Запретная страсть

Эстер ждала. Ей нужно было время, чтобы, наконец, совладать с новым телом, впустить в него магию, но белокурая барменша сопротивлялась. Слишком сильно и долго для обычного человека, пока ведьма в конце концов не добилась своего — теперь новое вместилище ее души стало покорным, повиновалось каждому приказу. Эстер была готова. Три кола из белого дуба ждали своего часа, но ведьма знала, как никто другой, что вогнать их в сердце Первородного вампира было почти невозможно — особенно для той, что не обладала и долей, присущей им физической силы, даже имея в арсенале магию. Справиться со всеми тремя одновременно было невозможно, но и нападать на них в одиночку также не была смысла — убей она одного, остальные исчезнут, затаятся. Все маски были сняты, и теперь ее сыновья знали, кто был их истинным врагом. Впрочем, в этот раз удача, похоже, была на ее стороне. Предательница, что Эстер воскресила сделав охотницей на вампиров все же оказалась полезна, хотя ведьма и не ожидала, что ее смерть произведет такое сильное впечатление на Элайджу. Каким-то немыслимым, самым непостижимым образом Вивьен смогла растопить самое ледяное сердце того, за которого в итоге и умерла. Возникшие на крови и вражде, чувства тех, кто ни при каких обстоятельствах не должен был оказаться вместе, были сильны. И ведьме это было на руку. Сбежав из дома Майклсонов, Эстер продолжала слежку за ним, скрывая себя магией, и то, что она видела, вызывало на лице ведьмы довольную, полную злорадства улыбку. Элайджа ушел в себя, сломленный гибелью возлюбленной, он проводил время в компании бурбона, пытаясь забыться. Не отставал от него и Клаус, который после ухода Камиллы тоже не находил себе места, находя утешение в выплесках агрессии, разрушая дом. Эстер в очередной раз похвалила себя за правильный выбор. Тело барменши стало не только надежным пристанищем для ее души и магии, но и могло стать ловушкой для Клауса, который последовав примеру старшего брата, влюбился в смертную. Оставался лишь Кол, но с ним одним ведьма вполне могла справиться. Оставалось выбрать лишь благоприятный момент, чтобы исполнить задуманное, и он не заставил себя ждать. Эстер в очередной раз следила за домом, когда утром увидела, что его покинул сначала Кол, а затем и Элайджа. В особняке остался лишь Клаус, и он был для нее самой легкой добычей. Постучав в дверь, ведьма растянула губы в нарочито радостной улыбке, призывая на помощь все свое актерское мастерство. Флиртовать с собственным сыном было нелегкой задачей, но цель оправдывала средства. Клаус распахнул дверь через пару секунд, он явно уловил ее запах, и на его лице смешались надежда и злость, радость и высокомерие. — Чем обязан? — выплюнул он, окинув девушку жадным взглядом, который вовсе не соответствовал его презрительному тону. — Я соскучилась. Рассчитанный, выверенный, не оставляющий ни единого шанса удар под дых. Гибрид замер, онемев, и Эстер, изо всех сил стараясь сдержать довольную улыбку, сделала шаг вперед, коснувшись ладонью его груди. — Камилла… — Не совсем, — по-птичьи склонила голову ведьма и сжала пальцы в кулак. Клаус повалился на пол, оглушенный ее заклинанием, и Эстер прошла в гостиную, с интересом рассматривая просторную комнату. Пожалуй, она идеально подходила для осуществления задуманного ей ритуала. Теперь ей нужно было приготовиться. И ждать возвращения Кола и Элайджи. Связав Клауса вымоченными в вербеной веревками, ведьма оставила его в библиотеке. Конечно, она могла убить его уже сейчас — пронзить сердце колом из белого дуба, и избавить мир от самого страшного монстра, но Эстер этого было слишком мало. Они должны были очиститься так же как и стали монстрами — вместе. Кол появился несколько часов спустя и удивленно вскинул бровь, увидев ее, сидящей в гостиной. — Приятная встреча, — улыбнулся он, оглядывая неожиданную гостью, — а где Клаус? — Ждет тебя, — выдохнула в ответ ведьма, поднимаясь на ноги, и, резко взмахнув ладонью, свернула шею младшему сыну. Кол и Клаус теперь были вместе — на полу в библиотеке, оглушенные, связанные. Эстер окинула их взглядом полным жалости. Не смотря ни на что, они все же оставались ее сыновьями, но выбора у нее не было — пришла пора исправить совершенную тысячу лет назад ошибку. И она была готова. Ведьма сжала ладонь в кулак, ощущая магию, что искрилась в ее крови, наполняя силой. Она знала, что поступает правильно, и то, что все шло в точности по ее плану, лишь поддерживало это уверенность. Она была готова. Оставался лишь Элайджа. Погрузившись в свои мысли, Эстер не сразу услышала шум открывающейся двери, и к тому моменту когда она поняла, что не одна, старший Майклсон уже оказался на пороге библиотеки. — Что происходит, Камилла? — холодно проговорил он, заметив связанных братьев, и Эстер видела, как напряглось все его тело — он был готов к нападению. Как и она. — Все хорошо, — проговорила ведьма, мягко улыбаясь и сделала шаг вперед, вытягивая перед собой ладонь, — я все объясню, Элайджа. Как и всегда. Я ведь люблю тебя… сынок. И прежде, чем Первородный, лицо которого вытянулось от удивления, смог сказать хоть слово в ответ, взмахнула рукой, оглушая его. Не ожидавший удара Элайджа повалился на пол рядом с братьями, и Эстер вскинула вверх подбородок, окидывая их полным гордости взглядом. Наконец, они были все вместе. Как настоящая семья.