Самый сложный план

Смерти Инквизитора он не желал. То есть, желал, конечно, но пассивно. Специально её убить Фетт не пытался. То есть пытался, но не так, чтобы получилось… Тьфу, ерунда какая-то выходит. В общем, если вдруг придётся кому-то объяснять, то проще сказать прямо — «Да, я её убил». Хотя обычно Фетт убивал совсем не так. А вот для самого себя… Его целью было устранение Питты. Нет, наёмнику никто за это не заплатил. Простой инстинкт самосохранения. Со своим набором фобий вице-адмирал неизбежно угробил бы их всех. Ни Камино, ни Тренч подобных ошибок не прощают. А уж когда на Тренча работают каминоанские клоны… Убрать было проще всего руками Инквизитора — она единственная во всём флоте, кто имеет не только достаточно силы для ликвидации командующего, но и достаточно власти, чтобы выйти после этого сухой из воды. Но если бы Боба начал убеждать Девятую словами, что это в их общих интересах, она бы не поверила. Могла и выдать. Нужно было её мотивировать, чтобы она пришла к необходимости устранения Питты сама. Сам Фетт не очень разбирался в диверсиях. Как и его отец, он предпочитал честный бой лицом к лицу. Но когда на флоте сотни тысяч клонов, найти среди них подходящего специалиста по этому вопросу не так уж трудно. Разговорить его — ну типа чисто теоретически, как бы он организовал подобное покушение, чтобы его не заподозрили — ещё легче. Боба среди клонов рос, он их знал, как облупленных. Нашёлся даже клон-убийца, специализированный охотник на джедаев. Фетт и сам имел некоторый опыт стычек с форсъюзерами, но консультацией профессионала никогда не брезговал. Этому стареющему штурмовику уж точно не светило поработать по специальности, и он охотно поделился соображениями, как лучше застать мордатую врасплох — но так, чтобы она, немного напрягшись, всё же смогла выбраться из ловушки с вероятностью в девяносто процентов. Эти двое попытались бы друг друга убить в любом случае. Просто это могло случиться слишком поздно. Они бы долго ходили кругами и выбирали наилучший способ, чтобы самим не попасть под раздачу сверху. А за это время Питта загнал бы весь флот в ловушку. Так что Боба лишь слегка обоим «помог». Использовать термальный детонатор Питте подсказал тоже он. Дескать, это лучший способ застать врасплох тёмного джедая. Что в общем было правдой. Но совсем не ожидал охотник за головами, что Питта так эффективно его подсказкой воспользуется. Он ставил перед собой совсем другую цель. На случай, если Девятая всё-таки совладает с гневом и начнёт допрашивать вице-адмирала, вместо того, чтобы убить его на месте. Для тёмных такое не характерно, но лучше перестраховаться. Есть один старый трюк… способ спровоцировать взрыв барадия на расстоянии. Этот вид гипертоплива довольно нестабилен, так что Бобе было бы достаточно нажать одну кнопочку на одном маленьком устройстве — и Питта замолчал бы навсегда. Девятая могла оказаться в радиусе взрыва, могла не оказаться — это уже её проблемы. Но никакую кнопочку нажимать не пришлось. Питта прекрасно подорвался сам. Предварительно подманив Инквизитора вплотную. В итоге получилось с одной стороны — даже лучше, чем Фетт рассчитывал. Оба конкурента мертвы, на нём никаких подозрений, красота. А с другой — вопреки его планам. Как всякий профессиональный наёмный убийца, Боба ненавидел сопутствующий ущерб. Даже тогда, когда он способствовал его целям, как сейчас. Для него это был признак недостаточной квалификации. Однако терзаться угрызениями совести тоже было не в его характере, так что Фетт немного подумал, пообещал себе в следующий раз скорректировать методы работы и перешёл к проблемам более насущным. Ему следовало выполнить настоящее задание, ради которого он сюда и прибыл. Клоноделы Камино не любили заниматься политикой. Собственно, как раз за это их и выбрал в своё время Палпатин для создания своей армии клонов. Ну и ещё за чисто астрономическую удалённость от центра Галактики. Каминоанцы умели делать своё дело и не задавать лишних вопросов, а ещё к ним было достаточно долго