Нэкомата. Часть 3
25 января 2019 г. в 23:59
Миказуки проснулся от толчков в грудь. Мико недовольно морщила лоб, неразборчиво бормоча. Юноша немного отодвинулся к стене, осторожно поднялся, стараясь не тревожить сон, но был схвачен цепкой ладонью за кисть руки. «Уже утро?» — зевнула девушка, протирая кулаком глаза.
— Скоро рассвет, — выглянул в окно. — Ты плохо спала? Что-то тревожило?
— Я видела тех, кто ушёл. Я словно шла по коридорам памяти. Это происходит уже не в первый раз. Сначала я видела тех, кого помнила, а сейчас много чужих лиц.
— Кровь даёт о себе знать! — крикнул Яген, входя в дом. — Я решил немного прогуляться по деревне. Тут уютно и тихо.
Паренёк зевнул и сел снова за стол, не сводя глаз с не спящих. Миказуки не желал продолжать эти гляделки. Поправил смявшуюся одежду и вышел, не проронив ни слова. Босые ноги приятно щекотала роса на траве. Его городок ещё спал. Ни одного огонька, кроме открытой кузницы на холмике, где неустанно ковалась сталь. Отец надеялся, что мальчишка не станет грезить теми легендами, что говорили старухи-жрицы про его глаза. Но сейчас этот Лунный принц стоял, облокотившись о дверной косяк плечом, немного пачкая дорогую ткань, подаренную Лисом, сажей.
— Снова трудишься, — Миказуки говорил это с сожалением в голосе, словно прощаясь навсегда.
— Разве это труд? Просто развлечение! — кузнец всё сильнее бил по стали, придавая ей форму, отправлял в огонь и снова заставлял клинок искриться. — Ты жив. Значит те легенды полная чушь.
— Ты всё ещё считаешь меня проклятым? — он говорил спокойно, не решаясь перешагнуть порог.
— У всех нормальный цвет глаз. Один ты такой особенный. И не возводи себя в статус господина теперь.
И снова тишина, которую разбавлял приятный звон. Миказуки искал подходящие слова, что бы уйти из этого дома и этой жизни. И среди тысячи произнёс самые простые, которые не должны были приносить боли.
— Отец, я пришёл попрощаться.
— Ясно, — бросил старший, остужая клинок в воде.
— Мы с Мико отправляемся в столицу.
— Девочку не трогай, проклятая кровь, — и снова грубый голос, зовущий его проклятым.
— Она нужна. Только с её помощью могу снова вернуться к нему.
— Скажи ещё, что ты влюблён в этого Лиса.
— Его имя Когицунемару. И я не влюблён в него. Просто выполнял то, что предписывало пророчество. Многие захотят получить мои глаза. Или меня самого.
— Что бы мой единственный сын был опорочен каким-то мерзавцем? Останься здесь. Мы подберём тебе идеальную жену. Может и Мико сгодится.
— Ты опять за своё! — не выдержал юноша, подняв голос. — Раз уж я и родился таким, так что? Лучше подохнуть? Я не такой неженка, каким меня все видят! Раз уж грядёт война, как сказала Мико, то я буду готов к ней как воин, а не как деревенщина с мотыгой в руках! Проклятая кровь. Если я такой, то и ты проклят. А может моя мать была проклята, что родился такой уродец, как я? Или, — немного остановился, видя, как дрожали руки старика, — ты боишься меня потерять, — последнюю фразу произнёс тише, видя разъярённый взгляд отцовских глаз.
Миказуки был готов получить пощёчину, но кузнец лишь обнял, стараясь не отпускать.
— Не думал, что воспитал такого жёсткого человека. Ты всегда был мягок со всеми, но в тебе есть неведомая сила. Я помню, как ты тренировался на поляне с танто в руках. Ты рос. Менялся клинок. Ты готов получить свой подарок, — отец отпустил его и скрылся во тьме, ища что-то. — Возьми его, — он протянул ножны, в которых покоилось тати, — этот клинок будет тебе служить верой и правдой. Я назвал его Миказуки. И хотел захоронить с твоим телом, если бы ты умер там. Но, раз жив, то пользуйся.
Рукоять и ножны казались дорогими и словно обвитые золотыми нитями. На ножнах красовались изменяющиеся луны. Юноша поблагодарил, поклонившись, и сказал: «Я не стану его вынимать без необходимости».
На небе ночь сменялась холодным рассветом. Первые лучи ласково играли по закрытому клинку и отражались в лунных глазах. Миказуки был счастлив, узнав, что отец никогда не желал ему зла. Мико уже стояла у своего домика, расчёсывая волосы гребнем. Мунэчика всегда видел в ней соратницу, а не супругу. Просто хороший друг. Девушка, заметя оружие, начала расспрашивать обо всём, но получала краткие ответы. Яген теперь занял кровать, уснув на одеяле, прижав колени к груди. Он так был похож на котёнка.
«Мра», — услышал лунный принц кошачий возглас. Обернулся. Две кошки на задних лапах размахивали двумя хвостами, шипя и размахивая лапами, пытаясь задеть рукоять.
«Широ, ты чувствуешь это?» «Мра, Куро, клинок. Он пришёл убить господина» «Давай сами его зарежем»
— Хватит! — этот возглас можно было узнать из тысячи. — Нэкомата, вернитесь в шкатулку! Он нам не враг!
Кошки лениво встали на четыре лапы и прыгнули в открытую на столе деревянную шкатулку. Мико захлопнула её.
— Духи моих кошек, — спокойно сказала, поправляя локоны за ухом.
Господин Яген проснулся к обеду и удивился запаху сваренного супа и собранных узлов, как и лежащему рядом с Миказуки оружием. Плотно пообедав, они пошли в путь. Долгий и опасный. Лекарь знал все короткие и длинные пути до столицы, но не хотел, что бы их путешествие закончилось так резко. Надо было немного поиграть с новоявленной невестой лиса и его милой сестрёнкой-заклинательницей. «Раз кот сказал, то вы и будете следовать за мной по пятам. Надеюсь, что пешком мы за неделю сможем добраться до столицы, если не заплутаем в этих лабиринтах», — на милом почти детском лице появилась хитрая улыбка, подобная лисам.
— Привал с заходом солнца! Если Санива устала, то могу сделать привал прямо сейчас.
— Зови меня Мико. Без этих дополнений.
— Раз ты перерождение, как по нашей легенде, изволь привыкать к своему новому имени.
Спорить никто не хотел.
Привал соорудили с заходом солнца. Хорошая полянка посреди вековых деревьев. Костёр, на котором готовился пойманный кролик. Тишина и покой. Но тут резко из кустов вылетели испуганные птицы. Тень напала на не ждущих никого путников. Миказуки отбивался закрытым клинком, вспоминая всё, что изучал и надеясь на интуицию. Но Мико быстрее сообразила и оглушила сковородой. Человек упал на землю, ослабив хватку.
— Сковородка — лучшее оружие девушки! Не то, что ваши стальные клинки, — это был час геройства.
Яген, проснувшийся от шума и не замечающий, что на нём лежала человеческая тушка, пожурил молодёжь, напоминая, что бы те разбудили, когда будет готов кролик. Заклинательница и принц удивились такому спокойствию, но не растерялись. Подняли тело, унесли к ближайшему дереву и связали, продолжая ожидать готовности зверька.