Глава клана Учиха сидел на энгаве традиционного дома, наслаждаясь погодой и любуясь вишнёвым садом, обернувшимся розовым цветом немногим ранее в этом году. Временная безмятежность и желанный отдых из-за отсутствия миссий порадовали бы любого шиноби, живущего в постоянной войне с собой и миром, но только не Мадару. За долгие годы он отвык от покоя в Стране Огня настолько, что тот вызывал неприятные чувства и тревожные мысли.
В селении, наоборот, ситуация накалялась с каждым днём. Несколько семей открыто враждовали: распускали разного рода слухи и сплетни, порой глупые и смешные, клеветали на соседей и подавали жалобы главе клана. Причинами такого поведения были претензии на наследство общих предков и намерение заполучить завидных женихов и невест, заслуживших уважение и всеобщее одобрение. В свободное от тренировок время Учиха выслушивал упрёки родственников и поучения старейшин, требовавших наследника, разрешал споры, одобрял браки и беседовал с представителями союзных фамилий, втайне надеясь на скорейшее объявление военного положения ― лишь так клан объединится, а не опустится до бытовых ссор. К огромной радости, предчувствие беды не покидало Мадару уже несколько недель, и он с нетерпением ждал плохих новостей, способных вернуть интерес к жизни и сплотить разрозненные семьи.
Погрузившись в размышления, он не сразу заметил появившихся рядом подчинённых. Повернувшись в сторону одного из них, он понял, что те некоторое время обращались к нему, собираясь о чём-то доложить. Все прибывшие Учихи были одеты в формы для миссий, поэтому мысль о возможном конфликте возникла не на пустом месте.
― Мадара-сама, ― повторил в очередной раз стоящий впереди собратьев шиноби с характерной для Учих внешностью, ― Мадара-сама.
― Что? ― погорячившись, чересчур резко ответил Мадара, но быстро сообразил беспричинность раздражения. ― Докладывай, ― добавил уже спокойнее.
― Прошу прощения, ― по привычке извинился Учиха, ― у нас неприятные новости.
― И?
Ожидая доклада, Мадара перевёл взгляд с подчинённого на ухоженный сад.
― Сегодня ночью было совершено нападение на дом Накамура. В живых, по нашим данным, никого не осталось, ― завершил речь шиноби и сделал шаг назад, предугадывая последующий гнев главы клана.
― Что? ― переспросил Мадара, точно не расслышав сказанное. Он ожидал какого-нибудь вооружённого столкновения, но к такому точно не был готов.
Испокон веков Накамура считался мирным родом. Их шиноби славились медицинскими техниками, защитными и барьерными печатями и невероятной чакрой. Отличительными чертами внешности представителей фамилии, не имеющих примеси другой крови, были золотистые волосы и глаза, за что они получили прозвище «дети Солнца». Многие девушки из этой семьи становились наложницами даймё, выходили замуж за наследников знатных домов и глав кланов ниндзя.
― Это точная информация, ― продолжила куноичи, подошедшая к Мадаре, ― утром наши люди отправились туда на разведку.
― Кто это сделал, Арису? ― поднявшись с энгавы, обратился Учиха к помощнице, прикрепил катану к поясу и схватил стоящий рядом гунбай¹.
Дом Накамура не считался их союзником, но и не причислялся к противникам. Они никогда не сталкивались на поле боя и не пересекались интересами. Иногда тяжело раненых Учих лечили приглашённые ирьёнины именно этого клана. Немаловажно было и то, что «дети Солнца» не являлись друзьями Сенджу и потому не захотели подписывать договор о входе в состав Деревни Скрытого Листа.
― Есть сведения о причастности к этому семьи Танака, но это пока не подтверждено, ― отозвалась Арису, понимая скудность полученных сведений и причины недовольства главы клана.
― И зачем же немногочисленному клану без Кеккей Генкай устранять великий дом, начавший свою историю во времена Рикудоо Сеннина? ― задал Учиха риторический вопрос.
― Мы не знаем, ― произнёс другой шиноби, не подумав, чем ещё больше разозлил Мадару.
― А что вы вообще знаете? Об этом нужно было сообщить ночью, чтобы отправиться к ним на помощь.
