***
Flashback. Неделю назад.
Не найдя подходящей отговорки, Итачи послушно пришёл в дом к дедушке, повинуясь приказу старейшины. Их разговоры по обыкновению не приводили ни к чему хорошему: Итачи упрямо стоял на своём, а бывший глава клана злился и в конце концов прогонял его прочь. Они были слишком разными, а между ними залегала непреодолимая пропасть. Когда-то давно Итачи тешил себя надеждами, что однажды они найдут общий язык. Но теперь он был уверен, что дедушка скорее умрёт, чем примет мировоззрение внука, хотя с Саске общался без каких-либо проблем. Было ли это из-за истинной личности брата или предпочтений дедушки, он точно не знал. Но факт оставался фактом: с каждым днём шансов, что Итачи когда-нибудь выберут первым шиноби селения, становилось всё меньше. Это следовало исправить в ближайшее время, пока Саске окончательно не вступил в игру… Зайдя в гостиную, Итачи заметил занимающего кресло дедушку и отца, вошедшего через другую дверь. Увидев сына, отоо-сан ускорил шаг и расположился на диване. Итачи принципиально решил не садиться, предположив, что благодарности и похвала его здесь не ждали. ― Присаживайся, дорогой внук, ― обманчиво мягко, как лис, начал дедушка, сощурившись. ― Мы так давно не разговаривали с тобой. ― Я постою, ― безэмоционально ответил Итачи, не доверяя переменчивой милости. ― Итачи, сядь! ― громко отчеканил отец. ― Всё нормально, ― заботливо продолжил бывший глава. ― Молодой здоровый организм. Если ты хочешь стоять ― стой. Доживёшь до моих лет ― суставы будут ныть даже ночью. ― Зачем я здесь? ― Итачи скрестил руки на груди. ― Прости старика за мою сентиментальность. Старость ― не радость… Расскажи мне, пожалуйста, дорогой Итачи, каким ты видишь будущее нашего клана? ― Свободным… ― Свободным от чего? ― не вытерпев, прикрикнул отец. Дедушка поднял ладонь, усмиряя порывы сына и заставляя его замолчать, и с издёвкой продолжил: ― Или кого? ― Свободным от предрассудков, ― закончил он мысль. Бывший глава рассмеялся сначала вполголоса, потом ― громче: ― Думаешь, что если мы впустим сюда падаль из Конохи, то будем жить с ними мирно, танцевать ночи напролёт, целоваться и наделаем общих детей? ― Я не об этом, ― парировал Итачи. ― Очнись, пока не поздно, ― зашептал дедушка, в то время как его глаза налились кровью. ― Ты, может быть, и выживешь… А головы твоих младших сестёр будут висеть на деревьях и устилать обагрённую землю, других, в том числе твою мать, ― сперва изнасилуют, а потом убьют, а стариков ― вовсе похоронят заживо. Отец крепко зажмурился и покачал головой, видимо, стараясь забыть возникшие образы. ― Этого никогда не произойдёт… ― Думаю, что почившие Накамура считали так же, ― вновь заговорил бывший глава, кивнув. ― Знаешь, Итачи, когда мы с братом достигли сознательного возраста, я часто просил мать рассказать о резне в их деревне. Она каждый раз отказывала и тихо плакала, но я просил снова и снова. Знаешь зачем? ― Он подался вперёд. ― Чтобы мне не пришлось хоронить родителей и детей. Не буду скрывать, что презираю большую часть деревни, но такой участи я не пожелаю никому из них. ― Ты живёшь прошлым, дедушка. ― А ты ― иллюзиями, внук. Ты такой же глупый и наивный, как твои братья, которых только что отлучили от груди. Я запрещаю тебе быть главой клана… ― Что? ― едва не вскрикнул он, поразившись услышанному. ― По крайней мере, до того, как ты женишься и воспроизведёшь на свет хотя бы одну жизнь. Интересно, качая на руках своего сына или наследника Саске, ты будешь придерживаться тех же взглядов? ― Но я не планировал… ― Разговор окончен! ― грубо пресёк дальнейшие притязания дедушка, поднимаясь с кресла. ― Ты свободен. ― Такого условия раньше не ставили ни одному наследнику, ― не успокаивался Итачи, хотя понимал, что ничто в мире уже не изменит намерения пожилого Учихи. ― Да-а-а?! Значит, как человек, добившийся этого звания однажды, я меняю правила игры. Фугаку, ты против? ― спросил дедушка, даже не посмотрев на сына. ― Нет, он не против. Итачи мелькнул взглядом с деда на такого же потрясённого, но старающегося сохранять лицо отца. ― Только учти, дитятко моё. Если Саске сделает ребёнка раньше тебя, этого титула тебе не видать как своих ушей…End of flashback.
