***
Грузовой лифт, вместивший в себя около двенадцати человек, дошёл до конечной точки. Как только двери отворились, пассажиры зажмурились. Хотя свет на этом этаже ничем не отличался, было здесь что-то непривычное человеческому глазу. Не успев проморгаться, посетители были вынуждены идти за командиром. Стерильное помещение, скрываемое от внешнего мира, было заблокировано. Чтобы войти, пришедшим пришлось переодеться в униформу, напоминающую медицинскую. Проделывая нехитрую процедуру, один из гостей не переставал осматривать пространство. Надо же, молодой парень и представить не мог, что когда-то окажется в секретной лаборатории. Однако удивление больше походило на страх. Ещё бы, ведь не только он, но и все его товарищи, родились в то время, когда блага цивилизации уже были недоступны. Что говорить о технологиях будущего, заставших врасплох целую группу молодых людей. Но времени для восхищений не было, тем более, командир пообещал и более удивительную находку. — Не подходить к стёклам! — Скомандовал мужской голос. Выстроясь в линейку, гости оказались огорождены от большой комнаты одним лишь стеклом. Вопреки хрупкости стекла, это было толстенным, словно готовилось защитить гостей от чего-то, таящегося в стерильном помещении, являющегося лабораторией. — С ума сойти… — Вырвалось из уст одного юноши, рассматривающего причуды будущего сквозь стекло. — Как всё это могли скрывать? — Помотал головой другой парень, разделяющий недоумение первого. Собравшиеся наблюдали за людьми в белых халатах, так похожих на подопытных мышей. Откуда им знать, что подопытные мыши чаще всего белые? Внимание человека постарше привлекла конструкция, похожая на холодильник. Кажется, на той свалке, что зовётся его домом, было много таких. Только не вычищенных и высоких. По команде одной из «мышей» дверца необычного холодильника открылась, выпуская наружу облако пара. Что там, за этим облаком, разглядеть не удавалось, как бы гости не пытались заглянуть. Однако спустя каких-то секунд тридцать облако растворилось, а посетители могли ответить себе на все интересующие их вопросы. — Мать вашу… — Округлились глаза самого молодого юноши, — Что это? Лисий взгляд командира скользнул по ошарашенным гостям. Кажется, этот серьёзный мужчина был доволен произведённым на юнцов впечатлением. На его морщинистом лице рисовалась полуулыбка. — Знакомьтесь, — указал командир на содержимое холодильника, — Типичный представитель враждебной расы. Врага нужно знать в лицо. Молодые люди как ни присматривались, всё не могли найти у врага лицо. Маленькие глазёнки были зажмурены, нос отсутствовал, а украшающие чужеземца жвала, так и просили, чтобы кто-то поднёс к ним свою хлипкую руку. Зрелище что надо. — Это они, — сделал вывод кудрявый парень, — Это поработители, ворующие наших женщин. — Так, сынок, — подтвердил командир, — И тебе предстоит изучить их, чтобы сражаться. Парень нервно сжал кулаки, пытаясь не сорваться. Разносить здесь всё в пух и прах было худшей из возможных идей. Сделав глубокий вдох, боец за справедливость оценил свои шансы против пришельца. Эта махина разорвёт его пополам, либо проткнёт острыми когтями. И пусть при хищнике не было оружия, новобранец понимал силу этого существа. А если бы тот до этого оружия добрался… Кудрявому новобранцу уже довелось увидеть его действия несколько лет назад… После пробуждения существо стало отходить от временной заморозки. Теперь глаза хищника, чьи конечности были скованы в капсуле, открылись. Надо же, совсем как у людей. Такие серые, будто не чудовище было поймано военными, а обычный человек.***