лететь. Они любили сложные задания, воспринимая их как вызовы своему искусству, но при этом не любили разбираться с причинами и последствиями таких заданий. На Кхомме или Аркании сделали бы армию не хуже, причём на первой планете — дешевле при том же качестве, а на второй — более качественно за ту же цену. Но сверхосторожные кхоммиты непременно начали бы выяснять, не нарушает ли этот заказ каких-нибудь законов, послали бы запрос в Сенат Республики… в общем, вся интрига пошла бы по ветру. А коварные арканиане вполне могли попытаться сыграть в свою игру. У каминоанцев же был чрезвычайно удобный принцип «Вся ответственность лежит на клиенте». Они не нарушали законов по своей инициативе, но и не прилагали особых усилий, чтобы соблюдать. Но «не любили заниматься» — не значит «вообще ничего не знали» о политике в большой Галактике. Торговля живым товаром — достаточно щекотливый бизнес, и тот, кто не умеет держать руку на пульсе рынка, долго в нём не живёт. На Камино был специальный отдел внешних стратегий, который занимался изучением обстановки за пределами системы. Тысячи клонов самых разных разумных день и ночь собирали сведения о том, как растёт и падает спрос на им подобных, какие законы принимаются в этой сфере и как они приводятся в жизнь. Поэтому правительство Камино прекрасно понимало — они проиграли задолго до того, как в системе прозвучал первый выстрел. Проиграли независимо от того, как долго и насколько успешно Партизанам удастся отбивать атаки имперского флота. Не может одна система противостоять целой галактике. Неважно, сколько у неё солдат. Проиграли каминоанцы в тот момент, когда Император (или возможно, тогда ещё Верховный канцлер) посмотрел на сводки с фронта, на отчёты из центров клонирования и с пунктов призыва, выслушал показания казначея и решил — с этим бардаком пора заканчивать. На войне клоны были хороши, а с учётом Приказа 66, пожалуй, даже неизбежны. Но лозунгом Империи будет «Мир и порядок!», а для Галактики мирного времени клонированные войска — слишком дорогое удовольствие. С поддержанием дисциплины справятся и обычные призывники. После этого зачистка Камино стала столь же неизбежной, как уничтожение Ордена джедаев. Клоноделы исчерпали свою полезность. Ничего личного, просто бизнес. Собственно, восстание на Камино было как раз попыткой исправить это отношение. Грандиозной рекламной акцией. Может, если анти-штурмовики успешно разделаются как с предыдущей генерацией клонов, так и с призывными штурмовиками, Палпатин решит, что они ещё могут быть полезны? Или другие потенциальные клиенты начнут задавать Императору неудобные вопросы. Каминоанцы подготовили хороший план со множеством развилок, они были готовы как сохранить свою секретность, так и пожертвовать ею, сотрудничать как с Империей, так и с её врагами. Лишь бы кто-то предложил им хорошую цену. Цену не в кредитках — кому эти условные единицы сейчас нужны — а в первую очередь в весе бортового залпа. Боба Фетт, сам будучи с технической точки зрения клоном, клонов не особо любил. Слишком много раз ему в детстве доставалось от быстро взрослеющих клонов-солдат и особенно крепко — от всякого рода элитных коммандос. Они терпеть не могли «недоделка» за то, что у него было настоящее детство и настоящий отец. Он отвечал им взаимностью за то, что эти забияки были крупнее, сильнее, учились драться чаще и дольше, и обладали более быстрой реакцией. Отец этим наездам не препятствовал, полагая, что драки помогают его ребёнку и будущему наследнику развивать характер настоящего мандалорца. Клоноделов же Боба не любил потому, что они создали его детских обидчиков. Когда же подрос, то пришёл к выводу, что торговля разумными существами в целом не самое этичное занятие. Хотя конечно, не охотнику за головами упрекать кого-то в этом. Но это была его личная неприязнь. Он никогда не позволял личному отношению повлиять на характер выполняемого задания. Тотальное уничтожение Камино не принесёт пользы ни ему лично, ни планете Мандалор, ни мандалорской культуре, ни