Запретная страсть

— Встретимся через пару дней, — последнее, что говорит Элайджа, прежде, чем покинуть маленький домик Вивьен ближе к утру, после горячей ночи. — Все будет хорошо, — добавляет Первородный, касаясь губами ее щеки, и Охотница прикрывает глаза, наслаждаясь его прощальной лаской, — я приду к тебе, Вивьен. Не смогу не прийти. Эти слова, сказанные нежным шепотом, все чаще звучат в ушах девушки, заставляя сердце стучать в бешеном ритме. Она ждет этой встречи. Очень ждет. Скучает. И ненавидит себя за это. Чувства к Первородному не только противоречат всем ее принципам, но и грозят гибелью, и спасения нет — или Эстер убьет ее, или его братья — итог все равно один. Однако, вопреки здравому смыслу она верит своему врагу, что пообещает ей спасение. И Вивьен ждет. Она опускается на жесткий стул, вспоминая о прошлой встрече. Девичьи щеки заливаются румянцем, и Охотница шумно выдыхает, будто вновь ощущая ласки вампира, и ее дыхание учащается, когда перед ней встает картина того, чем она ответила ему, вернув долг за спасение от Кола. То, что казалось совершенно невозможным, недопустимым и даже грязным, с Элайджей становится совершенно естественным. Вивьен знает причину, и ее губы невольно растягиваются в улыбке. Теперь она почти уверена в том, что ее чувства к Майклсону взаимны. Увлеченная воспоминаниями Охотница не сразу слышит шорох вокруг своего дома. «Элайджа» — на долю секунды проносится в ее голове, но Вивьен хватает секунды, чтобы понять, что она ошибается, а ее врагам — чтобы использовать ее замешательство. В следующий миг, стекло маленького окна с грохотом разлетается на мелкие осколки и Охотница расширяет глаза, видя на полу горящий сосуд с дурманящей смесью, от которой ее моментально ведет. Удушающий запах трав — явно дело рук ведьмы, лишает ее сил, и Вивьен опускается на колени, обхватывая руками голову. Перед глазами все плывет, огонь везде, охватывает ее дом, уничтожая все на своем пути и девушка собирает последние силы — у нее нет выбора. Она не может просто погибнуть, не дав боя. Схватив одной рукой меч, а другой — клинок Вивьен с силой толкает входную дверь. Свежий воздух немного отрезвляет, но в глазах Охотницы все еще двоится, руки дрожат, и она не сразу понимает, что именно говорит ей темноволосый вампир, приближающейся к ней, выходя из тени дерева. — Привет, цыпочка! Ты плохо выглядишь, наверно чувствует приближение смерти… Но поверь, она будет приятной, еще никто не жаловался! Голос Люсьена сочится ядом и самоуверенностью, и Вивьен понимает почему, когда ее окружает десяток вампиров. В этот раз он подготовился к встрече с ней гораздо лучше. Фейн судорожно пытается придумать план отступления, но слабость от зачарованных трав и жар, что бьет в голову, не дают сосредоточиться, а потом в ее живот вонзается клинок. От острой боли Вивьен сгибается пополам, но вихрем оказывающийся с ней рядом Люсьен не позволяет ей этого сделать. Он грубо хватает ее за волосы и тянет вверх, любуясь искаженным страданием девичьим лицом. — Клаус меня списал со счетов, — почти ласково шепчет он, не сводя с Вивьен пылающих сумасшествием глаз, — но сегодня все узнают, на что способен Люсьен Касл. С этими словами он выхватывает у истекающей кровью Охотницы клинок и вонзает ей в грудь. — Свяжите ее! Едем в мой пентхаус! Вивьен накрывает темнота, и в себя она уже приходит в багажнике машины, которая увозит ее прямиком к месту смерти. Девушка судорожно пытается ощупать себя, пытаясь найти хоть какое-то оружие, но ее попытки не увенчаются успехом — руки связаны слишком крепко. Раны все еще тянут, хотя боль и становится гораздо меньше, но Охотнице совсем не до них, потому что физические страдания не идут ни в какое сравнение с осознанием того, кто мог рассказать вампирам о ее тайном убежище. Лишь тот, кто был с ней. И вариантов ответа не так уж много. Элайджа Майклсон — ее враг, и он поступает с ней так, как и должен, руководствуясь интересами семьи, выбирая то, что гораздо важнее постыдной связи с Охотницей. А она… Она — лишь жалкая дура, поверившая в любовь. Слезы застилают глаза, и Вивьен изо всех сил стискивает зубы, стараясь сдержать