***
– Папуль… – Ммм?.. – Паааап… Бен прищурился и сонно взглянул на будильник. На часах высвечивалось «03:02», а маленькая ручка тянула край его одеяла. На секунду он поразмыслил о том, чтобы вырвать одеяло у маленького диктатора и сладко заснуть, но Ханна пронзительно заскулила. – Ну пааааапааа! – В чём дело, солнышко?.. – он перевернулся на бок и взглянул вниз. Его дочь одиноко сидела на полу возле его стороны кровати, волосы девочки были безнадёжно спутаны и небрежно свисали, закрывая половину пижамы с изображением Элмо. Ханне было уже два с половиной года. – Мне не спится, – жалобно ответила она. Бен потёр глаза. Детскую логику он понимал слабо, особенно в три часа ночи. – И в этом всё дело? – Мне страшно, – шепнула Ханна. – Я могу лечь с тобой и мамочкой? Бен тихо фыркнул. Он знал, что следует отказать или сделать то, что он сделал ещё в самый первый раз, когда Ханна прибежала к ним в спальню посреди ночи – забрать её в детскую, уложить в кровать для взрослых девочек и начать ей читать, сложившись втрое на детской кроватке, пока Ханна не заснёт. На второй раз, когда Ханна начала заливаться слезами в коридоре, Бен проявил слабость, и их дочь начала спать в постели с родителями. Ханна была высокой для своего возраста – девяносто пять сантиметров, о чём он с гордостью сообщал всем, кому мог, но он всё ещё с лёгкостью мог поднимать дочь одной рукой. Бен уложил её посредине кровати и подоткнул одеяло. – Чш-ш! Не разбуди мамочку. – Хорошо!– шепнула Ханна чересчур громко и дёрнула руками и ногами, шлёпнув маму аккурат по лицу. – Какого хре… нам и впрямь пора отучить её от этого, – пробормотала Рей, не открывая глаз. Ханна устроилась поудобнее, ненароком толкнув её в грудь. – Я облажался, – шепнул Бен своей жене, уткнувшись подбородком в макушку дочери, когда её маленькое тело расслабилось. Вскоре она начала похрапывать, и Рей настаивала, что Ханна унаследовала это от него, а Бен сей факт усиленно отрицал. Неважно, как сладко пахли волосы Ханны, вымытые детским шампунем, и какое тепло излучала, прижимаясь к его груди. Она была той ещё головной болью. Как и ожидалось, Ханна громко засопела. По крайней мере, их дочь была очаровательной головной болью.***
За полчаса до рассвета Рей почувствовала, как Бен вылез из постели, словно зверь из своей берлоги, и через секунду с неё стянули одеяло. Ужасно сонная, Рей лежала на животе и наблюдала, как Бен взял их старшую дочку на руки и понёс в детскую. Она не вполне осознавала, зачем ему понадобилось подниматься и укладывать Ханну в её постель за полчаса до будильника. Но всё встало на свои места, когда Бен вернулся, положил руку Рей на талию и начал стягивать с неё пижамные штаны. Она взглянула на него, притворившись, что так и не поняла его намерений. – Что ты делаешь? – А ты как думаешь? – ответил он сонно и хрипло. Он целовал её шею, приоткрыв губы. Рука быстро оказалась у Рей в штанах, и он бесцеремонно потёр набухший клитор. – Сейчас полшестого утра, – недовольно застонала Рей. Бен неодобрительно вздохнул и спустил её штаны, обнажив зад. – У нас не было секса целую неделю, – его член упёрся Рей в промежность. Бен быстро водил рукой по стволу, то и дело касаясь задницы Рей, лишь бы его дружок поскорее затвердел как следует. Он был прав: они не занимались сексом уже неделю. Вообще-то, даже больше, чем неделю, как подумалось Рей. И, очевидно, Бен решил это исправить – ни свет ни заря, спустив одни только штаны, без прелюдий или даже объятий. – Сегодня День святого Валентина, – заметила Рей, скорее просто мимоходом, чем намеренно. – А?.. – отвлечённо бросил Бен. Рей вздрогнула, когда он протолкнул головку члена в неё, дотянувшись рукой до клитора. Она всё ещё