Гильдии охотников за головами, ни Галактике. В общем, никому из тех, кого он хоть немного ценил. Как ни странно, Боба сумел найти заказчика, разделявшего его взгляды, в высших эшелонах Империи. Кем именно этот заказчик был, Фетт выяснить не сумел. Поначалу он полагал, что речь идёт о Дарте Вейдере, с которым наёмнику уже приходилось сотрудничать. Но потом Вейдер погиб, а заказчик как ни в чём не бывало продолжал платить Бобе значительную сумму всего лишь «за доступность», то есть за возможность нанять его в любой момент. И через сутки после того, как на Фетта вышли представители Империи, к нему обратился и тот анонимный заказчик. Камино должна проиграть, сказал заказчик. Её войска должны быть разбиты. Города разрушены. Тысячи граждан — убиты. Однако основная инфраструктура должна остаться в неприкосновенности, как и лучшие мастера-клоноделы. Она должна уйти под воду — в прямом и переносном смысле. На поверхности пусть останутся лишь руины, заполненные несчастными жертвами, которыми будет править (и безжалостно угнетать) имперский губернатор. Либо же (в крайнем случае, но это нежелательно) на поверхности может не остаться вообще ничего. Каждый плавающий город или город на сваях может быть сожжён и потоплен, редкие острова — зачищены до базальтового основания. Но на глубине жизнь (и производство) должны продолжаться. При активном сотрудничестве каминоанцев такого можно было добиться. Расчётливые экспериментаторы не против пожертвовать некоторым количеством своих собратьев, чтобы убедить Императора, будто планета не представляет больше опасности. Договориться с ними об инсценировке Боба мог. У него оставалось на родной планете немало связей. Но оставались два вопроса. Во-первых, планета не проживёт без внешнего снабжения. Особенно после перехода на полностью подводный цикл производства. Каминоанцы — водные, но не подводные существа, им нужны воздушные купола и снабжение кислородом. А с Палпатина вполне станется установить тотальную блокаду её орбиты, уничтожая всякий корабль, что попытается взлететь или сесть. И если лёгкий кораблик контрабандистов через такую блокаду ещё иногда сможет проскочить (хотя и с огромным риском), то двухкилометровый грузовой или пассажирский лайнер — однозначно нет. Во-вторых, как гарантировать, что новый губернатор не начнёт прочёсывать океан эскадрами морских кораблей, забрасывать все подозрительные расщелины глубинными бомбами или того хуже — не отравит всю морскую биосферу в погоне за орденами? В этом смысле Боба у заказчика и спросил. — Это, конечно, не мои проблемы, — сказал наёмник, — но мне придётся убеждать каминоанцев, а для этого нужно иметь серьёзные доказательства на руках. — Убеждать каминоанцев вам не придётся, — пояснил посредник. — Как убедить их принять предложение — это уже проблемы заказчика. У него есть свои дипломаты и агенты на Камино. Ваша цель — наладить координацию на месте, сотрудничество с той стороной в организации контролируемого разгрома Камино. Чтобы всё выглядело достоверно. Много взрывов, стрельбы, гениальных тактических решений, героических подвигов с обеих сторон, ужасных военных преступлений, и всего того, что образует убедительную картинку войны. Поставьте красивый спектакль, Фетт. Работников сцены наймём мы. — Возможно. И всё же. Что будет после этого разгрома? Посредник помолчал. — Честно говоря, мне это неизвестно. Если для вас этот вопрос принципиален, я могу узнать ответ у моего нанимателя. Но это будет стоить. — Я снижу цену на десять процентов, — предложил Боба. — Если ответ покажется мне убедительным. И вот сутки назад он этот ответ получил. И ответ заставил его глубоко задуматься. «Поскольку Лабиринт Риши не входит ни в один сверхсектор, назначение губернатора на планету в нём будет происходить вне обычной административной иерархии. Это будет скорее наказанием, чем наградой, поскольку Камино, переставшая торговать клонами, превратится в дикое захолустье, где даже отдохнуть невозможно. Разумный, запертый в подобной дыре, будет иметь одну из двух