***
Гостиная представляла собой большую комнату, в которой легко разместились бы несколько десятков человек. В центре друг напротив друга находились два дивана и пара кресел по обеим сторонам от них, формируя разомкнутый круг. Между ними располагался классического дизайна низкий стол с подставкой для свитков. У стен стояли книжные шкафы для хранения в основном незасекреченных документов и неширокие столики с икебаной² и бонсаем³. Помимо них интерьер дополняли несколько картин с выдающимися Учихами, прославившими клан и сделавшими его таким, каким он существовал по сей день. Войдя в просторное помещение, Сакура почувствовала витающий в воздухе дух власти и хладнокровия. Принимаемые здесь решения одним людям сулили смертный приговор, другим дарили прощение. Когда-то давно это беспокоило и даже пугало её, но со временем стало неотъемлемой частью жизни. Сейчас ― после стольких лет ― она наконец-то ощутила себя дома в полной безопасности, которой никогда не было в семье Харуно. ― Присаживайся, где тебе будет удобнее, ― нарушил тишину Тикагэ, стоящий позади. Сакура развязала узел, благодаря которому держался плащ, открепила от пояса катану и, аккуратно положив их на одно из кресел, поудобнее устроилась на диване. Рядом с ней расположился Учиха, следивший за каждым её движением и, видимо, попытавшийся уловить её настроение и мельчайшие признаки недовольства. Зная его талант и чутьё шиноби, Сакура решила, что за несколько минут он прочитал её как книгу. ― Раньше обстановка здесь была другая, ― решила начать разговор Сакура, затронув мало интересующую тему. ― Мы сменили интерьер более десяти лет назад, ― произнёс Тикагэ, оборачиваясь в сторону входа, должно быть, услышав почти бесшумные шаги. У двери замерла немолодая высокая женщина, пристально рассматривающая Сакуру. Учиха была одета в длинное чёрное кимоно, красный широкий оби, подвязанный синим оби-дзиме, и белые таби. Сложную причёску поддерживали несколько длинных, красиво украшенных деревянных и серебряных шпилек. Она походила на гейшу не только внешним видом, но и благодаря врождённой грации, ровной осанке, горделивому взгляду и чувству собственного достоинства. ― Любовь моя, у нас гости? ― обратилась женщина к мужу. ― Ты меня не предупреждал. Договорив, она улыбнулась, но её взор демонстрировал Сакуре полное неодобрение и нежелание видеть посторонних. ― Это Сакура Харуно ― наша новая жрица, ― с почти несвойственной ему мягкостью ответил Учиха. ― Очень рада познакомиться. Меня зовут Учиха Манами. Я жена сидящего рядом с тобой господина, ― с наигранной вежливостью сказала вошедшая, за долгие годы перенявшая манеру общения у своей семьи. ― Она вернулась к нам после стольких лет, ― тепло улыбнувшись, проговорил Тикагэ, приобняв Сакуру за плечи. ― Я… не очень… понимаю, ― медленно, выделяя каждое слово, сказала Манами. Её взгляд выражал полное недоразумение. Казалось, она всячески старалась найти ответ на интересующий её вопрос, но на ум вопреки обыкновению ничего не приходило. ― Давно не виделись, маленькая принцесса! Сакура, не скрывая удовольствия от долгожданной встречи, поднялась и направилась к ней, чтобы заключить в объятия ещё одного любимого человека. ― Госпожа, это вы? Женщина закрыла ладонями пол-лица, всячески стараясь скрыть навернувшиеся слёзы, извечно презираемые Учихами. В ответ Сакура лишь кивнула и крепко обняла её, словно они были родными сёстрами, разлучёнными непреодолимыми обстоятельствами. ― Моя королева, простите меня за дерзость. ― Отстранившись, соба Саске и Итачи низко склонилась в знак сожаления. ― Какое счастье, что вы снова с нами. Вы ведь останетесь у нас? ― с огромной надеждой в голосе спросила Манами. ― Не у Фугаку же, ― весело засмеялся Учиха. ― Что о ней будут думать в селении, а самое главное ― что говорить? ― Распускать слухи они будут в любом случае, но ты, как всегда, прав. Оставаться в доме, где живут холостые мужчины, в высшей степени неприлично. Я тотчас приготовлю вашу комнату, и