Хранитель магии

      Джейн после появления в школе к директору зашла не сразу. Она ещё долго сидела на лавочке во дворе и смотрела в одну точку перед собой. Из оцепенения её вывели двое идущих по двору слизеринцев-старшекурсников. Это были Теодор Нотт и Блейз Забини. Они о чём-то между собой тихонько переговаривались и практически не смотрели по сторонам. Когда две фигуры юношей скрылись за парадной дверью Хогвартса, Уоллис поднялась со скамьи и задумалась.       "Значит не все дети Пожирателей такие гадкие, как это казалось изначально. Даже они спешат в школу, чтобы помогать восстанавливать её. Интересно, до какого времени затянутся суды над шакалами Лорда? Их всех попересажают. Кто же тогда войдёт в ряды Пожирателей после? Что дальше будет делать Тёмный Лорд?"       Эти вопросы неровными стопками складывались в мозгу девушки, и каждый раз, оставаясь наедине с собой, она перебирала эти стопки и пыталась предположить дальнейшие шаги Своего Лорда.       "Он не остановится. Я уверена в этом. Он будет продолжать гнуть свою линию. Я его верну в мир живых, мне же его и придётся попытаться остановить. Главное — родить ребёнка, ведь, если я умру вместе с ним, то на моих плечах будет ещё один грех — детоубийство. Нет. Перед возвращением Лорда мне надо тщательно подготовиться, собрать информацию. Этим я и займусь в ближайшее до родов время."       Обо всём этом Джейн думала, пока поднималась до кабинета директора. Она обнаружила, что Хогвартс начал преображаться. Стены не были такими чёрными, почти все башни были восстановлены, а студентов оказалось внутри гораздо больше, чем неделю назад.       Горгулья вновь встретилась на пути Уоллис, мрачно взирая на неё и ожидая пароля. Девушка сощурилась, глядя на каменную статую, и произнесла:       —Надеюсь, что пароль остался прежним. Апельсиновый пунш.       Горгулья отскочила в сторону, пропуская Джейн на винтовую лестницу. Профессора МакГонагалл в кабинете не оказалось. Ещё при Дамблдоре на полках стеллажей трещали и пыхтели какие-то интересные, но ужасно непонятные вещицы. Профессор трансфигурации решила не убирать их в дань памяти о покойном директоре.       Любопытство Уоллис проснулось, и она решила не терять время и получше рассмотреть всё, что лежало неподалёку от стола и на ближайших стеллажах. Все эти механизмы двигались, но не имели ценности для Джейн, потому что без объяснений что к чему всё не имело смысла. Девушку поразил один факт.       "Ни одной книги нет на полке! Странно. Такого не может быть, видимо существует отдельная мини-библиотека. Интересно, что хранил там профессор Дамблдор?"       Мысли оборвались вошедшей в комнату Минервой МакГонагалл, которая появилась внезапно из глубины стеллажей.       —Мисс Уоллис, добрый день. С возвращением.       —Добрый день, профессор! Спасибо. Я зашла к вам, чтобы предупредить о своём возвращении и о том, что я готова помогать профессору Флитвику незамедлительно и прямо сейчас.       — Вы вовремя. Стены в башнях почти восстановлены, поэтому есть возможность вернуть на прежние места картины, чтобы оживить замок, — проговорила женщина, рассматривая Джейн с ног до головы. — Вам нужно будет спуститься в подземелья и вместе с профессором отлевитировать полотна наверх. Есть и повреждённые, поэтому профессор Флитвик обучит вас некоторым чарам, которые помогут восстановить картины.       —Замечательно, — кивнула Уоллис улыбаясь, — тогда я пойду.       Оказавшись практически возле проёма и готовясь спуститься вниз, что-то буквально заставило девушку развернуться лицом к директору и произнести:       —Кстати, я видела во дворе двух слизеринцев со старшего курса, они пришли помогать?       Одна бровь на лице МакГонагалл изогнулась, изображая удивление от услышанного вопроса, но профессор тут же собралась и ответила:       —Да, мисс Уоллис, нам нужна помощь, они вернулись с извинениями, побывав на судах. Более того, они желали вернуться в школу, чтобы закончить её, как и вы, как многие другие. А почему вы интересуетесь?       —Это было неожиданно и любопытно, поэтому я не удержалась, извините, — опуская свои глаза в пол, произнесла девушка.       —Ничего страшного, вы можете идти.       Избавившись от душных стен кабинета и оказавшись в прохладном коридоре, Джейн поразилась самой себе и своим действиям.       "Откуда взялось это чрезмерное любопытство? Какого чёрта я это спросила? Зачем мне это надо? Боги, пускай, спишем всё на расшалившиеся гормоны и мою беременность."       Цокнув языком, она стала спускаться в подземелья. Ей пришлось вновь идти окольными путями, так как огромная часть студентов, в том числе Поттер и его друзья трудились, восстанавливая движущиеся лестницы. Вокруг был гул и шум, кто-то смеялся, девушки заигрывали с мальчишками, жизнь налаживалась и бурлила, как вода в котелке. Джейн грустно окинула взглядом группу работающих людей, понимая, что ей уже не быть там, не повеселиться, не пошуметь, не начать встречаться с кем-нибудь. Всё закончилось тогда, осенью, в той комнате в доме Реддлов. Девушка заметила, как мелькнула клетчатая мантия, пошитая на шотландский манер, профессора трансфигурации, и Джейн поспешила побыстрее убраться с глаз.       Подземелья слизеринцев встретили её холодом, которым дышал каждый камень, по перекрёсткам коридоров гулял сквозняк и что-то напевал себе под нос, заворачивая за угол.       Профессора Флитвика Джейн удалось обнаружить на складе, он что-то ворчал, периодически чихая и вороша в углу запылившиеся от времени полотна картин.       —Добрый день, профессор, — окликнула его Уоллис, улыбаясь, — меня к вам прислала директор на помощь.       Перестав шуметь и ворчать, Флитвик поправил на носу свои крошечные очки и тоже улыбаясь ответил:       —Мисс Уоллис, добрый день. Вы как раз вовремя, я нашёл эти картины совершенно случайно, когда мы все вместе осматривали замок на наличие пострадавших и погибших, этот склад не единственный, их много. Ума не приложу, зачем понадобилось Пожирателям закидывать их сюда? — всплеснув своими руками, вновь заворчал он.       —Картины живые, может они много болтали и выдавали их тайны? — предположила Уоллис.       — Так оно и есть, мисс Уоллис. Что же, давайте приступим, я займусь этой комнатой, а вы следующей, она не заперта, входите и левитируйте полотна перед входом в башню с двигающимися лестницами.       Оказавшись в следующей комнате, Джейн, как и Флитвик, чихнула от пыли, которая скопилась огромными кучами в углах и на полу. Очистив по инерции комнату от грязи беспалочковой магией, девушка приступила к левитации. Если раньше, ещё год назад, это было не так просто, то в данный момент ей удалось ухватить чуть менее дюжины полотен и отправить наверх. Работа кипела, профессор Флитвик не мог не нарадоваться на неё, постоянно хваля за скорость. Это было на руку Джейн.       "Добрый профессор — болтливый профессор."       Разговорившись с ним, ей удалось уговорить его отдать номер "Еженедельного Пророка", того самого, что она читала в кафе Мадам Розмерты, чтобы узнать побольше о количестве погибших и раненых, а также о том, сколько Пожирателей пойдёт под суд и что их ожидает.       По вечер после ужина она узнала, что через недели полторы гриффиндорцы могут вернуться в свою башню. А пока Джейн шла к когтевранцам в гостиную в свой спальный мешок на полу, неся подмышкой газету и обдумывая полученную из неё информацию.       "Суды затянутся надолго, одно дело Малфоев чего стоит, почти всех посадят пожизненно. Нет у вас, Мой Лорд, больше соратников! Что вы собираетесь делать без них?"       Лето подарило всем долгожданное тепло, солнце, свободу, новую жизнь. Джейн наслаждалась каждым днём, ловя секунды, где она могла побыть одна и поразмышлять, побродить по родным коридорам почти восстановленного Хогвартса, заглянуть в заново отстроенные кафе Хогсмида.       Живот становился заметнее при приближении сентября, поэтому девушке пришлось трансфигурировать часть своей одежды, делая её свободнее. На днях она получила письмо, как и все остальные студенты, в котором директор МакГонагалл приглашала всех желающих старшекурсников заново пройти седьмой курс обучения в стенах школы. Почти все согласились, из Золотого Трио осталась в Хогвартсе лишь Грейнджер, что одновременно и злило, и радовало. Заучка нудила как прежде, но была огромная возможность получить информацию от первого лица о Тёмном Лорде. Поэтому нрав Гермионы можно было и потерпеть.       