их. Она не покажет кровососам своей слабости. Крышка багажника резко распахивается, лицо Охотницы заливает яркий свет, в сиянии которого она различает довольное лицо Люсьена Касла. — Надеюсь ты не успела соскучится, — тянет он, касаясь девичьего лица кончиками пальцев, — ничего, впереди нас ждет много чего интересного… Не дожидаясь ее ответа, вампир грубо тянет Вивьен на себя, вытаскивая из машины. — Добро пожаловать ко мне в гости, Охотница, — говорит он, пока они идут из подвала к лестнице, ведущей на жилой этаж, — конечно, можно было трахнуть тебя прямо на развалинах твоего сгоревшего дома, но я все же джентльмен… К тому же давно не имел дела с девственницами. Я буду долго смаковать тебя, любовь моя… Вивьен застывает, слыша его полные похоти слова. То, что вампирам известно о ее секрете девушка знает еще от Элайджи, но все же она не оказывается готова к тому, что происходит сейчас, в доме Люсьена Касла, который не скрывает своих намерений. Он собирается ее изнасиловать. И Охотница очень сильно сомневается, что это будет хоть немного походить на ту сторону плотской любви, которую для нее открыл Элайджа. Ее ждет лишь боль, и огонек в глазах вампира, который выдает его удовольствие от того, когда она кривится от боли, стоит ему — будто случайно — нажать на ее не затянувшиеся до конца раны — не оставляет иллюзий. Она попала в руки к садисту. Собирая последние силы, Вивьен начинает биться в его руках, пробуя вырваться. Девушка понимает, что это ни к чему не приведет — связанной и обессиленной — ей нечего противопоставить вампиру, но она не может хотябы попытаться. Ее сопротивление приводит Люсьен в ярость, и он со всего маху бьет ее по лицу, отчего Охотница оказывается на полу. — Ты должна вести себя хорошо, сучка, — цедит он, качая головой, — я ведь могу перестать быть джентельменом… — Джентельменом? Вивьен вскидывает подбородок даря Каслу полный презрения взгляд. — Ты — мразь! За свою дерзость она получает еще один удар, которым вампир рассекает ей губу, и Охотница улыбается окровавленными губами. Ей становится плевать. Очень скоро они оказываются в огромной спальне, где Люсьен толкает ее на кровать, пристегивая девичьи запястья к стене. — Вижу тебе известен лишь один способ занятий сексом, — насмешливо тянет Вивьен, видя крючки, которые вампир явно использует не в первый раз, — впрочем, я не удивлена. Никто по доброй воле не захочет лечь в постель с таким ублюдком! — Я бы мог удивить тебя, но не буду, — щурится Касл, отступая в сторону, и любуясь делом своих рук, — сучки вроде тебя любят боль. Они любят когда их жестко трахают, как последних шлюх. И ты не станешь исключением. Люсьен широко улыбается, и девушка невольно замирает, видя в его руках нож. — О, я не собираюсь больше причинять тебе боль, — говорит вампир, видя выражение ее лица, — лишь хочу посмотреть что ты прячешь за этим тряпьем. — Нет! — не выдерживает Вивьен, начиная отчаянно метаться по кровати. — Да, — уверенно говорит Касл и ведет ножом по ее рубашке — от шеи до живота. Острое лезвие легко справляется с тканью, разрезает и лиф, оставляя на коже тонкий кровавый след. Довольный собой вампир распахивает ее испорченную одежду, обнажая грудь. — Неплохо, — тянет он, касаясь нежного соска и грубо сжимая его, — хотя я люблю и более пышные формы. Вивьен невольно вскрикивает, когда Люсьен обеими руками сжимает ее груди, стискивая их пальцами. — Вот видишь, — довольно говорит он, — я же говорил, что тебе понравится. И это только начало. В его руках вновь появляется нож и на этот раз Касл спускается ниже, расправляясь с ее джинсами и трусиками. Лицо Охотницы становится алым от невыносимого стыда и отвращения, когда вампир пошире разводит ее ноги, рассматривая обнаженную промежность. Мужские пальцы грубо проходятся по нежным складкам кожи, проникая в лоно. — Тесная… — Нет, прошу! В этот раз в голосе Вивьен уже нет гнева и дерзости, лишь мольба, но это кажется еще больше заводит Люсьена. — Мне жаль, детка, — сладко выговаривает он, отступая на шаг и окидывая похотливым взглядом обнаженную девушку, — но я в любом случае трахну тебя. И он начинает расстегивать ширинку.