***
— Кане-сан! — кричал, запыхавшись, Кунихиро. — Вы снова убегаете. Так не честно! — Ты слишком много привлекаешь внимания своим криком, — легонько толкнул сзади Нагасонэ, а рядом тихо подхихикивала его дочь. — Извините, госпожа! Вас проводить? — Приятна твоя забота, но мы уже дошли. Удачи, отец, — поклонилась, поправляя выбившийся волос, — я передам твои пожелания и подарки матери и дядюшке. — Называй лучше его по имени, — чмокнул в лоб, прощаясь. Девушка, собрав нужные вещи, убежала в лавку к учителю. Лёгкая и плавная походка, движения рук, головы, взгляд. Всё немного напоминало его гордого брата. Все эти долгие года он ни разу о нём не вспоминал плохо. Детство. Юношество. А во всём была виновата гордость. Только чья? Оба были тогда горячи и хороши собой. Страшные тигры. Огонь и золото. Он просто делал то, что должен делать старший из детей. Продолжать род. Но, к сожалению, Юрико не смогла подарить ему сына. Оставалась надежда одна. Чтобы жена вылечилась от болезни. Чтобы выжил ребёнок в её чреве. Чтобы это был долгожданный сын. Но надежда угасала постепенно, как и она сама. А совсем недавно сам проснулся от кошмара, преследующего чуть ли не каждый год ровно в день и час, когда не удержал в руках ценное сокровище. Просил прощения, ухватившись руками за одежду Касена, рыдал, уткнувшись лицом в колени. А старший Канесада всё понимал. Ведь знал очень хорошо этого человека. Тяжело. Слишком. — Ну правда. А если будет сын. То как назовёте? А если снова дочь? — не унимался Хорикава. — Хачиска. А дочь — Аканэ. Выбор первого имени обуславливался желанием загладить свою вину.***
Обитель умиротворения, куда стекали воды всего мира. Этот подводный дворец был скрыт от любопытных глаз. Чиёганемару — один из великих, правящий этим местом. И единственный, кто не возжелал луны, довольствуясь своим спокойным существованием рядом со своим народом, братьями. Единственный, кто, будучи прекрасным воином, не желал кровавых битв. Да и сейчас он охранял одного из самых опасных воинов, мирно спящего в этом гроте. Прекрасное место. — В мире столько всего произошло, друг мой, но ты не узнаешь этого, — осторожно расчёсывал тёмные волосы гребнем с жемчужинами. — Твоя любимая супруга мертва. Старший сын в странствиях, занял твоё место. Младший передал. Он заточил себя в клинок, — остановился, тихо посмеялся, словно вспомнив что-то. — Мне всегда было любопытно, а можно духа клинка снова вернуть к жизни? Уничтожить эту связь? — погладил ветвистую корону, держа в руках и рассматривая. — А помнишь наше знакомство? — вернул обратно на подушечку у изголовья. — Надеюсь, что помнишь. И кто победил тебя? Я же говорил, что страсть к крови может привести тебя сюда, — поднялся с места, всматриваясь в умиротворённое лицо. — Я согласился погрузить тебя в сон, чтобы ушла та тьма из твоего сердца. Надеюсь, что твои дети не унаследовали этого желания. Но я же ошибаюсь, правда? — повелитель был обеспокоен, медленно ходил вокруг спящего. — Лишь младший может стать кровавым клинком. Отец Мизуки же был лучшим из воинов своего времени и решал всё через кровь и казнь. И в нём же императорская кровь? Я сам недавно это узнал. Мизука была прекрасной. Скрывала свою истинную фамилию. Спасла тебя. Доброе и искреннее сердце девушки, — вернулся на место, продолжая перебирать пряди. — Я не был знаком с твоими детьми. — Брат, — отвлёк голос младшего, — я сделал украшение для обряда. И ещё не настало время уходить! Ворон вернулся. — Что? — Чиёганемару был напуган таким известием, задрожали руки, отпуская хрупкий гребень, разбившийся в тот же миг. — Пришло послание. Настало время вернуть всё на свои места. Повелитель вод посмотрел на друга, огладил корону у изголовья, зажмурился, обдумывая своё решение. Он не был гордым. Но никогда не нарушал клятвы, данные однажды. Эти обещания цепями сковывали его уже много столетий. — Я разбужу лишь в случае прихода одного из его детей. Передай ворону это послание. Пусть сами найдут меня. Без его помощи и подсказок. А если он хочет сам повидаться, то пусть приходит. Но уйдём мы все вместе. — Он услышал тебя, — младший правитель поднялся с колен, вода капала с рукавов, прилипших к нежным бледным ручкам. Сила Чаттанакири — вода. Он мог видеть всё через воду, слышать. И послание было уже доставлено.***