Катарина не помнила, когда спала в последний раз. Кажется, частые посещения покровителя плохо сказались на ее здоровье. И дело вовсе не в болезненных ощущениях, которые молодой вождь наконец-то свел на нет, набравшись опыта обращения с уманкой. Катарину беспокоило что-то внутри, невидимое. Нет, будь это последствия спаривания с хищником, она бы знала. В таких случаях наложница замечала кровь на простынях, когда особо любвеобильный Цир’тон позволял себе разгуляться, практически насилуя уманку. Тогда же и были боли в животе, разрывы слизистой. А сейчас у Катарины ничего не болело. Но вместе с тем что-то беспокоило… А сколько раз Цир’тон у нее был? Кажется, с первого дня прибывания в гарем и до сегодняшнего можно сосчитать… Раз пятнадцать наберется. И уж из рассказов Амалии и Энн девушка помнила, что семя хищников очень быстро приживается у землянок. — Нет, нет…, — бросило Катарину в холодный пот, — Нет, этого не может быть… Этого не может быть. Если самые страшные опасения подтвердятся, ее жизнь кончится в мучениях. Не так хотелось умереть шестнадцатилетней Катарине. Как угодно, но только не рожая Цир’тону первенца. Поддавшись эмоциям, девушка и не заметила своего покровителя. Молодой вождь только что перешагнул порог комнаты любимой уманки, чтобы повидаться с ней. Теперь они виделись чаще, чем Катарина могла предположить. Видимо Цир’тон действительно испытывал тёплые чувства к наложнице, насколько это позволяли возможности яутжа. — Приветствую тебя, — почти съязвила Катарина при встрече с хищником, — Только о тебе и думала. Распознав ложь, молодой охотник смешливо застрекотал. Надо же, несмотря на их частую близость, уманка всё равно не подчинялась. Нет сомнений, именно поэтому Ка-на хищнику и нравилась. Слегка прижимая уманку к себе, Цир’тон почувствовал что-то необычное. Его Ка-на изменилась, что хищник стал замечать ещё на двух последних свиданиях. Но сейчас эта странность выражалась конкретнее. Осматривая стоявшую перед ним самку, Цир’тон менялся в мимике. То хмуря, то приподнимая брови из жёстких и редких волосков, покровитель не мог убедиться в точности «диагноза». Наконец-то, осторожно положив руку на живот возлюбленной, Цир’тон заурчал, словно по-кошачьи. Опустившись на одно колено перед Катариной, хищник продолжал водить пальцами по её плоскому животу, который едва мог походить на беременный. Конечно, на начальной стадии развития плод никак не мог давать о себе знать внешне, однако Ка-на была настолько худа, что, казалось, даже её родные органы не могли поместиться в её теле, не то что зародыш. Но хищник не ошибался, он чувствовал зарождение в чреве уманки, даже не проверяя это через маску с встроенным рентгеном. Свою кровь, которой в мире осталось мало, Цир’тон ни с чем не спутает. — Рор’ку’лар, — определил Цир’тон имя будущего сына. Катарина едва устояла на ногах от этой новости. Её покровитель дал ей понять, что она не просто вынашивает детёныша, а самца. Это означало, что судьба уманки предрешена. Семя Цир’тона оказалось не просто «крепким», но и, так сказать, знающим желания своего владельца. Молодому вождю нужны наследники, к чему он и стремился. Однако радость хищника быстро сменилась замешательством. — Рор-ку-лар, — проговорила по слогам уманка, — Красиво. Страх и ненависть душили её, накрывая глаза пеленой. «Сколько рычащих букв в этом имени, а мою, одну-единственную, ты забрал», — заметила уманка, — «Наверное ты хочешь, чтобы твой сын стал великим». Надев маску притворства, Катарина впервые за всё время погладила хищника по волосам. Ему это нравилось, тем более дреды крайне чувствительно реагировали на тёплые прикосновения. — Я люблю тебя, — стиснув зубы, сказала Катарина. Перехватив руку уманки, хищник прижал её к своему лицу. Оказалось, что кожа у мандибул крайне тонкая из-за сухожилий. Прикасаться к такой было даже приятно. — Я люблю тебя, — повторил за девушкой Цир’тон, — И Рор’ку’лар люблю.***
