Арно (Тони). Или наоборот?

Антонио угасает с каждым днем, и в доме начинает пахнуть могилой. Мария приказывает слугам распахнуть окна настежь, следит, чтобы в коридорах стояли цветы, но это не помогает. Арно отмечает это краем глаза — нанятые учителя подтягивают его знания до уровня Антонио, а тот умен, невероятно умен. Ему никогда не сравниться с тем, кого он пытается заменить. Да, его хвалят учителя, говорят, что к своим семи он с легкостью впитывает знания, какие не каждому взрослому даются. Они довольны его усидчивостью и жаждой знаний, а Арно просто боится говорить, что не может выходить за пределы классной комнаты. В классной комнате пахнет книжной пылью и мелом. Здесь широко распахнуты шторы и окна, свет и воздух проникают повсюду, но всё равно не могут побороть этот книжно-меловой запах, которым Арно наслаждается. Потому что за пределами комнаты пахнет цветами и могилой. Арно готов заниматься до глубокой ночи. Это он и делает, когда в комнату врывается Говард. Он, хлопнув дверью, пролетает мимо мальчика, опирается ладонями на подоконник, дышит тяжело и загнанно, а потом долго и хрипло выдыхает. Арно старается сидеть тихо, он думает, что нужно уйти, потому что в дыхании Говарда слышны слезы, а взрослые почему-то злятся, когда кто-то видит их слезы. Арно осторожно встает с места, и Говард резко разворачивается, смотрит на него, и глаза у него — темные и злые, но совершенно сухие. Под этим яростным взглядом хочется просто не быть. От него хочется сбежать. Спрятаться. А взгляд вдруг мечется по комнате, смягчается, становится растерянным, вновь обращается на Арно, и Говард говорит:  — Ты занимался? — Да, — тихо говорит Арно и зачем-то добавляет: — У меня есть еще полчаса перед сном. Говард долго кивает, хмурится, спрашивает: — Ты чего-то не понимаешь? Из того, что рассказывают учителя? Ты чего-то не понимаешь? Арно думает, что надо бы промолчать, но понимает, что всегда молчать просто не получится, а потому он говорит: — Я понимаю всё. Но они рассказывают не про всё. Они не дают всю информацию. Отрывки. Куски. А этого… — …мало, — договаривает за него Говард и усмехается: — Ты всё же Тони… не тот Тони, но как похож!.. Он обрывает себя, отводит полный боли взгляд. Арно становится… неловко. Он хочет извиниться, потому что он не тот, потому что тот, кого бы хотел Говард видеть в этом классе, сейчас умирает. Нет, Арно знает, что не виноват. Но всё равно хочет извиниться. Говард вдыхает глубоко, выдыхает, а потом тихо говорит: — Скажи, что тебе не понятно, и я объясню. Арно кивает и осторожно берется за тетрадь с вопросами. Говард подходит, берет стул, садится на него. Он отвечает на все вопросы, он объясняет лучше, чем учителя, но когда он смотрит на Арно, то во взгляде его видна такая тоска, что Арно хочется заплакать. Очень глупо, совершенно бесполезно, но хочется. А спустя полчаса Говард говорит мягко: — Иди спать… Тони. В твоем возрасте нужно высыпаться. Арно кивает и уходит. Он готовится ко сну, улыбается зашедшей его проведать перед сном Марии, засыпает. Сны ему снятся муторные, тяжелые, и ему кажется, что он медленно тонет в вязком воздухе, и с каждым вдохом проваливается все глубже, в могилу, на сладко пахнущие цветы. Он пытается выбраться, но не получается, его накрывает волна цветов, и всё вокруг пахнет цветами и могилой. Из сна Арно выныривает резко. Сердце колотится в ушах, но зато он точно знает, что ему нужно делать. Сначала он раздвигает шторы, настежь раскрывает окна в своей комнате и, босой, в пижаме, выбирается на карниз. Нельзя, чтобы его перехватили в коридоре, а окно Антонио уже открыто. Арно спрыгивает в комнату, смотрит на свое искаженное — больное и умирающее — отражение и говорит: — Ты им нужен. Не я. Он дергает штору, и та дается тяжело, сопротивляется, но Арно достаточно упрям, веса в нем мало, силы почти нет, но он Старк. А Старки всегда получают то, чего хотят. Карниз падает как-то разом. В воздухе танцует пыль. Пахнет штукатуркой. Арно стоит и смотрит на дело рук своих. Как и Говард с Марией. А потом… А потом Антонио смеется — едва слышно, слабо, но смеется. И пахнет… штукатуркой. Не могилой.