мотиваций — или любой ценой отсюда убраться, или поднять планету, сделав её более богатой и значимой. Обе мотивации сделают его уязвимым для коррупции. Наш наниматель достаточно богат и имеет достаточные связи в администрации Империи, чтобы организовать ротацию губернаторов первого типа, помогая им осуществить то, чего они и так хотят. Это будет происходить до тех пор, пока на посту не окажется губернатор второго типа, а тот уже начнёт покровительствовать контрабанде и подпольному производству. Опять же, наш наниматель сможет обеспечить ему подходящее прикрытие — а значит и каминоанцам». В вопросах ксенопсихологии у каминоанцев всё обстояло точно так же, как и в вопросах политики. То есть формально — всё очень плохо, по факту — всё отлично. Они выставляли напоказ своё невежество, бравировали им — нам, дескать, неинтересно, о чём думают низшие расы и какие у них комплексы. Но большинство клонов, которых они производили, принадлежали к другим расам. Без глубокого понимания их мышления было бы невозможно правильно настроить такую сложную, тонкую и капризную машину как биологический мозг. Поэтому того факта, что на подавление мятежа был направлен Данетта Питта, им вполне хватило, чтобы запихнуть свою спесь поглубже. Они изучили психопрофиль вице-адмирала, список его предыдущих подвигов, и отлично представляли себе, какими методами он станет давить мятеж. Сам факт его назначения ясно свидетельствовал — торги кончились, Палпатин больше не намерен идти ни на какие компромиссы, переубедить его не удастся. Так что показательно слить войну Фетту они согласились без особых раздумий. Что, однако, не означало автоматически, что выполнить заказ будет легко и просто. Отработать предстояло каждый милликредит. И первым, самым очевидным вопросом было — как поддерживать с ними связь? После смерти Питты и Девятой Боба почти всё время был вынужден проводить в рубке Торпедной сферы. На виду у десятков имперских офицеров. Пусть эти люди и подчинялись ему, это не означало, что они проигнорируют факт переговоров с врагом. Боба для них — подозрительный чужак, к тому же слишком юный и неопытный. Многие из этих ребят ещё за Республику сражались. Да, большинство клонов Джанго на Сфере и значительная часть на других кораблях готовы поддержать его. Но нельзя допустить схватки между ними и фанатиками КомпФорса — это будет полным провалом задания и Империя больше никогда не наймёт Бобу. Да, клон-шпион сумел убедить анти-штурмовиков передать сообщение на Камино и оттуда пришёл ответ. Но для регулярной координации он не годился. Он находился в оккупированном машинном отделении, что означало — с ним самим связь очень плохая. Да и с самими оккупантами надо что-то делать. Если они просто запрутся в захваченных отсеках и будут отбивать атаки, не переходя в наступление, не пытаясь развить успех, это будет выглядеть слишком подозрительно. Они обязаны принять вторую волну и попытаться захватить всю Сферу. А Боба обязан каким-то чудом им в этом помешать. Потому что без Сферы убедительно захватить Камино никак не получится. — Мы можем осуществить гиперпрыжок, несмотря на захваченные двигательные отсеки? — поинтересовался он у навигатора Сферы. — Технически — в любой момент, — пожал плечами офицер. — Оставшихся двигателей вполне хватает на манёвр ориентации. Но даже если бы их не было, у нас остаются гиродины. Их момента инерции более чем достаточно, чтобы осуществить разворот в нужную сторону без внешней опоры вообще. — Хорошо. Рассчитайте серию прыжков по маршруту, представляющему незамкнутую ломаную вокруг Камино. Определите точки выхода посредством генератора случайных чисел. Но ни одна не должна быть ближе полутора или дальше трёх астрономических единиц. — Но зачем, сэр?! — Элементарно. У Тренча не может быть слишком много гравитационных мин. Ему придётся ставить как минимум одну на каждой линии, соединяющей Камино с нашей очередной точкой выхода. Рано или поздно они у него кончатся. Вот тогда мы и прыгнем. — Да, сэр, но откуда у вас уверенность, что мы