Тварь, прочно прикованная к капсуле, вела себя агрессивно. Пойманный хищник изо всех сил пытался вырваться из рук уманов. Однако сил у истощённого охотника почти не осталось, отчего тот проявлял свою прыть недолго. Успокоившись, хищник скользил серыми глазами по окружившим его учёным, готовившимся к любой выходке своей добычи. В бессилии опустив голову, исполин зажмурился, окончательно ослабев. Он не мог вспомнить события прошлый дней, кроме одного случая. Память хищника прервалась ровно на том моменте, когда его корабль вышел из строя, покинув космолёт. Самец даже был удивлён, что не сгорел, входя в атмосферу Земли. Видимо, его миссия заключается в позорной смерти от рук уманов, раз он выжил. — Как вы его поймали? — Осторожно спросил кудрявый новобранец. — Поймали? — Усмехнулся командир, — Этих гадов невозможно просто так взять и поймать, сынок. Этот был в отключке, наши люди его подобрали. — Вы уже имели дело с ними? — Продолжил допытываться парень, — Сколько рептилоидов поймано? — Один, — устал мужчина от напора новобранца. Пусть к военному и стоило обращаться в соответствии с его званием, этим ребятам было не до того. Они были поражены увиденным настолько, что забыли свои собственные имена. Это касалось и парня, задающего больше всех вопросов. Услышав от командира о том, что пойман только один захватчик, парень рассвирепел. Надо же, у военных ведь столько возможностей! Почему же они их не используют? — Пока они похищают нас сотнями, вы поймали только одного пришельца? — Нахмурил брови парень, будто готовясь броситься на военного. — Ты забываешься, солдат! — Военный решил оставить вопрос открытым. — Да это в голове не укладывается, — не остановился парень и сейчас, — За эти годы можно было изучить тварей вдоль и поперёк, командир! — Достаточно, солдат, — был недоволен командир, — Вывести его отсюда! Не хочешь служить, так иди туда, где тебя подобрали. Охрана выполнила приказ военного почти сразу, скрутив буйного солдата. Не хватало ещё, чтобы его неповиновение привело к печальным последствиям. И хорошо, что агрессия новобранца проявилась сейчас, ведь в отряде такому неуправляемому человеку делать было нечего. Вне себя от злости, кучерявый парень был готов разнести всё вокруг. Увы, но шансы худощавого молодого человека приравнивались к нулю в схватке с тремя здоровыми амбалами. Тем не менее он продолжал вырываться из рук охраны, считая действия командира неправильными. Однако усмирить парня было проще простого. Словно пытаясь вдавить его в стекло, один из охранников сдерживал борца за справедливость, чтобы связать ему руки. — Сказано же, к стеклу не подходить, — съязвил парень, вспоминая недавнюю команду военного. Не чувствуя собственного носа, парень невольно встретился глазами с пришельцем, таким же обездвиженным, как и он. Видимо, шумиха в коридоре привлекла хищника, отчего он и наблюдал за неумными действиями уманов. Попытки самообороны самого худого из солдат лишь позабавили хищника, однако этот экспонат его заинтересовал. Какая сила воли, какая жажда справедливости. Кажется, даже не понимая сути разборок этих уманов, охотник отметил себе эти качества человека. Хищник тоже был таким.***
По подсчётам Катарины, прошло не меньше двух недель с последнего свидания. Такая долгая разлука казалась девушке ненормальной, ведь хищник посещал её регулярно, каждый день. Уманка знала, что всё дело в её положении. Действительно, зачем самцу приходить к оплодотворённой самке? Как бы гадко от этого ни было, но Катарина понимала, что свою главную задачу она выполнила, значит, свиданий не предвидится. Кажется, надо радоваться. Конечно, нужно быть счастливой хотя бы из-за того, что насильник с паучьей мордой больше сюда не придёт. Сколько слёз было пролито, сколько унижений и боли маленькая уманка вынесла, встретившись с этой сволочью. А теперь — покой. Но почему Катарину тошнит от спокойствия? — Будь ты проклят…, — ругалась Катарина, зная, что в пустом гареме её никто не подслушает. Неужели тарантул сплёл паутину? Если эти твари и не плетут ловчих сетей, то Цир’тон стал исключением. Катарина хоть и не понимала, отчего ей плохо, ответ был очевиден. Её буквально раздавливала тоска. Долгое время она видела только тарантула и во всякого рода отношения она тоже вступала только с тарантулом. А теперь он оставил её иссыхать на солнце, скованную по рукам и ногам. Пленница боролась с это больной привязанностью, но помочь ей могли только такие же мухи, похожие на неё. Увы, здесь Катарина хоть и была главной мухой, существовала в полном одиночестве.***