вы сможете отдохнуть после тяжёлой дороги, ― обратилась женщина к Сакуре, переведя взор с мужа на неё. ― Это подождёт. Принеси нам, пожалуйста, чай, ― попросил Тикагэ жену и несколько раз похлопал по дивану, намекая Сакуре вернуться. ― Будет сделано. Я хорошо помню, какой вы любите, ― предугадала невысказанную реплику Сакуры женщина и подмигнула ей. ― Спасибо, ― проговорил вслед уходящей супруге Учиха, на что она, обернувшись, приподняла уголки губ и слегка склонила голову. ― Вижу, в ваших отношениях ничего не изменилось, ― заключила Сакура, когда женщина скрылась в коридоре. ― Ты, как всегда, права. Манами понятлива, учтива и услужлива, за эти качества я безмерно ценю её и уважаю. ― Вопреки обыкновению он откровенно выразил отношение к супруге, не раздумывая над тем, что можно говорить, а что нет. Неспешно оглядев комнату, Сакура обошла мягкую мебель и остановилась у открытого шкафа, хранящего немалое количество старых книг самого разного содержания с потрёпанными корешками. На средней полке близко друг к другу стояли несколько деревянных фоторамок; одну из них она смело взяла и вернулась на диван. Обратив внимание на качество снимка, Сакура поняла, что он был сделан не так давно. В тот день фотограф запечатлел около тридцати человек, входящих в самое близкое окружение правящей семьи. «Я должна узнать и запомнить имя каждого, кто здесь присутствует», ― решила она, не отрывая взгляда от изображения. Среди множества лиц Сакура отыскала такое же милое сердцу, как у мужчины, сидящего рядом. Она с приятным волнением провела подушечками пальцев по стеклу, не сомневаясь, что правильно определила личность Учихи. ― Это всё твои приближённые? ― начала расспрос Сакура, намереваясь запоминать каждое слово, чтобы в будущем воспользоваться полученной информацией. ― Да, но большая часть из них ничего собой не представляет, ― ответил Учиха, давно оценивший способности и потенциал подчинённых. Сакура, умевшая читать между строк, хорошо понимала, что он имел в виду. Бывший глава клана ещё в детстве был признан гением и с возрастом только увеличивал мастерство, накапливал знания и совершенствовал техники. Большинство Учих, обладавших более скромными способностями, могли только позавидовать его навыкам. А он, в свою очередь, закрывая глаза на индивидуальные физиологические особенности и кровные связи, не ставил их ни во что, клеймя глупцами, лентяями и бездарями. За всю жизнь одобрения Учихи добилась лишь пара десятков человек, многих из которых уже не было в живых. Подобная оценка распространялась и на членов семьи: детей он не брал в расчёт никогда, а недовольство взрослыми мог выказать публично, не гнушаясь генетическим родством. ― Это Кагами? ― задала вопрос Сакура, указывая пальцем на человека с фотоснимка. Посмотрев на карточку, бывший глава клана сощурился, но, вероятно, не разглядел изображённого. Прикоснувшись к своему оби, он достал из-под него маленький свиток и, развернув, призвал запечатанный предмет. Это была небольшая продолговатая коробочка, обитая тканью с цветочным орнаментом, содержащая ― как и предположила Сакура ― очки в тонкой оправе. Надев их и взглянув на снимок, Учиха сразу ответил: ― Да, мой отото. ― Как он постарел… Эти изменения Сакура отмечала с большим нежеланием, но от правды было некуда скрыться. С возрастом Кагами потерял в росте и выглядел намного старше своего аники, хотя был младше его на пару лет. Тёмные густые волосы сменила седина, глаза потускнели, приняв бледно-жёлтый цвет, кожа стала дряблой, а глубокие морщины скопились в уголках губ и очей. ― Я предлагал ему использовать мои омолаживающие препараты, но он отказался, сказав что-то вроде «всему своё время», ― неопределённо махнув рукой, продолжил Учиха, признавая поражение в споре с младшим братом. ― Я бы хотела увидеть его как можно скорее, ― с грустью в голосе произнесла Сакура, крепко прижав фоторамку к груди. ― Как пожелаешь… Отстранив снимок, она продолжила его изучать. В центре первого ряда