«И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн.» Евангелие от Иоанна, гл.1
Обратный путь занял у Кей Джей в половину меньше времени: пребывая в невеселых размышлениях, она незаметно для себя миновала горный перевал и даже нагнала по дороге освобожденных ранее выживальщиков. Сопротивленцы «Барона» приветствовали её с огромным энтузиазмом, едва завидев у ворот. — Ну что, завалили Повара? — Ублюдок мертв? — И где Джесс?.. Вопросы сыпались со всех сторон, обветренные лица местных бойцов выражали целую палитру чувств от нетерпения до беспокойства. Кэт с достоинством выдержала подобающую моменту драматическую паузу и выдала: — С прискорбием вынуждена сообщить вам… Что Повара больше нет с нами, друзья! Лесопилка взорвалась воплями радости. — А Джесс осталась воздать должноe его телу, — добавила помощница с нарочито плотоядной ухмылкой. Парни понимающе заржали в ответ. — По такому случаю нужно выпить! Эй, присоединишься, мисс-Гроза-эдемщиков? — обратился к Кей Джей тот самый весёлый паренек с заразительной улыбкой. — У нас с собой два ящика отменного эля от Мэри! — Нет, спасибо, — с сожалением протянула Кэт, поддаваясь обаянию выживальщика и улыбаясь в ответ. — Хочу вернуться в Фоллс Энд до темноты. Но от бутылочки в дорогу не откажусь. Белозубый довольно хмыкнул, доставая из пикапа бутылку из тёмного стекла с яркой наклейкой и перебрасывая её помощнице. — Благодарствую, мистер, — Кэт шуточно поклонилась спонсору. — Бывайте, ребята! Выгружающая из автомобилей контейнеры с пивом компания на радостях пожелала ей счастья, здоровья и детей побольше. В конце концов, у них не часто выдавалась возможность искренне чему-то порадоваться. — Береги себя, — проводил помощницу взглядом улыбчивый. — Свидимся еще, — кивнула Кей Джей и направилась к пасущейся недалеко от «Барона» лошади. Может быть, даже скоро — сопротивленец ей определённо понравился. Надо было хотя бы имя спросить… Сопротивленцы стреножили кобылу и отпустили гулять, но за время отсутствия всадницы она не успела убрести далеко. При виде печально знакомой фигуры животное всхрапнуло и предприняло отчаянную попытку смыться от греха подальше, но спутанные передние копыта не позволили ему развить нужную скорость. — Куда это ты собралась, милая? — девушка с третьей попытки словила лошадь за повод и попыталась подтянуть подпруги. Кобыла для вида изобразила недовольство, исподтишка щипая помощницу за бок. Наконец, вся экипировка была закреплена, и Кэт перевела дух. Отвыкшие пальцы саднили — поди заседлай лошадь, если она этого не хочет! Помощница воровато оглянулась и, спрятавшись за кобыльим боком, переложила в чересседельные сумки улов: бутылку эля и свежеподобранную в лагере эдемщиков флягу со спиртным покрепче. Нет, ну точно сопьется… Покончив со сборами, Кей Джей ласточкой взлетела в седло и даже немного загордилась изящным пируэтом — и это с раненой-то ногой! Обычно на спину лошади она плюхалась в лучшем случае как мешок с картошкой. Девушка тронула поводья, и парочка чинно покинула лесопилку, взбивая дорожную пыль в лучах заходящего солнца. Знойный день клонился к завершению. Кэт без задней мысли возвращалась той же дорогой, которой приехала, однако на подъезде к мосту благоприобретенная осторожность заставила её придержать кобылу. Девушка внимательно прислушалась и различила то, чего с радостью предпочла бы не слышать — грубоватый смех сектантов на фоне очередных слащавых завываний из магнитолы. Один из факторов, особенно сильно внушавший опасения касательно «Врат Эдема», заключался в том, что очень уж быстро они стали контролировать все местные СМИ. На радио не осталось ни одной волны, где бы не крутили их пропагандирующие песнопения. Путь через мост был перекрыт блокпостом. Прорываться через него в одиночку было бы самоубийством, учитывая, что Иаков теперь явно был осведомлен о её присутствии в его землях и жаждал встречи. Кей Джей отнюдь не жаждала. Буркнув пару неласковых в сторону так некстати появившихся культистов, помощница свернула в придорожные кусты и побрела вдоль Хенбейн, высматривая пологий спуск. Как назло, оба берега были слишком отвесны даже для человека, не то что для верхового, вдобавок