Мир, пахнущий пеплом.

      Хобс подскакивает с кровати, словно ужаленная. На ходу повязывает шелковый платок на шее и сама удивляется этому порыву. В голове все крутится и гудит, как в потревоженном улье, и она вяло думает, что напиваться не стоило, раз уж изначально она планировала поймать этот момент.       В коридорах аванпоста пустынно и тихо. В этот раз действительно пугающе тихо, и на фоне этой тишины фантомный перезвон колокола, словно бы совсем небольшого, звучит немножечко крипово. Как в дешевых ужастиках. Хобс пробирается на кухню неуютно ведя плечами, намереваясь перекусить перед началом вакханалии. Если уж ей предстоит умирать, то не стоило идти на это со сводящим от голода желудком.       Эбигейл запихивает в рот несколько тарталеток, движется к выходу, когда взгляд падает на одну из кухонных тумб. Брови ее недоуменно выгибаются, и после нескольких минут промедления, потраченных на то, чтобы спрятать находку, Эби покидает кухню.       В парадной аванпоста прохладнее, чем было раньше, потому что жаровня перед ведущей в жилые комнаты лестницей давно остыла. Воздух пахнет воском множества свечей, расставленных по углам, и затхлостью.       Хобс трет мерзнущие руки и настороженно оглядывает каждый угол. Еще до смерти всех жителей Аванпоста, Майкл умудрялся знать обо всем, что происходило в этих стенах. Наблюдал ли он и сейчас, было загадкой для нее.       Эби досадливо морщится, когда растирая плечи, рукой случайно задевает болтающийся на шее платок. Ей стоило потратить отзывчивость своего дара на то, чтобы предвидеть исход сегодняшней встречи, а не копаться в прошлом Лэнгдона. Если бы она только знала, что простых слов и желания может хватить на пробуждение силы, держала бы рот на замке. Узнать получше Майкла ей захотелось, видишь ли. «Тупая идиотина.»       Она раздумывает, стоит ли пытаться заглянуть в будущее, пока ведьмы не прибыли, и разобраться, что будет, если она займет другую сторону. Но со злостью на себя же отметает эту идею, — если видение затянется, она может пропустить главное противостояние, и все профукать.       Пламя в круглой жаровне вспыхивает, радостно потрескивая. Когда со стороны входа слышится дробь множества каблуков, Эби напрягается и встает так, чтобы ее было видно, когда пришедшие пройдут под сводами небольшой арки. Чтобы не напугать их своим неожиданным появлением и не спровоцировать на что-нибудь, летальное для нее.       Первой она замечает Корделию. Верховную ковена узнать не сложно, женщина красива и смела. Решительна в своем стремлении. Она почти сразу впивается взглядом темных глаз в застывшую чуть в стороне Хобс и неуверенно поджимает губы. Ее сторонницы останавливаются за спиной, и Эби окидывает рыжеволосую Миртл и надменно-величественную Мэдисон мимолетным взглядом. Этих двоих она знает по именам, потому что они часто фигурировали в жизни Майкла, пока он обучался в школе для ведьмаков.       Позади троицы Эби умудряется разглядеть чернокожую незнакомку с длинными афро-косичками и Мэллори, смотрящую на нее удивленно и с некоторым облегчением. На фоне колоритной компании покосившаяся конструкция прически Коко смотрится феерично, как наклонившаяся Пизанская башня, но самой Сан-Пьер не видно из-за голов остальных. — Кто ты? — Корделия окидывает Хобс настороженным внимательным взглядом и отнюдь не торопится распахивать дружественные объятия.       Понесшая слишком многие потери, Верховная не торопится быть доверчивой и наивной, и Эби понимает, что может быть сложно расположить ее к себе. — Меня зовут Эбигейл Хобс, я одна из выживших в третьем аванпосте, — Эби неловко заламывает руки, переводит взгляд с лица Мэллори на Коко, обращает внимание к Корделии, стараясь смотреть на их предводительницу честно и открыто. — Единственная выжившая в этом аду, судя по всему, — Мэдисон иронично выгибает бровь, упирая руку в бок, и смотрит на Эби далеким от дружелюбия взглядом. — Аллергия на яблоки, — она неловко пожимает плечами, совершенно не зная, что говорить. — Я думала, вы мертвы.       