***
Сложив на поднос необходимые препараты и перевязочный материал, Сакура покинула лабораторию и поднялась. Традиционный дом принадлежал основной семье Учиха уже несколько столетий, но последние полвека пустовал. По этой причине и благодаря наличию подземного убежища под поместьем наследники клана условились, что Сакура проведёт операцию в этом месте. Вряд ли кто-то заподозрил бы что-то неладное ― для всех братья с их кузенами находились на секретной тренировке, но охрану на всякий случай они всё-таки выставили. Однако, направляясь в главный зал, где её ждали Саске с Итачи, Сакура волновалась не об этом. Её мысли занимала предстоящая процедура. Пересадка глаз всегда сопряжена с риском, тем более если их обладатели ― носители Кеккей Генкай. В прошлом она не раз выполняла эту операцию ради спасения жизни возлюбленного и её близких, но каждый раз это заканчивалось одинаково. Когда кто-то из клана узнавал, что представитель семьи овладел Вечным Мангекьё Шаринганом, по деревне всегда расползался слух, что тот хотел большей власти и могущества. Годами Сакура жила, опасаясь мести Учих, и постоянно клялась, что тот раз был последним, но в дальнейшем снова уступала реинкарнации Индры. В прошлой жизни она долго отказывала Мадаре в трансплантации. День ото дня великий шиноби терял силу, авторитет и, самое главное, веру в себя. Долго видеть его муки, бессмысленный взгляд и бесцельное хождение по дому она не смогла и вновь подчинилась внутреннему желанию ирьёнина ― помощи страждущему. Теперь, как и десятки лет назад, Сакура задавала себе те же вопросы. Что, если что-то пойдёт не так? Если она не предусмотрела какую-нибудь мелочь? Саске и Итачи потеряют зрение навсегда ― поэтому права на ошибку нет. Она готовилась к этому много дней и ночей, но страх не исчезал ― наоборот, становился сильнее. Подойдя к раздвижным перегородкам, Сакура глубоко выдохнула, собираясь с силами. Она обязана выполнить долг перед кланом и сдержать клятву, данную Индре, ― помогать ему всем, что будет в её власти. В конечном счёте выбора у неё нет. По закону в деревне всегда следовало находиться пяти-шести ниндзя S-класса, иначе в случае нападения Учихи не смогут отразить атаку. А из-за проклятия Шарингана, если ничего не изменить, двое из них в ближайшем будущем покинут ряды защитников селения. «Пожалуйста, пусть сегодня всё будет по-другому», ― мысленно взмолилась она, надеясь, что Учихи окажутся умнее предшественников и посторонние не узнают об этой маленькой тайне. Отворив двери, Сакура шагнула в помещение. У стены в форме для миссий сидели Обито с Шисуи, а Саске и Итачи ― в белых кимоно на футонах под одеялами в центре комнаты. Выходящие на улицу фусума были затворены, а со светильника на потолке лился чистый свет, схожий с дневным. ― Всем добрый день! ― поприветствовала Сакура Учих, слегка поклонившись. ― Рад тебя снова видеть, Сакура-сан, ― опередив братьев, заговорил Итачи. Солидарный с ним Шисуи молча кивнул и лучезарно улыбнулся. ― Добрый, давно не виделись, ― махнул рукой Обито с таким благожелательным видом, словно не спускался к ней в лабораторию утром. ― Подготовка прошла успешно? ― Думаю, да, ― Сакура растянулась в немного наигранной улыбке. ― Тебя заждались, ― как обычно безэмоциональным тоном начал Саске. ― Прошу прощения, это заняло у меня чуть больше времени, чем рассчитывала. «В основном благодаря незваному гостю», ― мысленно дополнила она, печально сдвинув брови. ― Са-а-аске, Саске, ― вставил Обито, покачав пальцем в назидание, ― я бы на твоём месте не злил ирьёнина, иначе одно неверное движение ― и ты или твой братик останетесь без глаз. Или чего похуже… Впрочем, ― обратился он к Сакуре, развернувшись, ― если подопытные кролики не выживут, не переживай, Сакура-кун, я, как хороший мальчик, с радостью займу место наследника. Не удержавшись, Итачи, давно привыкший к странностям