ко всему река отлично просматривалась со всех сторон. Кэт угрюмо фыркнула подстать своей кобыле — кажется, ехать придётся куда дольше, чем она планировала. Всадница перебежками выходила на проезжую дорогу, сверяясь с картой, и скрывалась обратно в лесу при приближении машин. Садящееся солнце обливало ярким багрянцем всё, до чего могло дотянуться, вытягивая длинные графитовые тени от деревьев. «Прямо как кровь», — мелькнула непрошеная мысль в голове помощницы, и та поёжилась. Мир — алый океан, а она — барахтающийся утопающий. Когда Кей Джей в очередной раз вывернула на шоссе, лошадь принялась тревожно всхрапывать, а потом и пританцовывать на месте, отказываясь продолжать движение. Помощница не сразу взяла в толк, какая муха укусила заупрямившуюся скотину, а потом подняла глаза и увидела причину буквально в нескольких ярдах. У обочины были вбиты в землю два кола, а на них… На них повисло безвольное тело, бывшее когда-то человеком. Оно было поставлено на колени, исполосовано страшными ранами и примотано колючей проволокой к распоркам. На голове — дешёвый холщовый мешок, скрывающий наверняка искаженное страданиями лицо. На спине у трупа кровавыми буквами вырезали слово «слабость». Обескровлен. Обесчещен. Унижен. У Кэт к горлу подступила дурнота, кислотой разъедающая нежную слизистую. Иаков Сид не разменивался по мелочам, прореживая стадо и выхолащивая из своей армии самые слабые звенья. На ум пришла аналогия с древней казнью «Кровавый орёл»* из мифов про викингов, о которой помощница когда-то прочла в интернете. Вот только в те времена человеку хотя бы давался шанс уйти с достоинством и спасти свою душу, здесь же её старались уничтожить на корню всеми силами. Эдемщики принимали к себе любое отребье, но только избранные доживут до Коллапса. Кей Джей прижала руку к лицу в попытке то ли отгородиться от мерзкого зрелища, то ли просто сдержать рвотные позывы. Лошадь под ней напряженно стригла ушами, вытянувшись в струнку, в любой момент готовая дать деру. Теперь помощнице не слишком хотелось ей мешать, и поводья мягко выскользнули из ослабевших пальцев. Кобыла, только и ждавшая случая, стрелой сорвалась с места и понеслась прочь от страшного места. Животные всегда остро чувствовали запах смерти. Кэт было уже всё равно на направление, она полностью положилась на лошадь и отдалась стремительной скачке. Винтовка больно била по спине на каждом такте галопа, будто подстёгивая гнать ещё быстрее. Мимо смазанно пролетали деревья и столбы, где-то недалеко раздались звуки ожесточённой перестрелки, но помощница игнорировала любые раздражители. Кажется, выскочи перед ней бизон, десяток пум, да даже единорог, всадница бы не притормозила. По щекам струились слёзы, моментально слизываемые встречным ветром — то ли от скорости, то ли от нервов. Солнце брызнуло последними алыми каплями в лицо и с концами ушло за горизонт, оставляя людей самостоятельно разбираться со своими проблемами. За спиной Кей Джей сгущались сумерки. Эмоции потихоньку сходили на нет, и лошадь замедлила аллюр. Кей Джей безвольно раскачивалась в седле, силясь разглядеть сквозь мокрые ресницы знакомые места. Вечерело всё стремительнее, подсвеченные волшебными цветами облака на западе тускнели и гасли, забирая с собой остатки света. С придорожной лесополосы доносились последние трели устраивающихся на ночлег птиц. Впереди показался проблеск фар приближающейся машины, и Кэт резко свернула с асфальта вниз, под гору. Лошадь немного запуталась в ногах после продолжительной скачки, поскользнулась замотанными копытами на гравии, но успешно спустилась под прикрытие сосенок. Автомобиль шумно пронёсся по шоссе позади. За деревьями помощница увидела характерное поблёскивание и послала кобылу к просвету между стволами. Животное нетерпеливо вздохнуло и с благодарностью склонилось к озерной глади. Глотаемая вода звучно булькала в ходящих ходуном боках. Пока лошадь наслаждалась передышкой, Кей Джей тщательно осмотрелась и удивлённо отметила, что с ветерком срезала добрый кусок пути. Недалеко отсюда Хенбейн сужалась, образуя тихие заводи, и перебраться на ту сторону не составляло никакого труда. Радостное открытие несколько