была в полудрёме, и совершенно сухая. – Бен, я не… – Что?.. – он вошёл глубже, хрипя от ощущений, которые – она знала – едва ли были ему приятны. – Может, я сначала перевернусь на спину, и ты меня порадуешь? – она почти чувствовала себя виноватой за эту просьбу, сама не понимая, почему. – Ммм… У нас нет времени, – он начал посасывать мочку её уха и стал двигаться, и теперь это было приятно, но Рей хотела, чтобы Бен понял её посыл. – У меня встреча в семь, а Кэрри может проснуться в любую минуту. Она знала, что Бен был прав, но всё же отвернулась, раздражённая таким ответом. Не задумавшись, она что-то пробормотала в подушку. – Что? – Я сказала, тогда давай не сейчас, – Рей подняла голову. Бен сделал ещё один толчок, и ей показалось, что он её не расслышал. После этого он вдруг вышел из неё и перекатился на спину. Когда встал с постели, Рей повернулась на бок, отчасти недовольная, что он сейчас послушался её, вместо того чтобы просто продолжить, но сделать всё как положено. Он натянул боксеры, спрятав всё ещё стоявший член, и начал одеваться, не глядя на Рей. Наконец Бен взглянул на неё через отражение в зеркале, когда завязывал галстук. Рей пристально посмотрела на него в ответ. – Что-то не так? – спросил он, когда завязал галстук едва ли не в морской узел, и повернулся к ней. – У нас не было секса девять дней, Бен, – она ненавидела себя за то, что это звучало так мелочно. – Не неделю. Девять дней. Уши Бена покраснели, и Рей знала, что он разозлился, даже если он не начал ругаться в открытую. – Я так понимаю, теперь у нас его не будет десять дней. Или одиннадцать, или двенадцать, или… – Я хочу, чтобы ты приложил усилия, Бен, – огрызнулась она. – Ты не имеешь права приходить с работы под ночь девять дней подряд, а потом просто будить меня в пять утра, присунув. Это слишком… рутинно. – «Рутинно»? Могу поспорить, ты лучше всех разгадываешь кроссворды. Рей сдавленно зарычала, её сексуальное неудовлетворение и настоящее разочарование смешались в одно. Иногда – пусть и очень редко – её терпеливый и любящий муж давал ей вспомнить, какое впечатление произвёл на неё в их первую встречу. – Какой же ты всё-таки придурок, Бен.***
– Отель «Четыре сезона», – заключил Хакс за обедом. – Думаешь, уровень дерьмовости – «Четыре сезона»? – с недоверием переспросил Бен, нервно дёргая ногой. – Я даже не понял, что сделал. – Уровень дерьмовости – «Четыре сезона» и «Курумасуши». – Блять, – бросил Бен, пережёвывая салат. – И дело скорее не в том, что ты что-то сделал, а в том, чего ты не сделал, – строго глядел на него Хакс. – Вы женаты всего два года. – Знаю, – простонал Бен. – Я просто… понимаешь, мы начали воспитывать Ханну по методике Монтессори, и у неё появилась привычка спать в нашей кровати, а у Кэрри режутся зубки, а ещё в этом месяце большое слияние «First Order Investments»… У тебя есть ребёнок. Ты знаешь, о чём я. – Не то слово, – сын Хакса и Фазмы, Макс, родился всего через пару месяцев после Кэрри. – Но я всё равно заказал столик в ресторане на сегодня и купил букет роз. И я не пытался по-быстрому присунуть жене в День святого Валентина, выдавая это за праздничный секс. – Блять, День святого Валентина – сегодня? – Бен прислонился к спинке стула. – Я забыл. – Я даже не знаю, это тебя оправдывает или наоборот. Бен сердито взглянул на друга. Он хотел было начать защищаться и сказать, что если бы помнил, то подумал бы дважды, прежде чем организовывать секс по-быстрячку и ругаться с женой. Но Бен вообще о нём забыл, и это играло не в его пользу. По большому счёту, они с Рей никогда не праздновали День святого Валентина. В первый год у Ханны была ужасная диарея, и им определённо было не до романтики. Во второй раз у них просто не было сил – Кэрри родилась всего за пару недель до праздника. Бен хотел понять, почему именно он забыл на этот раз. Он знал правду – он просто отвлёкся. Бен учил Ханну читать и помогал Кэрри делать первые шаги по дому, и, конечно, над ним висела огромная грозовая туча под названием «работа». – «Четыре сезона?» – «Четыре сезона», – снова кивнул Хакс.***