нии-сана, хихикнул, прикрыв ладонью рот. А Шисуи, напротив, поджав губы, не вытерпел: ― Вообще-то по законам клана я следую впереди тебя?! ― Ну… ― Обито посмотрел в сторону, почесав висок, и, хищно улыбнувшись, добавил: ― Ты, собственно говоря, проблемой-то никогда не был. Шисуи низко поклонился в ноги Сакуре и, всплакнув, протянул: ― Пожалуйста, постарайся! Не сумев сохранить самообладание, она хохотнула, вытерев подступившие слёзы в уголках глаз, и активно закивала. Обычно ровная линия губ Саске тоже дрогнула. ― Итак… Думаю, Итачи-сан, ты ― первый, ― продолжила Сакура, проследовав к нему. ― Эх, Саске-отото, бедный мальчик, ― участливо ответил Обито, откинувшись назад и заложив ладони за голову, ― тебе по жизни ничего существенного не достаётся. Даже ирьёнину ты не так интересен, как твой братик. Саске недовольно фыркнул, скрестив руки на груди, а Сакура, перетянув длинные волосы лентой, села рядом с Итачи. Дверь неожиданно открылась, и из коридора в комнату заглянула Нозоми. Сакура не была знакома куноичи лично, но слышала о ней от Тикагэ и Манами. ― Уже начали? ― негромко спросила Нозоми, не адресовав вопрос никому конкретно. ― Не волнуйтесь, я пригляжу за всем снаружи. ― Давай-давай, ― небрежно высказался старший из Учих, ― мало нам тут любопытных носов. Уверенно кивнув, куноичи скрылась за фусума, плотно закрыв дверь. Вернувшись к работе и понадеявшись, что больше никто не будет отвлекать, Сакура взяла с подноса, накрытого полотенцем, стакан и протянула его Итачи, намекая выпить содержимое. Поднеся его к губам, он медленно выпил мутно-зелёную жидкость и, поморщившись из-за горечи, поинтересовался охриплым голосом: ― Что это? ― Ничему вас с Саске жизнь не учит, ― показательно вздохнул Обито. ― По-хорошему сначала спрашивают, а потом уже хлебают всякую жижу. ― Это анестетик, ― ответила она, положив ладони на плечи Итачи. ― Приляг, пожалуйста. От него может кружиться голова и возникать ощущение тошноты, но он быстро и эффективно обезболивает, а затем плавно погружает в сон. Однако всю процедуру ты будешь в сознании. Это необходимо… ― Хорошо, ― нетерпеливо произнёс Итачи, перебив её, и расположился на футоне, положив голову на подушку. ― …чтобы сохранить функцию зрительного нерва. Вытаращив глаза, Обито назидательно покачал головой, глядя на брата, дав понять, что тот перебил Сакуру. Итачи виновато потупился. Сидя под одеялом на расстоянии вытянутой руки от брата, Саске внимательно смотрел на них, не отвлекаясь. Он следил за каждым движением Сакуры и мимикой нии-сана, видимо, тоже беспокоясь, что что-то может пойти не так. Взглянув на него, она одарила его тёплой улыбкой, заверяя, что всё будет хорошо. Коснувшись висков Итачи, Сакура тихо полюбопытствовала: ― Чувствуете моё прикосновение? ― Очень слабо. ― Отлично. А так? ― продолжила она, осторожно проведя по векам. ― Нет. ― В таком случае откройте глаза и смотрите наверх. Концентрируйтесь только на моём голосе, ― монотонно договорила она и, надев медицинские перчатки, тщательно обработала руки. Приоткрыв правое веко пошире, Сакура без печатей активировала технику, и её пальцы озарились голубым светом. Она аккуратно рассекла с четырёх сторон мышцы, удерживающие глаз в глазнице, и вынула его с частью зрительного нерва. ― Итачи-сан, как вы себя чувствуете? ― Я не вижу правым глазом, ― констатировал он, попытавшись приподнять уголки губ. ― Может, потому что тот у неё в руке?! ― пояснил Обито и, поднявшись, присел около Сакуры. Со знанием дела он взял с подноса контейнер с консервирующим раствором и, открутив крышку, подал его Сакуре. ― Спасибо, ― поблагодарила она, опустив Шаринган в ёмкость, которую тут же закрыл Учиха. ― Насколько сложно выполнять столь тонкую работу, концентрируя чакру в кончиках пальцев? ― Непросто, ― вытерев пот со лба, ответила она ему. Выполнив оставшуюся часть операции и передав левый глаз