— Значит, я был прав. Великий смотритель и правда спит в гроте смертных, — засмеялся Когарасумару, отставляя чашу с водой в сторону. — Ужасное название, — соловей прекратил одну из своих песен, услышав, как скрипнула внизу дверь. — Только Великие без вреда для жизни могут там расслабляться, — эта фраза содержала в себе шутку. — Опасно будет будить. — Джузумару ушёл с моим братом куда-то. Надеюсь, что с ними всё хорошо. И они не натолкнутся на шайку императорского сынка, — фыркнул, прикрыв глаза, нервно постукивал пальцами по краю кровати, где спокойно спал золотой воин. — Оскорбление власти карается смертью, — напомнил, подлетая к птенцу. Прекрасное лицо озарила очередная маска гнева, алые глаза обрели кровавый оттенок, а вместо тонкой улыбки — жадная хищная. — В этом мире не так, — Угуисумару не боялся, даже не дрогнул. — Лишь подстрекатели восстания могут угодить в эти лапы. Нас не тронут, если будем молчать. Все императорские наследники отказались от власти. — И откуда ты знаешь это? — успокоился, возвращаясь к привычному ворону. — Я служил там у императора. Мой брат — магистр теней третьего ранга. Бояться надо лишь безумца. Его шпиона. Садамунэ. Мастер пыток. Но он уже не такой мастер, каким был. Недавно император поймал его. Никто не оставался живым после этих мучительных истязаний. Эта змея так просто не умрёт и ничего не расскажет. Он вернулся без своих братьев. Единственные, чья жизнь ему дорога. И если Кикко сломается, станет подчиняться зверю, то нам не скрыться. Господин, нам надо будет всем уйти на рассвете в безопасное место, пока не стало поздно. — Если мы отправимся в Водную обитель, то сами не уйдём оттуда. — Нужно найти шпиона лиса. Яманбагири. Обоих. Они знают всё про теней. Хоть Чёги является магистром лишь четвёртого ранга. — В людском замке есть один магистр. И если мы заручимся его поддержкой, то сможем победить. Но кому-то надо будет вернуться, — никто не заметил, как оба путника возвратились, не услышали шагов, скрипа двери за своим спором. — Я был рад всех встретить. Есть много способов. Но нам всем придётся разделиться. Я согласен вернуться в ту золотую клетку, — осторожно покрутил подарок на запястье. — Джузумару! — Ооканехира было хотел ещё что-то сказать, но был остановлен тонким пальчиком, прикоснувшимся к губам. — Это единственный способ, Ооканехира, — провидец спокойно взирал на всех, не боясь увидеть что-то страшное в будущем, а на его руке находился браслет с сдерживающим сапфировым камнем. — Прости. Верь мне. Мы ещё встретимся. Снова. — Тогда мне к Великим. Скажи Сэнго, где пропадает его отец. Русалочка согласен разбудить его, лишь в случае, если появится кто-то из его детей. Младший достойнее. Только пусть он сам поищет, — Когарасумару обратился в птицу и улетел, оставив спутников. — Ооканехира может остаться. Пусть ощущает силу старшего из магистров тени. — Я только этим и занимался, — буркнул, скрестив руки на груди. — Но, если что-то пойдёт не так, то спрятаться будет не возможно. — Беги в обитель лиса. Там безопаснее. Пока. Пока это место не стало главным полем битвы, — предупредил возлюбленного. — А что делать с ним? — соловей показал на дремлющего Хачиску. — Подбросьте в постель к его брату. Такой подарок, думаю, его развеселит, — подал идею Джу, уходя в свою комнату. Провидец никак не мог уснуть, всматриваясь в небесную гладь. Для чего же он уходил тогда? Ради этой встречи? Ради спасения некоторых жизней? Чтобы узнать о происходящем? Джузумару плакал, вспоминая весь ужас битв, уничтоженных жизней. Ведь вместо Садамунэ мог быть под пытками он сам, придя раньше. Но вдруг он услышал голос. Он пел прекрасную песню. Потом тишина. Скрип двери. И новая песнь.