– Неплохо, – сдалась Рей, осторожно перелистывая меню с нелепо дорогими суши. Она не представляла, как ему удалось заказать столик, и ей казалось, что сашими, приготовленные и доставленные прямо из Японии – это перебор, но оценила жест. Рей наслаждалась своим ужином, и, поскольку девочек с ними не было, ей не приходилось как обычно повторять старшей дочери, чтобы та перестала играть с едой, а младшей – чтобы перестала разбрасывать ужин по столу. – Да, это я пресмыкаюсь, – губы Бена изогнулись, он смотрел на неё с надеждой. – Идея Хакса? – спросила Рей, заранее зная ответ. – Бинго, – он поставил свой коктейль на стол. – Прости за то, что я устроил утром. – Я отреагировала слишком остро, – уступила Рей. – Ханне следует начать спать в своей постели. Ты же знаешь, какое у меня настроение, когда я не высыпаюсь. – Нет, не позволяй мне срываться с крючка вот так просто, – в ответ на это Рей усмехнулась, сама того не желая. – Я прошу прощения не только за это утро. В последнее время я совсем растерялся. – Бен, не нужно, – Рей не стала отрицать, что да, он и впрямь сам не свой. Просто она оценила его извинения достаточно для того, чтобы больше не таить обиду. – Я знаю, что после слияния у тебя будет больше свободного времени, – после слияния ему уже не придётся отвечать на звонки загадочного мистера Сноука из Лондона: «First Order Investments» станет дочерней компанией американского финансиста. – Я никогда не должен быть «слишком занят» для тебя, – Бен, казалось, собрался продолжить самобичевание. – Бен, – тут же ответила она, – ты всегда находишь время для девочек. – Это было правдой: неважно, чего требовал мистер Сноук или во сколько Бен возвращался с работы. Он был на каждом приёме у педиатра. Каждую ночь он им читал. Он заплетал девочкам косички и готовил им вафли на завтрак. Если приходилось лететь в Лондон, каждый день он звонил по видеочату и говорил с каждой из дочерей, имитируя британский акцент Рей к их нескончаемому восторгу. – Это значит для меня куда больше. – Но с тебя началась эта семья, – Бен посмотрел на неё одним из своих долгих и смущающих взглядов, заставлявших её сердце трепетать. – В моей жизни всё начинается и заканчивается тобой.***
– Итак, сегодня, – Бен прочистил горло, когда последние тарелки унесли с их стола. – Ты и я, «Четыре сезона». Большая кровать. Большая ванна. Я буду угощать тебя шампанским и шептать на ухо всякие милые глупости, пока ты меня не простишь. Рей не была из тех, кого могла впечатлить дороговизна отеля. Её бровь изогнулась. – Нам некого попросить сидеть с детьми всю ночь… – Ночёвка с Максом у моей мамы, – предупредил Бен. – Я не брала с собой никакую одежду… – Если мой грандиозный план сработает, одежда будет нам не нужна, – понадеявшись, ответил он. – Мне не нужны фешенебельные рестораны и пятизвёздочные отели, – запротестовала Рей. – Мы можем поехать домой и обходиться без одежды там. – Рей, – Бен выглядел едва ли не раздражённым. – Я прилагаю усилия. Ты сказала, что этого хотела. Она пригнулась к столу и начала вполголоса: – Я не имела в виду, чтобы ты потратил кучу денег. Я хотела, чтобы ты приложил больше усилий… – она смущённо огляделась вокруг и почти прошептала: – В постели. – Она увидела выражение его лица, когда выпрямилась – то самое уязвлённое мужское самолюбие – и поспешила