Эби глядит на Мэллори и Коко вопросительно, отчасти желая знать ответы на крутящиеся в голове вопросы. Она знала конечно, что их, вероятнее всего, воскресили магией, хоть и не видела этого подробно в своих видениях. Но показывать это знание ведьмам, если она хотела добиться большего доверия, не стоило. — Магический сюрприз, — издевательски тянет Монтгомери, выходя из-за плеча Корделии дальше в залу.       Хобс следит взглядом за всеми сразу, наблюдая, как осторожно женщины и девушки осматриваются в помещении. Темнокожая незнакомка и вовсе принюхивалась, словно пытаясь что-то учуять. Или чуя что-то. — Вы из таких же как он? — Хобс не торопится сознаваться в собственном даре провидения или чрезмерной осведомленности. Настороженно следит за перемещением ударной группы ведьмочек и продолжает вести диалог к нужному ей моменту. — Как «он»? — Миртл также обходит свою молодую предводительницу, сверля Эби цепким внимательным взглядом, от которого буквально мороз по коже гулял. — Кто «он»? — Лэнгдон. Он, не знаю, мне кажется, он владеет чем-то вроде, — Эби правдоподобно изображает заминку, в самом деле испытывая дискомфорт от переговоров, — магии.       Корделия фыркает, наконец отмирает, шагает вперед, окидывая Эби внимательным взглядом. — Действительно владеет, — Верховная стягивает с рук темные бархатные перчатки. Улыбается кончиками губ, протягивая изящные пальцы к пламени. — Вы сможете его остановить? — Хобс подается ближе к главной ведьме и настойчиво ищет ее взгляда. — Почему ты думаешь, что его нужно остановить? — Миртл за ее спиной следит внимательно, словно чуя какой-то подвох в самой Хобс.       Эби старается игнорировать повышенное внимание чудаковатой старухи, но выходит плохо. Из-за недоверия в глазах старой ведьмы, Эбс кажется, что ее вот-вот сожгут. — Потому что он настоящий монстр, — слова срываются с ее губ неохотно после всего, что она видела о жизни Майкла. Хобс считает его скорее потерянным, лишенным личного выбора человеком с болезненным прошлым, чем взаправдашним монстром. Взаправдашние монстры не имеют чувств, не испытывают боли предательства. — Он сказал, что апокалипсис — его рук дело, и я не сомневаюсь в этом после всего, что видела. Прошу, помогите мне выжить!       Эби в отчаянном порыве подается в сторону внимательно глядящей на нее Корделии и складывает руки перед грудью в молитвенном жесте. Весьма рефлекторный жест при просьбе. — Не переживай, мы не дадим тебя в обиду, — Корделия улыбается мягко, тепло, по-матерински, и пламя в ее глазах отражается искристыми отсветами.       Хобс немного жаль эту женщину, но она отчаянно давит в себе эту эмоцию — не время жалеть кого-то, когда твоя жизнь висит на волоске и грозится в любой момент оборваться. — Ну что ж, осталось только победить главного гада этой истории, — Миртл кокетливо посмеивается, окидывая собравшихся ведьм лукавым взглядом. — Как вы можете победить, если я уже победил?       Эби вздрагивает от мужского голоса, оборачивается плавно и неуверенно. Это тот момент, которого она боялась и ждала больше всего. — Нет, — Корделия выступает вперед, и это явственно говорит о том, что Верховная, вопреки всякой стратегической логике, готова принять первый удар на себя.       Эби без утайки восхищается храбростью этой женщины. — Может вы не заметили, в каком состоянии мир? — голос Лэнгдона полон скуки и издевки, и сам он смотрит на них сверху вниз, во всех смыслах этих слов. — Почти в таком же ужасном, как твой смокинг, но только мир может быть спасен.       Комментарии Миртл кажется неуместным во всей этой ситуации и Хобс позволяет себе недоуменно покоситься на рыжую ведьму. У той были явные проблемы с головой. — Вами? — Всеми нами.       