Обито, Сакура перебинтовала голову Итачи. ― Отдыхайте, Итачи-сан. В любом случае для организма подобные вмешательства ― стресс. Я сделаю то же самое с Саске-куном и вернусь к вам. ― Поступай, как нужно, ― заверил Итачи, повернувшись на её голос. ― Саске-кун, ― обратилась она, переместившись поближе к нему, ― теперь твоя очередь. Саске обречённо выдохнул и, молча сложив несколько печатей, призвал двух кошек-ниндзя в коротких кимоно. Посмотрев сначала на одного из них, потом ― на другого, он спокойно заговорил: ― Приглядывайте за мной, пока я буду спать. ― Да-а уж, видимо, любопытных носов было действительно мало, ― снисходительно цыкнул Обито, закатив глаза. ― А ты нас потом покормишь? ― ни на кого не отвлекаясь, промурчал серо-коричневый кот с длинными усами. ― Кто это? ― повернувшись в сторону Сакуры, протянула другая кошка с прижатыми к голове ушами. ― Накормлю. Она ирьёнин, ― не вдаваясь в подробности, ответил Саске. Сакуру несколько удивил его тон: с животными вопреки ожиданию он говорил тихо и мягко, словно знал их всю жизнь, а в детстве они были лучшими друзьями. Даже в интонации Саске слышались забота и уважение к этим маленьким хищникам. Впрочем, неудивительно: Учихи поколениями поддерживали отношения с кланом ниннеко. Однако странно, что именно с ними он заключил контракт, ведь обычно шиноби стремятся призвать более крупных зверей с характерными особенностями вида. Возможно, в этом времени он больше склонен к миру, нежели к войне. ― Она не очень-то похожа на Учиху, ― заключила вторая кошка, зевнув и от нечего делать начав вылизываться. ― Много твоя шкура в этом понимает, ― наклонившись вперёд, тут же высказался Обито, сверкнув глазами. Обе кошки недовольно зашипели, навострив уши и выпустив клыки. Приняв их вызов в словесной схватке, Учиха активировал Мангекьё Шаринган и грозно оскалился в ответ. Двое ниннеко сразу стихли и, отведя уши, сжались в комки, поджав хвосты. ― Так-то… Лучше быть трусливой тварью, чем мягким прикроватным ковриком, ― закончил Обито, снова откинувшись назад. ― Она из храма Индры, ― продолжил Саске, погладив одну из кошек, а другую ― посадив на себя. ― Я всё понимаю, но у нас нет лишнего времени, ― затараторила Сакура, на секунду взглянув на ожидающего пересадки Итачи. ― Хорошо. Дай мне стакан, ― ровно ответил он, а получив его, добавил: ― Я надеюсь на тебя… Спустя около получаса Сакура изъяла глаза Саске и трансплантировала их Итачи. Обито в тот момент держал сосуды с Шаринганами, перемещая их из одной руки в другую, а когда Сакура потребовала отдать глаза Саске, сначала передал ей не те. Потом он выкрутился, сказав, что перепутал, но в течение операции пару раз выдавал: «Вроде бы они или всё-таки нет». Сакура пропускала это мимо ушей, почти смирившись с вечными играми Учихи, как и его братья. Пересадив Итачи Шаринган брата, Сакура проверила его зрение и убедилась, что процедура прошла успешно, хотя следующие несколько дней он будет видеть только её, пока она меняет повязки. Затем она в той же последовательности провела трансплантацию Саске. Итачи к тому времени уже спал под действием снотворного, позволив ей сосредоточиться лишь на одном из Учих. Всю операцию Саске поглаживал кота, почёсывая его за ухом и под подбородком, волнуясь, наверное, больше, чем она. Удостоверившись, что всё сделала правильно, Сакура аккуратно перебинтовала голову Саске и помогла прилечь на подушку. ― Сейчас ты начнёшь засыпать… Это нормально, ― спокойно произнесла она скорее для себя, нежели для него. ― Уже… ― В таком случае приятных сновидений. ― Спа-си-бо… Последний слог Саске беззвучно произнёс одними губами, покинув реальный мир ради красочных видений.***