объясниться. – Не то чтобы… – Хочешь сказать, что я скучен в постели? – Нет, я просто… знаешь, не хочу, чтобы это превращалось в рутину. Я хочу попробовать… – она замолчала, её лицо запылало. Теперь Бен выглядел не расстроенным, а удивлённым, видя, насколько Рей смутилась. Он провёл рукой по краю своей салфетки, пытаясь остаться невозмутимым. Рей видела, как в конце концов любопытство брало верх над его уязвлённой гордостью. – Что ты хочешь… попробовать? – Кое-что новенькое, – выдавила она, со щёк не сходил румянец. – Что «новенькое»? – Бен поднял брови. – Ты первый, – пробормотала она. – Нет, ты, – настоял Бен и поднёс к губам мартини. – Ладно, давай скажем это одновременно, – предложила Рей. – Может… – хотел было сказать он. – Ролевые игры, – выпалила Рей, не сумев сохранить самообладание. Бен чуть не подавился мартини. – Что? – Это необязательно… – Рей покраснела ещё больше. Бен с недоверием смотрел на неё, и на секунду Рей подумала, что он злился. Она поняла, что её предложение могло быть расценено как неудовлетворённость их реальной совместной жизнью. – Ты не перестаёшь меня удивлять, – наконец сказал он, ухмыляясь. – Это значит «да»? Он не ответил. Только осушил бокал, поднял руку и щёлкнул пальцами: – Счёт, пожалуйста!***
Девушка, сидевшая в баре «Четырёх сезонов», выглядела до боли знакомо. Она задумчиво теребила в руках салфетку и потягивала нечто похожее на джин-тоник. Она была той же, что и три с половиной года назад, когда он её впервые встретил. И что он тогда сказал? Едва ли он помнил. Бен приблизился к барной стойке рядом с ней, стараясь не волноваться. – Я могу угостить тебя чем-нибудь? Тогда – он помнил – она ответила «нет». На этот раз она бросила многозначительный взгляд на его левую руку. – Не думаю, что твоей жене это понравится. – Чёрт, – Бен стянул обручальное кольцо. Он просто забыл его снять. – Извини, давай я попробую ещё раз. Я могу тебя чем-нибудь угостить? Рей закусила губу, её глаза заблестели. – Да. – Что тебе нравится? – Я люблю сюрпризы, – ответила она. После разговора в ресторане он в этом отлично убедился. – Для меня сюрприз, что такая девушка как ты проводит День святого Валентина в одиночестве, – сказал он, заказав как обычно. – Ненавижу День святого Валентина, – ответ был поразительно искренним. – Так значит… у тебя никого нет? – Именно, – она прислонилась к спинке барного стула. – И мне нравится быть одной. – И если бы я пригласил тебя на ужин, ты бы сказала «нет»? – Я бы сказала «нет», – подтвердила она. – Ты бы сказал «нет», если бы я пригласила тебя к себе в номер? Бен невольно рассмеялся. – Нет, – он замолчал. – В смысле, я бы не сказал «нет». Да, я бы пришёл. Рей вложила ему в руку карточку от номера и вышла из-за стойки. Это был ключ, идентичный тому, что лежал сейчас у него в кармане, но Бен притворился, что это не так. Даже притворился, будто не знает, какой номер сам же и бронировал. – Мне стучаться в каждую дверь, пока мне не откроешь именно ты? Губы Рей изогнулись в усмешке. – Семьсот девятый номер. – Семьсот девятый, – повторил Бен. Она уже начала уходить, как вдруг повернулась и забрала карточку из его руки. – Это мне ещё понадобится, – стыдливо пояснила Рей. – Ну… попасть в комнату. – Хорошо, – усмехнулся Бен, забыв на секунду об их игре. – Будем считать, что ты этого не говорила.***
