Запретная страсть

Марди Гра был в самом разгаре, разливаясь по Бурбон-стрит шумным весельем, когда Майклсоны появились в городе. Первородные влились в яркое, многоликое шествие совершенно естественно, как и прожившая в городе всю свою жизнь Камилла, чего было никак нельзя сказать о Вивьен. В многолюдной толпе Охотница чувствовала себя неуютно. Произошедшее в доме Касла не могло не оставить следа, и девушка уже не обладавшая сверхъестественными способностями ощущала себя совсем беспомощно. Конечно, компания лучшей подруги, а также Майклсонов, которые были самыми сильными существами на свете, немного успокаивала взволнованную Вивьен, но ей, привыкшей рассчитывать прежде лишь на собственные силы, все же было немного не по себе в новом положении. — Все хорошо, — прошептал ей на ушко Элайджа, заметивший нервозность девушки, — не волнуйся. — Тебе легко говорить, — еще сильнее нахмурилась Вивьен. — Посмотри на Камиллу с Клаусом, — мягко продолжил вампир, кивком указывая на брата, сжимавшего в объятьях раскрасневшуюся блондинку, — они вообще окружающих не замечают. — Можешь им составить компанию! — огрызнулась Охотница, отворачиваясь от Первородного, который никак не отреагировал на грубость девушки, лишь на мужских губах мелькнула тень улыбки. — Давай, остановимся вон там, — проговорил Майклсон, глазами показывая на свободное место у стены старинного дома, — оттуда нам будет лучше виден праздник. Сейчас начнется маскарадное шествие. Вивьен кивнула, и Элайджа заключил ее в кольцо своих рук, словно огораживая от шумной толпы. Упершись спинкой в широкую грудь первородного Охотница немного успокоилась, и уже с интересом стала наблюдать за шествием, любуясь сказочными нарядами веселящихся жителей Нового Орлеана. Тепло сильного тела дарило покой и Вивьен начала медленно двигаться в такт музыке, не замечая что с каждым движением ее попка задевает пах Первородного, пока тот не прошептал ей на ухо, обжигая горячим дыхание нежную кожу:  — Ты права. Идем домой. Сильные руки сжали бедра охотницы, притягивая ближе, и Охотница вспыхнула, почувствовав, как твердый член трется о ее ягодицы. — Перестань, — дрожащим голосом возмутилась она, стараясь удержать ладони Элайджи на талии, — здесь люди, как тебе не стыдно?! — Воспитание монахинь не пошло тебе на пользу, — начал злиться Элайджа, щуря темные глаза, — и мне надоело, что ты меня регулярно отвергаешь! Пора тебе понять, Вивьен, что играть ты будешь по моим правилам. Охотница умолкла, поджимая губы. Она понимала, что мужчина, проживший почти тысячу лет уж слишком лояльно относится к ее перепадам настроения и при всем этом ни разу не попрекнул ее за пытки, в которых она изощрялась ни один день, пока Первородный был в плену в ее лесном доме. — Элайджа, прости, я… Но вампира не позволил ей договорить, потянув за собой в узенький переулок. Маленькая ниша в каменной стене была обвита виноградными листьями, которые практически не пропускали свет. Люди, находящиеся всего в нескольких метрах от ниши, и не догадывались, что в ней притаилась парочка. — Элайджа, что ты делаешь? — Молчи, Вивьен! Прижавшему ее к стене Майклсону понадобилось несколько мгновений для того чтобы задрать подол девичьего платья и разорвать тонкие трусики, которые вампир положил в карман своих брюк. Мужские пальцы прошлись по низу живота Охотницы, касаясь нежных складок плоти и вызывая дрожь в ее теле. — Ты совсем сухая, — прошептал Элайджа, заглядывая в расширившиеся серебристые глаза, — но я это исправлю… С этими словами Первородный впился в губы Вивьен, вжимая ее в каменную стену, а его руки начали изучать