не наткнёмся на ранее установленные мины или на естественные сгущения Кронау, описывая такие круги вокруг планеты? Мы не знаем, где Тренч их поставил до нашего появления, и мы не сможем оставаться в пределах гипертечения на указанном вами маршруте! — На предмет естественных сгущений мы проверим маршрут, послав по нему лёгкие корабли за несколько секунд до прыжка флота. Если их выбросит, отменяем прыжок, только и всего. Вы не хуже меня знаете, что перемещаться быстро такие сгустки могут только во время гипершторма, а его сейчас нет. Что касается ранее установленных мин, — Боба доверительно и в то же время пугающе нагнулся к навигатору, — радиус поля у той модели, что использует Тренч, составляет около тридцати мегаметров. Вы владеете математикой? Очень надеюсь, что владеете, это ваша профессия, как-никак. Посчитайте, сколько понадобится таких мин, чтобы создать вокруг Камино сплошную полую сферу радиусом в две астроединицы? — Двадцать… пять… миллионов, — чуть заикаясь ответил офицер, глядя в блестящую безликую поверхность шлема. — А по предварительным расчётам у Тренча их вряд ли более десяти тысяч. Скорее — намного меньше. Таким образом, если Тренч полный дурак, и попытался перекрыть нам путь заранее, потратив все свои запасы мин, вероятность наскочить на одну из них составит 0,04 процента. Но поскольку старый паук, к сожалению, не дурак, он вряд ли станет тратить мины настолько глупо. Он будет ставить их либо на гипертечениях, либо на прямых линиях вне гипертечений, соединяющих нас и нашу цель. — Но сэр, — подала голос женщина у другого пульта, — по вашей же логике, нам придётся совершить десять тысяч прыжков, чтобы заставить его истратить все мины. А ресурс гипердвигателя на такое совершенно не рассчитан, не говоря уж о том, что Тренч может собирать неиспользованные мины, как только мы уйдём с угрожаемого направления. Боба поморщился под шлемом. Это уже было серьёзное возражение. Хоть кто-то тут умел думать. Это радовало в общем и целом, но конкретно сейчас мешало его планам. Тренч-то с радостью сделает вид, что не успел поставить очередную мину, но не объяснять же этого здесь открытым текстом… — Ему придётся ставить гораздо, гораздо больше одной мины, чтобы мы её не уничтожили. Десятки или даже сотни на каждый вектор. Как он заминировал нам текущий курс. Но это мы там разберёмся, сейчас важно, что совершив прыжок в сторону, мы избавимся от войск, которые Тренч готов послать на завершение захвата Сферы. Если несущие их корабли совершат прыжки следом за нами, мы их обнаружим по радиации Кронау в момент выхода из прыжка. Пока офицеры рубки готовили прыжок (это была крайне сложная операция, ведь нужно было вывести синхронно более-менее в один район не только саму Сферу, но и весь сопровождавший её флот), Боба послал КомпФорс отбивать двигательные отсеки. Никаких тактических указаний он при этом им не давал, предоставив полную свободу действий. У них свои командиры есть, вот пусть и покажут, на что способны. Он полагал, что способны не на многое (во всяком случае, по сравнению с клонами отца), и скорее всего, положат там значительную часть личного состава, ничего не добившись. Но напрямую на смерть их никто не отправлял, предъявить потом Бобе ничего не смогут. Если, конечно, кто-то наверху вообще будет беспокоиться по поводу смертности этого пушечного мяса… но лучше перестраховаться. К его сожалению, переть прямиком на лучемёты смертники всё же не стали. Кое-чему их научили, да и парочка боевых операций за плечами. Воспользовавшись предоставленной свободой действий, а также лучшим знанием местности, они попытались через вентиляцию зайти за спины обороняющимся. В принципе, у них даже получилось. Зайти, в смысле. Успешно просочились, вырезали решётку, начали спускаться… и тут их аккуратно накрыли огнём те, кто прикрывали операторов E-Web. Оборона в коридоре оказалась эшелонированной. У тех, кто попытался высадиться непосредственно в машинное отделение, дела пошли чуть лучше — удалось накопить в тёмном уголке десяток