подняло боевой дух, и помощница постаралась забыть увиденное на дороге как страшный сон. Лошадь совершенно не хотела отрываться от воды, намекая, что она не прочь выпить всё озеро досуха. Кэт вжала пятки в бока кобылки и насильно отвернула её голову к кустам. — Хватит, голубушка, обопьёшься, — буркнула помощница, ёжась от могильного холода, идущего с заводи, и размышляя, не открыть ли позвякивающий в подсумке эль. — Нам еще ковылять и ковылять. Девушка привстала на стременах, пытаясь различить очертания ландшафта в темноте. Лошадка недовольно брела по мелководью по бабки, порываясь сделать ещё парочку вороватых глотков, и плеск разносился далеко над поверхностью. Из-под копыт резво выпрыгивали зазевавшиеся лягушки, как раз готовящиеся к ночным руладам. Наконец, Кей Джей высмотрела удобную переправу и направила лошадь к ней. Еле пробивающийся из-за облаков лунный свет отражался в мокрых боках крупных валунов, и помощница взяла их за ориентир. Кобыла поняла, что сопротивляться двинутой всаднице бесполезно, и безропотно зашла в воду по брюхо, шумно вздымая тучи брызг. Течение почти не чувствовалось, и вскоре парочка оказалась на другом берегу Хенбейн. Тряпки, заботливо намотанные в Фоллс Энде, намокли и слетели где-то на середине брода, и теперь под копытами звонко хрустел придорожный гравий. Кей Джей подумалось, что если кто-то и мог их засечь, то он сделал это ещё в начале переправы, но всё равно поторопила лошадь. Они успели преодолеть пару сотен ярдов в полнейшем безмолвии, и Кэт уже было совсем успокоилась, когда из-за поворота впереди неспешно вывернул громадный трейлер в сопровождении вооруженного конвоя. Развилка находилась на порядочном расстоянии от Кей Джей, а справа от нее плескалась Хенбейн, поэтому девушка не услышала опасности заранее. Она бы даже успела свернуть с дороги, если бы яркий дальний свет фар грузовика не застал её врасплох, ослепив на несколько секунд. Машины протяжно загудели, и это стало спусковым крючком для нервной системы лошади. Кобыла заметалась по обочине, не разбирая дороги и не слушая понуканий всадницы пополам с матом, а потом вылетела на середину шоссе. Чтобы попасть прямиком под открытый огонь эдемщиков. Лошадь в истерике взвилась на дыбы, вырывая поводья из рук помощницы. Мир дробится на замедленное слайдшоу. Первая пуля с чавканьем входит глубоко в конское плечо. Вторая свистит мимо уха Кэт. Подстреленная кобыла начинает заваливаться на спину. Кей Джей успела бросить стремена и выскочить из седла в последний момент, болезненно встретившись с землёй головой и рёбрами. На мгновение из лёгких вышибло весь воздух, и помощница беспомощно распахнула рот, как оглушённая рыба. Хлопнули двери автомобилей, словно сквозь слой ваты послышалось надрывное ржание и еще несколько выстрелов. Затем — крики, звуки шагов, и в лицо Кэт в упор посветили фонариком. — Не стреляйте, это помощница шерифа!.. — Вот так удача!.. Свяжите её! Девушка через силу попыталась подняться с асфальта, но её жалкие потуги прервали ударом приклада, и сознание облегчённо покинуло свою непутёвую хозяйку.***
Когда помощница сподобилась продрать глаза, в голове звенело так, словно на неё надели чугунный котел и стучали по нему половником несколько часов подряд. Первые секунд пять Кей Джей старательно пыталась наладить сообщение с памятью и прояснить, где она находится. Паршивка-память услужливо подкинула сцены произошедшего после переправы, и Кэт с трудом удержалась от стона. Она попробовала пошевелиться, но руку будто раскалённой спицей пронзила ужасная боль, которая заставила вновь замереть. Внезапно откуда-то сверху раздался чужой голос: — Эта? — Нет, эта, — в поле зрения девушки появилась высокая фигура мужчины, одетого в камуфляжную форму с крестом «Врат Эдема». — А она точно достойна? — голос первого сочился подозрительностью, как сочник — мёдом. — Об этом не нам судить. Давай, помоги её поднять, очищение вот-вот начнётся. Стоило сектантам поднять помощницу с земли, как во всём её теле взорвалась зверская боль, запаивая оголённые нервные окончания, и Кэт снова провалилась в ласковое забвение.***
Нет ничего опаснее мужчины, который уверен в своей правоте.