– Почему так долго? – Рей вжала его в дверь номера, стоило ему переступить порог. – Я не знал, сколько… нужно было подождать… чтобы получилось реалистично, – прерываясь на жаркие поцелуи, объяснял Бен. – Это было чертовски возбуждающе. Рей заткнула его очередным поцелуем, её язык оказался у него во рту. Оторвавшись от него, она начала посасывать его нижнюю губу. – Мы ещё не закончили. – А?.. – его руки уже вовсю блуждали по телу Рей, и он не мог ясно мыслить. – Я раньше никогда не трахалась с незнакомцем, – это звучало словно исповедь. Рей нетерпеливо сминала в руке край его воротника. – И сейчас я даже не знаю фамилию человека, которому собираюсь позволить меня оттрахать. – О господи, – застонал Бен. – Ты просто женщина моей мечты, – он не знал, говорил по-настоящему, или это всё ещё была игра, но в любом случае он говорил искренне. Она мягко усмехнулась и потянулась к пряжке его ремня. Её щёки порозовели. – Погоди, золотце, – Бен мягко отстранился, памятуя, как быстро – по выражению Рей – он собирался присунуть ей сегодня утром. Он не хотел, чтобы в их занятиях любовью был хоть намёк на рутину. – Позволь мне отнести тебя в постель и сделать всё правильно. – Бен, – шикнула она, расстёгивая его ремень, – ты говоришь не по сценарию. – А, ну да, – Бен прочистил горло. – Эм-м… Идём в постель? – Рей закатила глаза, и он понял свою ошибку. Бен резко наклонился, схватил Рей за талию, перекинул через плечо и пересёк комнату. Ему до безумия нравилось, как её грудь колыхнулась под платьем и как она пискнула от неожиданности. Он бросил Рей на кровать, и она так и осталась лежать, раздвинув ноги. – У тебя есть презерватив? – спросила она, тяжело дыша. – Эм-м… Нет, зачем? – Рей строго на него взглянула. – А, точно. Чёрт, нет. У меня его нет. – Чёрт подери, – энергично закивала Рей, подыгрывая. – Мы не можем… – В смысле, я определённо не хочу, чтобы ты от меня забеременела, – из его голоса не ускользнул юмор. Глаза Рей округлились от удивления, и Бен понял, что из неё вышла бы достойная актриса. Странно, учитывая, насколько плохо она умела лгать. Она приподнялась на локтях и сказала низким голосом: – Я могу у тебя отсосать. – Ты… эээ… Ага, можно и так, – еле ответил он, прерывисто дыша. Он понимал, что следует отказать и настоять на том, чтобы они занялись чем-то более «взаимным», учитывая обстоятельства, но предложение минета звучало слишком заманчиво. Может, Рей и считала, как долго у них не было секса. Зато сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз удовлетворяла его орально? Он уже потерял счёт дням. – Или ты можешь кончить мне на грудь. – Если хочешь, – согласился он, беспомощно закивав. – Или можешь трахнуть мои сиськи, – она сделала более смелое предложение, и её губы вытянулись в ухмылке. – Заманчиво, но, кажется, они не настолько большие, – усмехнулся Бен, решив приберечь этот вариант до следующей беременности Рей. В конце концов, он не сомневался, что следующий раз будет, и её грудь снова станет больше. На мгновение Рей вышла из образа и возмутилась: – Бен! – Я всё равно предпочитаю другие части тела, – сказал он, будто она не знала. Бен опустил колено на матрас между её расставленных ног и навис над ней. – И лучше я просто оттрахаю тебя. – А что, если я от тебя залечу? – запротестовала она, сдерживая улыбку, ведь ответ ей был известен. – Даже если и так, то что? – он коснулся её кончиком носа и едва не поцеловал. – У нас бы получились симпатичные детки. – Ты и впрямь симпатичный, – ответила Рей, уткнувшись носом в его щёку и запустила пальцы в волосы Бена на затылке. – Давай рискнём. Бен скрыл улыбку и нагнулся, начав целовать её ключицы. – Ты всё ещё хочешь, чтобы я как следует поработал языком и порадовал тебя? – Да, – выдохнула она, и Бен начал спускаться ниже. – Но позже. Тебе пресмыкаться передо мной ещё всю ночь. – И с чего ты хочешь, чтобы я начал? – спросил он, не поднимая глаз, приближаясь губами к груди. В её голосе он слышал улыбку. – Я сказала, что люблю сюрпризы. Он взглянул на неё и на секунду замешкался. Но уже через секунду встал с кровати