Сглупивший Учиха собирался оправдаться, но, встретив предупреждающий взгляд Арису, передумал.
― Я отравляюсь к Накамура, ― подытожил Мадара и, обернувшись, увидел младшего брата ― Изуну, в присутствии которого старался держать себя в руках, хотя и получалось это не всегда.
Информация о гибели Накамура поразила Учиху до глубины души и невероятно разозлила. Он не желал смерти великому клану ― напротив, собирался заключить союз, который способствовал бы гармоничному развитию обеих семей и объединил перед лицом общего врага. Но строить какие-либо планы было уже поздно ― оставалось лишь выяснить, чьих это рук дело.
― Наши люди готовы идти с вами, ― кивнула куноичи и добавила: ― Если вы прикажете.
― Давно пора, ― рявкнул Учиха, уходящий собираться.
― Приношу свои глубочайшие извинения, Мадара-сама, ― поклонившись, произнесла Арису вслед главе клана.
Куноичи давно привыкла к быстрой перемене его настроения. За один день он мог похвалить подчинённого и сделать ему выговор, и чем выше занимал пост шиноби, тем чаще тому приходилось выслушивать подобные монологи. Поэтому многие Учихи старались держаться подальше от главы клана.
Меньше чем через час Мадаре предстал весь ужас, произошедший минувшей ночью. Трупы были везде: на залитой кровью земле, на соломенных крышах, у дверей домов, даже на ветвях деревьев. Нападавшие не пощадили ни женщин, ни детей, ни стариков. Кромешная тишина нарушалась только завываниями ветра, разносящего запах мёртвых тел, и карканьем воронья. «Такое могло быть устроено только ради мести, без сожаления и милосердия, ― размышлял Учиха, проходя мимо убитых людей. ― Вряд ли это сделали Танака ― не их уровень. Здесь поработали те, кто многократно превосходит их силой, но, думаю, не Скрытый Лист ― Хаширама не опустился бы до такого».
― Чем же они провинились? ― спросил себя Мадара. ― Посмотрите, может, кто-то выжил.
― Маловероятно, мой господин, ― начала следовавшая за ним по пятам Арису.
― Проверь.
― Слушаюсь, ― сказала она, добавив для остальных: ― Слышали? Рассредоточиться.
― Хай², ― ответили почти одновременно окружавшие Учиху шиноби и исчезли из виду вместе с куноичи.
Мадара шёл по дороге в неизвестном направлении, поражаясь увиденной картине. «Одно дело поле боя, но это… ― Учиха не знал, какими словами описать представшее зрелище. ― Людей убивали прямо в постелях, спящих, неготовых сопротивляться. Только животное могло так поступить». Задумавшись, он подошёл к вишневому саду, цветущему среди кровавого месива из тел и отрубленных голов. «А сакура стоит, словно причастна к этим убийствам, и смеётся над ними, не сумевшими постоять за себя», ― усмехнулся он, проведя необычную аналогию с природой и изменниками, и неосознанно прошёл вглубь сада, будто влекомый чем-то. Постояв пару минут и посчитав, что здесь никого нет, шиноби развернулся, собираясь уходись к своим, но заметил боковым зрением девушку без сознания на земле. Активировав на всякий случай Шаринган, Мадара двинулся к ней.
Обладательница золотых волос, указывающих на принадлежность чистокровным Накамура, лежала около дерева сакуры, прислонив руки к массивным ранам на животе. Её простое платье с длинными рукавами, доходящее до середины голени, во многих местах окрасилось алым, босые ноги покрывала засохшая грязь и запёкшаяся кровь, а на бледном, почти белом лице и шее виднелись синяки и неглубокие порезы. Про себя Мадара отметил привлекательность погибшей девушки: миловидные женские черты лица наряду с правильными мужскими, изящные изгибы тела и длинные ноги приковывали взгляд и наверняка сводили с ума окружавших её представителей сильного пола. Ростом Накамура была немногим ниже его.