Оказавшись в своей родной спальне, все студентки-старшекурсницы сразу прознали о том, что Джейн беременна. Спрятать прилично выпирающий живот под мантией в августе было нереально, было жарко, поэтому от волны расспросов со стороны соседок было не избежать. Активисткой была Джинни Уизли, именно она и начала расспрашивать Джейн об отце ребёнка. Девушке пришлось соврать тоже самое, что и директору МакГонагалл.       Все ахнули, а Гермиона лишь фыркнула и отвернулась, продолжая читать свою книгу за седьмой курс по трансфигурации.       Уоллис было всё равно, главное она знала, от кого носит ребёнка. Перед началом сентября Джейн вызвала к себе Соню, чтобы узнать о состоянии дитя и его пол. Соня пришла на вызов в небольшой кабинет.       —Мисс звала Соню.       —Да, Соня, я бы хотела, чтобы ты посмотрела и узнала пол моего ребёнка, ведь это возможно? — Джейн еле сдерживала себя, ей очень хотелось узнать всё о состоянии её малыша, который совсем недавно пнул своей ножкой в живот изнутри.       Случилось это днём, когда Уоллис сидела на лавочке перед входом в Хогвартс и дышала свежим воздухом, легкий толчок изнутри был еле заметным, но таким долгожданным и необычным, что девушка подскочила как ужаленная. Одёрнув себя и осмотревшись, чтобы никто не увидел её, Джейн вновь присела и улыбнулась, понимая, что малыш сообщил ей о том, что он там и что он рад.       Сейчас Джейн трансфигурировала стул в кушетку, закрыла дверь запирающим заклятьем и легла. Тёплая ладошка Сони коснулась выступающего живота. Прошло немного времени, а малыш легонько толкнулся внутри прямо в ладонь Сони, отчего эльф улыбнулась и произнесла:       —Ваш сын, мисс, в полном порядке, развитие идёт как нужно.       Счастье переполняло девушку изнутри, она улыбалась. Поблагодарив эльфа, Джейн отпустила её и, вернув всё как было в кабинете, вышла.       До того, как узнать о том, что у неё будет сын, Джейн вновь отпрашивалась у директора, чтобы полететь в Лондон. Тётушка Мэгги продала дом и положила ещё в июле все деньги за дом, даже свою долю, в маггловский банк. Для того, чтобы жить самой после родов и ни в чём не нуждаться, Уоллис пришлось разделить сумму на две части, оставив одну в банке магглов под проценты, а вторую разменять на галеоны и положить в новую, созданную после обмена, ячейку, взяв оттуда немного себе на первое время.       Все формальности и дела с деньгами были улажены, значит часть проблем была решена, что радовало Джейн ещё больше. Всё отражалось на её лице и фигуре: она поправилась после изнуряющего питания в доме Реддлов, исчезла подростковая угловатость. Уоллис превращалась в красивую молодую женщину с длинными каштановыми волосами, даже белый зрачок не так сильно бросался в глаза.       Однако, часть проблем всё же осталась: частые мысли о том, что будет после возрождения. Как Джейн не пыталась не думать, а всё равно Лорд не покидал её ни на минуту.       Начались занятия, в Хогвартс прибыли первокурсники в количестве тридцати пяти человек, и обновлённый замок принял их с почтением также, как и люди, наполнявшие Большой зал во время церемонии распределения по факультетам.       Джейн сидела за столом Гриффиндора и рассматривала первогодок. Когда Распределяющая Шляпа выкрикнула название факультета "Слизерин", девушка перевела взгляд на стол слизеринцев. Тёмный Лорд научил Уоллис сдерживать эмоции, но то, кого она увидела за столом, заставил её лицо вытянуться от удивления. Белая макушка Драко Малфоя мелькнула за широкими спинами Блейза Забини и Теодора Нотта.       "Суд его отпустил? Но почему? Он же был с меткой Лорда! Значит выкрутился, интересно, как там его мать и отец? Следует об этом разузнать, осталось дождаться подходящего момента."       И такой момент подкинула судьба. Джейн шла в подземелья к профессору Слизнорту, туда её отправила Мадам Помфри, чтобы забрать парочку ингредиентов для зелий. Осторожно спускаясь по лестницам, чтобы не свалиться, Уоллис вошла в нужный коридор и хотела уже завернуть за угол, как услышала в одном из кабинетов знакомый до боли голос Малфоя, который часто обижал её, обзывая грязнокровкой. Девушка понимала, что это шанс узнать чего-нибудь важное, и она на цыпочках подкралась к двери и приложила ухо. Голос второго говорившего был ей неизвестен, но сам Драко назвал его по имени, тем самым раскрывая завесу тайны.       — Блейз, я рад, что так вышло, — голос Малфоя дрожал, он явно нервничал и хотел высказаться своему товарищу, — я рад, что её отпустили, пускай она и под домашним арестом, но это не главное, главное, что она не в холодных камерах Азкабана.       "Кто? О ком речь? О его матери? Так-так-так. Это я вовремя!"       — Это замечательно, но она не боится, что кто-нибудь проболтается о том, что она опаивала Беллу зельем, ради того, чтобы случился выкидыш, и ребёнок Тёмного Лорда не появился на свет? Ведь если об этом узнает Рита, то значит узнает и весь мир...       Дальнейший диалог Джейн уже не слышала, потому что была сражена наповал полученной информацией и неслась по коридорам подземелий, как будто встретила там дементора. Она жадно глотала сырой воздух, остановилась Уоллис тогда, когда увидела перед собой кирпичную кладку — тупик. Сердце в груди колотилось как бешеное, а мозг отказывался думать.       "Она не боится, что кто-нибудь проболтается о том, что она опаивала Беллу зельем, ради того, чтобы случился выкидыш, и ребёнок Тёмного Лорда не появился на свет? "       Эта фраза до сих пор звенела в ушах, отдаваясь тупой болью в висках. Прошло немного времени, и шок от услышанного стал утихать. Джейн судорожно выдохнула воздух из лёгких, а новая порция воздуха подземелий дала возможность ей начать размышлять.       "Выходит Лестрейндж была его любовницей. Да и к тому же беременной. Стоп! Я что, ревную? Докатилась! Беллатриса мертва, хватит! Надо переварить это. Нарцисса, значит, чтобы не сесть за решётку выложила свои пакости, как на духу, перед судом. Заседание было закрытым, раз этого ещё нет в прессе. И об этом не знал Лорд. А если узнает, то Нарциссе будет плохо. Очень плохо."       Собравшись с духом, Джейн вышла из тупика и нашла дорогу обратно к кабинету Слизнорта, решив всё же забрать составляющие для зелий.       Эта информация не давала Джейн покоя, почему-то её грызла ревность, было обидно быть второй, а не первой, обидно было быть грязнокровкой, которую бы Тёмный Лорд убил бы не задумываясь, если бы не ритуал. Она боялась, что когда Он возродится, то убьёт её сына. Ведь он будет не от чистокровной ведьмы.       Судьба не щадит никого, она не пощадила и Уоллис, подбросив ей ещё один комок грязи под ноги.       Прошло больше двух недель после подслушанного разговора Драко и Блейза. Душа Джейн начала успокаиваться, мысли стали светлеть. Та среда была заполнена сдвоенными занятиями со слизеринцами, что было морально тяжёлым для всех, и на обед все бежали, как лезут на спасительную шлюпку утопающие. Совы разносили почту, одна из них бросила перед Грейнджер свёрнутую в рулон газету "Еженедельный Пророк". Гермиона сразу же уткнулась в прессу носом, изучая статьи и отгораживаясь от своей подружки Джинни Уизли, которая без умолку болтала с мальчишками о квиддиче. Джейн наблюдала за всем происходящим исподлобья и жевала кусок мяса с куриной ножки. Идиллию разрушил подсевший рядом с Грейнджер Дин Томас.       — Гермиона, опять пресса, Рита лишь один номер правдивый написала и то, под влиянием послевоенного разгрома, — шутя проговорил юноша, заглядывая в газету через плечо Гермионы.       — Мне интересно узнать о судах над Пожирателями, — хмуро ответила Грейнджер.       — Да всё и так ясно, пожизненное. А если бы сам Лорд был на суде, то его бы ждал поцелуй дементора.       — Он бы выжил, поверь, у такого, как он, души нет.       — Чувствую я, дорогая наша мисс Всезнайка, что вы знаете гораздо больше, чем Рита, и расскажите нам увлекательную историю о Волан-де-Морте, — загадочно улыбаясь и хихикая в кулак, сказал Дин.       Джейн, сидевшая напротив, полностью превратилась в слух, потому что половина гриффиндорцев заинтересовал данный вопрос. Парвати подхватила идею Дина:       — Да, Гермиона, расскажи, ведь никто не сможет уже нам помешать услышать правду, да и ещё из первых рук.       "Давай Грейнджер, не подведи, выкладывай", — ехидничал внутренний голос Джейн.       Грейнджер окинула взглядом желающих, понимая, что от такого количества человек ей не отвертеться и, если отложить рассказ на другой раз, то каждый по одному будет выспрашивать у неё всё, а это означало, что придётся пересказывать одно и тоже по двадцать раз. Она отложила газету и ответила:       — Хорошо, что вас конкретно интересует?       — Всё, — хором прогудели однокурсники.       — Ну... — Гермиона не знала с чего начать.       — Начни с самого главного, — предложил Невил, подсевший ближе.       