«Усталая ночь, Не гони меня прочь. Дай выслушать тихую трель. Подари мне улыбку теперь. Хоть жестока с нами судьба, Не отпущу тебя никогда. Подари мне один поцелуй. Последний вздох в моих руках, Ты исчезаешь на глазах. Грустна же песня соловья. Прошу одно…»
— Не оставляй меня. Никогда, — Ооканехира поцеловал в макушку, сильнее обнимая. — Сегодня полная луна. Ты знаешь, что это значит? — Заключение брачных союзов. — Джузумару, я хочу, что бы ты стал моим супругом, — почувствовал дрожь. — Ты хочешь отказаться? — Нет. Я счастлив. Люблю тебя. — Это означает согласие? — потянул за собой в медленный танец под новую соловьиную песнь. — Я желаю первым сказать клятву, — остановился, взяв за руки. — Ооканехира, я буду всегда рядом с тобой. Все трудности, что будут на нашем пути, все угрозы моей жизни. Я хочу преодолевать их вместе с тобой, мой возлюбленный. И телом и душой я буду только твоим. — Джузумару. Мой прекрасный император. Я сделаю всё что угодно ради тебя. Мы преодолеем все трудности, преграды. Первая правящая линия должна продолжать жить. — Но, если так, то я же не смогу подарить тебе наследников, — прижался сильнее к мужу. — Есть один способ. — Попробуем после. Нам надо спасти лиса. — И вернуть тебе трон. Он никогда не соглашался с этим. Ведь может произойти всё что угодно. Но он уже не будет бояться. Ведь рядом будет его половинка. Никкари. Вспомнил последнюю ночь. Ведь он станет считать его предателем. А так и есть. Он предал его чувства, поддавшись своим. В который раз. Провидец не в первый раз пропадал из замка императора. А сейчас просто исчез на долго. И что случится теперь с ним? С другими? — Ооканехира, прошу, когда почувствуешь, что уже поздно, то беги к лисьей обители. Найдти Ичиго Хитофури. Он сможет остановить Садамунэ. — Он должен пасть от его рук? — Если так надо будет. Надеюсь, что не придётся его убивать.***
Угуисумару пришёл с рассветными лучами в комнату провидца. Ведь его братец мог быть лишь там. Ооканехира спал один. Вторая половина была пуста. Да и одежды этого чернокровного не было. Молодой магистр спал на животе. Поцарапанная спина была полностью открыта. — Вижу, что первая брачная ночь прошла удачно, — вылил фляжку с водой на лицо. — Я отнёс этого принца в опочивальню к его… Хм… Не так. Я отнёс ту принцессу в опочивальню к принцу. Ты бы слышал крик, когда Нагасоне проснулся. Хороший подарочек в кроватку. — Уже утро, — вытер рукой лицо, волосы. — Нам надо выполнить приказ. — Я так и не понял. Кого мы спасаем? Лиса? Твоего супруга? Себя? Других? — Мы лишь желаем привести мир в истинный порядок. Как было раньше. — А мне кажется, что ты спасаешь лишь его. Не боишься гнева убийцы призраков? — Он мне ничего не сделает. И ему тоже. Он сам вчера разрушил их связь. Сам согласился. А в руке остался тот браслет с сапфировым камнем. Поцеловал его, пожелав удачи и скорейшего возвращения.***
— Этого не может быть, — Касен внимательно рассматривал живого друга. — Как это случилось? Нагасоне всё ещё прятался за сидевшими Изуми и Хорикавой, выкрикивая «оборотень, перевёртыш, призрак». — Я стал призрачным воином. Но сейчас, не знаю, как оказался здесь. Касен, из любопытства, достал свою учигатану, проткнул друга. Остальные замерли в страхе, ожидая появления истины. Клинок пронзил полностью тело, но ни крови, ни криков не было. Лишь раны с двух сторон, затянувшиеся в одно мгновенье. — Разве призрачные при ранении не исчезают на время? — спросил младший Канесада, почёсывая подбородок. — Вы хотите сказать, что я