Второй раз Кей Джей пришла в себя у какого-то дерева, ощущая шершавую кору лопатками. Вокруг беспечно стрекотали цикады, стыдливая луна совсем скрылась за облаками. Во рту будто разверзлась пустыня, каждый вдох царапал глотку. Помощница судорожно закашлялась, рефлекторно дергаясь рукой ко рту, и гадюкой зашипела от неприятных ощущений: правое плечо оказалось плотно перебинтованным. От резкого движения сквозь повязку начала проступать кровь, и рука будто онемела. — Очнулась? Ты как раз вовремя, твоя очередь, — от грубоватого голоса над ухом Кэт крупно вздрогнула и, наконец, обратила внимание на происходящее вокруг. Первое, что бросилось в глаза, это выхваченный светом фар из предрассветной тьмы силуэт человека с воздетыми к небу руками. Фигура буквально излучала уверенность и спокойствие. Мужчина стоял спиной к Кэт, а перед ним, по колено в воде, дрожали ещё троё людей. За плечом каждого из них помощница видела суровых недвижимых сектантов. — Мы должны смыть своё прошлое. Мы должны обнажить свои грехи. Вырезать их на теле, пронести на себе их бремя, а затем смыть их с кожи… И лишь тогда мы предстанем пред взором Божьим и пройдем через его Врата в сад Эдема. Рассматривая запуганных, промокших насквозь людей на отмели, Кей Джей словно не слышала возвышенных речей, однако последние слова заставили её встрепенуться, вновь присмотреться к вещающему человеку и сложить дважды два. — Помните о силе слова «Да». Спастись от греха — можно. Нужно лишь признать это. На последних словах он повернулся к помощнице, пронзая её взглядом. Яркий свет фар и всё ещё шальное после удара зрение не дали детально рассмотреть лицо мужчины, однако этого и не требовалось. Кэт и так прекрасно знала, кто перед ней. Ну, здравствуйте, господин Креститель. Смотрю, практикуете утренние мантры?.. Под его взглядом Кей Джей почувствовала себя как бабочка, распятая шпильками на подставке. Будто абсолютно нагая стояла на побережье в ноябрьский ледяной ливень. Будто грудную клетку распахнули настежь и явили свету всё, что было спрятано за решёткой рёбер. Инстинктивно хотелось съёжиться, свернуться в клубочек и впасть в кому. Или провалиться сквозь землю. Но эдемщики не дали сделать ни того, ни другого. Сектант, стоящий рядом, рывком поднял помощницу на ноги и повёл к воде. Когда её проводили мимо Сида, Кэт вдруг показалось, что он сейчас бросится на неё и растерзает зубами, не взирая на людей вокруг, настолько концентрированная ярость горела в его глазах. От блаженной улыбки не осталось и следа. Кей Джей мысленно прокляла себя на все лады за малодушие и старательно расправила плечи, игнорируя боль от ранений и чувствуя этот пожирающий взгляд каждым выступающим позвонком. Конвоир толкнул её в реку, и от холода за несколько секунд пропала чувствительность в ногах. Где-то неподалёку явно били подземные источники, не дающие здешней воде прогреться за день. Кэт от неожиданности запнулась и резко втянула воздух сквозь зубы. Надсмотрщик же за ее спиной не издал ни звука, будто бы он был сделан не из плоти и крови, а из камня. Он завёл девушку на глубину, где вода достигала ей середины бедра, и всё так же молча развернул лицом к Иоанну Сиду. В руках младший Вестник держал печально известное Слово Иосифа, заложив пальцем нужную страницу, и смотрел прямо в душу медленно замерзающей избитой помощницы. — Каждый достоин искупления, — мужской голос гулко разносился над заводью, вибрируя в груди. — От любого греха, даже самого тяжелого, можно очиститься. Покаяться. Сказать себе: «Да, я грешник». «Да, я хочу облегчить душу». «Да, меня нужно спасти». И мы… поможем. Ведь это наш долг — нести слово Отца, ибо слово его — закон. С каждым словом Иоанн подходил всё ближе к Кэт, не обращая ни малейшего внимания на воду под ногами, пока, наконец, не оказался буквально в двух шагах. Он передал книгу стоящему рядом эдемщику, и взгляд Кей Джей переключился на татуировки на предплечьях Сида. Козел, голубь в