и начал расстёгивать брюки: – Тогда встань на четвереньки. Они уже давно этого не делали: и сейчас, когда он задрал её платье, спустил тонкие намокшие трусики и пристроился сзади, прижавшись бёдрами к сочной заднице, он не понимал, почему. Он положил ладонь на изгиб её талии, схватил ткань платья, заставляя опустить плечи ниже, и с лёгкостью и удовлетворением вошёл в неё. Она была дико возбуждена от одной только этой странной игры, и он не мог её винить. – Ты такая дрянная девчонка, позвала к себе в номер незнакомца и встала перед ним на четвереньки. – Ебать, – выдохнула она в подушку. – Это «ебать» в хорошем смысле или «ебать» в плохом? – он надавил и прижал её к матрасу сильнее, зная, что под таким углом и с таким напором он, вероятно, касается шейки матки, подводя её на грань боли и наслаждения. Он думал, где же грань, на которой находятся их пошлые разговоры. – Это «ебать, я и не знала, насколько мне всё это понравится», – она опустилась ниже, её плечи сжались. Приняв одобрение, Бен схватил её за волосы, обмотал вокруг своей ладони и потянул к себе, заставив её откинуть голову и заскулить. Её спина неестественно выгнулась, виднелся каждый позвонок. Волосы были туго натянуты, и к шее начала приливать кровь. Он задался вопросом, покраснело ли её лицо тоже. – Говоришь, никогда раньше не трахалась с незнакомцем? – Не… а… а… – еле ответила она сквозь стон. – Всё равно ты нехорошая девочка, – он потянул её за волосы в сторону, и ей пришлось повернуть голову. Её лицо сильно покраснело, а зрачки расширились до черноты. – Не… нет, – голос Рей звучал словно пьяным от возбуждения, – я не… такая. Это было совсем не то, о чём думал Бен, когда собирался пресмыкаться перед своей женой. Свечи, мягкие и белые гостиничные халаты, занятие любовью на шёлковых простынях. Он и представить не мог, что она захочет, чтоб он из неё душу вытрахал, что при каждом их движении будут возникать грязные хлюпающие звуки. Он знал, что при сложившейся ситуации, если он продержится хотя бы десять минут, это уже будет достижение. Её зад вызывающе двигался в такт его толчкам. Бен подумал спросить разрешения, прежде чем дать ей по заднице, но решил, что это перечеркнёт элемент неожиданности. Она ведь хотела сюрпризов. Он шлёпнул, сильно, она взвизгнула и вздрогнула. Он крепче схватился за её волосы, наблюдая, как она беспомощно под ним извивается, так что это едва не отвлекло его от движения. Он сделал это снова, ещё сильнее, и почувствовал, как она на нём сжалась. Вздрогнув от неожиданности, он снова набрал темп, будто не замечая её оргазма, и смотрел, как её спина выгибается снова и снова. – Вытащи, – высоким и отчаянным голосом бросила Рей. Она ещё не могла дышать ровно, а её спина всё ещё выгибалась. На мгновение Бен возненавидел игру. – Вытащить? – Можешь кончить куда угодно, только не внутрь, – может, игра не была такой уж плохой. Он небрежно высунул, коснувшись её задницы набухшей головкой члена и грубо перевернул Рей на спину. Рей опустила лямки платья и потянула его вниз, обнажив соски. Её грудь покраснела, как и её лицо, и была липкой от пота. Он крепко сжал в руке ствол и провёл по всей длине члена, бурно кончив ей на грудь и сделав ту ещё более липкой. Он то ли стонал, то ли смеялся от облегчения, что им овладело. Подбородок Рей запачкался его семенем, когда она чуть подняла голову полюбоваться на беспорядок, что он устроил. И если бы Бен не наслаждался этим зрелищем, он бы вытер ей подбородок своей рукой. Бен сел, тяжело дыша. Она взглянула на него ошеломлённо и спросила на полном серьёзе: – Дашь свой номер? Бен уставился на неё, и Рей растерялась. – Ты… – он остановился, пытаясь отдышаться, – и впрямь вжилась в роль.