Голова девушки под тяжестью собственного веса наклонилась набок, а ресницы задрожали. «Ветер», ― подумал Учиха, собираясь покинуть заинтересовавшую его, но, к сожалению, мёртвую Накамура, но остановился, когда она приоткрыла глаза и посмотрела на него. «Радужка и вправду как жидкое золото», ― пронеслось в голове у Мадары при встрече взглядов. Девушка пошевелила синеватыми губами, и он решил подойти поближе ― опасности она всё равно не представляла. Присев на корточки рядом, Учиха увидел, как по её щекам покатились слёзы, но рассудил, что это из-за боли, которую Накамура испытывала. Осмотрев ещё раз травмы на её теле, он сделал вывод, что девушка не выживет: даже медицинские ниндзюцу, требующие колоссального количества чакры, не гарантируют стабилизации состояния. Заключив, что тратить энергию на лечение бесполезного человека бессмысленно, Учиха прикидывал, как лучше убить незнакомку, даровав избавление от страданий и вечный покой. Вынимая катану из ножен, Мадара услышал, как девушка что-то очень тихо произнесла, но не понял что и только благодаря Шарингану, дарующему способность читать по губам, разобрал имя «Индра».
«Что? Она бредит?» ― смутился Мадара за секунду до того, как на него обрушились воспоминания прошлых земных воплощений. Удивление переходило в панику и ужас, будто солнце падало на землю.
― Минако, это ты? ― назвал он её как в их первую встречу, ибо нынешнее имя ему было неведомо.
Он моментально понял, кто перед ним, и положил одну руку ей на щёку, а другую ― на девичьи ладони на животе. Накамура, не в силах кивнуть, закрыла и открыла глаза в ответ.
― Сюда! ― крикнул Мадара так громко, как смог, чтобы Учихи немедленно пришли. ― Не смей умирать, ― крепко сжав зубы от досады, обратился он к Минако, ― неужели ты ждала меня всё это время здесь, чтобы вот так бросить? Я тебе этого никогда не прощу.
Мадара знал, что сейчас она физически не способна отвечать, но продолжал разговаривать, чтобы девушка не отключалась и в конечном счёте не умерла. Слушая ласкающий слух голос, Минако улыбалась, насколько позволяло состояние, и радовалась, что они снова вместе. Позади Учихи по одному стали появляться подчинённые, окружая его.
― Вылечите её. Сейчас же, ― сказал он голосом, не терпящим возражений, не отрывая глаз от Накамура.
― Мадара-сама, понадобится столько чакры… ― не успела произнести ирьёнин, оценив кровоточащие раны, как её перебили.
― Живо! ― прикрикнула на неё Арису, не допускающая невыполнения приказов, в особенности ― если те были отданы её господином.
― Я дам тебе свою, ― рыкнул глава клана Учиха, посмотрев на ниндзя-медика, отправившегося с ними на разведку.
― Слушаюсь.
Извинившись, куноичи поклонилась и подошла к Минако с другой стороны. Присев, она сложила печати, и её ладони озарились зелёным светом. Мадара положил руку ей на плечо и начал передавать чакру. Количества энергии ирьёнина определённо не хватило бы ― ниндзя-медик не считалась специалистом высоко уровня.
― Ты её знаешь? ― спросил вставший рядом с Мадарой Изуна, заинтересовавшийся, кого брат хотел спасти и ради чего. Он знал, что его аники не станет делать что-либо для незнакомого человека, если только не планирует получить от этого выгоду.
Учиха не ответил ― он смотрел в глаза возлюбленной и боялся, что потеряет её. Сколько жизней они не встречались? Он сбился со счёта. И вот теперь после стольких лет единственная стоящая женщина умирала перед ним. Время замедлило ход, а вскоре и вовсе остановилось ― не существовало ничего, кроме его
королевы.
― Индра… я…
― Замолчи, ― повысил голос глава клана Учиха, ― и только попробуй умереть.
Минако слегка улыбнулась ему. На глаза от этой картины наворачивались слёзы, но это было не то место, где Мадара мог показывать слабости: подчинённые неотрывно наблюдали за ними.
― Нии-сан? ― снова обратился Изуна к своему аники.
― Да, знаю. Потом объясню.