девичью грудь, лаская ее сквозь ткань платья. — Элайджа, прошу, нас заметят! Вивьен чувствовала, как ее накрывают, одна за одной, волны возбуждения, но посторонние люди, которые находились всего в нескольких метрах не давали расслабиться. Прежде девушка, воспитанная в монастыре строгой настоятельницей, считала само занятие сексом чем-то грязным, аморальным, а сейчас она стояла почти голой на улице с ласкающим ее мужчиной. И даже не просто мужчиной, а первородным монстром, которого она совсем недавно пыталась убить. Все это не укладывалось в ее голове, сводя с ума от противоречивых чувств — Вивьен хотелось, чтобы вампир поскорее остановился и… чтобы он не останавливался. Тем временем, расправившись с пуговками на платье, Элайджа высвободил девичью грудь и нежно прикусил набухший сосок, отчего Охотница как не старалась, не смогла полностью заглушить стон удовольствия. Щеки Вивьен пылали, она была готова сгореть со стыда, пока Майклсон ласкал вершинки ее груди, очерчивая их языком, а его ладони легли на округлые ягодицы, сжимая их и притягивая девушку ближе, совершенно не скрывая своих дальнейших намерений. Первородный наспех высвободил напряженный член из белья и прижал ладонь к припухшим губам Охотницы. — Раздвинь ножки, будь послушной девочкой. В ответ Вивьен отрицательно покачала головой и хотела что-то сказать, но меж алых губок скользнули пальцы Майклсона. — Немного влаги не помешает, — проговорил Элайджа, хриплым от желания голосом и Вивьен ощутила, как тело начинает предавать ее, подчиняясь власти Первородного. Ее язык прошелся по пальцам Элайджи, увлажняя их и губы вампира растянулись в дьявольской улыбке — он понял, что его маленькая невинная Охотница сдалась. Его догадки лишь подтвердились, когда Вивьен закинула ножку на его бедро. — Хорошая девочка, — прошептал он, и его ладонь прошлась по пылающей промежности Вивьен, — и мокрая. Большим пальцем Первородный надавил на набухший клитор и Охотница выгнулась дугой, шире разводя бедра. В следующий миг Элайджа подхватил девушку под ягодицы и насадил на свою плоть, входя до самого основания. Не полностью подготовленная, Вивьен казалась еще теснее, что окончательно лишило вампира рассудка. Девичьи пальцы впивались в мужские плечи, пока Элайджа брал Охотницу совсем не сдерживая страсти, наполняя горячее лоно глубокими толчками, и совсем скоро Вивьен задрожала всем телом, кончая в руках Первородного. Охотница встретила экстаз громким криком, как она не старалась сжать искусанные до крови губы, которые манили Майклсона своим запахом, добавляя остроты ощущений. — Не так быстро, — с дьявольской улыбкой прошептал Элайджа, подхватывая языком крошечные капельки крови. Ладонь вампира скользнула меж их телами, надавливая на набухший клитор, и Первородный сделал еще несколько сильных движений бедрами — в этот раз они пришли к пику вместе. В глазах Вивьен потемнело от нахлынувшей волны оргазма, и в себя она пришла лишь несколько минут спустя. Медленно приподняв веки, Охотница почувствовала, что все так же прижата к каменной стене спинкой, а ее ножки обвивают торс Элайджи. — Ты очень старалась, но перекричать музыку тебе не удалось. И поэтому к моему глубочайшему сожалению нас никто не заметил. Это было бы для тебя незабываемым опытом. Первородный залился смехом, а Вивьен легонько стукнула его по плечу, сводя тонкие брови. — Я стала распутницей, которая отдается мужчине посреди улицы, — покачала головой она, — так нельзя! — Только не говори, что тебе не понравилось, — самодовольно отозвался Элайджа, не сводя с нее тяжелого взгляда. Возразить Охотнице было нечего.