***
Рано утром, когда закончился дождь, все собрались возле выхода из пещеры. У Цурумару были связаны руки и одета на шею верёвка. Единственный пленник. — И так, как добраться до столицы? — спрашивал Яген, поправляя одежду. — Повезло, что вы задержались здесь подольше. Как раз сегодня Чертоги появляются возле нужного места, — весело пропел мальчик, убегая обратно. Группа поблагодарила правителя за гостеприимство. Ушли вниз по лестнице к открытому проходу. Водопад не шумел. Лишь листва тихо сбрасывала утренние капли. Мико попросила свой клинок не показываться на глаза простым людям. Девушка догадывалась о том, что народ привык к таким чудесам. За несколько часов добрались до ворот. Охранники проверяли каждого входившего и выходившего, ища беглецов. Никкари сразу договорился с ними о пропуске. Миказуки пощупал себя за пояс, ища свой меч. «Оставил где-то», — отшутился. Подарок его отца. Яген, входя, попросил Мико начинать принюхиваться, ища запахи существ из других миров. Объяснил, что чаще всего это цветы или аромат души. А как можно его узнать, не успел рассказать. Незаметно оставил друзей, поддавшись на нежные камелии. Он следовал за фигурой, прячущей лицо за нежным зонтом. Преследовал, пока тот не вошёл в дом, скрывшись за занавеской у входа. Вбежал за ним и удивился, встретившись взглядом с изумрудом и сапфиром. Высокая тонкая и изящная фигура, волосы цвета утренней розы. На его лодыжке были тёмные бусинки браслета. — Спустя стольких лет мы снова встретились, — спокойно сказал, кланяясь. — Здравствуй, Яген Тоширо, — наклонил голову в бок.***
— А где кот? — запаниковал журавль. — Вы что, так просто войдёте во дворец? Вручите меня этому нудному человеку? Вы знаете, какой там этот министр? Ужас во плоти! Такой вот Нанкаитаро! — Нанкай? — девушка остановилась. — Значит ты и есть та дева, зачаровавшая его на источнике. Он будет рад видеть тебя, — Никкари растягивал каждое слово, оборачиваясь. — Может лучше мне не идти? Или надеть что-то, что бы скрыло меня? — Значит твой жених министр при императоре, — продолжил мысль Миказуки, улыбаясь. «Значит ты уже предназначена другому?» — только девушка могла слышать голос клинка. — Нанкай не приехал забрать меня в день совершеннолетия, сказав, что я сама когда-нибудь дойду до него, — Мико с сожалением вспоминала последнюю встречу. — Значит этот провидец знал, что я должна явится сюда. Знал, что так и будет. «Я бы желал увидеть его. И самолично доказать, что я достойнее своей госпожи». — Нанкай же не человек? — Нанкаитаро был когда-то полководцем при императоре мира духов. Потом, после свержения прошлой власти, скитался по миру, ища скрытые знания. Он пришел сюда после нас. Его кровь не чёрная. Он не дух клинка. Не принадлежал храмам. Последний из своего рода. Новый император даровал ему должность Смотрителя за цветами. Каждое сокровище на его плечах. — Никкари, а ты не видел цветок у него? — Ты про нежный с полей? Он хранит его в своей записной книге. — Нанкай не изменился. «Ханэмико, прекрати говорить о нём так нежно!» — Кажется, что я снова начну влюбляться в него. «Прекрати!» — Ладно. Хватит о нем говорить, а то Сэнго ревнует уже. «Ревную? Я бы сейчас же отрубил ему голову!» — Ты не жестокий! Прекрати! Сэнго! Грр. Надо было тебя вообще не вынимать из воды. Прибился бы к кому-то ещё. Спутники смеялись, слушая перепалку. — Как же это напоминает меня и брата, — невзначай напомнил себе Хачиска. — После стольких лет он не будет ждать моего появления. Да и там он и Урашима, наверное, счастливы. Надеюсь, что увижу его в окружении той златовласой жены, детей, их детей. А обо мне он забыл давно. И не захочет видеть. Никогда. Как и я его. — У всех из нас несчастные истории любви, — засмеялся журавль, указывая на каждого. — Я потерял своего любимого, возлюбленный Миказуки проклят и не сможет даже жить рядом с ним, у девчонки есть жених, её ревнует наш дорогой Мурамаса, этот воин не желает или желает вернуться к своему дорогому, а вот Никкари даже прикоснуться не может к провидцу. А у кота и то печальней