Трудности роста / growing pains

— Да, знаю, в субботу приеду за своим барахлом. Они в фойе. Бен проверяет почтовый ящик, плечом прижимая айфон к уху. Сегодня ему пришло всего одно письмо. Рей зависает за ним, сцепив руки за спиной. Закатив глаза, он ставит телефон на громкую связь. На том конце провода кричит женщина. — Ах ты сукин сын! — срывается она. — Пошёл на хуй, и та мерзкая шлюха, которую ты подобрал в клубе, идёт туда же! Упс. Приподняв брови, мистер Соло позволяет женщине и дальше вопить, как сильно она его ненавидит и какой он омерзительный. По лестнице они поднимаются медленно. — Холли, — вздыхает он. — Серьёзно, прекращай. — Нет! Ты кинул меня после того, как мы начали планировать свадьбу! Я же всем своим друзьям сказала — мы даже за пригласительные заплатили! Потому что ты — потому что ты встретил кого-то другого?! Поджав губы, Рей старается спрятать улыбку. Бен отпирает входную дверь. — Хорошо, я приеду в субботу. Просто отдохни. Съезди к сестре или ещё куда-нибудь. — Он отступает в сторону, чтобы пропустить Рей. — И не забудь принять свои таблетки. — На хуй пошёл! Красавица-невеста бросает трубку в тот момент, когда Бен захлопывает за собой дверь. Сделав глубокий вдох, он запирает её на замок. Скинув кроссовки, Рей втискивает их рядом с огромными серыми ботинками Бена. Прежде чем она успевает поднять взгляд, он расстёгивает на ней кофту, отчего у неё перехватывает дыхание. Удивившись, она отшатывается от него. Он легко смеётся. — Куда это ты собралась? — Язычок молнии скользит вниз до самого подола. Это слово дежа вю. — Убежать от меня решила? — Нет, — бормочет Рей. — Извини. — Не беспокойся. — Бен стягивает с неё кофту, и его теплое дыхание касается её уха. — Тебе от меня всё равно не спрятаться. У неё по рукам бегут мурашки. Тебе от меня всё равно не спрятаться. Он так шутит или... Бен уносит кофту Рей в ванную, скорее всего, собираясь её постирать. От беспокойства Рей мутит. С этой кофтой связано столько воспоминаний. Запахи, прикосновения — и ей не хочется, чтобы всё это исчезло. От этой кофты пахнет домом. Она неподвижно сидит на футоне. В квартире появились кое-какие украшения: фотографии в рамках и безделушки на кофейном столике. Похоже, он собирается здесь обосноваться. Кажется, между красавицей-невестой и мистером Соло действительно всё кончено. Может, он женится на Рей. Он возвращается в красных клетчатых штанах и белой майке. Рей пялится на его руки, пока он занимается чем-то на кухне. Он разговаривает с ней. Рей наблюдает, как дёргаются и напрягаются его бицепсы; как изгибаются вены и сухожилия на предплечьях. Ничего себе. Он не похож ни на одного знакомого ей подростка. Затянувшись, Бен качает головой и наливает пиво в высокий бокал. — Постоянно пытаться всё исправить, понимаешь? Я не могу, но... — он отмахивается. — Бла-бла, вставь фрейдистскую чушь. Слышала когда-нибудь об Эдиповом комплексе? Она отрицательно качает головой. — Нет. Хотя знаю, что Фрейд постоянно находился под кайфом. Приподняв брови, Бен взрывается смехом. Довольная собой, Рей сдвигается. Она забавная. — Да, всё, что он говорил, похоже на кокаиновый трип, — мистер Соло берёт еще один бокал. — Он говорил, что каждый мужчина желает трахнуть свою мать — типа Эдип, а каждая женщина своего отца — и она Электра. — Что, если я никогда не знала своего отца? — спрашивает Рей. — Тогда ты ищешь его повсюду. Обычно в мужчинах постарше и в партнёрах на одну ночь. Хм. Рей не думает, что ищет своего отца. У неё к нему довольно неоднозначное отношение. Радуясь, что мистер Соло так непринужденно относится к ней, она смеётся. Он сидит прямо рядом с ней и предлагает затянуться. Рей без колебаний принимает косяк и глубоко вдыхает, надеясь поскорее обдолбаться вместе с ним. Его теплое бедро прижимается к её ноге. — Понравилось смотреть Чудо жизни? — спрашивает Бен. — Или не очень? — Честно говоря, не знала, что моё тело на такое способно. — О, ещё как способно. — Он делает большой глоток пива. Они продолжают пить и курить. И смотреть Дэйли шоу. Вскоре привозят китайскую еду, и когда Рей заканчивает с ло мэйн, в комнате уже темно, а её голова кружится. Может, она вздремнёт. Бен зевает. — Подождём немного, прежде, чем я отвезу тебя домой? Я пока не в состоянии вести