венке, библейские мотивы, переплетающиеся между собой. На видеоролике, который крутили почти в каждом доме долины Холланд, где есть телевизор, Креститель выступал в длинном кожаном плаще, не дающем рассмотреть рисунки. Что ж, теперь закатанные рукава предоставляли отличную возможность ими насладиться. — Вот только ты не хочешь, чтобы тебе помогали. Иоанн молниеносным движением сбил ошеломленную девушку с ног, и она с головой ушла под воду. Мужчина крепко держал её за плечи, давя на рану под бинтами и не давая встать, как делал уже сотни раз до этого. Инстинкт самосохранения не давал телу, пусть и истощённому, так просто пойти ко дну, впрыскивая в кровь адреналиновую дозу. Кей Джей отчаянно вырывалась и извивалась угрем, пытаясь дотянуться до размытого лица своего мучителя, но руки Крестителя были подобны стальным сваям, пригвоздившим тело помощницы ко дну. Вода заливалась в горло, наполняя Кэт, растворяя её в себе, как русалочку из одноимённой сказки Андерсона. Когда от нехватки кислорода начали гореть лёгкие, Кей Джей вдруг почувствовала, как хватка на плечах ослабла, и рывком поднялась над поверхностью. Кашляя до рвотных позывов и сотрясаясь всем телом, она так и сидела в озере по грудь, пока вдруг не услышала мягкий баритон со стороны берега. — Ты порочишь ритуал, брат? — вкрадчивый голос Иосиф Сид лился в уши не хуже ледяной воды. Глава семьи в упор глядел на своего Вестника сквозь очки-авиаторы, стоя у самой кромки водоёма. Его тон был до дрожи спокоен, но за напускной мягкостью таились жёсткие нотки. Отец был недоволен, и Иоанн об этом знал. — Нет, Иосиф… — Тс-с. Ты должен любить их, Иоанн, что бы они не делали. Возвращать на путь истинный. Но как ты можешь вести их к Вратам, если сам становишься жертвой греха? Кей Джей буквально кожей почувствовала клокочущую внутри Крестителя бессильную ярость. Младший Сид стоял, смиренно опустив голову, будто староста, которого отчитывал преподаватель на глазах у всего класса, но внутри у него извергалась Этна, погребая под лавой Сицилию. Он должен был быть лидером, несущим волю Отца, а вместо этого сам оказался в щекотливом положении нарушившего правила. Помощница бы даже позлорадствовала, не будь её лёгкие пережаты спазмом, словно на грудную клетку надели железные обручи. — Подойдите, дети мои. Иоанн одной рукой выдернул девушку из объятий воды и потащил к Отцу. Всё ещё не пришедшая в себя Кей Джей не сопротивлялась, двигаясь как кукла на шарнирах. Большие шершавые ладони Иосифа легли на щёки помощницы. По сравнению с выстуженной омовением кожей тепло его рук почти обжигало. Несколько мгновений Отец всматривался в лицо Кэт сквозь жёлтые линзы очков, и в его глазах она видела лишь нордическое спокойствие. Уверенность в своей правоте, непоколебимую, как склоны Кордильер. Наполненность, противоположную собственной пустоте. — Что бы ты ни совершила, ты ещё можешь спастись. То, что ты оказалась здесь, — не случайность. Тебя привела воля Бога. Это его дар: возможность освободиться от тяжести прошлого. Примешь ли ты этот дар или отринешь его? Кей Джей дрожала от студёного утреннего воздуха и призраков, которые вдруг замаячили за спиной Отца. Ей хотелось прервать контакт — глазами, кожей — и исчезнуть. Прыгнуть в Хенбейн и не останавливаться, пока не доплывёт до Тихого океана, минуя индейские резервации, заповедники и штаты. — Она придет к искуплению, — обратился Иосиф к брату, кладя ладонь на его плечо и прижимаясь лбом ко лбу. — Или врата Эдема закроются для тебя. Доверительные прикосновения жутко контрастировали со страшными словами. Вот так просто, одной фразой Отец вручил судьбу Иоанна в руки Кейтилин. Будь помощница в состоянии, наверняка бы возмутилась такому своевольству — она совершенно не собиралась становиться пропуском Вестника в рай. — Да, Иосиф, — безропотно согласился мужчина, прикрывая глаза. Глава секты удовлетворенно кивнул и, напоследок бросив долгий пронзительный взгляд наКонец первой части.