стоял человек, ныне обладающий всей полнотой власти в клане Учиха. Конечно, Фугаку повзрослел с их последней встречи, но Сакура не могла его не узнать. Безэмоциональное лицо, суровый взгляд, аура отстранённости, свойственная достойному правителю, придерживающемуся субординации и чёткой иерархии в селении. Все его качества с возрастом отточились, хотя Харуно не спешила судить, хорошо это или нет. ― Фугаку? ― спросила Сакура, кивнув на фото, зная, что собеседник правильно её поймёт. ― Я помню его ещё ребёнком. Он очень изменился. ― Да уж, ― раздражённо хмыкнул Учиха, отводя взор, ― стал ещё упрямее и несговорчивее. ― Ты преувеличиваешь, ― нежно улыбнулась она, коснувшись рукой плеча мужчины и заботливо проведя по нему. ― Поверь, я преуменьшаю. ― Бывший глава положил на её ладонь свою, одаривая вниманием и теплом. ― Со старшим сыном я стараюсь контактировать как можно меньше ― мы, как и прежде, не очень хорошо ладим. К тому же у нас немного разные взгляды на будущее селения, а его политика значительно отличается от моей. ― Тикагэ, ты слишком строг, ― убирая руку, проговорила Сакура. За секунду выражение лица Учихи стало серьёзным и не выражающим никаких чувств, словно лик статуи. ― Мой отец никогда не делал мне поблажек. С чего я должен преподносить такие подарки им? ― огрызнулся Тикагэ, всячески стараясь подавить непроизвольно появившийся гнев. ― Он любил тебя больше жизни и бесконечно гордился тобой, ― как можно убедительнее сказала Сакура, считывая едва заметные изменения в его настроении, и, развернувшись корпусом к нему, села, подогнув ногу. В комнату с подносом вошла Манами и, поставив на стол две чашки и слегка поклонившись, благоразумно ушла. В глазах Тикагэ, посмотревшего ей вслед, Сакура заметила радость и одобрение ― он явно не хотел делить её общество ни с кем и не желал, чтобы их тревожили. ― Эта женщина рядом с твоим старшим сыном его жена? ― продолжала интересоваться Сакура, разглядывая изображение незнакомки. Обратив внимание на внешность, она решила, что женщина родилась в клане Учиха, но припомнить её ― сколько бы ни пыталась ― не получалось. Тикагэ взял со стола чашку с чаем, от которого исходил пар и чарующий аромат, и немного отпил. ― Да, Микото, ― утвердительно кивнул он. ― Очень любезная и добропорядочная женщина. Мало кто смог бы вытерпеть моего сына столько лет. Мне даже жаль её. Учиха по-доброму засмеялся, на что Сакура легонько подтолкнула его локтем в бок. ― С Саске и Итачи я уже успела познакомиться. ― Посмотрев на молодых людей на фото, Сакура перевела взор на собеседника. ― О ком ты ещё мне расскажешь? ― Это Шисуи, ― указал Тикагэ на парня, стоящего рядом с наследником клана, ― внук Кагами и лучший друг Итачи. Не знаю только, кто из них наивнее в своих представлениях о мире. ― О чём ты? ― недоумевала Сакура. Прикусив губу, она постаралась отыскать ответ на вопрос: что же между ними произошло? И единственная логичная из промелькнувших в голове мыслей заключалась в том, что они конфликтуют, и эта конфронтация была намного жёстче, чем у него с сыном, ибо его он никогда не считал простодушным и доверчивым. ― Видишь ли, оба хотят прекратить войны и заключить союзы со всеми нашими соседями, в том числе с Конохой… Учиха поставил чашку на край стола и скрестил руки на груди, словно, не знал, что делать в сложившейся ситуации. Сакура опустила глаза и глубоко выдохнула. Она хорошо понимала, насколько это болезненная тема. Будучи свидетельницей истории Учих на протяжении не одного поколения, Харуно многократно присутствовала при подписании мирных договоров, и только пара-тройка соблюдалась более столетия. Основная масса врагов спустя какое-то время снова нападала, нарушая условия мира и убивая гораздо большее число Учих, чем на полях брани. Неприятели никогда не забывали о потерях и принесённых жертвах и, набираясь сил за немногочисленные годы, рвались в бой, чтобы воплотить месть. В конечном итоге жители селения разучились полагаться на бумагу и