машину. — Ункар всё равно не заметит, — пожав плечами, Рей вглядывается в коридор. — Может, кофта уже постиралась? — Давай проверим. Они шагают дальше по коридору в ванную, где Рей выхватывает тёплую кофту у мистера Соло. Он ухмыляется. — Пора в кроватку? — подсказывает он. — Ммм, — она стискивает кофту и зевает. — Пора. Бен ведёт её за угол в свою спальню, где откидывает одеяла и предлагает ей устроиться поудобнее. Затем включает небольшой телевизор. На мгновение изображение тускнеет, и Рей понимает, что на экране — обнажённая женщина. Он оборачивается и улыбается. — Пижамка? Ой — ой. Она сидит в его кровати и пытается стащить свою футболку через голову. Пока она возится, Бен стягивает с неё леггинсы. Кончики его пальцев касаются её тёплой кожи. Учитель встаёт между её колен и небрежно стягивает с себя майку. Приоткрыв рот, Рей не может отвести взгляда. Она ничего не может с собой поделать. Мистер Соло — большой, широкий и сильный, и на животе у него виднеются кубики пресса. Он перелезает через неё, чтобы лечь на кровать, а Рей продолжает пялиться в телевизор. Он мужчина, а не мальчик. К ней он не прикасается. — Хочешь чего-нибудь? Попить? Покушать? — А теперь прикасается, тычет ей в бок. — Покурить? Она тяжело сглатывает. — Ничего не нужно. Спасибо. Кровать мягкая и тёплая. Удобная. Слегка пахнет потом и стиральным порошком. Чем-то ещё, мускусным, типа... мужчиной? Начинается фильм, Рей смотрит. Женщине на экране требуется несколько минут, чтобы начать трахать своего профессора прямо посреди его кабинета. У Рей по спине мурашки несутся. Никогда прежде она не смотрела порнуху. Мастурбируя, она довольствуется собственными воспоминаниями, и даже тогда она не слишком изобретательна. Она навеселе — возможно, пьяна. Мистер Соло ложится ближе к ней и вздыхает. Она старается стать как можно меньше. — Ну? — шепчет он. — Тебе нравится? — Думаю, да, — позади себя она чувствует тепло его тела. Её пульс учащается. Он тянется мимо неё к тумбочке, прижимается грудью к её спине. В ушах Рей звенит. Она определенно пьяна; а от стонов женщины и шлепков кожи о кожу она вздрагивает. Ой. Громко. Бен ничего не говорит. Он переворачивается на спину и Рей слышит щелчок. Затем его большой палец скользит за резинку её трусиков, прямо над изгибом бедра, и он сжимает ладонь. Она замирает. Затылок обдаёт жаром. Позади неё раздаются ритмичные влажные звуки. Он тихо стонет — так низко, что Рей едва это улавливает — и с очень смешанными чувствами она понимает, что её учитель дрочит рядом с ней. Она лежит к нему спиной и смотрит, как профессор въёбывает свою студентку в стол. Дичь какая. Она зарывается носом в кофту. — Мне, наверное, домой пора. — Да? — движение ускоряется. — Хочешь вернуться домой? — Да. У него перехватывает дыхание. — Какого цвета твои простыни, солнышко? — она не отвечает, и он сжимает её бедро. — Какого цвета, родная? Во рту становится сухо. Она сжимает бёдра. — Синие, — бормочет Рей. — Односпальная кровать? — Да, — она закрывает глаза, не уверенная в том, что сейчас чувствует. — Скрипучая. — М-м-г-м. — он дышит резко и тяжело. — У тебя есть... у тебя есть мягкие игрушки? Она кивает, но ничего не говорит. Бен издаёт звук, которого она никогда прежде не слышала от мужчины. Она нервничает, понимая, что не должна здесь находиться. Он ей нравится, и ей нравится внимание, но даже слышать это она пока не готова. Он продолжает в течение следующих нескольких минут, до тех пор, пока она не слышит, как он матерится и ворчит. Шумно выдохнув, он стонет; кончики пальцев болезненно стискивают её бедро. У неё кружится голова. Он кончает. — Ебать, — стонет он. — Ох, блядь... — задыхаясь, мистер Соло поджимает ноги. Не хватает слов. А потом всё заканчивается. Но никто из них не двигается. Он переводит дыхание, убирает руку и, возможно, потирает лицо. Потом он, наконец, встаёт с кровати, перелезает через неё и уходит в ванную. Рей не двигается. Она вся дрожит. Её мутит. Шумит вода. Бен возвращается. Его штаны сидят низко на бёдрах, а живот влажен. Он наклоняется к ней, поправляет одеяла, выключает телевизор. Целует её в висок. — Если тебе что-то понадобится, я буду в гостиной. И он оставляет её в одиночестве, в тишине своей спальни. Она пялится в темноту. И не может перестать дрожать.