Оставив домашние хлопоты, Тикагэ вместе с женой решил посетить младшего брата. Время неумолимо бежало, а Саске до сих пор не пробудил знание, что не могло не волновать его. Много лет назад Учиха Мадара вспомнил всё за считанные секунды, хотя тогда ситуация была более критичной. Возможно, Тикагэ выбрал неверную тактику, и внука ненадолго следовало изолировать от всех или отправить на длительную миссию с Сакурой. Единственным, кто смог бы подсказать правильный ответ, был Кагами, в дверь которого он громко постучал дважды. Впустив родственников, отото любезно пригласил их в просторную гостиную. ― Мы давно не сидели вместе, ― по привычке начал первым Тикагэ, ― а ты нечасто заглядываешь ко мне в последние годы. ― Я слишком стар, чтобы отравляться в дальние путешествия, ― по-доброму отшутился Учиха. ― Будьте как дома. ― Можешь в этом не сомневаться, ― продолжил он, присев на диван. ― Если вы не против, я заварю чай, ― склонив голову, сказала Манами и, не дожидаясь ответа, рванулась на кухню. ― Спасибо, ― крикнул ей вдогонку Кагами, заняв кресло, и добавил намного тише: ― С тех пор, как моя жена умерла, здесь стало слишком пусто для меня. ― Напомню, что я предлагал ей свою помощь… ― Я не виню ни тебя, ни её. Она слишком многое перенесла на своём веку. ― Учиха на мгновение остановился, словно размышлял, раскрывать свои мысли или нет, и добавил: ― Я так скучаю по ней, что тоже считаю дни в надежде, что скоро умру… ― Не смей при мне об этом даже заикаться! ― повысил голос Тикагэ, что делал крайне редко в присутствии брата. ― Я понимаю, что Итачи ― только мой внук. Но Шисуи ― его бессменный напарник ― твоя проблема. Их обоих нужно приструнить как можно скорее. Где, кстати, он? Ушёл с остальными? ― Да, ― Кагами кивнул. ― К счастью, у него не такие радикальные взгляды, как у Итачи. Ты уже поставил ему условие? ― Разумеется. Чтобы жениться, любить необязательно. Гораздо важнее ― доверять своему партнёру. ― Как же я далёк от твоих махинаций… ― Тебе и не нужно об этом знать. Если существует где-то там кара небес, я с удовольствием её приму, зная, что мой труд не напрасен. ― Значит, ты всё-таки сожалеешь о гибели той девочки? Изуми, так ведь её звали? ― неожиданно спросил Кагами. ― Что?! ― громко рассмеялся Тикагэ. ― Эта поганка собиралась захомутать моего внука, ― сделал он акцент на последнем слове. ― Итачи тоже имеет право на выбор… ― Выбора нет ни у тебя, ни у меня, ни тем более у них, ― быстро перебил его Учиха. ― Клан всегда должен быть силён за счёт нового поколения и мудрости старейшин. Если Итачи так не терпится сношаться, пусть делает это с той, которую я ему предложу. Иначе он никогда не станет главой семьи. ― Как Манами с тобой уживается? В ту же секунду в комнату вошла Манами с подносом руках. Поставив чашки на стол, она села между ними, вклинившись в разговор: ― Простите, что вмешиваюсь, но за столько лет брака мы, кажется, ни разу не поссорились. Я согласна с моим дорогим мужем: та девчонка была не парой нашему Итачи. Даже я в молодости, хотя и не родилась в этом доме, с лёгкостью разделалась бы с ней. ― Кстати, ты никогда не рассказывал, что тогда на самом деле произошло, Тикагэ? ― Нечего особо рассказывать, Кагами. Она пришла ко мне поздно вечером и попросила миссию сложнее, чем брала обычно. Я предупредил, что нянек для неё у меня нет. Но Изуми всё равно согласилась ― больше я её не видел. ― Думаешь, её убила Нозоми? ― невзначай полюбопытствовал Кагами. ― Вряд ли она пошла бы на такое, ― заверила Манами и сразу посмотрела на мужа. ― Согласен, но я был бы не против. По моему приказу Обито нашёл её тело и изъял Шаринган, а останки кремировал. ― И ваш старший внук, конечно же, не знает об этом… ― удивлённо продолжил Кагами. ― Насколько я знаю ― нет. ― Тикагэ глубоко выдохнул и дополнил: ― Сейчас вы и окаа-сан ― единственные люди, кому я всецело могу доверять. Поэтому, Кагами, не смей умирать! Я приказываю тебе как глава клана и твой старший брат, хотя бы до тех пор, пока отец не вернётся к нам. А после я и сам не планирую здесь задерживаться…***
