***
– Кстати, – Хан вернулся с новой порцией пончиков. Внучка издала какой-то радостный звук, и её карие глаза заблестели, прямо как когда она смотрела на Бена. – У малышки уже есть имя? – Пока нет. – Пора уже что-то подобрать, – сказал Хан. Он ходил по комнате, осторожно поднимая и опуская внучку – ещё один трюк из арсенала Бена. – Я не могу и дальше называть её «малышка». – Почему нет? – «Малышом» я зову Бена. – А… – Рей запнулась. – Я не знала. В один момент Хан будто постарел. – Вряд ли он рассказывал тебе о нашем с ним прошлом хоть что-то хорошее. Ведь так? Не всё было плохо. Повисло неловкое молчание, и вдруг Хан выдал: – Ещё не поздно назвать её в честь меня. Уверен, Бен пришёл бы в восторг. – Не то слово, – фыркнула Рей. Вдруг раздался стук в дверь, и Хан напрягся. «Привычка», – подумала Рей. – Если это Бен, я вылезу в окно, – сказал он. – Бен никогда не стучится, – ответила Рей, подходя к двери. Она знала, что окажись Бен и Хан в одной комнате – катастрофа неизбежна. Но когда она открыла дверь, стало ясно, что грядёт настоящая ядерная война. – Здравствуй, дорогая! – Лея сияла от радости. – Я подумала, что могу составить тебе компанию. И я принесла лазанью. Сама готовила. – Вас прислал Бен проверить, как у меня дела? – Рей попыталась преградить ей путь своим телом. Лея выглядела виноватой. – Нет. – Прислал же? – Он спросил, не могла ли бы я посидеть с малышкой, пока ты на своём… приёме, – значит, Бен ей обо всём рассказал. Рей приподнялась на цыпочках, нервничая. У неё было необъяснимое желание произвести на Лею хорошее впечатление – доказать матери Бена, что она сама была достойной матерью для её внучки. Лея смягчилась. – Он просто о тебе беспокоится. Рей опустила взгляд в пол, не зная, что на это ответить. – Я могу взять её с собой. – Думаю, тебе лучше какое-то время посвятить себе, – Лея практически втолкнула её в квартиру. – А мне дать возможность побыть с внучкой. Она спит? Не успела Рей её остановить, как Лея завернула за угол и вошла в гостиную. И побледнела, увидев своего бывшего мужа. – Хан?.. Пауза затянулась. – Причёска другая, – сказал он. Рей шумно вздохнула, задавшись вопросом, все ли мужчины в семье Соло несут подобную чушь в такие важные моменты. – Ты совсем не изменился, – голос Леи дрогнул. Рей подумала о том, как настойчиво Хан добивался того, чтобы она снова болтала и смеялась. Подумала о его пристрастии к пончикам, о смешных рожицах, которые он корчил для малышки. Как он постоянно спрашивает про Бена, будто только она одна могла ему что-то рассказать. Как он не уходит до последнего, будто хочет задержаться настолько, чтобы пересечься с Беном. Но в конце концов его нервы не выдерживают, и он уходит. Она решила, что Лея ошибалась. Хан изменился.***
– Бен. – Что случилось? Ребёнок в порядке? – его сиюминутная паника обидела Рей. Немного. – Твои родители у меня дома. Бен ответил не сразу. – Оба моих родителя? – Да. – Звони в полицию. – Бен, это не смешно. Он только вышел по условно-досрочному, – шептала Рей, посматривая в коридор. Она оставила малышку с Ханом и Леей, чтобы переодеться для похода к психотерапевту. Ни криков, ни детского плача слышно не было. – Они оба хотят остаться посидеть с ребёнком, – Рей слышала, как Бен шумно вздохнул. – Ты не… ты не против? Бен долго думал, после чего сухо сказал: – Они не могли даже пять минут провести в одной комнате ради меня, но вдруг у меня появилась дочь, и они хотят посидеть с ней вместе? – Бен… – Не против, – сказал он, хотя тон его голоса свидетельствовал об обратном. – Я не против.***