Майкл режет по Эби взглядом и Хобс отчетливо видит в его глазах медленно разрастающееся осознание. Осознание сменяется удивлением и на смену ему приходит с трудом прикрытая досада. Лэнгдон кривит губы, глядя на нее, склоняет голову к плечу, подается чуть вперед. — Признаться честно, не ожидал от тебя такого, Эби, — в голосе его легкий упрек, но даже от него у Хобс все скручивается внутри. Она отчетливо понимает, что если он доберется до нее, то выпустит ей кишки. Ей для этого не нужно даже предвидение. — Когда я закончу, все вы будете жалеть, что не умерли. — Я всегда думала, что мир погибнет от огня и пламени, а не от ведьм и колдунов, — Миртл удрученно качает головой, глядя на Майкла с неприкрытой насмешкой. — Седьмой Замок сломан. Полынь обрушилась с неба и превратила реки в кровь и огонь. Бездонная яма разверзлась, и тучи моей саранчи и скорпионов поглотили человечество. Мир был предан по представлению моего отца. — Дорогуша, похоже, твой папаша не сказал о главном правиле апокалипсиса. Если хочешь довести дело до конца, сначала нужно избавиться от всех ведьм.       Миртл паясничает, порождая на лицах других ведьм триумфальные или насмешливые улыбки. Коко тянет надменно: — Серьезная ошибка…       И на лице Майкла отчетливо проступает раздражение. — Я могу уничтожить вас за секунду, и планета будет вращаться дальше. Вы будете забыты вместе с вашей работой, вы канете в прошлое, — Лэнгдон выговаривает это как-то слишком импульсивно, слишком показушно, и когда он выходит вперед со следующими словами, на лице у Хобс проступает разочарование: — Но я хочу дать вам будущее. Преклонитесь и примите меня как вашего повелителя и спасителя, и вы будете со мной за одним столом, как верные слуги.       Ситуация попахивает отвратными киношными штампами и совершенно идиотическими вывертами сюжета. Хобс хочется хлопнуть себя по лбу и крикнуть недоуменное «серьезно». Потому что она прекрасно понимает, зная теперь жизнь Майкла в относительных подробностях, что с Корделией он никогда за одним столом не окажется, даже если та упадет ему в ноги. Скорее заставит вылизывать себе ботинки, а потом убьет самым болезненным и изощренным способом. Хобс еще помнила, какие чувства Верховная вызвала в груди Лэнгдона, убив настоящую Мид. И самым главным было, что мисс Гуд тоже об этом знала. Не могла этого не понимать.       Эби на мгновение стало интересно, а понимают ли ведьмы, что отчасти сами создали этого «монстра». Что пойди они другим путем, перебори свою гордыню, и прими они Майкла под свою опеку, то могли бы с легкостью вырастить из него то, что им пришлось бы по вкусу. Хобс бросает на Лэнгдона задумчивый взгляд и только сейчас соображает, что Лэнгдон на протяжении всей его жизни был ведомым кем-то, и даже не подозревал об этом. Он шел на поводу жестокости и тьмы, вложенной в его душу его Дьявольским отцом, он шел на поводу сатанистов, желавших приблизить Апокалипсис, шел на поводу тех нелепых ученых с нездоровой любовью к кокаину. Ей было интересно, насколько сейчас Майкл был «самостоятелен», когда главный план был исполнен. Продолжал ли кто-то пользоваться его сломленностью или Лэнгдон стал достаточно смышлен и решителен, чтобы замечать манипуляции и пресекать их.       Корделия смеется, наглядно показывая свое отношение к предложенному, и Хобс едва заметно отступает дальше. — Идиотки! — Мид взрывается негодованием, видя полное пренебрежение к своему Господину. — Преклонитесь перед Королем! Слава Сатане!       Верховная вскидывает подбородок, цедит сквозь зубы небрежное: — Мы сядем с тобой за одним столом, только если твоя голова будет главным блюдом.       У Хобс от разворачивающегося действия мурашки бегают от затылка к копчику. В ее последнем видении об этом моменте, она стояла за спиной Майкла и считала пришедших дамочек сумасшедшими. Сейчас она знала, на что каждый из присутствующих был способен, а потому испытывала острое волнение. Но сумасшедшими дамочек считала по-прежнему. Теперь, правда, с большим уважением. — Пора начинать, дорогуши, — чернокожая леди выходит вперед, плавной танцующей походкой от бедра, и Эби опасливо сторонится, чувствуя от той весьма странную энергетику.       Мид вскидывает руку, с щелчком снимая предплечье и обнажая длинное дуло автомата, из которого когда-то расстреливала учениц школы Робишо. Но Корделия опережает робота, произнося что-то похожее на «Konfrin’de».       