слова, ежедневно поддерживая энергетический барьер вокруг деревни и с подозрением относясь к чужакам. ― Если б мы не сжигали тела своих предков на погребальных кострах, то они перевернулись бы в гробах от таких заявлений. Как только глава клана покажет слабость, нас без промедления уничтожат, а Итачи собирается приползти к ним на коленях, вымаливая мир. ― Тикагэ снял очки и с раздражением провёл рукой по волосам. ― На кой нам мир с теми, кто отправлял на тот свет моих братьев и друзей? Временного перемирия вполне достаточно. К тому же я не верю в союзы с многовековыми оппонентами. Все они только и хотят добиться нашего расположения, чтобы положить Учихам конец. Сакура не могла не согласиться с этим, впрочем, как и почти каждый в селении. У таких кланов, как Учиха, длинная история: они неспособны вычеркнуть из памяти предательства и вооружённые конфликты, потому что те слишком дорого им обошлись. ― Это внук нашей с Кагами младшей сестры ― Обито, ― вернув очки, бывший глава клана перевёл тему, ― пожалуй, лучший из учеников на протяжении всей моей наставнической деятельности. Правда, в последнее время он ведёт себя слишком своевольно. Но это пока… ― Мужчина внезапно замолчал, загадочно приподняв уголок губ. ― Что ты имеешь в виду? ― уточнила Сакура. ― У него появились собственные планы, которые он надеется осуществить. С ним нужно быть поосторожнее. Не думаю, что Обито причинит тебе вред, но дорогу ему переходить всё же не следует. ― Я поняла. Сакура мысленно радовалась, что спросила у Тикагэ о его семье. Как и в любом роду, среди них есть и герои, и подлецы ― лучше знать заранее о тех и иных. Но в жизни всё намного сложнее: в человеке намешано столько качеств, что в одной ситуации он покажется хорошим, а в другой ― плохим. Понимание этого есть истинная мудрость, а умение правильно этим воспользоваться ― черта гения. ― Постарайся подружиться с ним. Он весьма своеобразная личность. Но в чём я точно уверен, так это в том, что мой ученик никогда нас не предаст. ― Почему ты так думаешь? ― Он один из сильнейших представителей клана и хорошо понимает, что мы сильны, пока действуем заодно. Если для миссий Обито объединяется с кем-то из своих кузенов, то они становятся практически непобедимыми. ― В твоих словах слышится гордость за него, ― тихо хихикнула Сакура. ― К кому ты ещё так относишься? ― К Нозоми ― я потом о ней расскажу ― и к младшему сыну Фугаку. Хотя Саске порой действует поспешно и обладает взрывным характером, он навсегда останется моим самым любимым внуком и не только… ― Давно ты знаешь? ― Почти тринадцать лет… ― Значит, моя работа была напрасной, ― выдохнула Сакура, опустив голову на руки, стоящие локтями на коленях. ― Ты… Учиха почти прикоснулся к Сакуре, но резкий хлопок входной двери его остановил. Выпрямив спину, он сложил руки на груди и надел нечитаемую маску в ожидании незваного гостя, которому достанется суровое наказание за хамское поведение. Услышав шум в коридоре, Сакура тоже развернулась в сторону входа, гадая, кто же это мог быть. В комнату, забыв все правила приличия, влетел Саске, на котором не было лица. Восстановив дыхание и немного успокоившись, он обратился к софу: ― Мне нужно лекарство для Итачи, у него снова развился приступ! ― У меня его нет, ― совершенно спокойно ответил Учиха и, снова взяв со стола чашку, сделал небольшой глоток. ― Что?! Как нет? ― удивлённо воскликнул юноша, не веря ушам. ― Так ― нет. В последний раз твой горячо любимый нии-сан опустошил все мои запасы, ― невозмутимо произнёс Тикагэ, словно они разговаривали о постороннем человеке, самочувствие которого его нисколько не касалось. ― Тогда сделай ещё! ― выходя из себя, прикрикнул Саске, совершенно не думая о возможных последствиях. Сакура вздрогнула от такого тона и вжалась в диван, не смея вмешиваться в разговор и предлагать свою помощь в качестве ирьёнина. ― Ты хоть представляешь, сколько времени на это уйдёт? ― громко засмеялся софу, как будто представил что-то забавное и