Рей прокралась назад по коридору и постаралась подслушать разговор Хана и Леи. – Она симпатичнее, чем наш сын в детстве. Лея тихо, но одобрительно усмехнулась. – Я ему не расскажу, что ты так считаешь. – Рей тоже милашка, – вдруг добавил Хан. – Может, однажды Бен наконец протрёт глаза и заметит это. – Да. А то будет как ты, – резко сказала Лея.***
Как и всякий раз, приходя с работы к Рей домой, Бен спросил её: – Ты думала над именем? И сегодня ответ Рей отличался от обычного. – Да. – Серьёзно? – лицо Бена озарилось улыбкой. – Обещай, что не будешь психовать, – предупредила она, и его улыбка немного поугасла. Бен ничего не пообещал. – Я хочу назвать её Ханна. Бен пожал плечами, и вдруг замер, стоило осознать, что ему напоминает это имя. – Нет. – Да. – Рей, нет. – Бен, да, – она скрестила руки на груди. Он не видел её такой дерзкой уже несколько недель. С момента рождения малышки она ещё не пыталась с ним ругаться, но сейчас, похоже, собралась биться насмерть. Она выглядела как прежняя Рей, и это заставило его немного смягчиться. – Я подумаю, – сказал он наконец. Рей широко улыбнулась ему в ответ, и пока Бен стоял как вкопанный, наклонилась к кроватке. Она прижала дочку к груди и прошла в гостиную. – Ханна, – выдохнула Рей и стала будто напевать, – Ханна-Ханна-Ханна. Тебе нравится? Бен смотрел на них, и у него перехватило дыхание. Рей медленно кружилась по комнате, повторяя имя снова и снова, целуя малышку. Он никогда не видел, чтобы Рей так дурачилась с ней. Сейчас она напоминала комок любви и нежности. Их дочь смотрела на неё, вытаращив глаза. Своей маленькой ручкой, движения которой она ещё мало могла координировать, малышка дотронулась до щеки Рей. Бен знал, что она, скорее всего, просто пытается повторять за матерью, но она выглядела счастливой и излучала такую же любовь. – Видишь? Ей нравится, – усмехнулась Рей. – Ты в меньшинстве. – Видимо, мне придётся привыкнуть, – у Бена во рту пересохло. – К имени? Или к тому, что ты в меньшинстве? – И к тому, и к другому.***
– Между вами что-то есть? – с подозрением в голосе поинтересовалась Фазма. Только узнав, что Бен останется с Ханной один, пока Рей на своей еженедельной встрече в кофейне, она взяла Хакса и явилась на ужин к Бену без приглашения. Терапия Рей подразумевала встречу с другими молодыми мамочками: раз в неделю они пили кофе. Правило было только одно: не говорить о детях. Бен воодушевил её пойти. Конечно, он беспокоился о её психическом здоровье, но у него был и скрытый мотив: ему хотелось взять Ханну к себе в пентхаус и покрасоваться перед друзьями. Отчасти он чувствовал себя завсегдатаем в квартире Рей. – Между мной и Рей? – Бен закрыл за Рей дверь, в руках у него было детское сидение с малышкой. Фазма кивнула. – Ну, у нас был секс. – Это мы уже поняли, – Фазма указала на Ханну. Лицо Бена, должно быть, его выдало, потому что Фазма вдруг засияла. – Погоди, в смысле, настоящий секс? – Это и был настоящий секс, когда Рей забеременела, – скривился Бен. – Так у вас был секс не по пьяни? – недоверчиво вмешался Хакс. – Да, – признал Бен. – Когда? – Фазма шикнула на Хакса, спрыгнула с барной стойки и едва ли не начала танцевать от радости. – До рождения ребёнка? – Ну конечно до, – Бен разложил люльку и