Мид дергается, разводя руки в стороны, издает механические звуки сломавшейся техники. Лицо Лэнгдона в этот момент по-настоящему бесподобно, и Эби с радостью запечатывает его в памяти. Весело будет пересмотреть это, если она выживет. Взглянуть еще раз на его обескураженный, полный потерянности взгляд. Искусственную Мид ей не особо жалко, а вот его она таким точно никогда не видела. За секунду до ошеломляющего взрыва, разбросавшего ошметки Мириам во все стороны, Лэнгдон настороженно и недоверчиво зовет ту по фамилии.       Ударная волна обдает ведьм теплым воздухом и острым запахом синтетики. Молочно-белая жижа попадает Хобс на открытые ноги, на предплечья и внешние стороны кистей, закрывающих лицо; впутывается в распущенные по спине волосы, когда Хобс приседает, отворачивая корпус в сторону. Она знает, что, по сути, это вовсе не останки живого человека, но все равно испытывает удушающий приступ отвращения.       Голова робота лежит рядом со свалившимся с лестницы Майклом и заунывно тянет что-то неразборчивое. Словно на каком-то древнем, жутком языке. Выпрямляясь и оборачиваясь на звук, Эби видит, как Лэнгдон бережно обхватывает голову руками, со страданием глядя на последние мгновения «жизни» робота. Хобс разбирает, что та поет что-то о сумасшествии, но не узнает композиции из-за ужасного искажения слов.       Когда Лэнгдон, сотрясаясь от ярости, — Хобс готова дать голову на отсечение, что Майкл в бешенстве — повторяет за Мид наполненное неясным смыслом «ты», Мэдисон ползет к конечности с пулеметом, торопливо вскакивая на ноги, и совсем не обращая внимания на окрик Корделии. — Прости, что сломали твою игрушку, сученок, — экстравагантная Монтгомери позволяет Лэнгдону развернуться и только тогда спускает курок.       Выстрелы, решетящие грудь Лэнгдона, сбивают его с ног, и Эби с трудом давит в себе крик отчаяния. Если бы она не знала, что для него это еще не конец, то, наверное, испытала бы сейчас остановку сердца. Смотреть на смерть того, к кому успел привязаться, чью нелегкую судьбу успел познать, было сложно.       Ведьмы недоверчиво поднимаются, несколько ошеломленные поступком Монтгомери, и Хобс позволяет себе напряженно выдохнуть, продолжая во все глаза рассматривать сидящего у стены Майкла. Глаза его застывшие, глядящие куда-то в потолок, кровь разливается вокруг темным озерцом, и когда Миртл вырывает прядь его волос с неуместным комплиментом, Эби отворачивается, не в силах на это больше смотреть.       Рыжеволосая ведьма отдает светлый локон Мэллори, напоминая: — Это его. Не забывай. Сосредоточься, чтобы найти место и время в ранней жизни Майкла. — Скрой Эго, — Мэллори произносит это, словно медленно вспоминая. — Скрыть Эго, выйти из этого мира. Отправится туда, и произнести слова: «Темпус-Инфинитум». — Молодец.       Пока ведьмы радуются озарению их юной надежды, Эби внимательно прислушиваясь ко всему, что слышит. Слова явно латинские, и в «темпусе» Хобс узнает «время», а вот вспомнить значение «инфинитум» никак не может, коря себя за то, что на уроках древней латыни предпочитала тихо спать на задней парте. — Пулями его не убить.       Корделия направляется ближе к телу Лэнгдона и Хобс настороженно подбирается, шагает следом, страшась, что пока тот в таком состоянии, Верховная может по-настоящему ему навредить. — Он стал слишком силен. Нужно найти место для заклинаний, пока он не проснулся. — Я буду сдерживать его, сколько смогу, — Мэдисон уверенно усмехается, решительно глядя на Королеву Ведьм.       Корделия обхватывает красивое лицо воспитанницы, пока Коко, на удивление добрая и дружелюбная по отношению к бывшей подчиненной, подбадривает Мэллори. — Идите!       Мэдисон прикрикивает, вынуждая собравшихся в зале перейти к активным действиям, и Эби предусмотрительно пристраивается за спиной рыжеволосой старухи, чтобы не затеряться в хвосте. Когда на их с Миртл глазах непонятный мужик всаживает нож в живот бегущей впереди всех Мэллори, среди ведьм поселяется суматоха.       