нереальное. ― К тому же у меня не хватает нескольких основных ингредиентов. Видимо, не до конца осознав сказанное, Саске оглядел комнату, словно в ней скрывался ответ, и раздражённо провёл рукой по волосам. ― Ни порошков, ни эликсиров ― ничего? ― беспомощно спросил Саске, до последнего надеясь на положительный ответ. С наигранным огорчением Тикагэ покачал головой, наслаждаясь сложившейся ситуацией. Сакура поняла, что своими действиями он наказывал обоих братьев: Саске ― за нарушенный покой и прерванное общение с ней, а его брата ― за непокорность и своеволие. ― У тебя же всегда имелись разные снадобья, сыворотки и препараты. Помоги ему, пожалуйста, ― Саске бессильно опустил голову, ― я сделаю всё, что ты попросишь, клянусь, ― уже тише добавил он, отдавая свою судьбу и брата в руки софу. ― Мне очень жаль, ― Учиха сделал грустное лицо, которому многие бы поверили, ― ничем не могу помочь. Сжав от негодования кулаки и стиснув челюсти, юноша развернулся и, не теряя времени, направился в сторону двери. ― Постой! ― приказным тоном без какого-либо сочувствия обратился Учиха к обернувшемуся внуку. ― Возьми с собой Сакуру ― она же превосходный ирьёнин и легко справится с обыкновенным зрительным перенапряжением. ― Собирайся. Быстро, ― повысил голос Саске, взглянув на кивнувшую Сакуру. ― Почему ты мне это раньше не предложил? ― дав ей дорогу, рыкнул Саске, на что его собеседник ухмыльнулся. ― Потому что твой братец делает то, что ему вздумается, ― участливо улыбнулся Тикагэ и, поднявшись с дивана, направился к внуку. ― Как ты не понимаешь, ему же действительно плохо… ― Не сомневаюсь, ― покачал головой Тикагэ. ― Мне тоже плохо от того, что Итачи собирается погубить дело всей моей жизни. ― Прости, что накричал. Саске низко поклонился, рассчитывая получить прощение человека, который всегда помогал ему делом и советом. ― С сегодняшнего дня ты один из двух людей, которым я прощу абсолютно всё. ― Дедушка положил руку на плечо Саске, и их взоры пересеклись. ― Ступай, пока Итачи не встретился с нашими праотцами…***
Первым в комнату Итачи ворвался беспокоившийся за него Саске. Сакура, вошедшая следом, бросила короткий взгляд на него и сразу направилась к постели Итачи. Быстро осмотрев его, она тут же узнала признаки заболевания, с которым боролся близкий ей человек в прошлой жизни. Расположив руки над головой Итачи, она сконцентрировала в них чакру, осветившую ладони зелёным светом, и приступила к лечению. Симптомы она могла снять без особых трудностей, но полностью исцелить Учиху было не под силу никому, если, конечно, не прибегнуть к известному методу, не раз опробованному в прошлом. Знали ли братья о единственном способе излечения? Сакура не сомневалась. Информация о процедуре была занесена в несколько различных документов, находившихся в библиотеке бывшего главы клана, в хранилище и, скорее всего, в их доме. Найти эти материалы не представляло для них никакой сложности, проблема заключалась в другом ― им требовался квалифицированный ниндзя-медик. «Если они не сделали это раньше, значит, не доверяют ирьёнинам селения или просто-напросто боятся огласки. Следовательно, с огромной вероятностью Саске и Итачи попросят об услуге именно меня», ― мысленно заключила Харуно, радуясь предстоящей возможности сблизиться с младшим Учихой.***
Целительная техника быстро давала результаты, и самочувствие Итачи улучшалось на глазах. Эти изменения с удовольствием наблюдал Саске, убеждаясь в правильности решения. Сакура отлично подходила для намечающегося мероприятия, и положительная оценка софу ― лучшее тому доказательство. Тянуть с этим не было возможности: приступы Итачи становились чаще с каждым месяцем, препарат, принимаемый им, имел небольшое количество побочных эффектов, накапливающихся и проявляющихся со временем, а зрение Саске постепенно ухудшалось, хотя пока ― к его счастью ― это заметил только он. Закончив с лечением, Сакура убрала ладони от Учихи и сделала шаг в сторону. Исцеление прошло, как и предполагалось, без каких-либо непредсказуемых ситуаций. Итачи, почувствовав себя намного лучше, приподнялся на локтях на постели, однако тут же был уложен обратно благодаря Сакуре, схватившей его за плечи. Посмотрев на братьев, поражённых её действиями, она пояснила: ― Нужно кое-что проверить.***
