Говорить

Астории Гринграсс было пятнадцать, когда её помолвили с Драко Малфоем; для чистокровной, чьи родственники не принимали участия ни в одной из прогремевших войн, это была честь. Люциус Малфой вился вокруг Тёмного Лорда, подобно домашней собачке, выпрашивающий лакомый кусок. Неудивительно, он отнюдь не был в этом одинок. От поведения подобных ему льстивых предателей Барти тошнило. Он знал, что и Тёмного Лорда тоже: он не простил и не забыл того, что никто не пытался ему помочь во времена, когда он не был столь могущественен. И всё-таки кусочки с его стола они получали: так Люциус Малфой стал главой отдела магического сотрудничества, а Корбан Яксли — заместителем главы отдела правопорядка. Самим главой был Долохов. И это был едва ли не единственный человек, с котором Барти мог поговорить, не чувствуя отвращения. Ещё была Белла, братья Лестрейнджи и другие — те, кто были его соседями по камере много лет назад. Барти не забыл, через что им всем пришлось пройти. И Тёмный Лорд — тоже. Им он благоволил больше за преданность. Он знал, что они остались верны ему и верны не из страха, который сейчас сковывал остальных. Распятое тело Каркарова ещё долго висело перед стенами Министерства, пока не стало совсем невыносимо дышать. Кто убрал его — Барти не знал. В то время он уже редко появлялся в Лондоне, всё время проводя в Хогвартсе; Тёмный Лорд хотел даровать ему должность в министерстве, но Барти отказался. Его передёрнуло от мысли о том, что именно этого хотел его отец. Барти это было совсем не нужно. Он посмотрел на Милорда с болью, которую никак не мог прогнать из взгляда, и тот усмехнулся едва заметными, бледными губами, ясно читая просьбу в его мыслях. — В молодости я тоже хотел стать преподавателем защиты от тёмных искусств, — произнёс он и скупо улыбнулся. — Уверен, ты справишься с этим делом. Барти пообещал, что никогда его не подведёт. И Милорд кивнул. Вернувшись в Хогвартс, Барти начал выпивать. Он пристрастился к алкоголю, ещё будучи Грюмом, а в военные дни Долохов, видя его раздражение очередным хвастовством Люциуса, пододвинул к нему свою стопку водки. — Если ты не выпьешь, я тебя ударю, — пообещал он. И Барти знал — не врёт. Выпил он, конечно же, не поэтому. Ему это действительно было необходимо. — Благодаря этому Малфой ещё жив, — хмыкнул Долохов. — Ему бы пора молиться на водку. А он молится — на волосы. Глупец. Барти тогда впервые расхохотался по-настоящему, но на душе всё ещё было паршиво. Ни победа Тёмного Лорда, ни отъезд в Хогвартс не принесли облегчения. Но это удалось пятнадцатилетней Астории Гринграсс, которая подсела к нему за столик с сигаретой в руке. — Вы страшно меня бесили, когда были в образе Грюма, — сказала она, а потом затянулась и выдохнула дым в сторону. — Но сейчас это прошло. Может, потому что вы симпатичнее. Или потому что не отдаёте теперь предпочтение Гриффиндору. Как думаете, профессор? Её глаза были зеленее шарфа Слизерина на её шее. Барти не знал, почему из всех учениц Хогвартса его привлекала именно она: возможно, она напоминала ему не то Беллу, не то Алекто своим безудержным смехом и беспардонностью. У неё отлично получались боевые заклинания, а ещё она была слишком живой. И её глаза сверкали, а её едкие комментарии он слышал даже с задних парт, которые она занимала. И ему не хотелось разозлиться — ему хотелось улыбнуться. — Вы поспорили с кем-то из подружек, что заговорите со мной, мисс Гринграсс? — спросил он. Она выдохнула дым в сторону и пожала плечами, не отводя от него весело мерцающих глаз. — У меня нет подружек, — и широко улыбнулась. — Только жених. Вы слышали? Барти, конечно же, слышал. Она была слишком хороша для Драко Малфоя, который ничего не делал в последней войне. Он даже не участвовал в битве. Барти в его возрасте уже выходил в рейды под присмотром Беллы. При имени Драко и упоминании семейства Малфоев Белла закатывала глаза. — Даже не напоминай. Долохов ржал, пока она залпом пила огневиски. Астория смотрела на Барти, сощурив глаза. Дым вился меж её пальцев. — Вы курите? Барти поднял стопку виски, задержав её в воздухе, и отсалютовал ей. — Я пью. Она расхохоталась. — Я тоже, хотя мне ещё нет семнадцати, — Барти знал, что ей пятнадцать. Она училась у него на пятом курсе. Она напомнила ему о Регулусе Блэке, который стал покупать алкоголь по поддельному удостоверению тоже в пятнадцать лет. Сердце болезненно сжалось, воспоминания были слишком счастливыми, несмотря на то что в одном из них Барти блевал в гостиной Слизерина, согнувшись пополам. — Не то, что стоит сообщать преподавателям, Астория, — усмехнулся он через силу. — Я чистокровная, мне можно, разве нет? Тёмному Лорду бы это не понравилось, но Барти расхохотался. Астория слабо улыбнулась и затянулась ещё раз. — Не одолжите мне одну? — спросил Барти, указав на пачку, торчащую из кармана её мантии. Она рассмеялась и протянула ему сигарету — Если только вернёте. Другую. Вы же сказали, что не курите? — укорила она. — Соврали! — Вовсе нет. Я сказал, что я пью. — Тогда вы должны мне кружку пива. Барти не стал напоминать ей, что пиво стоит дороже одной сигареты, а просто махнул бармену. Астория не переставала улыбаться. — Вы точно мой любимый преподаватель. Барти хотел пошутить, что это у неё ещё Долохов не преподавал; Милорд хотел отправить его провести пару лекций по тёмной магии, раз он всё равно частенько шатался в Хогвартс и около него. В кабинет директора без особой надобности Барти предпочитал не заходить, Долохов всё равно после заруливал к нему и предлагал пойти выпить. Барти устало закурил, стараясь не вспоминать о Регулусе, для этого ему понадобилось ещё выпить. — Я бы спросила, сделают ли вам что-нибудь за то, что выпиваете с учениками, но тогда вы меня убьёте? — Астория сдула чёлку со лба и взглянула на Барти с лукавым прищуром. — Вы же чистокровная, — посмеялся он. — А теперь помогите мне вспомнить, кто у нас возглавляет отдел образования? Белла? А Хогвартс? Алекто? Нет, мне определённо ничего не будет. Она не стала спрашивать про Малфоя, и Барти решил, что она действительно слишком умна для его белобрысого сыночка, отличавшегося разве что красотой. Но на эту красоту Астория не велась. Барти знал это, потому что целовал её в коридоре подземелий неделю спустя; потому что дышал с ней одним морозно-холодным воздухом, срываясь с её губ приглушённые стоны. Потому что она была влюблена в него не меньше, чем он в неё. — Пожалуйста, скажи мне, что это невеста Драко. Или как-его-там-Малфоя, — взмолился Долохов, когда, как обычно, ввалился в его комнату и обнаружил там Асторию. Барти прикрыл её обнажённые плечи одеялом. — Типа того. Долохов смотрел на него с пару секунд и улыбнулся почти радостно. — Красивая. Барти кивнул — он и сам знал. А ещё он знал, что Тёмный Лорд не будет против.