Эби помогает Корделии. Зажимает кровоточащую рану ладонями, когда хваленая мисс Верховная не справляется с проблемой с помощью магии, и нервно обкусывает губы. Она, черт возьми, знать не знала, как теперь события развиваются. В ее видениях во всей этой свистопляске отсутствовало самое главное — она сама. Вопрос в том, насколько она изменила ход событий, решив пойти за мисс Гуд. И стоит ли ей хоть как-то трепыхаться во всем этом? — Он идет!       Темнокожая ведьма выскакивает из-за угла, обеспокоенно глядя в их сторону, и явно нервничает. Эби вдавливает руки в живот Мэллори с такой силой, что немеют мышцы предплечий. На самом деле, она совсем не уверена, что подобная помощь во время ножевых ранений в брюшную полость, является действенной… — Уведите ее отсюда! — афроамериканка вновь оборачивается, глядя туда, откуда исходила опасность, и несколько безумно улыбнулась. — Что бы не случилось, тут лучше, чем в аду!       Хобс напугана, растеряна и совершенно не ориентируется в пространстве, но когда две великовозрастные дамочки принимаются тащить бесчувственную Мэллори за руки, бросает на них полный негодования взгляд. — Совсем рехнулись?! Подмышки ее хватайте, так быстрее дотащим, чем волочь ее по полу!       Она дожидается, когда ведьмы последуют ее совету, втайне радуясь, что те не пытаются спорить. Приподнимает ноги Мэллори и помогает в перемещении в стратегически важную комнату. Ту, что с ванной. О важности ванны Эби тоже знает из видения, но ни малейшего представления не имеет, почему именно это так важно. Лишь догадывается, что как-то помогает в непонятном обряде, что ведьмы планируют провернуть.       В бадью Мэллори они опускают втроем, и Эби чувствует, как откликается в ней сила, когда старшие ведьмы принимаются читать какое-то заклинание.       Мэллори водит глазами, медленно смыкающимися от слабости, цепляется взглядом темных,  прямо как у Корделии, глаз за Эби и уголки губ, от которых тянутся по щекам дорожки крови, дергаются в слабом подобии улыбки. Ободряющей. У Хобс все внутри скручивает от отвращения к себе.       Корделия замолкает, прерывается, потому что из груди у нее рвутся рыдания. Эби понимает — для Верховной Мэллори по какой-то причине очень важна. Боль светловолосой женщины чувствуется кожей, когда та оглаживает бледнеющее лицо юной ведьмы дрожащими пальцами. — Давай Мэллори, пожалуйста, — голос у нее дрожит от сдерживаемых рыданий.— Пожалуйста, Мэллори, очнись! Посмотри на меня, ты справишься! Ты справишься. Ты сможешь.       Она замолкает, переводит взгляд на Миртл кривя губы в подступающих рыданиях. — Не получается! Не получается! У нее мало сил!       Пока Гуд предается своему отчаянию, Эби косится на дверь, страшась в любой момент увидеть до боли знакомое лицо. Если все пойдет не так, как было в образах, явившихся ей, если Лэнгдон прямо сейчас явится сюда, он, скорее всего, просто убьет их всех. Тоже не плохой вариант, но Хобс все же хотела бы выжить. — Похоже, что мы в пизде, дорогая.       Поразительно точная оценка ситуации от Миртл вызывает у Хобс нервную улыбку и судорожные кивки. Со старой ведьмой она согласна полностью. Потому что затягивается все слишком сильно, грозя привести к полнейшему провалу всех планов Эби.       Корделия задумывается. Видно, что принимает какое-то важное решение, и когда мысль окончательно формируется в ее голове, светлеет лицом. — Я люблю тебя, — ее слова, обращенные к старой ведьме, проходят мимо сознания Эби, потому что Хобс предпочитает настороженно следить за входом, пытаясь прислушиваться к тому, что происходит за пределами комнаты.       Если она услышит шаги до того, как Корделия придет в чувства и начнет действовать решительнее, Хобс добровольно утопится. Прямо рядом с медленно отъезжающей в мир иной Мэллори.       Корделия покидает комнату решительно, стучит каблуками по каменному полу, проходя мимо Эби, бросая на нее мимолетный, полный решимости взгляд. Хобс подслушивает, как она отдаляется по коридору, знает, что должно произойти с минуты на минуту, но все равно вздрагивает, слыша мужской голос: — Как, по-Вашему, это закончилось бы? Пророчество неизбежно, мне всегда было суждено победить, мисс Верховная.       