— Наливай больше! — Указывал молодой человек соседу. — Тебе хватит, приятель, — собеседник явно не планировал тратить весь запас спирта за один раз, — Да хорош, говорю! Изрядно перебрав, худосочный парень тёр карие глаза, перед которыми всё плыло. Откуда же пьяному знать, что дело здесь вовсе не в глазах. — Что ты видел? — Расспрашивал совсем юный мальчишка, — Военные монстра поймали, да? В разбитой «берлоге» жило около десяти молодых мужчин. Пусть на семью и даже дружбу это похоже не было, одно этих людей объединяло точно. Все они потеряли свои семьи. Совсем юные, как бледнолицый мальчишка, остались без матери, а те, кто постарше, без жён. Всех объединяли страх и ненависть. — Эй, мелкий, — уставился несостоявшийся солдат на мальчонку, — Холодильники видел? — Ну да, — закивал мальчик, — Это те, в которых я и Алекс спим. — А вот они, — кучерявый парень имел ввиду учёных, — Морозят в них пришельцев! — Как это? — Хлопал синими глазами подросток, — Разве холодильники могу замораживать? — Прикинь, — послышался смех самого старшего члена «семьи», — А в сортир когда-то справляли нужду, а не по углам. Мать твою, Люк, я тебя имею ввиду! Несостоявшемуся солдату хотелось поговорить не о хищнике с цепким взглядом, а о той несправедливости, что складывается уже много лет. Парень был ошарашен тем, что всё это время существовали отряд сопротивления, оружие массового поражения, да и оснащённые оборудованием из будущего лаборатории! И это в то время, когда почти 99% вынуждены готовить на обед своих собак и кошек. Как на Земле может существовать одновременно два мира? Чего ждали учёные и военные? Почему нельзя было предотвратить этот творящийся на планете ужас? — За наших сестёр! — Плюнул борец за справедливость на справедливость, — Матерей и жён! Прервать «чудесный» тост пришлось нежданному гостю. Услышав стук по металлическому люку, жители подвала запаниковали. Ещё бы, ведь близился сезон охоты. Инопланетные твари опять вернутся сюда, чтобы собрать положенную им дань. — Ты притащил кого-то с собой, сукин сын?! — Был зол на вернувшегося один из мужчин. Мгновенно протрезвевший парень помнил, что был крайне осторожен. Никто не мог его выследить, тем более инопланетные захватчики не могли явиться так скоро. Нет, гость точно не имел ножей вместо ногтей и жвал вместо зубов. Это был человек. — Да впусти уже, — дал команду афроамериканец, выполняющий здесь роль главы семейства, — Пристрелим. Ну или Люк подставит пришельцу своё очко. — Пусть знает, как ссать на углы, — поддержал шутку сидевший рядом здоровяк. Доверяя интуиции главаря, один из парней всё-таки открыл вход. К облегчению жителей, посетитель был человеком. — Ты кто такой, я тебя спрашиваю?! — Схватил один из парней гостя за куртку. — Я его знаю! — Вскочил с раскладушки подвыпивший парень, — Мы виделись, я его помню. Обитатели «берлоги» глядели на гостя с опаской. Ещё бы, военная форма ещё никогда не внушала доверия тем бандитам, которыми стали эти ранее честные люди. — Ты что хотел? — Прямо задал вопрос кучерявый парень, — Арестовать меня? Гогочущая толпа смутила молодого солдата. Пусть на Земле и царило беззаконие, мораль ещё никто не отменял. — Зря ты так, — гость переборол робость, присущую воспитанному человеку, — Мог бы вступить в отряд. — Зря? — Глаза собеседника округлились, — А я что, отказался? Этот старый петух вышвырнул меня оттуда за ворот! — Нужно было смолчать, — юноша пытался образумить своенравного человека, — Если хочешь стать солдатом, нужна дисциплина. — Да мы долго молчали, — нервно сжимал кулаки молодой человек, — А не надо было. Пришедший юноша