Раны Накамура понемногу стали закрываться, кожа приобрела розоватый оттенок, а дыхание и биение сердца возвращались к нормальному ритму. Но она по-прежнему находилась в тяжёлом состоянии, хотя уже не в критическом, когда жизнь могла покинуть тело в любую секунду.
Позади послышались какие-то звуки и звон металла, и Мадара обернулся: Учихи стояли с обнажёнными клинками, направленными на безоружного молодого человека со светлыми волосами и глазами, одетого в традиционную одежду с гербом Накамура.
― Хоши³! ― воскликнул он, увидев лежащую на земле девушку, и попытался сделать шаг вперёд, но его остановили шиноби. ― Что здесь произошло?
― На вас напали, ― ледяным голосом, предназначенным исключительно для чужаков, бросила Арису, готовая убить подошедшего парня в любую минуту.
― Вы? ― с тревогой озираясь, спросил он, опасаясь нападения вооружённых Учих.
― Тогда бы ты давно кормил червей, ― нехотя выплюнул Мадара, поворачиваясь к Хоши. ― Так тебя теперь зовут? Красивое имя.
― Да, ― еле слышно прошептала Накамура.
― Тебе подходит это имя, хотя и прошлое мне нравилось.
― Хоши, ― вновь позвал тот парень, разжигая в Учихе ещё не потухший гнев и ревность.
― Тебе сегодня неимоверно повезло. Вали отсюда, пока не присоединился к родне, ― проговорил Мадара, не поворачиваясь к «незваному гостю».
― Эта девушка… ― Выживший Накамура не договорил ― его оборвали.
― …принадлежит мне, ― закончил за него Учиха и оказался лицом к настырному мальчишке, демонстрируя Мангекьё Шаринган. ― Прочь, если жизнь дорога. Я не буду повторять ещё раз ― в следующий ты умрёшь.
― Уходи, ― прошептала реинкарнация Минако, обращаясь к родственнику.
― Я не оставлю Хоши одну, ― неизвестно откуда набравшись смелости, сказал Накамура. ― Вся её семья мертва.
― Какая забота с твоей стороны, ― съязвил Учиха, поднимаясь с земли. ― Я её единственная семья, все остальные ― мусор в вечном круговороте жизни, ― самым серьёзным голосом заявил Мадара, удивив даже подчинённых и своего отото. Он дотронулся до рукояти меча на поясе и начал вынимать из ножен, собираясь отнять жизнь, но, почувствовав, что к ноге прикоснулись, посмотрел вниз.
― Пожалуйста, не надо, ― негромко взмолилась Хоши, касаясь его ступни.
― Она дотянет до деревни? ― задал вопрос ирьёнину глава клана Учиха.
― Должна, ― неопределённо ответила куноичи.
Мадара взял Хоши на руки и крепко прижал к себе.
― Скоро мы будем дома. ― Он посмотрел в её полные боли глаза. ― Тебя окончательно излечат, как только прибудем в селение. Потерпи немного. ― Увидев одобрительный кивок, глава клана обратил взгляд на Учих. ― Идём, ― приказал Мадара им, ― здесь больше нет ничего ценного.
Через секунду в саду остался только один человек.
***
― Саске, Саске, ― произнёс Итачи, пытаясь разбудить брата, ― прости, но пора просыпаться и выдвигаться домой.
― Нет, всё нормально, ― ответил Саске, медленно поднимаясь с постели, ― ты вытащил меня из жуткого сна.
***
На сборы потребовалось намного больше времени, чем предполагала Сакура. Она привязалась к монастырю и его обычаям, но так и не смогла стать здесь своей и наладить отношения ни с кем, кроме настоятеля и его предшественника, умершего несколькими годами ранее. Бо́льшая часть монахов смотрела на неё с подозрением, видимо, боясь, что она украдёт драгоценные реликвии или оскорбит неподобающим поведением священное место. Некоторые молодые служители видели в ней исключительно объект вожделения, но никаких недостойных действий по отношению к ней не совершали, откровенно опасаясь её силы, в особенности после того, как она одним ударом разрушила одно из ветхих зданий на территории обители. Они так и не поняли её добрых намерений, не разглядели того, что нашёл в ней бывший глава монастыря, и воспринимали как ниндзя-медика со странными и даже пугающими способностями, что не мешало им относиться к ней с уважением и сравнивать с синтоистскими богинями.