бойцов, прежде чем их засекли и тоже подавили. Одновременно с этим другие бойцы КомпФорса обстреливали укрепления из ручных барабанных гранатомётов Z50. Это было уже гораздо перспективнее. Сбить гранату на лету крайне сложно, если ты не джедай, а взрыв её если и не убивал, то уж точно выводил из строя весь расчёт лучемёта. Ох, как же матерились клоны по своим закрытым каналам, доступ к которым Боба получил! Боезапас Z50 по эффекту не отличался от обычной ручной гранаты, но голой рукой гранату на сотню метров не зашвырнёшь, особенно когда ты еле высунулся из-за угла и готовишься юркнуть обратно, как только засвистят бластерные заряды. А гранатомётом — запросто, у него штатная дальность двести метров. Да и точность не в пример выше, чем у ручного броска, даже при невозможности использовать электронный прицел. Архиполезная штука — в замкнутом пространстве даст фору любой ракетной установке. Может, КомпФорс и не ценит своих людей, но снабжает он их по первому классу — не на уровне спецназа, конечно, но большинство регулярных войск позавидует. Интересно, зачем? Весь опыт Бобы инстинктивно протестовал против такого подхода. Лучшее оружие и снаряжение должны быть у лучших солдат, а человеческому мусору и в руки следует давать мусор — для любого мандалорца это так же очевидно, как то, что ходят ногами. Выбить удалось только одно из шести укреплений, но и этого хватило — командиры КомпФорса немедленно бросили людей в прорыв, теперь уже в полной мере демонстрируя свой знаменитый фанатизм. Клоны пытались компенсировать потерю лучемёта плотным огнём из личного оружия, но имперцы без колебаний шли вперёд, перешагивая через трупы и раненых, да и сами стреляли весьма плотно. Пусть не столь метко, но коридор они понемногу расчищали. Словом, в этой части всё шло как надо. Обе стороны прилагали все мыслимые усилия, жертвовали собой без колебаний. Самый въедливый следователь не скажет, что эта мясорубка была ненатуральной. Кто в ней одержит верх — не так важно. Во всяком случае, вторую волну десанта он сорвал — установки притягивающего луча успели принять всего две сотни солдат в чёрных маскировочных силовых доспехах, когда Сфера, наконец, прыгнула. Прервался на время и обстрел из дальнобойных орудий. Вообще прыжки на пару астрономических единиц оказались до ситха удобной штукой. Пилоты, судя по их лицам, сами не ожидали, что всё получится так быстро и легко. Тут практически ничего не надо было считать. При обычном путешествии на световые годы надо вычислять множество манёвров, чтобы удержаться внутри гипертечения. Если же речь идёт о микропрыжке в пару мегаметров — мало того, что нужно невероятно точно определить точку выхода (иначе улетишь от цели больше, чем приблизишься к ней), так ещё приходится описывать в гиперпространстве петлю радиусом в несколько световых секунд. Потому что минимальная возможная гиперскорость в проекции на нормальное пространство — около десяти световых (обычно куда больше). То есть звездолёт в прыжке преодолевает это расстояние меньше чем за миллисекунду! Невозможно задействовать процедуру выхода за такой короткий срок. Вернее, можно, но это процедура АВАРИЙНОГО выхода. С погрешностью в добрый десяток мегаметров и с почти гарантированно убитым в хлам гипердвигателем. А если тот же самый двигатель ещё не успел остыть от процедуры входа — это вообще практически нереально. Поэтому только «мёртвые петли». С соответствующими рисками нарваться на мину или гравитень. А вот на характерные межпланетные дистанции в гипере прыгать — сплошное удовольствие. Никаких петель, лети по прямой! И тормозиться до критических десяти световых тоже не надо, можно на сотне идти. Просто поворачиваешься носом в нужную сторону и выжимаешь рычаг. Сотни световых секунд корабль преодолевает за несколько секунд, у гипердрайва предостаточно времени, чтобы штатно отработать и на вход, и на выход, без аварийных нагрузок. Всего-то вычислений — время входа и время выхода посчитать. Конечно, весь этот праздник жизни работает только в том