был крайне напряжён. — Почему ты винишь учёных? — Юноша не боялся быть убитым за лишние вопросы. — Сказать? — Карие глаза горели так, что стали похожи на бордовые, — Все эти джентльмены спали в коробках и растягивали одну консерву на неделю, когда дорогие учёные каждый день меняли свои белоснежные халаты. Кто-то плакал, когда его мать насильно утащили инопланетные сволочи. А учёные вместе с военными заперлись в стерильных комнатках, чтобы этого рёва не слышать. И теперь здесь появляешься ты. Чистенький, с мокрыми щенячьими глазками. Смотри, эту свору так и тянет поджечь тебе хвост. Выслушав поток пьяных мыслей, так долго копившихся в душе сидевшего напротив парня, гость проглотил ком в горле. — А когда ты только пришёл, — не отступал голубоглазый юноша, — Ты ведь хотел вступить в наши ряды? — Разумеется, я хотел! — Опешил от глупого вопроса кудрявый парень. — А зачем? — Пронзительно смотрел юноша на выпившего молодого мужчину, — Ради чего ты пришёл? Слова запинающегося юнца заставили задуматься. А ведь правда. Когда всё и так потеряно, так ли нужно бороться за справедливость? — Они отняли всё, — поджал парень верхнюю губу, — Несколько лет назад они убили моего брата. Очень скоро умерла и мама. А ещё… Они забрали мою сестру. Выразительные глаза молодого человека теперь казались чёрными из-за блеска. Как бы он ни пытался оставить память о родных, память его не оставляла. Перед глазами до сих пор стоял тот злополучный день… Какое чудовище могло выпустить металлический диск в сторону безвинного ребёнка?! Разве есть на свете монстр, пытающий несчастную женщину долгой болезнью, не давая той и шанса излечиться?! И где живёт тот дикий зверь, ворующий для опытов живую, такую юную и прекрасную девочку?! — Значит, у тебя осталась сестра? — С надеждой спросил юноша. — Моя сестра умерла, — парень скрестил руки на груди, — Оттуда ещё никто не возвращался. Складывая руки на груди, молодой человек вспоминал былые дни. Помнится, этими руками он хватал сестрицу за заплетённую косу. Жаль, что эта мальчишечья шалость стала единственным воспоминанием о внешности сестры. Многое забылось с того времени, столько лиц промелькнуло перед глазами, ведь парень обошёл половину мира, чтобы найти способ отомстить этим безжалостным тварям. И вот, он нашёл лицемеров в белых халатах и форме, заботившихся в первую очередь об этикете, а не о спасении жизней. И всё же, перед глазами мелькала коса сестры. Какого она была цвета? Тёмная. Почти чёрная, как смоль, пачкающая одежду и руки. Точно, глаза тоже должны быть тёмными. Конечно, да ведь такие и у него самого. — И всё равно ты пришёл, — настаивал на своём гость, — Ты ещё надеешься. — У меня была жена, — вспоминал человек о погибшей, — И осталась дочь. — Дочь? — Не ожидали товарищи такого признания. Взгляд кудрявого парня изменился с печального на надеющийся. Пока на Земле оставалась хотя бы одна крупица, за жизнь которой молодой отец был готов бороться, оставалась и надежда. — Я спрятал её, — поделился парень своей тайной, — Но если через лет пятнадцать пришельцы унюхают в ней самку, она пропала. — И ты не думаешь, что бороться за неё бесполезно? — Задавал юнец вопросы, — Её ведь всё равно заберут, как и твою сестру. Тёмные глаза зажглись огнём. Казалось, что из этих чёрных омутов сейчас полетят искры. — Дочь - не сестра! — Опрокинул парень столик из баллонных шин, — Одну не уберёг, так за вторую пущу их внутренности на ливер! — Тогда пойдём, — кивнул юноша, радуясь такой смене настроения собеседника. Голубые глаза этого солдата делали его похожим на ангела. Верующих здесь не было, однако жильцы не могли не заметить того влияния, которое сопляк оказал на их своенравного соседа. Надо же, на войну нас поднимают ангелы… — Я Стив, — юноша протянул новому товарищу руку для пожатия, — Командир простил тебя, и не зря. Такой человек нужен нам. — Марк, — ответил на рукопожатие кудрявый молодой человек.