Надев топ, облегающие брюки и красную приталенную куртку с гербом семьи Харуно, Сакура прикрепила к широкому поясу слева катану, а со спины ― небольшую сумку и сложила в неё несколько свитков, в которых были запечатаны немногочисленная одежда, вещи и припасы. Клинок ей отдал нынешний настоятель, сказав, что, хоть он и не произведение искусства и не несёт исторической ценности, в случае опасности может пригодиться. Меч и правда не отличался красотой, качеством материала и способом обработки. Её предыдущий, созданный по индивидуальному заказу, не шёл ни в какое сравнение с этим: гарда⁴ в виде звезды в круге имела витиеватые узоры, рукоять была красиво оплетена шёлковой тесьмой, изящные ножны украшало изображение сакуры на фоне полночного неба, а вес и размеры как нельзя лучше подходили девушке. «Жаль, что любимая катана наверняка сейчас принадлежит другому человеку», ― сожалела об утрате дорогой сердцу вещи Сакура.
Взяв высокие сапоги и походный плащ и отодвинув наружные сёзди, Сакура вышла на энгаву. Сколько лет она ждала весеннее цветение сада, чтобы любоваться, как делала это с ним? Сколько ночей наблюдала за усеянным звёздами небом, веря, что Индра поступает так же и таким образом они соединяются с помощью небосвода? Она давно потеряла счёт. Существование без него всегда было похоже на муку, а жизни, в которых влюблённые не встречались, она и вовсе проклинала. Тогда Сакура становилась супругой других людей, не по своей воле, конечно, ― кто её спрашивал, ― рожала детей и молилась о скорой смерти и перерождении в неизменном круге Сансары. Ни один мужчина так и не приблизился к Ооцуцуки, оставаясь жалкой пародией. Несомненно, прошлая жизнь была исключением, но на одно исключение из правил приходилось три-четыре беспросветных кошмара сродни Ёми но Куни⁵. Даже если мужья любили её, одаривали подарками и не принуждали к тяжёлой физической работе, сердце Сакуры безвозвратно было отдано старшему сыну Мудреца Шести Путей с первой их встречи.
Приказ главы клана дал ей шанс расставить всё по своим местам и вернуться к семье. Она точно не знала, что случилось с родными и близкими, но хотела поскорее увидеть их и заключить в объятия. Возможно, кто-то из них давно умер или неизлечимо болен ― тогда Сакура постарается вылечить или хотя бы избавить от невыносимых страданий. Раскрывать всем истинную личность она не собиралась ― только дорогим для неё людям и главе клана, если потребуется. Саске Сакура точно ничего не скажет ― это не улучшит её положения, наоборот, усугубит. Неизвестно, как он поступит с полученной информацией, не владея памятью прошлых лет. Всё должно идти своим чередом ― сначала воспоминания, потом откровения.
Харуно, надев на ступеньках обувь, спустилась на вымощенную природным серым камнем дорожку и направилась к главному корпусу монастыря, чтобы перед уходом попрощаться с настоятелем. Он верил своему наставнику и хорошо относился к ней. Уйти не попрощавшись было бы бестактно и неуважительно: в конце концов Хироши-сама стал здесь для неё семьёй, в отличие от остальных. А потом она собиралась в последний раз зайти в храм, надеясь, что время ещё останется и Учихи не уйдут без неё.
________
¹Гунбай ― нескладной веер, вырезанный из уникального дерева, обладает способностью изменять поступающую в него чакру владельца и выпускать всей площадью, отражая атаки противника;
²Хай ― вопреки распространённому мнению, это слово не означает «да», а является аналогом русских слов «слышу», «понял»;
³Хоши (яп.) ― звезда;
⁴Гарда (яп. «цуба») ― часть клинкового оружия, находящаяся между лезвием и рукоятью и служащая для защиты руки владельца от удара оружием противника и от соскальзывания кисти на собственный клинок;
⁵Ёми но Куни ― страна мёртвых, откуда никто никогда не возвращался, подземное царство в синто.