Не сказав больше ни слова, Сакура снова активировала технику и расположила руки над грудной клеткой Итачи. Старший Учиха удивлённо взглянул сначала на неё, а затем ― на Саске, не решаясь комментировать происходящее. Харуно поняла это по его взгляду ― он не хотел делиться с отото состоянием здоровья, желая скрыть нелицеприятную новость. ― Тебя ведь периодически беспокоит кашель? ― задала вопрос Сакура, заранее зная ответ на вопрос. Итачи кивнул, но всем видом молил её не спрашивать больше ни о чём, пока рядом младший брат. Сакура, верно расценив его зрительный посыл, продолжила сканирование тела, не отвлекаясь. Воспаление лёгких было нечастым, но серьёзным проявлением этой болезни, хотя вполне излечимым на данной стадии. Если она в ближайшее время приложит все силы и знания к борьбе с этим недугом, то в течение нескольких недель Учиха полностью выздоровеет, если нет ― через год его уже никто и ничто не спасёт. ― Что-то не так? ― всячески сохраняя спокойствие, поинтересовался Саске, скорее всего, догадываясь, что именно так оно и есть. ― У твоего брата появилось осложнение на лёгкие. При должном лечении это не так страшно, ― не соврала Сакура, понимая, что горькая правда лучше сладкой лжи. Хотя о реальном положении дел она упоминать не стала, за что Итачи, судя по выражению его лица, был ей очень благодарен. Во второй раз отойдя от Итачи, Харуно продолжила, переводя взор с одного брата на другого: ― Я могла бы приготовить целебный настой, но некоторые травы не растут в этих местах. В прошлом я знала один магазин в соседнем городке, где их продавали, но, возможно, его давным-давно не существует. Думаю, следует спросить об этом Тикагэ-сама.***
Итачи сел на постели, прикрывая наготу одеялом. Её мастерство поразило его и невольно натолкнуло на мысль: способна ли она передать хотя бы часть опыта ниндзя-медикам селения? Ибо никто из них не достиг таких высот. ― Сакура… ― практически одновременно произнесли Учихи и остановились на первом слове. Поглядев на брата, Саске кивнул и предложил ему первому закончить речь. Приподняв уголки губ, Итачи посмотрел на глупого младшего братика, который ― как его учили в детстве ― уважал старших, а затем на Сакуру и вновь заговорил: ― Хотел спросить: разве для медицинских техник не нужно складывать печати? ― Мне ― нет. Я ирьёнин уже на протяжении более десяти жизней, поэтому такой мелочью, как это, могу пренебречь, ― договорив, Сакура с довольным выражением лица окинула взглядом Саске, намекая, что теперь настала его очередь.***
― О чём вы так мило беседовали с софу? ― резко сменил он тему. ― Он рассказывал о своей семье… Улыбка Сакуры из искренней превратилась в фальшивую, хотя это было непросто распознать. Она не хотела делиться содержанием разговора с Саске не потому, что желала утаить от него информацию, ― ему не следовало зацикливаться на этом. То, что бывший глава клана поведал час назад, предназначалось лишь ей ― Учихе же она предоставит иную часть общего прошлого, сокрытого в глубинах его памяти. ― Днём он вёл себя так, словно вы всю жизнь знакомы, ― не прекращал любопытствовать Саске, несмотря на неодобрительный взгляд аники. ― Саске! ― попытался прервать импровизированный допрос старший Учиха. Сакура выставила руку, демонстрируя наследнику клана, что всё в порядке и её это нисколько не задевает. Если Саске вознамерился получить знание, она не будет ему препятствовать, по крайней мере, прямых ответов от неё он не услышит. ― Мы познакомились в прошлой жизни… ― Боюсь спросить, кем ты была ему там, учитывая его бурную молодость? ― ехидно хмыкнул Саске, медленно выводя из себя даже такого спокойного человека, как Итачи. Сакура засмеялась. Такого