Вечером Сакура вернулась в традиционный дом, чтобы сменить повязки Саске и Итачи. Оба брата, как и предполагалось, спали под действием снотворного препарата, а в комнате с ними находилась Нозоми. Куноичи скромно сидела в углу комнаты и читала какие-то свитки. Зайдя в помещение, Сакура поклонилась ей и, увидев короткий кивок, подошла к Итачи. Сев рядом с ним, она аккуратно размотала широкую полоску бинта и осмотрела его. Следов гноя и гематом на коже Сакура не обнаружила, что во второй раз за день обрадовало её, ― процесс заживления проходил успешно. Почувствовав посторонний взгляд, она мельком посмотрела на Нозоми. Та искусно делала вид, что изучала старинные записи, но на деле, как Саске несколькими часами ранее, следила за всеми её движениями. В любом другом случае Сакуре не понравилось бы, что ей не доверяли и ежесекундно контролировали. Но прежде чем она успела возмутиться, в голове неожиданно возник вопрос: кого Нозоми ей напоминала? Снова опустив глаза на Итачи, Сакура предалась размышлениям. Насколько же она ошибалась при их первой встрече. Черты его лица были правильными и тонкими, а выражение ― спокойным. Итачи меньше всего на свете подходил на роль Индры: тому даже во сне виделись битвы, слышались крики и стоны умирающих. Он не знал мира всю жизнь, а на смертном одре молился о скором перерождении ради продолжения миссии. Взяв свежий перевязочный материал, Сакура вновь перебинтовала голову Итачи, поправив ему подушку. Поднявшись, она встретилась взглядом с Нозоми и тихо произнесла, будто для формальности: «С ним всё будет хорошо!» Покраснев, Учиха потупилась и быстро покинула комнату, позвав котов. Догадавшись, что куноичи решила их покормить, обе кошки ринулись следом и едва не застряли в дверях, отказавшись уступать друг другу дорогу и попытавшись протиснуться вместе. Оставшись без присмотра, Сакура опустилась на пол около Саске, продолжив выполнять привычные манипуляции. Мысленно поблагодарив Нозоми за столь уникальную возможность, она постаралась запомнить каждое мгновение. Украдкой поглядывая на дверь, Сакура бережно проводила по его коротким волосам, нежно касалась щёк и выступающих скул. Индра был прекрасен во всех воплощениях, но новое молодое тело будоражило её фантазию, захватывая в плен ярких иллюзий. Возлюбленный Сакуры всегда был полон страстей и отдавался увлечениям и прихотям без остатка, а будучи эгоистом и собственником, желал контролировать все аспекты её жизни. Что, если Саске вопреки надеждам и стараниям ничего не вспомнит? Если продолжит смотреть на неё, как на постороннего человека? Или влюбится в какую-нибудь куноичи из селения? Ведь кроме ярких волос, медицинских навыков и крови Ашуры в жилах, она не обладала ничем выдающимся. Случись такое в ближайшем будущем, Сакура без раздумий покинет селение, чтобы больше никогда не возвращаться. По быстро двигающимся глазам под веками она поняла, что Саске видел сон, и пожелала, чтобы тот был об их прошлом. Неужели, преодолев столько горя и бед, они не заслужили маленького личного счастья, любви и процветания клану, который основали их дети почти тысячу лет назад? Смахнув растрепавшиеся пряди с его лба, она подумала, насколько наивны и мелочны её мысли. Пусть лучше Саске и другие члены его семьи будут целы и невредимы ― ей оставалось только ждать и верить в него. ― Мы снова встретились в этом мире, Мадара, как я и обещала тебе… Я сдержала клятву, как и много раз до этого. Знаю, что не смею что-либо требовать от тебя, но всё-таки прошу ― ради нас обоих вспомни меня, ― чуть слышно произнесла Сакура и с последним словом запечатлела на его щеке невинный поцелуй. Ресницы Саске на несколько секунд задрожали, точно он собирался открыть глаза после долгого сна, а на губах заиграла улыбка, предназначенная лишь для неё. _________ ¹Яма ― (яп.) в буддизме бог смерти, властелин ада и верховный судья загробного царства.