не призрачный воин? — Золотце моё, что же с тобой было! — Касен, заливаясь слезами, прижал к груди воина, поглаживая по голове. — Ты переродился не призраком, — Кане что-то вспомнил. — Ты полностью человек. Ты стал новым из Великих? — Что? Но я же не достоин занять это место. Я не наследник. — Никто не выбирает. Просто пришло время стать тебе сильнее. А кое-кому поверить в то, что у него был и остаётся второй младший братец! Соратники оставили братьев Котетцу в одной комнате. Слышались извинения. Много извинений. И слов поддержки. И кипящей страсти. И всё это было над обеденной комнатой. Изуми залился краской, смотря на Муцуноками и Хорикаву. Даже с ними он не так сильно выражал все свои эмоции. А взгляд брата так и говорил: «Ну что, стыдно? Теперь понимаешь, каково это было мне слушать?»***
— Нагасоне, — обратился к брату, заходя в онсен, — у тебя же жена, дети. Что им скажешь? — Правду, — присоединился, — только её. — Скажешь, что я вернулся. Что я стал таким. — После твоего падения я не смог найти тела, даже идя по течению. Все эти годы я блокировал в себе все чувства и воспоминания. Расскажи, что же произошло на самом деле? И каким из Великих ты стал? — Об этом я лишь сегодня узнал! — брызнул водой. — Меня нашел провидец. Только не говори никому. Он из чернокровных. — Что? Демон? — Он хороший! У него длинные волосы. Тёмные, переходящие в светлые. Его глаза всегда закрыты. Почти всегда. И мы заключили договор. Он сам назвал меня призрачным воином. Я по своему желанию могу исчезать. Чаще всего во плоти. Видимо это и отличает меня от таких существ. Потом мы перешли в мир людей. Я и не знал, как попасть обратно. Там все звали меня Золотым воином из-за доспехов, подаренных от прошлого доброго императора. Скитался по миру много лет. Потом встретил императорского сына. Корю Кагемицу. — Его мать была из последних драконов. Золото. Гордая мать-императрица. Потом появилась Канесада. Желанная наложница императора. — Не перебивай! — снова набрал в ладони воду и бросил в лицо брату. — Я помог сбежать ему с сыном императора людей. Мы успели забежать к провидцу. Я и не ожидал увидеть Джузумару там. Потом, захватив телегу и лошадей, мы отправились в путь. Они могли бы помочь мне вернуться в этот мир. Но, по дороге, нашли тела. Девушка. Некомата. Дракон. Никкари. Мицутада. Погрузили и отправились в путь дальше. — Любопытное приключение, однако. — Не перебивай! — ещё больше окатил водой. — Тот кот оказался Яген Тоширо. Один из служителей лиса. — Лиса? Я слышал о этой легенде. Только… — Нагасоне! Ты сбиваешь меня с мысли! — толкнул в плечо, толкнул сильнее, но брат поддался, утащив за собой в воду. Хачи смог вырваться и подняться, откашливаясь. — Ты не желаешь меня слушать. Я побывал в самих Небесных чертогах! Мы спасали луноглазого принца. Перерождение первой невесты того самого легендарного лиса! Из лап журавля! Нагасоне засмеялся, наблюдая, как Хачиска на эмоциях размахивал руками. — Лис. Журавль. Луна. Провидец. Если бы мы жили в обычном мире, то это было бы смешно. Но это на самом деле смешно! — Из-за этого я тебя ненавижу! Я ждал много времени, чтобы вывести Джузумару оттуда! Он знал проход в этот мир! Мы спасли Великого ворона! — Ты всегда хотел быть героем. Слава. Почёт. Теперь, став таким же Великим, ты не изменился. Только ещё больше нашёл приключений на свою задницу. Последнее слово заставило краснеть не только от стыда, но и от гнева. Хачиска просто желал сейчас же своими руками задушить брата, но сдерживался, напоминая себе о Урашиме, племянниках и невестке. — Про ту ночь никому не слова. А то убью. — Никому и никогда. Главное, что ты жив остался. Пара и не догадывалась, что их, сидя за камнем, подслушивал капитан. Изуми удостоверился во всех своих догадках, о которых читал когда-то в уничтоженных книгах и по рисункам в самом замке.