В голосе Майкла издевка и самодовольство. Вальяжная неспешность человека, действительно уверенного в своей победе. — Не своими силами. Тебя вели за руку, сюсюкались с тобой все время. Твой отец, колдуны, — Корделия выплевывает слова с неприкрытым презрением. — Я не вижу в тебе мужчину, я вижу грустного напуганного мальчика, настолько жалкого, что он не смог убить меня даже тысячей ядерных бомб.       Хобс прислушивается к словам Корделии и отчасти соглашается с тем, что слышит, но отчасти понимает, что мисс Гуд рассматривает историю лишь с одной стороны, не позволяя себе испытывать жалость к своему врагу. Позиция мудрая для того, кто жаждет переиграть само Зло воплоти. — Но я ждал тебя. Я знал, что ты переживешь взрыв, как таракан. Я хотел этого, а теперь я буду с удовольствием смотреть, как ты умираешь, зная, что проиграла.       Хобс ведет глазами в сторону Миртл, так же как она напряженно прислушивающуюся к диалогу в коридоре, шагает назад медленно и бесшумно, ступая на одних носочках, чтобы выйти из поля ее зрения окончательно. Осторожно, стараясь не производить ни малейшего звука, потянула вверх тугую юбку синего платья. — Ты до сих пор не понял, да? Даже сейчас, ты считаешь, что есть только победа и поражение, успех и провал. Но поражение, это когда ты теряешь любую надежду. Ты увидишь мою смерть, но тебе ей не насладиться.       Эби осторожно обхватывает узкую ручку массивного ножа, прислушиваясь к голосам. Внутренняя сторона бедра изрезана лезвием, по ощущениям кровь липкой полосой тянется до самой щиколотки, — как только ведьмы не заметили, что она истекает кровью, и не предали этому значения? Она поворачивает лезвие так, чтобы острая сталь взрезала крепящую к ноге изоленту. Она знала, что кухонный монстр пригодится ей. А проклятую липкую ленту искала минут двадцать, не меньше. — У Сатаны всего один сын, а у меня легион сестер, сукин сын.       Хобс одним слитным движением приближается к Миртл, всаживая нож в основание шеи. Надеется, что из-за волнения и густого парика старухи не промажет, и чувствует себя проклятым Иудой. Прямо вот ощущает это давление предательства. Предательства не личного, а какого-то на уровне вселенского порядка.       Старуха валится ей под ноги сломанной куклой, без хрипов и лишних звуков, и Эби, не давая себе времени осмыслить, что только что она совершила, — кто бы мог подумать, что Хобс когда-нибудь опустится до убийства — шагает к бадье с бездыханной Мэллори.       Последняя надежда ковена подскакивает в воде с плеском, судорожно вбирая воздух в легкие. Но еще до того, как успевает взглянуть на стоявшую над ней Эби, Хобс размашисто опускает нож прямо на русую макушку, рядом с глупой шишечкой. Мэллори с плеском валится обратно в воду, а Хобс глядит на ее тело и чувствует, как мелко дрожат у нее руки и слегка дергается левая бровь.       Майкл где-то в коридоре вскрикивает по-настоящему испуганно, но Эби уже перестает обращать внимание на происходящее вокруг. Она смотрит на безжизненные тела рядом, переводит взгляд с одной мертвой ведьмы на другую, и никак не может уместить в голове, что действительно сделала это.       В груди как будто лопается что-то. Распирает изнутри, и сначала Хобс думает, что это эмоции лавинообразно догоняют ее, спустя пару минут после содеянного. Только вот никакие это не эмоции. Сила, прежде ощущавшаяся как небольшой искристый поток, взрывается, обращаясь извергающимся гейзером. Хобс пошатывается, опирается дрожащей ладонью на бортик бадьи и низко опускает кружащуюся голову.       За спиной раздаются торопливые шаги, но Эби не оборачивается на них, чувствуя, что с каждым мгновением, чужая сила разрушает изнутри. — Эй, эй.       Майкл приговаривает что-то неразборчиво, когда осторожно разворачивает ее и прижимает к груди. Гладит ходуном ходящие плечи и целует во взлохмаченную макушку, разглядывая все то, что Хобс умудрилась тут учинить. В мужской груди злость и паника медленно утихают, сменяясь спокойствием, теплом и гордостью. Своей маленькой змейкой Лэнгдон сейчас гордился, и это было совершенно новое для него чувство. — Все будет хорошо, тише.