случае, когда ты уверен, что сгущений ГР-частиц на пути нет. Но Боба мог себе такое допущение позволить — на него работал Тренч. С точки зрения остальных — он рисковал и выигрывал. Конечно, корабли Партизан тоже прыгали довольно быстро. Они-то местность знали, им даже лёгкие суда на разведку посылать не надо было. Но зато им надо было попадать точно на прямую линию, соединяющую Сферу и Камино — с точностью до тридцати мегаметров, чтобы правильно поставить мину. А для целей Бобы гигаметр туда-сюда ничего не значил. А пока Партизаны лихорадочно пытались за ним угнаться (ну или делали вид, что лихорадочно пытаются), он дал навигатору новую задачку. Прыгнуть непосредственно на орбиту Камино… только не по петле и не по прямой, а по дуге. Отклониться от прямой линии гигаметров на десять, чтобы наверняка миновать минное поле, затем вернуться на курс и выйти на другом конце того же отрезка. Навигатор долго мялся, что-то прикидывал на компьютере, советовался с коллегами на других кораблях, затем покачал головой: — Не получится. У нас радиус разворота вне течения слишком велик. — Насколько велик? — Зависит от гиперскорости. Минимальная крейсерская, без дополнительного торможения в гипере у Сферы около двухсот световых. За секунду мы поворачиваем примерно на один градус. Значит полный круг — 72000 световых секунд, а радиус — 11460. Боба незаметно запустил баллистический калькулятор в своём шлеме. Со стороны это выглядело, как будто он просто очень быстро считал. — Значит, если мы прыгнем к планете с четырёх астроединиц, то сможем обогнуть минное поле на указанном расстоянии и даже с некоторым запасом? — Ну… да. При условии, конечно, что мины окажутся точно в середине отрезка между нами и планетой. Боба неслышно для окружающих фыркнул под шлемом. — А для чего, по-вашему, я взял высоту дуги с таким запасом? Если он разобьёт отрезок на шесть равных частей, мы всё равно пройдём «над» ближайшей миной в четырёх с лишним гигаметрах. Это слишком много даже для самодвижущейся мины-перехватчика. Приступайте к расчёту обоих прыжков, и подготовьте флот сопровождения к синхронизации. — А корабли-разведчики тоже по дуге посылать, или по прямой? — несмело спросил кто-то. — Тоже. Вероятность, что на дуге окажется сгусток, которого нет на хорде, ничтожна… но незачем рисковать, когда мы в одном шаге от победы. Они, конечно, выйдут из прыжка под углом примерно в пять градусов к прямой, и Тренч может по их курсу догадаться, что мы задумали… Но мы начнём прыжок через пару секунд после их выхода. Даже если поймёт — не успеет отреагировать. Спустя один час планетарный щит Камино был сбит. Спустя два часа — все орудия ПВО и ПКО были подавлены и «Аккламаторы» понесли к немногочисленным островкам легионы пехоты. Через трое суток после своего неожиданного повышения Боба Фетт послал две победных реляции — Императору и своему анонимному заказчику. В одной говорилось о полном и безоговорочном подавлении всего сопротивления на планете и почти полном разрушении Типока-Сити, с полным прекращением производства клонов. Во второй же он указал, что население надводных городов на 75% успешно эвакуировано в подводные центры временного базирования для беженцев, и строительство постоянных подводных городов уже начато. 9% остались наверху и взяты в плен, 14% погибли при штурме, 2% пропали без вести. Также был успешно освобождён гранд-мофф Трачта, который сейчас получал первую медицинскую помощь и дожидался эвакуации на Корускант. Это что касалось чистокровных каминоанцев. Клонов же по данным первой реляции было в момент штурма около двухсот тысяч анти-штурмовиков (все уничтожены) и около восьмисот тысяч клонов прочего назначения (триста тысяч уничтожено, пятьсот тысяч взято в плен и возможно, будет передано заказчикам, если специальная комиссия решит, что они не представляют угрозы для Империи). Во второй реляции сообщалось, что около миллиона анти-штурмовиков пополнило ряды Партизан Со Герреры, и ещё несколько миллионов ожидает эвакуации с планеты при первой возможности.