Гермиона улыбнулась ему, кивнула и сказала:       — Волан-де-Морт — настоящее чудовище.       "Тоже мне, новость!" — съязвил внутренний голос, сама же девушка напряглась и ждала продолжения.       — Он создал крестражи. Крестражи — это предмет, в котором заключена часть души тёмного мага. Создать один — огромное преступление, а он создал их семь, — сидящие вокруг замерли и даже перестали дышать, переваривая полученную информацию.       Глаза Джейн расширились, но, чтобы никто не заметил, что её это сильно интересует, она опустила голову и смотрела себе в тарелку.       Тем временем Гермиона продолжала:       — Создать крестраж можно лишь убив кого-нибудь. Он создал их не из простых предметов, а из реликвий факультетов — диадема Кандиды Когтевран, медальон Салазара Слизерина, чаша Пенелопы Пуффендуй. До меча Годрика Гриффиндора он не добрался, зато использовал кольцо древнего рода Мраксов, к которому он принадлежал, в нём был вставлен воскрешающий камень, был крестражем его собственный дневник, также змея Нагайна и... Гарри Поттер.       Тут воцарилась полная тишина, даже часть студентов других факультетов теперь слушали рассказ Грейнджер, перестав болтать и жевать.       — Этим мы занимались весь прошлый год — разрушали крестражи, один за другим, найти их было не так-то просто, самым сложным оставался крестраж, заключённый в Гарри, о котором мы узнали лишь на битве, благодаря воспоминаниям профессора Снейпа. Обо всём знали лишь мы втроём и профессор Дамблдор, благодаря которому мы смогли начать поиски.       Дальнейший рассказ о походе Золотого Трио Джейн слушала вполуха, размышляя:       "Лорд убил Гарри тогда, в Запретном лесу, и у меня загорелись татуировки на руках, значит каждый разрушенный крестраж откликался во мне болью, заполняя меня, значит я ношу в себе осколки души Тёмного Лорда!"       Данный вывод поверг её в шок, и она нервно зачесала запястья, пряча руки под столом. А гриффиндорцы, окружив Гермиону задавали вопросы.       — Волан-де-Морт был чистокровным, да, ведь он потомок древнего рода Мраксов, как ты сказала?       — Нет, — тряхнув копной своих волос, ответила Грейнджер, — он полукровка.       Джейн перестала даже дышать, и, уже потеряв контроль, очень внимательно слушала Гермиону, смотря ей прямо в лицо.       — Он потомок чистокровной волшебницы Меропы Мракс и обыкновенного маггла Тома Реддла. Мать Лорда любила Тома-старшего, и, чтобы он любил её, она опаивала его Любовным зельем, потом она забеременела от него. Её отец, узнав об этом, опозорил дочь, а она в свою очередь перестала давать зелье Тому, и он тоже бросил её. Меропа осталась одна, магия покидала её, отчего она оставила все силы, чтобы родить будущего Волан-де-Морта, и умерла. Сам Лорд попал в приют, где провёл часть своей жизни до поступления в Хогвартс. Дети в приюте, сами знаете, лишены любви и тепла, обижали его, а он, прознав свою силу, мстил им. Поступив в школу Чародейства и Волшебства, он стал искать свои корни и узнал о том, кем были его мать и отец. Он решил отомстить Тому-старшему за всё, убив его, своего деда и бабку за то, что они его даже слушать не желали. Он отомстил и дядьке, которого подставил, забрал кольцо Мраксов, а дядю отправили в Азкабан, где он в последствии умер.       Рассказ поселил в душе Уоллис ужас. Гермиона говорила что-то ещё, но Джейн уже не слушала, погружаясь в свою атмосферу липкого страха, её руки задрожали, она часто задышала.       "Полукровка, убивший своих родных!"       В висках стучало, отдаваясь острой болью в затылок. В горле горело. Наружу вырывалось чудовище, переполненное обидой, злостью. Теперь девушка понимала, отчего Тёмный Лорд стал таким, она понимала, зачем скрывал происхождение. Меропа предала чистокровный род, забеременев от обычного человека. И теперь, грязнокровка Уоллис беременна, что ещё больше марает род. Эти мысли и чувства обхватили голову Джейн, она, не соображая ничего подскочила, чем вызвала удивление на лицах присутствующих. Если бы была возможность, то у девушки налились бы глаза кровью, как у Тёмного Лорда в период ярости.       Уоллис схватила сумку, перекинула через плечо и быстрым шагом покинула Большой зал, не говоря никому ни слова.       "Боги, сохраните моего сына! Он ни в чём не виноват!" — стучало в её голове.