опустил туда Ханну. В его пентхаусе были все те же детские вещи, что и в квартире Рей, но до сегодняшнего дня практически не использовались, да и выглядели здесь не к месту. Но Ханна была явно довольна. – Ей же всего пять недель. – И что? – Фазма выглядела озадаченной. – После рождения ребёнка следует воздерживаться от секса шесть недель. – Так ты об этом уже думал, – заметил Хакс, дьявольски ухмыляясь. – Я просто читаю много книг о детях, – Бен открыл банку пива и начал пить, избегая взглядов друзей. Те переглянулись, думая об одном и том же. – На следующей неделе ты на неё набросишься, – Фазма выглядела самодовольно. – И не отрицай.***
К тому моменту, как Рей вернулась за Ханной, Фазма и Хакс уже ушли. Бен смотрел, как Рей водит носом по щёчкам Ханны, зажмурившись. Их дочь спала в своей колыбели. – Ты что-то ела? – Нет, но ничего страшного, – Рей слегка улыбнулась и выпрямилась. – Я не голодна. – У меня в холодильнике кое-что осталось, – начал подводить Бен. – Я готовил пасту. Итальянская кухня. А ты слишком исхудала. Рей мягко и немного стыдливо вздохнула. – Ты просто давно не видел мой живот. На самом деле он видел, но возражать не стал. Рей очень старалась спрятать живот от его взгляда, когда кормила грудью. Хотя Бену нравилось, как она выглядит в его рубашке, он бы хотел, чтобы она перестала так стесняться. Рей оставалась для него всё такой же привлекательной. Просто её тело стало немного... мягче. Низ живота был немного округлый и в слегка заметных растяжках. Бен задумался, почувствовал ли бы он эту мягкость, если бы сейчас положил голову ей на живот или на грудь. Её тело будто могло принести ему спокойствие и утешение. Несмотря на протесты, Рей ела с удовольствием. Бена это явно удовлетворило. – Как прошла встреча? – Хорошо, – она застыла с вилкой в руках. – Знаешь, тебе не обязательно сегодня ночевать у нас, – Рей увидела выражение его лица и тут же добавила: – В смысле… Я просто… Я справлюсь сама. Я уже не чувствую себя такой… подавленной. Бен не знал, что сказать, и просто кивнул. Предлогом приходить по вечерам была необходимость увидеться с Ханной, а ночью он мог помогать Рей. Сегодня весь вечер Ханна провела с ним, и Рей выглядела спокойнее и счастливее – такой она не была с самого рождения дочери. И теперь у него не было повода ночевать у Рей. Однако ему хотелось.***
– Рей, – она чуть повернулась, почти переступив порог. Ханну, завёрнутую в тонкое одеяльце, она прижимала к груди. Впервые Бен осознал, что Рей и Ханна были похожи. – Ты уверена, что чувствуешь себя лучше? – Бен, я в порядке, – Рей подняла подбородок. – Я – её мать. Я справлюсь. – Знаю. Я тебе доверяю, – он засунул руки в карманы. – Просто хотел убедиться. – У нас всё будет хорошо, – Рей взяла ручку Ханны, не завёрнутую в одеяльце, и помахала ею. – Скажи: «Спокойной ночи, папочка». – Спокойной ночи, милая, – Бен пригнулся к дочери. Та серьёзно на него взглянула, будто была озадачена тем, что он не идёт с ними, и он не мог не поцеловать её маленький лоб, весь в морщинках. Выпрямившись, Бен поцеловал в лоб и Рей, не задумываясь, было ли это вообще хорошей идеей. Они стояли очень близко друг к другу, Ханна чуть ворочалась на руках Рей, оказавшись между ними. Рей будто замерла на месте. К своему удивлению, Бен почувствовал, что она резко выдохнула – этот выдох обжёг теплом его шею. Не опуская глаз, он прошептал: – Спокойной ночи, мамочка.