даже не попыталась ослабить хватку брата. — Ник, — я подошла ближе и помахала ладонью у него перед носом. Естественно, меня никто не увидел. К моему великому облегчению сильные пальцы на шее Бекки разжались. Девушка упала на пол и ещё сильнее зарыдала. Никлаус сел перед ней на корточки. — Если она не проснётся, — одним пальцем от приподнял её подбородок. — Я тебя уничтожу. Не будет на свете места, где ты могла бы спрятаться. Ты познаешь такие муки, о которых даже помыслить не могла. Ты будешь молить о смерти. Ты меня поняла? — Ребекка кивнула. Жуткая улыбка расплылась на жестоком лице. А засохшая кровь на подбородке и губах делала её ещё страшнее. — А теперь пошла вон. Бекки исчезла, словно испарилась в воздухе. Никлаус устало протёр глаза и оглянулся посмотреть на меня, лежащую на тёмных простынях. — Вот видишь, до чего ты меня довела, а, котёнок? — он сглотнул и выпрямился. Посмотрел в потолок и быстро вытер глаза. Что-то в моей груди защемило и я сглотнула комок, вставший в горле. — Эй, я же ещё не умерла. Ты чего?***
Туда. Сюда. Туда. Сюда. Я медленно ворочала головой в разные стороны, следя за вышагивающим по гостиной Ником. Он сцепил руки за спиной и что-то бубнил себе под нос. При этом совсем не замечая нас. Я положила тяжёлую голову на плечо Ребекки и прикрыла глаза. Комната кружилась, а выпитый накануне алкоголь просился наружу. Или что-то другое. Но мутило страшно. В голове всё ещё вертелся сон. Слишком уж реальным он был. — Я с кем сейчас разговариваю?! — зарычал Ник, останавливаясь. Я приоткрыла один глаз и посмотрела на цветущую Ребекку, у которой вообще не проявлялось никаких признаков похмелья. Вампиры... — Луи! Как это называется? Мне звонит твоя мать, спрашивает, а где же её дочка. И что я должен ей ответить? Простите, миссис Картер, она в ночь решила напиться вместе с моей сестрой? — я уже было открыла рот, чтобы хоть как-то защитить себя, но на меня вновь зарычали и даже оскалились. — Молчать! Почему я самый последний узнаю, что у тебя больное сердце, что алкоголь может убить тебя? — Ты же сказал, что смотрел мою карту... — Там было сказано, что у тебя проблемы с давлением! — Слушай, ты чё такая болезная? — прошептала Ребекка мне на ухо, а я пожала плечами. Какая есть. — Да ничего бы со мной не случилось! — воскликнула я и вскочила. Голова мигом закружилась, а к горлу подкатило что-то нехорошее. Я поглубже вздохнула и посмотрела на Ника, сложившего руки на груди. Тонкая рубашка обтягивала мышцы груди и рук. Всё-таки какой мне мужчина достался, а. Характер, правда, как у упёртого коня, но это мелочи. — У меня ничего не болит уже несколько лет. Я уже три года не каталась на скорой и хочу хоть как-то развлечься. — Развлечься?! — он вплотную приблизился ко мне и навис. Мерцающие золотые глаза с венками вокруг. Так и хотелось погладить их кончиками пальцев. Но, видимо, не время. Двумя пальцами он схватил меня за подбородок и сильно сжал. Я поморщилась, но промолчала. Промолчала, даже когда он дёрнул меня. — Сколько в твоей голове мозгов? — я сжала губы. — М? Недостаточно, чтобы даже ответить мне? — Да пошёл ты, — я попыталась выдернуть свой подбородок из его пальцев, но ничего не вышло. Опасные глаза словно в душу смотрели. — Кто ты мне такой, чтобы командовать? Я свободная и скоро совершеннолетняя и у тебя нет никакого права что-либо мне говорить. Ты мне не брат. Не отец. Не муж. — Решила вновь поиграть в независимую американскую женщину? Что же, — он оттолкнул меня. Да так, что я чуть не улетела обратно на диван. — Будем разговаривать по-взрослому. Иди наверх, — Ник был пугающе спокоен и только глаза глаза говорили об обратном. Я замешкалась. — Живо! — и я как ошпаренная вылетела из гостиной. — Так, теперь с тобой...***
Руки дрожали то ли от страха, то ли от похмелья. Было и трусливо, и плохо. Я сидела, замотавшись в плед и уже в сотый раз жалела о сказанных Нику словах. Ну я же знала, что он вспыльчивый. Ещё и отходит долго. Чего мне стоило минуту помолчать? Всего одну минуту. Распахнулась дверь, ударилась о стену, в комнату вошёл Никлаус с чем-то чёрным в руках. Я пригляделась, прищурившись. В руках у него, покачивая проводами, висела моя игровая консоль. Я нахмурилась и на секунду даже поверила, что он принёс её, чтобы я не скучала. Вот только Никлаус не только не оправдал ожиданий, но и пошатнул моё психическое здоровье. — Ник? — я привстала и скинула с себя плед. — Ты почувствовала себя взрослой? — прошипел он. — Так вот. К твоему сведению. Взрослые люди такой ерундой не занимаются. И потом, словно в замедленной съёмке, длинные пальцы аристократа разорвали мою приставку напополам, а затем для верности с силой ударили её об пол. У меня внутри всё похолодело. Такого не было, даже когда я думала о своей смерти. Сердце на секундочку остановилось, наблюдая за тем, как моя детская мечта разбивается о дубовый пол. В разные стороны летел пластик и мелкие детали. Не выдержав, я зарыдала и упала на колени, в панике попыталась собрать всё воедино в надежде как-то починить когда-то новенький и блестящий аппарат. Но как собрать что-то, если его буквально раскрошили. В порыве злости Никлаус ещё и подопнул вторую часть приставки к камину, перед этим ещё и наступив на неё. Теперь я просто сидела на коленях и плакала, размазывая слёзы по щекам. — Зачем ты это сделал? — я схватила ближайшую деталь и прижала её к груди. — Ты... ты знаешь, сколько я копила на неё, сколько унижений мне пришлось пройти, чтобы самой заработать эти деньги? Почему тебе обязательно надо всё рушить? Я... я всю жизнь о ней мечтала, а ты... ты... В горле опять встал удушливый комок. Я всхлипнула, когда дверь за Никлаусом захлопнулась, посидела немного в тишине и заревела, уже даже не пытаясь остановиться. Слёзы капали с подбородка и ресниц прямо на останки моей приставки. — Ничего-ничего, мистер Майклсон, — прохрипела я, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Вот теперь точно возьму и спасу его. Назло возьму и помру, чтоб стыдно стало. Я собрала в кучку обломки, постепенно успокаиваясь. И, когда будет сидеть у моего бледного бренного тела, он ещё вспомнит, как обижал меня. Уверенно кивнув самой себе, я в последний раз прижала приставку к себе, а потом сложила её в мусорную корзину.