откровенного вопроса она точно не ожидала. Намёк на то, что между ней и бывшим главой клана что-то было, показался ей нелепым и оттого уморительным. ― Если скажу, что другом, то не солгу, ― продолжала хихикать Сакура, прикрывая ладонью рот. Сидевший перед ней Итачи покраснел то ли от мыслей отото, то ли от реакции Сакуры, а Саске, застывший на одном месте, точно не мог решить: позабавила ли она его или попыталась оскорбить. ― Простите, я… просто… ― Немного успокоившись, Сакура примирительно подняла ладони. ― Я не хотела обидеть тебя, Саске-кун. Между нами правда ничего не было и быть не могло. ― Помнится, у него была возлюбленная… ― К большому сожалению стукнувшего себя по лбу Итачи, Саске не замолкал. ― Кимико, ― печально выдохнула Сакура, ― уверяю тебя, я не она. Её отравили, а я умерла своей смертью в возрасте почти семидесяти лет. ― Даже знаешь, как её звали? ― Мы несколько раз встречались… Она была милой девочкой из хорошей семьи. Жаль, что я и ваш софу так и не смогли спасти её… Сакура опустила голову, до сих пор болезненно переживая эту смерть, настигшую ту девушку слишком рано. ― Итачи, ты здесь? ― послышался женский голос из коридора, и через пару секунд в помещение вошла его обладательница. Мать Саске и Итачи радостно окинула взглядом детей и уже собиралась что-то сказать, как заметила стоящую рядом с младшим сыном Сакуру. Впечатлённая увиденным, она пошатнулась и прислонилась спиной к двери, не в силах что-либо произнести, беззвучно приоткрывая и закрывая рот. Саске хотел подойти к матери и всё ей объяснить, но Учиха, поняв ситуацию по-своему, в знак протеста лишь покачала головой. ― Нам всем сегодня достанется от отца, ― хватаясь за голову, прошептала она. ― О чём вы только думали, приводя девушку к нам в дом? ― Окаа-сан⁴…― не договорил Саске, как его пресекла мать. ― Молчите, ― расстроенная Учиха потёрла ладонью лоб, пытаясь спешно что-либо придумать, ― ничего не говорите, я… ― Прошу прошения, ― поклонилась Сакура, перебив хозяйку дома, ― меня пригласил Фугаку-сама. Я бывшая жрица храма Индры. Меня зовут Харуно Сакура. Закончив приветствие, Сакура низко склонилась ещё раз, отдавая дань уважения жене нынешнего главы клана Учиха. Сжав губы, женщина с прищуром посмотрела сначала на одного кивнувшего сына, затем ― на другого, сделавшего то же самое, ища доказательства сказанных слов, и, видимо, найдя таковые, широко улыбнулась. ― И почему о нас все плохо думают? Софу, кстати, так же сегодня решил, ― нарушил тишину Саске, намереваясь как можно скорее оправдать себя и аники. ― Я полностью доверяю своим детям, ― Учиха подошла и обняла младшего сына, ― а вот вашим гормонам ― нет. Два недовольных сына в четыре глаза сверлили мать, которая уже пожалела о сказанном. Чтобы как-то исправить гнетущее молчание, она, покашляв, добавила: ― Простите меня. И ты тоже, Сакура. Я не хотела тебя обидеть. ― Женщина присела на кровать и заключила в объятия первенца. ― Меня зовут… ― Я знаю, Микото-сама, ― слегка наклонила голову Харуно. ― Тикагэ-сама мне сегодня о вас рассказывал. ― Надеюсь, только хорошее, ― мило хихикнула Микото. ― Разумеется. ― Подожди, ты виделась с отцом моего мужа? ― Да, я остановилась в его доме. ― Вот как… ― Микото замолчала. Должно быть, поразмыслив по поводу темперамента свёкра и его предпочтений среди окружения, она чуть тише дополнила: ― Так ты… ― Всё верно, ― кивнула Сакура, ― новая жрица храма Нокано. ― Что ж… Добро пожаловать в деревню клана Учиха. ___________ ¹ Такаюка ― высокая ниша, поднятая на 50 см над земляным полом, обеспечивает вентиляцию в помещении, определённый температурный режим зимой и летом, а также препятствует попаданию пыли и грязи, принесённой с улицы, в жилую часть дома (выглядит как высокая ступенька в коридоре, у основания которой ставится обувь); ² Икебана ― произведение прикладного искусства, композиция из цветов (обычно в вазе с водой); ³ Бонсай ― миниатюрное деревце, растущее в небольшом горшке; ⁴ Окаа-сан ― мама (яп.).