история. Его любимый лишь просто ушёл, когда ему стало лучше. А у дракона и Мицутады не получалось найти друг друга долго. Все мы с разбитыми сердцами! Круто, правда? — Заткнись! — крикнули все, кроме Миказуки. — А он прав. Только ошибся в одном. Я предназначен лису, но не влюблен. Будешь меня осуждать за это? — Миикэ говорил также! Пока не остался там. — Ты всё ещё любишь его. Такая жестокая любовь. — Я хочу его отпустить, но не получается! Смотрю на тебя и вспоминаю его. Будешь рад, когда я спокойно исчезну? Птицы сидят в клетках и умирают. Обычные птицы! Но мы живём, желая свободы. Ворон всегда неподвижен, лишь иногда спит или моргает глазами. Я не знаю, как он попал в заточение. — По своей воле! Что бы меня приняли тоже на службу, — перебил Аоэ, прикрыв глаза. Дальше следовала тишина без разговоров. Каждый думал о своём. Любовь? Преданность? Месть? Одиночество? Страх? Дойдя до могучих дверей, вошли внутрь. Большой коридор, полный шума, резьбы, украшений. Никкари представил перед троном своих спутников. По одну сторону от императора находились приближенные, во главе которых стоял Нанкаитаро и провидец, по другую его дети. Кто-то был обычным, кто-то прекрасным, ощущались нотки иномирья. Министр поклонился, встретившись взглядом с девушкой и что-то прошептал провидцу, прося посмотреть на прибывших. «Им сложно будет уходить отсюда. У девушки есть клинок, в котором заточен дух. Ей придется задержаться здесь. Может на пару лет. Как и многим». — Дракон без привязи? А не нападёт? — шептались слуги. — Совершенно ручной, — уверенно сообщил. — Отведи его в предназначенное место, как и птицу. Прощаю все преступления, Шокудайкири Мицутада, — одноглазый демон поклонился и ушел вместе с новыми ценностями. — А девушку можешь отвести к моим цветам. — Нет, ваше величество. Она предназначена мне. Эта юная дева ещё долгожданная ученица провидца, — Нанкаитаро вышел вперёд, перекрывая собой Мико. — Понятно. А луноглазый юноша… — Мне надо самому с ним поговорить. Я ждал его появления, — сообщил Джузумару. — Отведу его в гостевые покои, — проговорил Никкари. — Если не будет новых приказов, то я могу уйти. — Не будет. Все свободны. Золотой воин поклонился и ушел из замка. Никто просто не заметил этого человека, ставшим когда-то одним из призрачных воинов мира духов. Потерянный и одинокий.***
— Ты давно живёшь здесь? Один? — нэкомата осматривал помещение. — Не один. Но не с братьями. Они остались там. — Работаешь? — потрогал материалы на столе. — Продаю ткани и шью одежду. Моя вышивка славится в столице. И за пределами. — Ты не снимаешь мой подарок, — указал на лодыжку. — Единственное напоминание о прошлом. — Наша встреча не случайна. Значит так и надо было. Взгляды снова пересеклись. — Ты один? — теперь собеседник начал свой опрос. — Нет. С друзьями. Ты знаешь, кто ещё здесь из нашего мира? — В городе есть несколько лавок. Одна из них принадлежит белому демону. Но он уже и так спился там. — Ты про Джиротачи? — Да. Его брат же клинок в руках лисов. Джиро рассказывал, как это случилось и о тех временах, когда шла война. Из наследников черной крови спасены лишь двое. Один ещё в младенчестве, другой был подросшим. Таро спасал его, но потом сам пал. Джиро всегда, когда сильно напьется вспоминает об этом. — Ты говоришь про провидца и убийцу по призраков? — Он не описывал внешность. Не говорил имена. — Я знаю лишь двоих таких. И это они. Ты сказал наследники демонов? — собеседник кивнул. — Два некоронованных. Что будет, если кто-то ещё об этом узнает? — Ты помнишь заклинателей, что жили у вас вместе с тем юношей? Они говорили про поиск таких людей. Желали разом уничтожить. Они же тоже тогда жили в вашем доме? Могли пострадать. — Если всё, что было в тот день, подтверждает твои слова, то мы не должны спасать лиса? — Если бы они знали про этих двоих, то сразу бы пленили. Разве не лучший из вариантов? — Ты прав. Мы не знаем истинности. — Можешь остаться здесь? Ненадолго. На ночь. Хочу обсудить наше прошлое. — Если это, — встал на колено и поцеловал ладонь, — единственный шанс, то согласен. Может в будущем наши пути снова разойдутся. Самонджи. — Можешь называть меня по имени. — Соуза.***
— Императорский сад — прекрасное место. Может прогуляемся? — Нанкаитаро протянул руку, ожидая согласия от спутницы. — Ты долго не появлялся. Я уже соскучилась. Двери открылись, впуская заходящие солнечные лучи среди деревьев. Мико опустила глаза, стараясь не смотреть на мужчину, но отчётливо слышала то, что говорил Мурамаса. «Ты должна была выйти замуж за этого предателя?» Старалась молчать и не реагировать, любуясь деревьями и вслушиваясь в пение птиц, голосов. — Согласен. Пришлось. — Да. Мне нравилось проводить время за беседами. — Ты наследница многих кровей. Так говорил Джузумару. — Сказать честно, сама не знала о себе многого, — старалась прятать взгляд, отвлекаясь на что-то другое. — Не знала. Не говорили. — Ты прав. «Он прав. Я не доверяю ему». — Я готова тебе довериться. «Что? Я видел этого человека и знаю, что он один из четырёх теневых магистров!» — Только можешь ответить на вопрос? — Да, — пригласил сесть рядом с собой на лавочку под ивой. — Кто такие теневые магистры? Нанкаитаро засмеялся, приобнял, притягивая к себе. «Он специально это делает». — Орден в мире духов. Шпионы, советники, воины. Есть призрачные и теневые. Только откуда ты это слышала? — От одного кота, — отодвинулась. Поднялся, взглянул на меч и хитро улыбнулся. — Ты же не умеешь обращаться с оружием. — Нет, — покраснела. — Хочешь научиться? — Да. Поднялась, обнажила клинок, заметила раздражённое отражение. «Он будет тебя учить. Почему меня не попросила?» — Аккуратно обращаешься с ним. Это хорошо. А теперь встань в стойку. Вспомнила, как это делал Миказуки. Она хоть и наблюдала за ним с детства, но сама не тренировалась с настоящим клинком. Жрицы, находя её тренирующейся, сразу отводили обратно и заставляли заниматься рукоделием. Попробовала разрезать воздух, словно врага. Нанкай попросил остановиться. Поправил стойку, локти, прикоснулся к ладоням, накрывая своими, что-то шептал, подсказывая. «Ханэмико, пусть он отойдёт от тебя. Подальше. И не прикасается. Да пусть он уберёт свои руки!» — Успокойся, — со стороны бы показалось, что она это себе говорила. — Браво. Ты понимаешь истину правильного боя, — помогал разрисовывать воздух, играя с узорами и разрезая падающие листья. — Так легко. «Пусть отпустит. Иначе вырвусь и сам его разукрашу». — Кажется уже поняла. — Да? Тут кто-то позвал Мико. Тренировка прервалась. Попросила прощения и положила клинок на скамью. В дали находился Миказуки уже в новой одежде, украшенной лунами. Прекрасный. Нанкаитаро бросил взгляд на Мурамасу, заметив его. — Ты боишься, что я украду эту деву у тебя? А может это ты крадёшь её у меня? Клинок поднялся в воздух и прислонился к горлу министра. — Я вижу, что ты сам этого хочешь. Что ты сам держишь его сейчас. Твой гневный взгляд. Как у твоего отца, когда он убивал чернокровных. Ты же помнишь меня. И тот день, когда стрела нашла человеческое сердце первой. — Я бы с радостью сделал это. Только я не жестокий! Я не стану кровавым клинком! — Сэнго Мурамаса. Ты передал свои полномочия своему брату? — Откуда ты знаешь? — Ты привязал свою душу к клинку. Ты же знаешь, что это делал твой отец над теми, кто был на грани смерти? Ты что, умирал? — клинок опустился. — Ты никому не говорил об этом. И сейчас молчишь. — Поклянись, что не скажешь ей об этом. Никому не скажешь. — Своей жизнью клянусь. Может, если придёт время, всё им расскажешь. Ведь даже твой старший брат об этом не догадывался. Вернулся обратно. Мико вернулась, попрощалась, ушла вместе с клинком и названным братом. Любовь. Жизнь. Смерть. Все переживают эти стадии. Нанкаитаро остался один среди нежного пения дев императора. Среди прекрасных цветов спал золотой лев в обнимку с юношей. Старший и младший из близнецов. Самые любимые из всех детей. Ворон вернулся с письмом, приземлился на руку. Смотритель снял записку с лапки, развернул, прочитал: «Скрылись». Значит одно из сокровищ он уже потерял. Одно из главных своих сокровищ.